Люциус, одевайся!

Рома закрыл дверь квартиры, и взяв Люциуса за руку, пошёл к лифту. Сегодня у них намечалось свидание. Как ни странно, оно было первым за всё время их отношений, но ни одного парня этот факт не волновал до того момента, пока Люциус не понял, что чего-то явно не хватает. Рома предложил свидание в парке аттракционов, а его возлюбленный особо против-то и не был. Оба парня заходят в лифт, попутно нажимая кнопку первого этажа. Этажи пролетали достаточно быстро, вот был двенадцатый, а сейчас уже девятый. Ехали они молча, только тихий звук работающего механизма, хоть как-то разбавлял эту тишину. Правда, не особо долго… Неожиданно свет замигал, лифт вздрогнул, после чего остановился. — Блять… Застряли что ли? — недовольно спрашивает Рома скорее у себя, нежели у Люциуса. — М-да, просто космос. — отвечает Полу-Бог, сверля взглядом кнопку первого этажа. Блондина вообще никогда не радовали препятствия на своём пути, поэтому сейчас он отнёсся к этой ситуации также, как и обычно: у парня испортилось настроение. Ло же в это время разбирался уже с консьержкой, которая раздражённо отвечала на каждый его вопрос, а потом и вообще перестала разговаривать, проинформировав, что за ними уже едут. Мироходец на подобную выходку лишь закатил глаза и облокотился на стенку в кабине; стояли они в тишине. — И сколько мы стоять тут будем? — всё же решился поинтересоваться Люц, на что блогер только пожал плечами, показывая, что он сам без понятия. — Даже не знаю, что нам делать всё это время. — вполголоса прокомментировал Рома и виновато почесал затылок. В голову и вправду не приходило ничего, чем бы вообще можно было бы заняться, поэтому он просто тупил взгляд на лице своего парня. — Не знаешь? А вот я знаю, чем нас занять… Неспешными шагами Люциус подошёл к Роме и притянул его к себе за талию. Проводя длинными костлявыми пальцами по чужому ремешку, Полубог медленно пробирается к пряжке ремня, поддевает её ноготками и оттягивает. Рома приближается ближе, полностью прислоняется к чужому телу, целует, перебрасывая руки через шею Люциуса, и не сильно сжимает волосы. Блондин стонет в поцелуй, звук проходит вибрацией, заводит обоих парней. Люц немного отстраняется, облизывает чужие губы, проводя по ним пирсингом, Рома умело его подхватывает зубами, прикасается своим языком чужой, посасывает, и Люц рывком впивается в чужие губы. Белые волосы сжимают сильнее, возбуждение нарастает, Рома почти падает назад, с небольшим грохотом ударяясь о стенку, продолжает целовать. Дрожащими руками, Люциус расстёгивает ремень и штаны падают; железяка сталкивается с полом, издавая звон, на который никто не обращает внимания. Полубог медленно спускается вниз, лицо уже напротив чужого возбуждённого органа, а руки тянутся к резинке трусов, но Рома внезапно останавливает парня, беря его лицо за челюсть и поднимает на себя. Туманные, красные глаза, полные возбуждения, смотрят на блогера, пока тот потихоньку съезжает спиной по стенке. — Нет, Люциус, не стоит… Я бы хотел, чтобы мы…- Ло немного замялся, отводя взгляд и подбирая правильные слова к тому, что он хотел сказать, но чужая рука легла на его собственную, прижимаясь к бледному лицу ещё больше. — Я понял тебя — Люциус только неловко усмехается, а лицо его расплывается багряный румянец. Мироходец помогает спустить своему Богу штаны и усаживает его на своих коленях. Красивые бледные руки оглаживают тело, скрытое под слоями одежды, пробираются под тёмно-синюю водолазку, нагло поднимают её и проводят чёрным длинными коготками по еле заметному прессу, щекоча чужое смуглое тело, отчего оно вздрагивает. Рома облокачивается на чужое надплечье и улыбается: глупо, смущённо, как по уши влюблённый дурак. В какой-то момент он погружается в свои мысли, думает: «Правильно ли я поступил, что ответил на его чувства? Может, всё же нужно было подождать ещё некоторое время… Он избалованный, может ему нужен только секс…?», но потом слышит чужой и тихий, обеспокоенный голос: — Эй, ты чего так отстранённо сидишь? Я делаю что-то не то? Если тебе неприятно, то говори сразу, я перестану! Но не делай только так больше. — и Рома понимает… Мироходец медленно поднимает голову, проходит коротким взглядом по алым глазам, переходя на чужие красные губы и оставляет на них короткий поцелуй, после чего шёпотом отвечая: ‘Всё хорошо’. Люциус верит и пропускает короткую улыбку в ответ. Они неловко (из-за позы) припускают трусы и Рома берёт руку своего парня, проводит по ней большим пальцем, оглаживает хорошо заметные синие вены, целует. Другой рукой притягивает чужое тело поближе, и кладёт обе руки (свою и не свою, как бы странно это не звучало) на столкнувшиеся друг о друга органы и проводит вверх. Полубог потирает большим пальцем обе головки, ногтем, чуть нажимая, проходит по уретре Мироходца, и всё также спускается вниз. Рука Ромы обхватывает член своего Бога, спускается к основанию, надавливает и ускоряется, проводя то вверх, то вниз. Теперь настала очередь Люциуса уткнуться в чужое надплечье и пропустить еле слышный стон. Джинсовка сползает сама собой, а ворот футболки открывает прекрасный вид на выступающие ключицы. И Рома не сдерживается, припадает к бледной коже и всасывает. Проводит языком, прикусывает и отпускает. Первый тёмно-багряный засос красуется бельмом на глазу на чужом теле, притягивает к себе внимание, но только сейчас. Позже, когда футболка будет сидеть на Люциусе как обычно, красного пятнышка уже не будет видно и Рома ловит себя на мысли, что хотел бы оставить больше. Сдерживается. Им ещё идти вечером к Хейли, это будет выглядеть достаточно странно. Из мыслей его выводит Люц, который решил внезапно укусить парня. — И снова ты в мыслях… Всё настолько плохо? — Полубог бросает на блогера косой взгляд и зажимает член у головки, выводя парня на протяжный стон. — Прости, солнышко, я не специально…- виновато смотрит на Люциуса Рома, но не может поймать чужой метавшийся взгляд. Его смутило прозвище, это было достаточно мило. Рома снова опускает руку, и сжимает яички, как вдруг Люциус выгибается, рвано дыша в смуглую шею. Немного отдышавшись, парень принимает полу-лежачее положение, облокачиваясь на локти и проводит языком по основанию. — Люциус, но…! — Рома негодует, но Полу-Богу всё равно. Он проводит пирсингом по еле выступающей вене, берёт чуть меньше половины и тут же отстраняется, оставляя громких чмок, что эхом разносится по кабине лифта, и, возможно, дальше. Мироходец кладёт руку на чужую голову, гладит волосы, снова заставляет взять в рот, ведёт, старается не забываться, отодвигает голову Люциуса, и с глухим стоном кончает. Хватается за белые волосы, пока бёдра дрожат, а мысли путаются в сладком экстазе. Сперма попадает на лицо, стекает большими каплями к уголкам рта; Люц слизывает её без капли стеснения. Вытирает кистью руки подбородок от белёсой жидкости и принимает сидячее положение, надевая свои, и чужие трусы, обратно. Оба парня тяжело дышат, смотрят друг другу в глаза и неловко улыбаются. Рома заливается небольшим смехом. — Мы подрочили друг другу в лифте… — Тебе не нравится? — Ты отсосал мне второй раз, мы так не договаривались! — Мы и в первый раз не особо договаривались, идиот. Рома притягивает к себе Полу-Бога и обнимает. — Нам бы одеться… — шепчет Роман, но Люциус, уже удобно устроившись на чужом теле, мирно посапывает. И Рома тоже засыпает… *** — Ну что там? Они вообще живы? — в подъезде раздаётся грубый мужской голос, от которого Рома недовольно открывает глаза. — Да я уже пять минут зову их, ноль реакции! Может ложный вызов и там вообще никого нет? — предполагает голос чуть помладше, чем предыдущий. И вдруг к блогеру приходит осознание. Они до сих пор в ебучем лифте, лежат с, мать его, спущенными штанами! Парень тихонько трясёт Люциуса за плечо, отчего тот недовольно мычит. — Просыпайся давай, нас наконец-то откроют. — говорит Рома, но в ответ не получает ничего. — О, там всё же кто-то есть! Ребят, пару минут, сейчас мы вас оттуда достанем! — говорит первый голос; где-то возле лифта слышится звук стукавшихся друг о друга железяк. Рома стаскивает с себя Люциуса и подскакивает как ошпаренный, пытаясь привести себя в порядок. Блондин недовольно поднимается с пола, надевая штаны обратно и смотрит в зеркало. Он был. В ебаной. Сперме. — «Славно вы тут развлекались» — грубо говорит Айко, которая заползла на поручень, прикреплённый к зеркалу, лишь бы не видеть этого дерьма. — У тебя есть салфетки? — привлекает внимание Ромы Люциус, игнорируя комментарий Айко, просто забирая её к себе на плечи. Мироходец пару секунд тупит, задерживая взгляд на лице своего парня, а потом смеётся. Громко, так, что пугает и электромехаников, и самого Люциуса. Наконец-то, спустя полтора часа их открыли и принесли глубочайшие извинения за задержку. Рома при выходе из лифта только благодарит их, активно пожимая одному из работников руку и продолжает смеяться, пока Люциус, прикрывая джинсовкой лицо, выходит из лифта.