Рыжая развратница

Лили ехала в Хогвартс с нелёгким бременем. Она снова поссорилась с Северусом. Что теперь делать? На какой-то миг Эванс забыла обо всём, слушая стук колёс. Этот звук успокаивал её в те моменты, когда на сердце было так тяжко… Отворилась дверь, и она вздрогнула, придя в себя. — Лили, вот где ты! — обрадовалась появившаяся в проёме девушка с каштановыми волосами. — Мы тебя по всему поезду ищем! Она тут, я её нашла! Закрыв дверь, Мери Макдональд плюхнулась на соседнее сидение. — Лил, о чём задумалась? — Мери смотрела на ту с немного озадаченным выражением лица. — Ничего, просто… э-э, задумалась об оценках, — нашла как выкрутиться Эванс. Мери заметно расслабилась. — Я тоже о них думаю. Что у тебя? Давай махнёмся, а? — Ну ладно, уговорила. Мери стала внимательно изучать чужие оценки, пока Лили вслух гадала, разрешат ли ей учиться по древним рунам. В принципе, у неё не было проблем с остальными дисциплинами. Закончив проверку, Макдональд отложила лист и уставилась в окно. — Скучно и есть хочется… — Мери, не грусти. Скоро уже тележка с едой! Как только Лили замолчала, дверь в купе открылась. — Ну вот видишь, я же гово… — Эванс не успела договорить, как в купе вошли четверо далеко не симпатичных ей людей. Джеймс Поттер, идеальный во всех смыслах, его лучший друг, Сириус Блэк, который явно уступал тому в популярности, но зато считался одним из самых красивых студентов Хогвартса, Римус Люпин, чью личность Лили, подобно Снегу, считала очень странной, и Питер Петтигрю, кто был просто тенью своих крутых друзей. Подойдя к девушкам, Джеймс небрежно отобрал у Мери аттестат Лили. — Поттер, проваливай отсюда, — голос Эванс звучал твердо и решительно. — Не раньше чем ты меня выслушаешь, Эванс! Я здесь не для того, чтобы приставать или ещё что-то. Я тут для того, что бы извиниться за своё прошлое, а также напомнить, что через две минуты у нас встреча как старост школы со старостами факультетов и проведение собрания для новеньких. Повисла гробовая тишина. Лили осмелилась её нарушить. — Но как оба старосты школы могут быть с одного факультета? И если бы я была старостой, то, наверное, знала об этом! Разве второй староста школы не Нарцисса Блэк? — Ну, грубо говоря, нет. У Нарциссы трудности, и она теперь на домашнем обучении, а так как следующая по оценкам ты, Лили, это значит, что ты и есть староста! — Сириус говорил спокойно, но Лили показалось, что она уловила лёгкий смешок в его интонации. — Так что изволь явиться на собрание. И никаких отговорок. Они ушли, оставив Лили в полном замешательстве. Спустя несколько секунд она всё же оправилась от шока, и, набравшись решимости, вышла в коридор.

***

Девушка вошла в купе как раз в разгар веселья. Джеймс и Сириус потешали новеньких заклинаниями собственного изобретения: один мальчик летал под потолком, другой медленно превращался в курицу. Но тут случилось такое, от чего у Лили волосы встали дыбом. Джеймс небрежно ткнул палочкой в одного мальчика с факультета Слизерина, и под всеобщие аплодисменты у того выросла не такая уж и плохая женская грудь. Его сосед со смехом ткнул пальцем в одну, а затем без всякого предупреждения схватил и стал мять. Лили была в шоке. Открыв дверь она широкими шагами приблизилась к Джеймсу. — Прекрати это немедленно! — Эванс негодовала. Как можно так оскорбляет женское достоинство? — Ладно. Всего пару взмахов палочки, и всё вернулось на свои места. — Ну что, может уже начнём? Лили никто не слышал. Все продолжали веселиться. В недоумении она развернулась и пошла к двери, но сзади раздался насмешливый голос. — Извини, Лили. Ну что, и повеселиться нельзя? Да не смотри ты так. Садись, у нас, как никак, собрание. Лили немного колебалась, но, всё-таки решив, что благоразумнее будет присоединиться, села рядом, открыла записи и стала перечислять присутствующих. Закончив, она стала объяснять обязанности и права старост. Её слушали в пол-уха. Вскоре все начали зевать и подтягиваться, и даже саму Лили клонило в сон. Джеймс вышел двадцать минут назад, а теперь куда-то пропал. Наконец, собрание закончилось. Лили выходила последней. Она вдруг вспомнила, что у неё с собой есть пакетик с любимыми леденцами, яблоко и корица. Стоило ей сунуть руку в пакетик за леденцом, как в купе ворвался Поттер, жестоко выговаривая семенящей за ним Пуффендуйке: — Да не хочу я обсуждать твою гребанную помолвку с этим старым ублюдком! Мне наплевать, ясно?! То, что я иногда провожу с тобой время, не означает… Он осекся и застыл, заметив впереди себя Эванс. Та тоже замерла, с глупым видом держа перед собой пакетик с леденцами. Униженная тем, что у этой ссоры был свидетель, неизвестная закрыла лицо рукой, таким образом пытаясь скрыть свои слёзы, и выбежала из вагона. С неловкостью отвернувшись, Лили хотела было улизнуть, но Джеймс ожидаемо окликнул её. — Эванс, на пару слов. — Мне неинтересны ваши дела, — она обернулась и напряглась, когда увидела, что Поттер стремительно приближается. — И не переживай, я не стану болтать. — Хоть кто-то об этом узнает, и… — он приблизился вплотную, хотя сам не ожидал, что может позволить себе стоять так близко. — И что тогда? — Лили не отступила, с вызовом встретив буравящий взгляд. Джеймс ещё пару секунд вглядывался в большие тёмные глаза, а потом вдруг схватил за руку, в которой были зажаты сладости, и толкнул Эванс к дверце купе у неё за спиной. Леденцы с грохотом рассыпались у них под ногами, но никто не обратил на это внимания. Их лица снова оказались в опасной близости, и Поттер процедил девушке в лицо: — Я не советую меня злить. — Мне так страшно. Его напор только разозлил Лили. Он ей что, угрожает? — Уверена? Он злостно усмехнулся и приложил её головой о дверцу, когда Лили попыталась вырваться. Та зашипела от боли в затылке. — Эванс, я уже не тот, что раньше. Мне нечего терять. — Раз так, почему ты переживаешь, что о твоем «времяпрепровождении» с кем-то могут узнать? — парировала Лили. — Тебе же нечего терять. Да и о вас с Джейн, ну, вроде как, не догадываются только идиоты. Она сохнет по тебе с первого курса. И знаешь, ты выбрал девушку под стать себе, браво. Жаль только, что её выдадут замуж, как ты там сказал? Ах да, за старого ублюдка. Мне так жаль. Твоё сердце, наверное, разбито. Лицо Поттера исказилось от злобы, и он резко отпустил чужую руку, отшатнувшись к окну. Словно бы только сейчас понял, насколько близко они стояли. — Я тебя предупредил, Эванс, — он вытер ладонь о брюки, и Лили это заметила. Брезговал к ней прикасаться? — Держись от меня подальше, поняла? — А ты думаешь, мне приятно твоё общество? — Да куда уж мне, — мерзко хохотнул Джеймс. — Тебе больше нравится общество тупоголового Снега и съехавшие Макдональд. Я тоже могу тебя поздравить. Друзья под стать тебе, Эванс. Надеюсь только, это не заразно. Мне ведь ещё жить с тобой в одной башне. — Ждешь этого с нетерпением? — съязвила Лили. Поттер смерил её холодным взглядом, полным насмешки. Что о себе возомнила эта тощая девчонка с передними зубами как у выдры и тошнотворным высокомерием? Кто вообще может позариться на неё? Только такой мудак и неудачник, как Снег. — Лили Эванс, ты ведь тоже смелая только сейчас, в поезде, где полно людей. Но уверяю тебя, ты и недели не продержишься в Башне. Я тебя сожру и костей не оставлю. Ты хоть поняла, во что ввязалась? — Я уверена, что ты сбежишь первым, Поттер, — Она надменно вскинула подбородок. — И это ты не представляешь, с кем связался. — Посмотрим… — многообещающе процедил он. Уходя, Джеймс прошелся прямо по рассыпанным леденцам, отчего те захрустели под подошвами. — Придурок, — прошипела Лили ему в спину и пошла в другую сторону. Поезд издал три коротких свистка: скоро Хогвартс!