Dandelion Field

Идея отправиться на ближайшее цветочное поле с самого начала принадлежала Ранбу; Туббо поддержал её лишь после того, как доверил Майкла Эрету на весь день. Его партнёр казался таким взволнованным, что отказался от всех обязательств, которые взял на себя в этот день. Редко кто-то мог быть настолько взволнованным из-за чего-то подобного, и Туббо не мог не заулыбаться из-за заразительной счастливой гримасы, которая красовалась на его лице ещё с рассвета, когда они только отправлялись в путь. Морозный арктический воздух этим утром был еще холоднее, но ему было всё равно; он преодолевал себя ради счастья своего партнёра. Поднявшись на холм, отделявший арктику от цветов, Туббо взглянул на Ранбу и потерял дар речи от яркой, необузданной улыбки, расплывшейся на его лице. То, как его гетерохромные глаза сверкали на утреннем солнце и его хриплого смешка, который он издавал, было достаточно, чтобы глаза Туббо заслезились. Это была сторона Ранбу, которую Туббо не видел с тех пор, как он присоединился к серверу более двух лет назад; ту безудержную, невинную радость, которую эндермен потерял из-за конфликтов на сервере, в которые его забрасывали. Вдыхая сладкие ароматы окружающих их цветов, покрытые шрамами губы Туббо неторопливо расплылись в улыбке, в то время как Ранбу повернулся к нему с ярко сияющей улыбкой. Внезапно он почувствовал, что теряет равновесие, когда Ранбу телепортировал их на середину поля; рука Туббо освобождается при ударе о землю. Ему потребовалось время, чтобы прийти в себя, и когда у него это вышло, он вернулся к картине, от которой у него перехватило дыхание: его обычно тихий, спокойный партнёр уменьшился до человеческого облика и грациозно кружился среди ярких цветов; его волосы были распущены и развевались за спиной, а на его лице была спокойная, но чрезвычайно солнечная улыбка. Его глаза были закрыты, пока он кружился в агонии природы, широко раскинув руки и смеясь. Его смех был одним из самых прекрасных звуков, которые когда-либо слышал баран; звук вызвал мурашки по его спине от того, насколько необременительным и довольным он был. Он скинул свое тяжелое зимнее пальто и засунул его в свой инвентарь; закатывая рукава и обнажая свои покрытые шрамами предплечья, в то время как его взгляд был прикован исключительно к прекрасному зрелищу, коим являлся Ранбу. Он обернулся, когда почувствовал на себе взгляд; голубые глаза столкнулись со встречным взглядом гетерохромных глаз. Бросившись вперед, он схватил руку Туббо и притянул его к себе. Вращаясь вместе с ним, Ранбу закружил их в импровизированном танце, а смех вырывался из его груди при виде широко распахнутых глаз мужа и его испуганного визга. Тем не менее, барану понадобилось всего мгновение, чтобы восстановить равновесие и танцевать вместе с эндерменом, который наблюдал за ним с явной нежностью в глазах. Ранбу был рад тому, что сегодня он решил надеть юбку; легкая ткань ловила не менее легкий ветерок и заставляла его чувствовать себя ещё более умиротворенно, чем цветы. Ранбу настолько отвлекся, что его мужу удавалось подкрасться ближе, пока он не почувствовал руку на своей талии. Тело полуэндермена упало в крепкую и успокаивающую хватку его мужа, и он издал тихий вскрик. Подняв взгляд, он встречает удивленные голубые глаза и не можеть не начать дуться на Таббо. Другая его рука была обвита вокруг его бёдер, что не давало им свалиться на землю, и что, в свою очередь, позволило Ранбу лениво обвить своими тонкими руками его шею и плечи. Они вдвоем просто стояли так некоторое время; молча принимая во внимание всё, что касается их двоих, прежде чем расплыться в соответствующих улыбках. Вскоре они оказались среди цветов; солнце светит на них и согревает холодную кожу дуэта. Тонкие пальцы Ранбу внезапно потянулись, чтобы сорвать пару цветков с поля, сплетая их вместе, как начало венка. Туббо, будучи заинтригованным, захотел повторить действия своего партнера, также выбрал два цветка и тщетно пытался скопировать его движения. После нескольких неудачных и почти удачных попыток он раздражённо фыркнул и бросил цветы на землю. Ранбу с любопытством поворачивается к нему; тихо хихикает, когда замечают надутое лицо своего мужа. Оставив свой венок на земле, он поднял Туббо и легко подтолкнул его, чтобы он сидел между его ног, спиной к груди Ранбу. Подняв цветы, из которых Туббо пытался сделать венок, он обнял мужа. — “Следи за моими руками, Пчёлка.” Он медленно показывал Туббо, что надо делать; не торопясь, чтобы он мог воспринять информацию. Показав ему, как связывать цветы, он вернул их Туббо и проинструктировал, что требуется сделать для того, чтобы добавить еще один. Мягкая улыбка украсила его губы, когда его муж издал победный крик, когда он, наконец, после многих попыток, добился удовлетворительного результата. Он снова обнял Туббо, слегка сжав его, и наклонившись, чтобы оставить на его виске лёгкий поцелуй. Когда Ранбу был полностью уверен в том, что Туббо приноровился, он снова взял свой венок и продолжил плести его с того места, на котором остановился. Некоторое время всё было мирно, пока пара работала над созданием красивых и ароматных венков. Туббо поднял голову, когда Ранбу издал звук, специально привлекающий его внимание, и удивился, когда эндермен нежно возложил ему на голову венок. Глядя на его лицо, он видел полное обожание, а его улыбка была чем-то, что он не хотел бы переставать наблюдать. Несколько мгновений спустя он закончил свой венок и жестом велел Ранбу наклониться. Как только он это сделал, Туббо небрежно шлёпнул венок ему на голову. Несколькими корректировками позже, он отошёл назад, чтобы окинуть взглядом своего партнёра. Цветы, которые он выбрал, больше всего подходили к его юбке — ими являлись оттенки голубого, что и его глаза, как он позже осознал — и их яркий цвет резко выделялся на фоне белоснежных прядей волос. Он ухмыльнулся своему партнеру, и его улыбка вскоре стала ещё шире, когда Ранбу захихикал и улыбнулся в ответ; его рука нежно обхватила покрытые шрамами щеки Туббо. Мозолистые ладони рук Ранбу сильно контрастируют с ним перед Туббо; ладони говорили о Ранбу, который сражался и проливал кровь за то, во что он верил. Ранбу представал для каждого разным Ранбу, но в то же время он оставался тем самым. Перед Туббо стоял его партнёр, родитель Майкла и всеобщий лучший друг. Этот Ранбу был милым, добрым и терпеливым; тот, к кому можно было прийти, если у тебя был плохой день, и кто немедленно заставил бы тебя чувствовать себя лучше. Ранбу, которому принадлежали ладони, прижатые к его щекам, был Ранбу, который выбрался из лимбо ради своей семьи, который умер за свою семью и который сожжёт мир ради своей семьи. Две стороны одной медали: разные и в то же время такие одинаковые. Именно в такие моменты Туббо действительно получал возможность оценить своего партнера и то, каким он был. От размышлений его оторвал мелодичный, чарующий смех Ранбу, от которого по телу побежали теплые мурашки, а щёки залил ярко-красный румянец. Пара легла среди цветов; глаза закрылись, пока они просто грелись на теплом солнце в присутствии друг друга. Ранбу прижал свою голову к изгибу шеи Таббо, переплёл их ноги вместе и положил одну руку на живот своего мужа. Невольно, глубокий рокот медленно нарастал в его груди, и звук, наконец, вырвался из горла Ранбу в форме глубокого и успокаивающего мурлыканья. Какой бы неловкой ни была ситуация, он понял, что ему всё равно, поскольку звук заставил Туббо рассмеяться и начать гладить пальцами его волосы. — “Я не знал, что ты умеешь мурлыкать.” — “Хммм… Мне просто не нравится так часто делать это в присутствии людей, это смущает.” — “Ну, мне это нравится. Мне приятно знать, что ты счастлив, Бу.” — “Спасибо, Бо.” — “Нет проблем. Я... я люблю тебя...” — “Я тоже люблю тебя, ты, придурок.” — “О, заткнись, ты!” — “А! Туббо, стой!” Покой снова был нарушен вскриком эндермена, которого щекотал его муж; корчась и извиваясь в попытке уйти от удивительно ловких пальцев барана, он едва мог говорить сквозь смех, звук выходил хриплым, но счастливым. Он слабо хлопает мужа по рукам, вяло пытаясь оторвать его от себя. Баран ухмыляется своему извивающемуся партнёру; тайно наслаждаясь своей способностью рассмешить его. В конце концов, он останавливается, когда видит слезы, выступающие на его глазах от смеха. Не желая, чтобы эндермен навредил себе, Туббо протягивает руку и вытирает жидкость большими пальцами перед тем, как аккуратно провести большим пальцем под глазами Ранбу, привлекая взгляд эндермена к себе. Наклонившись, он прижимает их лбы друг к другу и мило улыбается ему. Чего бы то ни стоило, он хочет видеть свою любимую улыбку каждый божий день, до конца своей жизни.