(Не)осуществимое желание

Тот застонал в поцелуй и, сделав шаг к постели, завалился на неё, уронив Цзян Ваньиня на себя. Они, конечно же, ударились, Вэй Усянь прикусил губу, но всё это было несущественно на фоне бурлящей внутри страсти. Где проклятая смазка, Цзян Ваньинь не помнил в упор. Где-то на дне сумки, чудовищно далеко, когда Вэй Усянь так восхитительно близок. Но брат снова смог удивить. — В тумбочке, Чэн-Чэн, бери. — Даже этот бесстыдник покраснел. — Бери смазку и презервативы, я об этом. Обведя Вэй Усяня пристальными взглядом, Цзян Ваньинь нашёл искомое и замялся. Что делать дальше, он представлял только в теории. — А-Чэн, ну давай, там же… — махнув на брата рукой, Вэй Усянь пошёл привычным для себя путём провокации. Перевернувшись на живот, он встал на локти и колени, высоко подняв задницу и замерев, явно понимая, насколько он хорош в этой позе. Из горла Цзян Ваньиня вырвался сдавленный стон, и он быстро открыл смазку, будучи едва в силах держать себя в руках. Вид был абсолютно порочный, развратный, возбуждающий и выбивающий все связные мысли из головы, оставляя только хаос и словно бы рой пчёл. Всё, что он понимал, — это то, что он хочет трахнуть Вэй Усяня, но дырочка у того слишком маленькая, чтобы всё прошло безболезненно. Поэтому нужно её разработать. Он замер на мгновение, перед тем как дотронуться до столь уязвимого места, и жужжание полностью заполнило его мозг. Неужели Вэй Усянь не боится и не стесняется? И полностью доверяет ему такое важное? — Ты уснул, Чэн-Чэн? — томно спросил этот невыносимый бесстыдник и вильнул задницей. Перед глазами померкло на мгновение. Цзян Ваньинь прикрыл их и наощупь дотронулся. Это взорвало все его нервные окончания, и он застонал. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, но он действительно трогал Вэй Усяня за зад и смазывал его дырку лубрикантом. Вэй Усянь запнулся на очередном вопросе и прикрыл глаза. Было и страшно, и возбуждающе. Он хотел этого, знал, что и Цзян Ваньинь хочет, но сомнения и страх завладели его братом так сильно, что приходится постоянно дразнить его. Все эти ужимки, шуточки и глупости снимали часть напряжения и защитные барьеры с Цзян Ваньиня. Он так долго пытался расшифровать его, что прямо сейчас хотел только секса. Страстного, безумного, да любого, лишь бы расслабиться. — Впихни в меня палец, цзао гао, — выругался он и слегка пихнул брата ногой. Это привело Цзян Ваньиня в сознание и он отмахнулся от роя пчёл, чтобы действительно вставить палец в тугое отверстие. Внутри было тесно, горячо и… Да у него даже не было слов, чтобы в мыслях выразить свои эмоции и ощущения. Палец вошёл, но с трудом, а чтобы протолкнуть его до самого конца, пришлось прикладывать усилие. Но когда Цзян Ваньинь потянул его назад и вставил снова, пошло легче. Тяжело дыша, он принялся разрабатывать Вэй Усяня, чувствуя, как брат расслабляется и становится легче. Прежде чем попробовать вставить два пальца, Цзян Ваньинь выдавил на них ещё смазки, но брат всё равно тихонько застонал и он тут же испуганно замер. — Больно? — Нет! Хватит уже болтать! Таким тоном Вэй Усянь обычно с ним не разговаривал, и Цзян Ваньинь сделал правильные выводы. Как ему показалось. Начав сильно и быстро трахать брата пальцами, он прижался членом к его бедру и сам не заметил, что начал рефлекторно толкаться вперёд бёдрами. Кое-как впихнув третий палец и снова ощущая звон в ушах, Цзян Ваньинь понял, что больше долгой подготовки не выдержит и просто обкончает Вэй Усяню бедра. — Открой, — он подбросил Вэй Усяню фольгированный пакетик, и тот довольно шустро вскрыл его. — Я смотрю, у тебя большая практика в этом? — Снова ревнуешь меня? — усмехнулся Вэй Усянь. — К какой руке больше? М? К левой или к правой? — Ой, просто заткнись! — Он отобрал у брата вскрытый презерватив и натянул его на член. Было скользко от смазки и до трясучки волнительно, но он справился. Вэй Усянь посмотрел на него из-за плеча и утвердительно кивнул. Это вселило уверенность, и он приставил головку к проходу и немного надавил. Он чувствовал себя оголённым нервом, но смог сдержаться и сделать всё медленно, чтобы не навредить. В глазах заплясали звёзды, когда он вошёл до конца и замер, полностью дезориентированный. Вэй Усянь загнанно дышал и, упав на грудь, пытался расслабиться. Но пока получалось паршиво, потому что он сжал брата так, что больно стало обоим. Цзян Ваньинь крепко зажмурился и попробовал выйти, но Вэй Усянь не пустил его и болезненно всхлипнул. — А-Чэн, больно. Нахмурившись, Цзян Чэн погладил брата по спине, пояснице, а потом поцеловал в загривок. — Сянь-Сянь, подыши там, или что делают, когда больно? Мне выйти? — Нет, нет, просто давай попробуем как-то поменять, а? Сейчас. Завозившись, Вэй Усянь попробовал устроиться удобнее и, подложив под грудь подушку, медленно выдохнул. — Давай… Это было проще сказать, чем сделать. Цзян Ваньинь был полностью сбит с толку. Но начал двигаться медленно, на пределе своих возможностей. Он чувствовал, как течёт пот по вискам и спине. Его руки крепко удерживали Вэй Усяня за бёдра, а сердце билось в груди слишком громко. — Быстрее, Чэн-Чэн, всё в порядке, — попросил его Вэй Усянь и попробовал сам насадиться на член. В ответ на это Цзян Ваньинь зашипел сквозь зубы и запрокинул голову назад. Он отпустил себя, пытаясь хотя бы ощущения запомнить, потому что всё его существо умирало от счастья. Он медленно двигался, еле сдерживаясь, но стон Вэй Усяня окончательно свёл с ума. Движения стали динамичнее и резче, он уже вколачивался в желанное тело, ловя себя на приближающемся оргазме. Слишком быстро, слишком желанно. Он так долго ждал, что теперь не мог долго продержаться. Брат под ним забился в конвульсиях и Цзян Ваньинь заметил, что тот дрочит себе. Отпихнув его руку, он обхватил возбуждённый член Вэй Усяня и в несколько резких движений довёл его до оргазма, сам срываясь следом и падая на брата всем весом. — Ай, Чэн-Чэн, задавишь! Слезь с меня, слезь! Вэй Усянь больше придуривался, чем был недоволен, а когда Цзян Чэн скатился с него, крепко обнял, прижавшись к брату всем телом. — Так хорошо. Задница болит, а внутри хорошо. Когда привыкну — будем заниматься этим каждый день. Ты же не против? Цзян Ваньинь замер, пытаясь проанализировать сказанное Вэй Усянем, а потом осторожно спросил: — Как мы объясним всё это родителям? — Вот так с ходу хочешь обсудить самое важное? Скажем, как есть. Мы же не родные братья. Госпожа Юй будет в ярости, но не откажется же она от тебя. — Вот в этом я не уверен. — Она любит тебя больше всех на свете, не переживай. Меня, конечно, побьёт, проклянёт, отречётся. Но мне не привыкать, — он нервно хохотнул и ощутил, как крепче сжал его Цзян Ваньинь. — Я больше не дам тебя в обиду. — Ты никогда и не давал, не придумывай себе. Всё будет хорошо, А-Чэн. В крайнем случае план Б. — Чего? Какой ещё план Б? — нахмурился Цзян Ваньинь. — Ну, я пойду работать, будем снимать угол где-нибудь. К Мянь-Мянь, конечно, не сунешься, у неё и так Вэни живут, но мы что-нибудь придумаем. К тому же карьеру баскетболиста никто не отменял. Я видел, что тренер Не разговаривал с кем-то и кидал на тебя взгляды. — Прям-таки на меня? — Ага, и не смотри так скептически. Ты отлично играешь, сам знаешь. — Это ты отлично играешь. И не пытаешься сломать противникам ноги. — Вау, — усмехнулся Вэй Усянь. — Ты пошутил? — Заткнись, — как обычно ответил Цзян Ваньинь, но в этот раз ещё и поцелуем заткнул. Это оказалось гораздо приятнее, чем просто препираться, а когда Вэй Усянь ответил и обхватил его руками за шею, Цзян Ваньинь почувствовал, что они вдвоём справятся с любыми бедами и неприятностями. Будь то скандал с семьёй или сложности в учёбе. Главное — вместе. Как хотели с самого детства и как получилось сейчас, с учётом новых желаний, которые они тоже разделили на двоих.

***

— Чэн-Чэн, давай быстрее, собирайся, нас же ждут к семи! Вэй Усянь нарезал вокруг брата круги и отвлекал видом своей идеальной задницы, обтянутой чёрными джинсами. — Сгинь, иначе один поедешь! — Эй, нет-нет, ты мне обещал! К тому же эту вечеринку устраивает Мянь-Мянь вместе с Вэнь Цин, там будет очень круто! Если я явлюсь к Вэнь Цин без тебя, потом, когда она будет нас лечить, ты получишь! — Что именно? Медаль, что не приставал к ней, как ты? Вэй Усянь закатил глаза. Он с детства привык к ревности брата, но сейчас она переходила всяческие границы. Выселяясь из отеля Пекина, они снова встретились с командой Лань Гусу и Цзян Ваньинь устроил буквально эпическую битву взглядов с Лань Ванцзи. Искрило всё. Вэй Усянь всерьёз опасался, что они оба будут с ожогами, но благо Лани уехали. Хотя тренер Не выглядел в связи с этим весьма подавленным, а ещё зацелованным, как и они оба. Не Хуайсан всю дорогу троллил их вполголоса и искрило уже на заднем сиденье. Цзян Ваньинь рвался переломать ему язык, но тот, к счастью, был без костей. — Я не пристаю, а дружу. Со всеми. Кончай так на меня смотреть. — А джинсы такие узкие ты ради кого напялил? — Ради тебя, естественно. А-Чэн, — он позвал своего парня и мило ему улыбнулся, — я хочу только тебя. Я люблю только тебя. Цзян Ваньинь поперхнулся и уставился на него во все глаза. В любви он ещё вслух не признавался. Ну, не так, как того требовала ситуация. Вэй Усянь-то постоянно болтал, что любит. — Вот так значит? Перед походом на вечеринку? — А что? — невинно захлопал ресницами Вэй Усянь. — Я думал, ты и так знаешь. — Да с тобой разве поймёшь что… — Цзян Ваньинь пробурчал это себе под нос, но Вэй Усянь всё равно не поверил, что он злится или чем-то недоволен. А когда он пробормотал: — Я тебя тоже, — Вэй Усянь и вовсе повис у него на шее, прижавшись всем телом. — Чэн-Чэн! Весь вечер от тебя никуда не отойду! — Вот уж постарайся, а то начнётся как обычно! И чтобы не лип ни к кому, а то руки переломаю. — Эй, там будет куча наших друзей, даже Хуайсана отпустили. А всё потому, что тренер Лань в городе. — А он-то что тут забыл? — Ты сам как думаешь? — Ничего. — Он действительно не думал. Ему хватало мыслей о собственных отношениях. И если раньше он пропускал большинство слухов мимо ушей, потому что был всецело поглощён неразделенными чувствами, то теперь всё его существо охватывали совершенно противоположные думы. Вэй Усянь ответил ему взаимностью. Они спали в одной постели. Творили такие смущающие, развратные вещи, от которых становилось жарко при одном воспоминании. Какая ему разница, кто и с кем спит, когда сам он спит с Вэй Усянем? — Ты мой милый ворчун, — прошептал Вэй Усянь перед тем как поцеловать. И в этом был он весь — сначала выбесит, а потом лезет целоваться. Они всё-таки выбрались из общежития и пошли на вечеринку, хотя он бы предпочёл абсолютно противоположное времяпрепровождение. Но Вэй Усянь любил вечеринки. А Цзян Ваньинь любил Вэй Усяня. Так что приходилось уступать. Пусть и нехотя. Награда после такого, что на людях вспомнить нельзя — встанет. Так что Цзян Ваньинь тоже был не в обиде. Подъехав к дому Мянь-Мянь на подаренной отцом к хорошему окончанию учебного года машине, они едва не оглохли от разносящейся на всю округу музыки, которая, впрочем, почти тут же стала умереннее. Почему, парни вскоре поняли — у пульта стояла крайне раздражённая Вэнь Цин и строго отчитывала брата. Вэй Усянь тут же поспешил вступиться: — Госпожа Вэнь, госпожа Вэнь, привет! Не ругай А-Нина, музыка отличная, ещё же можно шуметь, дай всем оторваться! Покачав головой, Вэнь Цин отошла, но взгляд, брошенный на Вэнь Нина, не предвещал ничего хорошего. — Г-господин В-вэй, в-вы п-пришли! — Юноша радостно улыбнулся Вэй Усяню и Цзян Ваньинь сжал кулаки. Он всё ещё ревновал к этому странному парню и их близости с Вэй Усянем. Они подружились, да так тесно, что Вэнь Нина хотелось иной раз палкой отогнать. А когда он в итоге перевёлся в их университет и команду, то Цзян Ваньинь его конкретно предупредил, что с Вэй Усянем ему не светит. Кажется, Вэнь Нин ничего не понял, потому как стоял и хлопал ресницами и запинался сильнее обычного. Вэй Усянь потом на него наехал, но это было делом привычным. — Привет, А-Нин, врубай на всю мощность, мы будем танцевать! — И этот блаженный схватил за руку Цзян Ваньина и реально потащил танцевать. Им свистели вслед и улюлюкали пьяные идиоты, которым следовало переломать ноги, чтобы неповадно было. Но весь пыл потух, когда музыка внезапно сменилась на более спокойную и Вэй Усянь прилип к нему, двигая бёдрами. — Давай, А-Чэн, потанцуй со своим шисюном. Цзян Ваньинь досадливо цокнул языком, но, вопреки желанию свалить, и побыстрее, решил проучить этого танцора. Он ответил ему не менее вызывающим движением и приобнял за талию. — Уверен? — О да, эту вечеринку запомнят на всю жизнь. О том, что потом запомнят они с Вэй Усянем, если об их поведении сообщат родителям, Цзян Ваньинь говорить не стал. Лучше не думать о таких вещах, когда брат прижимается так тесно и шепчет на ухо так завлекательно. — Чэн-Чэн, тебе нравится, что все на нас смотрят, а я только твой? Тяжело сглотнув, Цзян Ваньинь кивнул и снова двинул бёдрами, вызвав у Вэй Усяня судорожный вздох, переходящий в тихий стон. — А мой шиди подрос, мне ведь не кажется. Вэй Усянь даже бровями умудрялся двигать похабно, и тут же захотелось его утащить в угол и жёстко выебать. Но нужно было терпеть. Или не нужно. Толпа продолжала свистеть и шутить об их крепкой братской любви, а Вэй Усянь, которому лишь бы болтать, подливал масла в огонь, смеясь в голос: — А вам и завидно! Вот вы все мечтаете моего шиди потрогать, а я могу себе позволить. Вдруг он на девчонок не просто так шипит. Скрипнув зубами, Цзян Ваньинь пихнул брата в плечо. — С ума сошёл? — А что? Сказать правду — лучшая маскировка. — Идиот, — заключил Цзян Ваньинь. — Ты ещё поцелуй меня, маскировщик херов. — И поцелую, если не перестанешь рефлексировать. Оглядись, все пьяные и счастливые, привыкли, что я дурачусь с тобой. Танцуй давай, пока Яньли не пришла, её-то мы точно не проведём. Всем действительно было наплевать, что они делали, если это было смешно или глупо. Поэтому он просто положил руку на талию Вэй Усяню и продолжил танцевать. Он даже смог улыбнуться, ведь это было круто — танцевать с любимым парнем и не париться, что кто-то начнёт выкрикивать гомофобные гадости. Музыка плавно сменилась на более бойкую, и они задвигались более активно, как и другие ребята, что танцевали рядом. Отпуская себя, Цзян Ваньинь испытывал необычайную лёгкость, он словно парил над землёй и даже улыбался Вэй Усяню в ответ. Это почему-то смешило брата и его улыбка сияла ярче тысячи солнце, приятно грея душу. Потому что Цзян Ваньинь точно знал, что всё это только для него и никакие девчонки, красивые Лани и прочие конкуренты им не страшны. Брат доказывал это каждый день, и Цзян Ваньинь наконец поверил. Ведь нельзя не верить тому, кто раз от раза делает выбор в твою пользу. А Вэй Усянь делал. И любил от всего своего большого сердца. Когда музыка стала тише, Вэй Усянь отлип, и они с Цзян Ваньинем снова подошли к пульту диджея. Рядом с Вэнь Нином стояла сестра, но грозно она смотрела не на него, а на Вэй Усяня. — Так и знала, что ты зачинщик. Иначе Вэнь Нин не отпирался бы, отрицая, что его кто-то надоумил снова сделать громче. Вы хотите Цинъян неприятностей? Она пригласила вас в свой дом, а вы безобразничаете! Бранилась Вэнь Цин так, что стало стыдно и страшно. Цзян Ваньинь потупился, а Вэй Усянь даже отступил на шаг. — Слушаем и повинуемся, строгая госпожа. Больше никакой громкой музыки, будем развлекаться тихо. Девушка на это только фыркнула, отчего Вэнь Нин вжал голову в плечи. — Так я вам и поверила. Просто соблюдайте порядок. И держите себя в руках, — она посмотрела им обоим за спину. — Ваша сестра пришла. Они повернулись синхронно, а вот эмоции на лице отразились по-разному. Вэй Усянь улыбался, видя только Яньли, а Цзян Ваньинь нахмурился, вперив взгляд в Цзинь Цзысюаня. Тот выглядел слишком уж довольным на его взгляд. — Яньли, — побежал навстречу сестре Вэй Усянь и подхватил её на руки, — ты пришла! За спиной Цзинь Цзысюаня Цзян Ваньинь отметил и его брата Мо Сюаньюя, который выглядел немного испуганным и потерянным. К ним подошла Мянь-Мянь, приветствуя и обнимая, и мальчишка заметно расслабился. Вся эта грязь, что была в их жизни, не укладывалась у Цзян Ваньиня в голове, но, поговорив с сестрой, он немного успокоился. Та всегда была очень мудрой и рассудительной. Яньли смеялась, прося Вэй Усяня отпустить её, а Цзинь Цзысюань смотрел так грозно, что впору было предложить ему тазик для ошмёток, если лопнет. — А-Сянь, пусти, я же тяжёлая! — Шицзэ, ты лёгкая словно пёрышко и красивая словно Луна. Кое-кому очень повезло. Вэй Усянь зыркнул на Цзысюаня и отпустил сестру. — Сянь-Сянь, мы ненадолго. Сюаньюй останется, если захочет, а нам нужно выспаться перед работой. Цзян Ваньинь скрестил руки на груди. — Мы тебя сами отвезём. — Не стоит, Цзысюань на машине. — Ну и что? Он ещё не твой жених, так что не имеет права катать тебя ночью. — А-Чэн, — с укором произнесла Яньли и смутилась, — жених. — Чего? — взорвался Цзян Ваньинь. — Когда это он сделал тебе предложение и почему без нас? — Потому что вы два имбецила, — вставил свою реплику Цзинь Цзысюань, за что чуть не получил сразу с двух сторон. — Отвалите от меня. Мы помолвлены, и точка. Ваше мнение нас не волнует. — Сюань, — строго сказала Яньли, и парень заметно стушевался. — Мальчики, мне бы не хотелось, чтобы между вами была вражда. Я люблю вас. Всех. Но Сюаня я выбрала в мужья, смиритесь. Вэй Усянь тяжело вздохнул, но улыбнулся, приобнимая Цзян Ваньиня. — Ладно, пусть живёт. Но сделаешь сестру несчастной, и он переломает тебе ноги, — Усянь кивнул на брата. — А я — руки. Цзян Ваньинь хотел было пригрозить тоже, но Вэй Усянь выглядел до того потешно, что он захлебнулся воздухом и совершенно неподобающе хрюкнул от смеха. Цзян Яньли, воспользовавшись паузой, обняла братьев. — Ломать ноги и руки никому не придётся. Цзысюань добрый, благородный и надёжный человек, я с ним буду счастлива. Молча глядящий на них до этого Мо Сюаньюй внезапно подал голос: — И у него тоже есть брат. Лучше без угроз в его адрес. Вэй Усянь и Цзян Ваньинь уставились на юношу удивлённо, но наезжать на него не решились, зная их с Мянь-Мянь историю. Первым обрёл дар речи Вэй Усянь. — Ладно, с таким защитником и правда лучше не связываться, придётся нам смириться с выбором сестры. Но серьёзно — не смей обижать сестру! — Без тебя знаю, идиот, — прошипел Цзинь Цзысюань. — Когда любишь, то защищаешь любимого человека, а не вот это всё, что у вас. И он как-то неопределённо махнул на них с Цзян Ваньинем. Отчего они оба похолодели и переглянулись. Первым, как обычно, пришёл в себя Вэй Усянь. — Много ты понимаешь в любви, павлин, — он обнял брата и практически сжал обеими руками до хруста. — Короче, мы не лезем к тебе, ты не лезешь к нам. Но за Яньли порвём. — Всё, прекращайте, — тут уже не вытерпела Мянь-Мянь и грозно посмотрела на всех. — Это вечеринка, а не петушиные бои. Идите и танцуйте. Устроили тут. А-Юй, идём, на кухне остались закуски. Ты голоден? И девушка увела сводного брата, напоследок грозно пригрозив всем кулаком. — Вэнь Нин, ты её слышал? — ничуть не смутившись, закричал Вэй Усянь. — Сделай музыку погромче. Вэнь Нин испугано огляделся, но, не обнаружив сестру поблизости, прибавил громкость и все тут же высыпали на поляну, чтобы потанцевать в своё удовольствие. Цзян Яньли, которую увлёк за собой Цзысюань, улыбнулась братьям и помахала им рукой. Оставшиеся же вдвоём Вэй Усянь и Цзян Ваньинь переглянулись снова. — Откуда он знает? — С чего решил, что не защищаем? Они заговорили одновременно, а потом неловко замерли, поняв, что перебили друг друга. Первым в себя пришёл Вэй Усянь. — Ладно, поговорим потом с сестрой. Но осторожно. Если она знает, а родители нет, всё не так страшно. — Может, никто не знает. — Цзян Ваньинь нахмурился. — Даже если и знают — мы ничего стыдного не делаем, у нас любовь. — Ты ещё возьми микрофон и погромче всем скажи, — прошипел Цзян Ваньинь и мгновенно среагировал, теперь уже сам сжимая в руках Вэй Усяня. — Я же пошутил, идиот. Вэй Усянь смеялся, но идея с микрофоном казалась ему хоть и безбашенной, зато решающей множество проблем. Одним махом можно разрубить этот узел. И будь что будет. Однако он не стал продолжать сопротивление, а резко обмяк и выскользнул из захвата. — Идём танцевать, А-Чэн, у тебя здорово получается. — Придурок, — беззлобно обозвался Цзян Ваньинь и потащил его за руку к остальным. Внутри него боролись два очень сильных желания. Одно из них было сообщить всему миру, что Вэй Усянь любит только его, а второе — беречь эту информацию ото всех как зеницу ока. Как обычно, противоречивость разрывала его изнутри, а Вэй Усянь принимал удар на себя. Шутил, целовал, отдавался каждую ночь, и всё это в попытке унять его демонов. Но так не могло продолжаться всю жизнь. Поэтому Цзян Ваньинь резко дёрнул брата на себя, поймал его и прижался к губам, вызывая тишину вокруг себя и общий паралич. Вэй Усянь, первое время напряжённый как тетива лука, ответил на поцелуй и спустя несколько бесконечных секунд оторвался от губ Цзян Ваньиня, воинственно оглядываясь по сторонам, готовый защищать брата от нападок. Вокруг было тихо, как на кладбище, стихла даже музыка, видимо Вэнь Нин так перепугался, что случайно вырубил всю систему. Схватив Цзян Ваньиня за руку, Вэй Усянь уже думал сбежать, когда к ним подошла Цзян Яньли и громко, так чтобы все слышали, сказала: — Поздравляю вас с тем, что теперь вы можете не скрывать свои чувства. Я люблю вас и моё отношение не изменилось. Было видно, что Яньли немного шокирована, но то, с каким рвением она собиралась защищать их, вызвало шквал эмоций. У Вэй Усяня даже защипало в глазах. Вслед за сестрой к ним потянулись и приятели. Первым подошёл Не Хуайсан, который непонятно когда успел приехать на вечеринку. — Я, конечно, видел, что между вами искрит, но это уже пожар. Остальные пока что сдержанно перешёптывались, но Цзян Ваньинь не жалел о своём поступке. Даже если мать отречётся от него, он не откажется от своих чувств. — Тащи огнетушитель, приятель, — нервно хохотнул Вэй Усянь. — Ты правда не против? Он выжидающе смотрел на сестру и та просто пожала плечами. — Это ведь уже свершилось, а я не готова терять вас. Родители будут в шоке, но мы всё равно поддержим вас. — И она серьёзно посмотрела на жениха. — Двумя сиротами больше, двумя меньше, — философски заметил Цзинь Цзысюань, за что тут же получил тычок в бок. — Ауч, Яньли, я же не против. — Они не сироты. — Лишь бы не стали покойниками. Я до конца жизни не забуду речь твоей мамы два дня назад. А их она по стенке размажет, — ответил Цзысюань. Цзян Яньли вынуждена была признать справедливость этих слов, но всё равно ободряюще улыбнулась братьям. — Мы вас поддержим. Многие одобрительно загудели, к ним подошёл и Вэнь Нин, и даже Сяо Синчэнь с Сюэ Яном вылезли откуда-то с зацелованными губами. Вэй Усянь покосился на них, но не стал задавать лишних вопросов — на сегодня хватит шока и от их с братом новостей. Всю атмосферу, как обычно, разрушила Вэнь Цин, которая, как оказалось, тоже вышла на поляну. — Нечего толпиться, лучше идите есть. Мы с Цинъян зря, что ли, домашнее готовили? Или вам лишь бы гадости напиться и пиццу съесть? Вэй Усянь широко улыбнулся. — Ну уж нет, я от домашней еды никогда не откажусь. Моя шицзе готовит так, что я готов ей поклоняться. Уверен — вы с Мянь-Мянь не хуже. — Вот и займи рот едой, болтун. Цзян Ваньинь с восхищением посмотрел на девушку, когда понял, что брат правда замолчал. — Ничего себе, а она правда крутая. — Ещё бы! И теперь в нашей команде. Так что в будущем году мы всех победим! — резюмировал Вэй Усянь и первым рванул в сторону накрытых столов. Уже завтра он спросит у Сяо Синчэня, не показалось ли ему, что в Пекине он видел на трибунах позади тренера Не самодовольную рожу Сюэ Яна, но это будет другая история.