Куда, несчастный, скроюсь я, бежав От ярости безмерной и от мук Безмерного отчаянья? Везде В Аду я буду. Ад — я сам. Джон Мильтон Потерянный рай
Совон ведёт плечами назад и наскоро поправляет макияж. На её плечах его пиджак, скрывающий довольно открытое платье. На шее следы его поцелуев. На безымянном пальце чёртово кольцо с бриллиантом в несколько карат, которое ощущается словно груз в несколько тонн. Сердце и разум застилает густой туман сомнений. Внутри себя она мечется в поисках верного решения и как никогда жалеет, что ей некому подсказать, куда приведёт выбранный поворот. Девушка опускается на корточки, вцепившись в край мраморной раковины, и до крови прикусывает губу, чтобы не закричать. У судьбы для неё не припрятаны козыри. В ней нет спасения. Непрошенные слёзы обжигают глаза. В её странной жизни на мгновение появилось маленькое «мы», и сегодня собственными руками она должна его разрушить. Счастье в одиночестве. Никаких связей и уз. Только безграничная пустота и воля. Можно ли жалеть о том, что на мгновение в этой пустоте поселилось что-то теплое, дорогое и важное? Совон усмехается. Ей нельзя забывать, кто утопил её в этой пучине чёрных холодных вод отчаяния без капли света. Она справится, потому что справлялась всегда. В дверь тихо стучат. Девушка вздрагивает, судорожно выдыхает и быстро берёт себя в руки. — Ты в порядке? — слышится приглушённый дверью тихий голос. По спине бегут мурашки, и Совон проклинает себя за такую реакцию. Пора бы уже привыкнуть и отпустить, но он всё ещё выворачивает её душу своим вниманием, заставляет сердце трепетать и сжиматься до боли. Слишком много чувств для неё. Отсечь всё лишнее. Всё самое важное. — Да. Всё отлично, — торопливо сообщает девушка, бросая последний взгляд в зеркало. Совон распахивает дверь и сразу сталкивается с ним. Чонгук ловит пальцами её подбородок и заглядывает в глаза, словно пытаясь убедиться в правдивости сказанных слов. Его движения резкие, прикосновения грубые, но не отталкивающие. Скорее, он просто не умеет иначе показывать заботу и привязанность. Он доверял своему чувству слепого обожания. Хотел, чтобы она всегда была под контролем, рядом и открыта, словно без его присутствия ей суждено исчезнуть. Совон это казалось увлекательным и забавным. Ещё никто и никогда не был ей настолько подвластен. Она игралась, словно котёнок с клубком ниток, пока сама не оказалась куклой в пряничном домике из своих надежд. Девушка обнимает его, вдыхает запах дорогого одеколона и прикрывает глаза. Она улыбается лишь уголками губ, отчего на щеках появляются ямочки. Полная его противоположность. Улыбчивая, нежная, с налетом глубокой тоски в глазах. Словно первый подснежник посреди его безмолвного царства. Чонгук мягко поглаживает её по спине и упирается подбородком ей в макушку. Он был готов вечность оберегать покой, который она ему дарила. — Выглядишь бледной. Если хочешь, то можешь остаться в номере. А с утра он настаивал на её присутствии. Они бы даже поругались, если бы Совон умела повышать голос. Девушка пыталась вымолить отъезд пораньше, но ничего не вышло. Чонгук упёрся рогом, посчитав, что они обязаны посетить очередной благотворительный вечер его родителей, где она могла бы с ними официально познакомиться. Привыкший к её покорности, его сбила столь бурная реакция на это предложение, и он слепо пошёл на принцип. — И пропустить всё веселье? — лукаво улыбается Совон. Неизбежное не отсрочить. И пока глава семьи Чон организовывал пышные приёмы, его сын даже не подозревал, чем на самом деле занимается отец. — Ни за что! Раз уж решили, то давай сделаем это. Чонгук усмехается и снимает с её плеч свой пиджак. Она берет его за руку, ощущая уже привычно холодные пальцы в своей ладони. Из пентхауса лифт доставляет их прямиком в её маленький ад. Совон вся сжимается, когда они появляются в роскошном ресторане. К горлу подкатывает вязкий ком, и девушка не может избавиться от мысли, что разрушит сегодня чью-то жизнь. Её не пугают чужие взгляды, перешептывания и излишнее внимание как гостей, так и прессы. Сегодня в первый и последний раз они появились на официальном мероприятии как пара. Зал заполнен влиятельными гостями, звенят бокалы шампанского, и во главе всего этого родители Чонгука. Миловидная тихая женщина, как обычно, стоит в тени мужа, встречая вежливой улыбкой всех приглашенных, но при виде сына её лицо озаряет искреннее счастье. Чонгук обнимается с отцом, не обращая внимания на прикованные к ним взгляды. Мужчина по-дружески хлопает сына по спине и задаёт какие-то бесполезные вопросы. Сложно не заметить привязанности между отцом и сыном. Их отношения казались удивительно близкими. Совон часто думала, как они сложились бы в её семье. — Мам, пап, я хочу вам представить свою невесту. Совон, — улыбается Чонгук, протягивая руку девушке. Она мягко улыбается и подает ему руку. Совон низко кланяется родителям парня, чувствуя, как они напряглись. Новый член в их идеальной семье. На самом деле она бы гармонично влилась в этот сумасшедший спектакль, но увы, в её планы это не входит. Девушка ощущает знакомое чувство бессилия. Её голову торопливо, словно нахлынувшее цунами, заполняют мысли о прошлом. Разум трезвеет. Все сомнения мигом улетучиваются. — Для меня большая честь познакомиться с вами. Чонгук очень дорожит своей семьей и много рассказывал о вас, — первой нарушает тишину девушка. Её мягкий льстивый голос умасливает маму парня. Она кратко улыбается ей и кивает головой. — Взаимно, — коротко кивает господин Чон. — Я рад, что наш сын решился на такой важный шаг. Жаль, что не рассказал ничего раньше. Чонгук быстро вмешивается, прекрасно зная вспыльчивый характер отца. Совон оказывается отодвинутой им за плечо, словно отгороженной от пытливого взгляда. Он догадывался, что не всё пройдет гладко. Но родители хорошо знали: если их сын что-то решил, то ничто и никто не сможет переубедить его. Совон в его размеренной рабочей жизни появилась почти два года назад, как личный секретарь и ассистент. Она легко покорила своей непосредственностью и искренностью, и тогда Чонгук уже был убеждён, что они останутся вместе. Она стала ярким фонарем, наполнившим его жизнь теплом. И он наивно верил, что она будет сиять рядом в бесконечном пути длинной в целую неизвестность. Парень вынужденно покидает Совон после очередного танца и с родителями приветствует кого-то из их важных партнеров. Девушка скучающе прибивается к колонне и неторопливо опустошает бокал с шампанским. Молодые девушки предсказуемо несильно жалуют её общество, а представать перед деловыми партнёрами в амплуа соблазнительны не хотелось самой. Она наблюдает за залом и сразу замечает среди официантов знакомую фигуру. Парень лишь на несколько секунд задерживает на ней взгляд, словно зеркальное отражение её собственного. Совон принимает это как знак. Девушка отставляет бокал и тихо выскальзывает в сад. Под одной из скамеек для неё сегодня оставили важную передачку. Холодная рукоятка пистолета обжигает дрожащие от волнения пальцы. Пути назад нет. Любовь, покой и счастье — история уже не про неё. Почти десять лет назад у них с братом отобрали всё это, похоронив заживо где-то в пустоте. Прошло столько лет, а они так и не узнали ничего о местонахождении останков родителей. Наблюдавший за пытками и издевательствами над родными Тэхён до сих пор не заговорил. Совон убила кучу времени и денег на врачей и терапию, но брат отказывался принимать какую-либо помощь. Она убирает оружие под платье и делает глубокий вдох, чтобы собраться. — Невеста, значит, — скрипучий, пробирающий до дрожи голос раздаётся совсем рядом. Совон оглядывается на мужчину, ощущая, как внутри медленно разгорается гнев. Образ родных в памяти вспыхивает так ярко, что спирает дыхание. Затылок и шею неприятно колет. Голова идёт кругом. У неё нет права на сомнения. Она поклялась брату отомстить и найти родителей. — Господин Чон, — Совон поднимается со скамейки и отступает на шаг, не позволяя мужчине приблизиться к себе. Он оценивающе скользит взглядом по её фигуре, особое внимания задерживая на лице. Замечает в правильных чертах что-то знакомое, заставляющее неприятное колкое чувство ожить в сердце. Он предлагает прогуляться, и девушка соглашается. — Чего ты хочешь? Просто скажи и выметайся отсюда, — небрежно бросает он, отмахиваясь от неё, словно от просящего милостыню грязного бездомного. — С чего вы взяли, что мне нужны деньги? — усмехается Совон, идя немного позади. Она оглядывается по сторонам, понимая, что они ушли достаточно глубоко в сад. — Почему нет? Детдомовская, с братом-инвалидом, без гроша в кармане. Жаль, не успел узнать, кто тебя протежировал на такую высокую должность в нашу компанию. Совон, не пудри парню мозги. Можешь забрать кольцо и деньги. Я даже помогу перебраться в другую страну. Никто не будет тебя искать. Девушка с трудом сдерживает смех. Тот, благодаря кому она прожила такую жалкую жизнь, стоял прямо перед ней в сшитом на заказ костюме, блистая драгоценными камнями на перстнях. Совон скользит рукой по бедру, нащупывая припрятанное оружие. — Ваших жертв действительно очень сложно найти, — усмехается девушка. Мужчина резко замирает и оглядывается на неё. Перед ним словно совершенно другой человек. Наедине она уже не казалась такой безвинной и нежной. Холодный равнодушный взгляд и ядовитая усмешка придавали миловидному лицу хищные очертания. Что-то неумолимо угрожающее и равнодушное отпечаталось внутри неё, искажая невинную душу. За годы безостановочной работы лопастей и жерновов, запущенных им самим, мужчина прекрасно изучил людей и их подноготную. Она пришла к своей цели. Совон поднимает пистолет и наводит его на мужчину. Настал его час расплаты. — Вы вырастили достойного человека. Возможно, если бы не нынешние обстоятельства, то он стал бы прекрасным бизнесменом и работал бы на благо людей, но все мы знаем, что с ним станет после этой ночи… Господин Чон хмурится, разглядывая девушку перед собой. У него много врагов. Бизнес обязал стать зверем, готовым вырывать свою пищу из чужой пасти. Он строил империю на чужой крови и даже не сомневался, что к нему не подступиться. Не найдётся такого смельчака, который сможет поквитаться с ним лично. Но она оказалась по-женски умнее и смогла зайти с совершенно неожиданной стороны. Она пришла оттуда, где он не ждал подставы. — Ты дочка Минджу? — догадывается мужчина. Эту женщину было сложно забыть, как и друга, который увёл её когда-то у него. Слишком многое их связывало. Слишком долго их компания шла плечом к плечу, пока они не стали открыто препятствовать его методам. — Никогда тебя не видел. Значит, тот мальчик тоже выжил… Забавно. — Мне не нужен ваш сын и ваши деньги. Где мои родители? Чонгук замечает, что Совон нигде нет. Он интересуется у матери, не видела ли она девушку, но та жалуется, что не может найти мужа, которому вскоре нужно произнести торжественную речь. Парень невольно напрягается и спешит обыскать зал, а после — сад. Ему совершенно не нравилось, что Совон так легко ускользнула от его внимания, да ещё и вместе с отцом. Им не стоило оставаться наедине, хотя бы потому что отец уже высказался против безродной невесты. Совон не справится с его нападками, насколько бы хороша не была в любых деловых переговорах. После душного зала его обдаёт ночной прохладой. Воздух пропитался раздражающим запахом цветов. Здесь было пугающе тихо и спокойно. Совон бы привлекло такое место, поэтому Чонгук решает обойти многочисленные клумбы, ожидая отыскать девушку у фонтана, когда слышит выстрел. В шумном зале среди музыки и в потоке сплетен его было бы тяжело распознать, но в пустом саду было невозможно спутать этот звук с каким-то другим. Парень замирает лишь на мгновение, а после сразу бросается к месту, откуда он донесся. — Совон! Чонгук оказывается где-то в глубине сада, но девушки здесь уже нет. Он замечает официанта, склонившегося над лежащим телом. Молодой парень дико усмехается, подперев голову ладонью. Он не отводит взгляда от трупа, будто наслаждается произведением искусства. — Что здесь… До Чонгука не сразу доходит, что тело на каменистой дорожке принадлежит его отцу. Сердце парня пропускает удар. Официант поднимается и внимательно оглядывает шокированного парня. Его растерянный взгляд, бледное лицо с в миг заострившимися чертами. Тэхён прекрасно знает, как это больно терять тех, кого любишь. Чонгук опускается на колени перед отцом, приподнимая его голову. Мужчина никак не реагирует на зов сына, не подает ни одного признака жизни. Прямо под ним стремительно разрастается кровавая лужа, и одежда парня пропитывается ею. Стрелок сделал всё лишь одним точным выстрелом, словно милосердный покровитель пытался отгородить его от мучений. Чонгук вспоминает про незнакомца рядом и поднимает на него взгляд, собираясь попросить позвать на помощь, но его уже нигде не оказывается.***
Совон в ту ночь пропала бесследно. Полиции также не удалось разыскать странного официанта. Постепенно наружу всплыли все грязные дела отца. Его приближенные бурным потоком обрушили на горюющего Чонгука ужасающие подробности каких-то событий. Он пытался совладать со всем, но дела сыпались из рук. По вечерам он пил, стараясь побороть кошмары и бессонницу, а утром в офисе делал вид, будто всё хорошо. Спустя две недели с похорон юрист, наконец, передал ему последние необходимые документы и странное письмо. Чонгук долго сомневался, но решил поехать на место, указанное в нём. Парень шёл по полю среди высокой травы, полностью погрузившись в свои мрачные мысли. Мягкие колосья шуршали на ветру. Свинцовые тучи затянули небо, грозясь обрушиться проливным дождём. Вокруг было одиноко и тихо. Словно это место было совершенно оторвано от мира. Наконец, ему удаётся добраться до небольшого пригорка, где за кованой изящной калиткой под раскидистой ивой стояли две могилы. Чонгук не знал людей, чьи имена были выгравированы на плитах, но его внимание привлёк маленький медальон у женской могилы. Парень аккуратно снимает заржавевшую цепочку и раскрывает его. Внутри были две детские фотографии мальчика и девочки. Он вновь считывает имена на могилах. Ива раскачивает ветки, будто старается уберечь могилы, и в следующее мгновение начинается дождь. Чонгук резко оборачивается на шелест позади и шокировано замирает. Совон, облаченная во всё чёрное, совершенно холодно и безразлично впивается в него взглядом. Она сразу замечает в его руке медальон, который искала много лет. Девушка догадывается, что Чонгук мог не узнать её и Тэхёна на снимках. Чонгук переводит взгляд на парня, стоящего за её спиной. Это был тот самый официант, который наблюдал за его умирающим отцом. Он держал раскрытый зонт над головой девушки и смотрел совершенно в другую сторону. Теперь Чонгук находил общие черты между ними двумя. Брат и сестра. Совон входит внутрь, совершенно игнорируя его, и садится на колени между могил. Она кладёт по роскошному пышному букету цветущих лилий, развязывает держащие их стебли ленты, и гора цветов рассыпается по промерзшей земле. Яркий запах заполняет всё пространство. Чонгук чувствует себя безумцем. Он жадно вдыхает воздух, наблюдая за совершенно незнакомым ему человеком. Идеальная и далёкая, словно мраморная статуя. Высшее произведение искусства талантливого мастера. Неприкосновенная, чужая и все ещё его прекрасная Совон. Девушка берёт один из цветков и перевязывает его лентой, а после протягивает Чонгуку. На её пальце уже нет его кольца. Это финал. И она соболезнует его потере. В их мирах снова стало непроглядно темно и пусто. И они пойдут по одной дороге, но в разные стороны.