New Connections

Кацуки был утомлён от этих статистов, когда Очкастый посчитал, что кто-то вроде Изуку Мидории мог бы быть сраным предателем. Единственный человек, который всегда был героем, а какая-то тетрадь сделала из него злодея. Когда Кацуки собирался рассказать им, что в конце этой тетради были заметки о том, как улучшить их причуды, а так же вспомогательные предметы для Круглолицей, Хвоста и Искорки, Хвостатая талдычила о Шигараки в торговом центре. Что удивило его больше всего, так это вопросы Круглолицей, спланировали ли задрот и помощник босса атаку на лагерь. Если бы задрот реально работал с ними, Кацуки понимал, что он бы был последним человеком, с которым бы тот желал находиться в одной группе. Тодороки и даже Киришима привели сильные аргументы в пользу того, что задрот не является предателем. Но Очкарик в это всё же не поверил, а Хвостатая предложила не разговаривать с задротом, пока Аизава не подтвердит или не опровергнет обвинения Очкастого.   С тех пор Кацуки заметил, как Изуку возвращался к своему старому "Я" – этот взгляд всеми покинутого человека, когда одноклассники стали игнорировать его. Но он и Тодороки никто не покидали его стороны. Потом Аизава подлил масла в огонь, заявив, что тетрадь является достаточным доказательством предательства задрота.   Задрот спустился вниз и встретил лишь враждебность и холод. Затем большинство статистов пошли ещё дальше, называя его Деку, будто бы он больше для них ничего не значил. Эта массовка начала обращаться с ним как с мусором и отодвинула свои парты от него, будто бы всё, что он сделал, больше ничего для них не значило. Кацуки дал своему бывшему другу свободное пространство, в котором тот нуждался.   Снаружи он был спокоен настолько, насколько это было возможным. Но внутри он был готов взорваться, прямо как его причуда, видя, как эти статисты обращаются с задротом так, будто он чёртов злодей. Так как Плосколицый, Искорка и Енотоглазая больше не были его друзьями, когда эти три дебила не поверили в невиновность Изуку, он стал к ним относиться намного более враждебно, чем ко всем остальным. Дерьмоволосый не верил, что задрот – предатель, однако Енотоглазая является его бабой, поэтому он не был так активен в защите Изуку, хоть он не принимал никакого участия во всей той херне, которую творили остальные.   Кацуки был так зол на него за защиту Енотоглазой после того, что она попыталась сделать с задротом во время занятия, особенно учитывая, что он сам верит в невиновность Мидории. Конечно, она его девушка и у него есть право защищать её. Но он не отругал её за то, что она чуть не лишила задрота руки – это ещё больше разозлило обладателя взрывной причуды.   Затем была Круглолицая – первый друг задрота за 12 лет, ибо Кацуки понимал, что он потерял такое право. Изуку поздравил её с Днём Рождения, а она проигнорировала его, что задело Изуку и заставило его чувствовать себя униженным. Он не смог подарить ей перчатки, потому что рисунок был не закончен, а Очкастый украл его тетрадь.   Последним человеком, который, по его мнению, встал бы на защиту задрота, была Рыжая, она же Огромные Руки – так он подумал о ней, когда впервые её увидел. С удивлением он наблюдал, как она со своими друзьями села рядом с задротом во время обеда. Затем туда подошли Очкастый и Хвостатая, которые хотели побазарить с ней наедине. Когда она собиралась пойти с ними, Бакуго выругался, ведь Очкастый упоминал, что они поговорят со статистами из другого класса, если Изуку попробует общаться с ними.   Но затем Изуку схватил руку Рыжей, чтобы она не ушла с ними, вместо этого она дала отпор этим статистам, что шокировало Кацуки. После того, как те ушли, задрот встал со своего места. Обладатель Взрывной причуды подошёл к Рыжей во время её беседы с Ящерицей и подслушал, как первая говорила зеленоволосой девушке следить за Изуку, так как она беспокоилась за него. Он их прервал, сел рядом с Ицукой, демонстративно достав своей телефон, и сказал ей записать её номер. Она выглядела напуганной, однако он объяснил ей ситуацию, не упомянув, что у него уже есть девушка, и она согласилась. Он рассказал ей всё, что произошло с его классом, а она ответила, что останется на стороне задрота.   Чаша терпения была переполнена, когда Енотоглазая, Круглолицая, Очкастый, Лягушка, Хвостатая, Искорка и Голая дискриминировали людей без причуд. Они забыли про ту кошку-леди, чью причуду забрал Все За Одного. Голая небрежно отозвалась о смерти беспричудного мальчика со школы. Он почувствовал тошноту, потому что он травил Изуку на протяжении последних одиннадцати лет и самое худшее, что он ему сказал – это спрыгнуть с крыши. Если бы Изуку воспринял это серьёзно, Кацуки понимал, что он бы точно сдох от грёбаного Грязевого злодея. А эти статисты сказали, что тот был эгоистичен и безответственен, ведь он побежал на помощь, в то время как те герои были действительно бесполезны.   Потом задрот выбежал. Кацуки его не винил, но тоже был в шоке. Никого из этих статистов не волновало, что он убежал, в то время как большинство класса старалось остановить семерых ксенофобов, даже Дерьмоволосый. Рыжая написала ему, что она находилась вместе с Изуку в лазарете и отведёт его в своё общежитие. Она упомянула, что Исцеляющая Девочка дала Изуку больничный, так как он не чувствует себя в безопасности посреди этих статистов и не обязан приходить на занятия. Первую часть он передал Тодороки в переписке, а вторую оставил на потом.   После занятий, во время празднования Дня Рождения Круглолицей, все статисты выглядели настолько чертовски беззаботными, никого даже не волновало, что там не было задрота. Тодороки находился в своей комнате, так как он не хотел никого видеть. Единственная причина, по которой Бакуго спустился туда, заключалась в том, что он решил схватить Дерьмоволосого, затащить его в свою комнату и получить ответы на вопрос, какого хера тот натворил. Кацуки озвучил, насколько сильно он ненавидел красноволосого парня за его поступок.    Последний объяснил, что он вступился за Енотоглазую только потому, что если бы Изуку сотворил что-то за пределами тренировки, даже с целью самозащиты, то его бы без вопросов отправили в тюрьму. Это были распоряжения Аизавы. Когда Кацуки услышал это, он был готов взорвать бродягу в следующий раз, как только увидит его. Но он знал, что в таком случае попадёт за решётку, и кто тогда сможет помочь задроту, кроме Тодороки? Естественно, он рассказал Рыжей об обвинении.   — Я понимаю, что Мидобро скорее всего ненавидит меня за произошедшее вчера, но я не хотел, чтобы он ударил Мину – для него всё бы закончилось тюрьмой. Я не знал, есть ли возможность того, что и ты отправишься вслед за ним, поэтому я тебя остановил, чтобы ты к ней не подошёл, чувак, — сказал Дерь- Киришима.    — Твою мать, да ты хоть знаешь, насколько он был зол? Круглолицая была его лучшей подругой, и он готовил для неё подарок в той тетради. Но, спасибо ебаному Очкарику, вместо благодарности он был предан, — проворчал Кацуки.    — У Мидобро был подарок на День Рождения Урараки? — спросил Киришима, и Бакуго кивнул.    — Это была пара вспомогательных перчаток, чтобы руки не сломались, пока её кошачьи подушечки на пальцах всё ещё хорошо видны. Эта идея ему пришла в голову, когда Подражатель швырнул в неё тот металлический лист. Он был неравнодушен к ней, но кто захочет теперь иметь дело с кем-то, кто отвернулся от него? — спросил Кацуки. — Для Искорки и Хвоста тоже были предметы, но теперь… Но теперь я сомневаюсь, что он завершит их, даже если закончится это сраное расследование.   — Я бы не стал его винить, чувак. Ты не знаешь, где он сейчас?   — Задрот в общежитии класса 1-B, — признался Кацуки. — После того как он выбежал, он пошёл в лазарет, а Рыжая отправилась вслед за ним, когда он ей послал сообщение. Затем она забрала его в своё общежитие.   — Рыжая? — Киришма был сбит с толку. — Ты про Кендо говоришь? С каких пор они стали так близки?   — С сегодняшнего дня. Выяснилось, что она всё знает по поводу его обвинения, — ответил Кацуки под удивлённый взгляд Киришимы.   — Иида и Яойорозу говорили, что они сообщат классу B. Поэтому Кендо в курсе?   Кацуки покачал головой: "Сомневаюсь. Очкастый и Хвостатая подошли к их столику, но она почему-то отказалась пойти с ними. Должно быть что-то другое, возможно, в курсе благодаря своему учителю, так как учителя не обращаются с ним как с дерьмом. Я рад, что она отказалась предать его, — блондин прикрыл лицо ладонью. — Блин, я забыл рассказать ей, что ты не считаешь Изуку предателем. Чёрт, скажу ей завтра."   — Я впервые слышу от тебя, как ты называешь Мидобро по имени. Из-за этого ты перестал обращаться к нему по тому прозвищу?   — Единственная причина, по которой я прекратил, заключается в том, что эта массовка стала называть его Деку, как это делал я, и меня это бесит. Он не Деку и никогда им не был. Тебе лучше надеяться, что он вновь захочет поладить с тобой, — Кацуки взглянул на своего друга. — И уши прочисти, Дерьмоволосый. Я никогда не называю этого тупого задрота по имени, и я всё ещё ненавижу тебя, усёк?   Киришима ухмыльнулся: "Всё понял, чувак. Хочешь пойти обратно?"   — Я пойду обратно только чтобы убедиться, что задрот будет в порядке, когда он придёт. Для этих статистов нет ничего слаще, чем попытаться превратить его жизнь в ад, будто бы он действительно виновен.   И хотя Кацуки упрямо отказывался считать задрота своим другом, Мидория не хотел позволить своему другу детства стать тем, кем он был когда-то в Альдере. Даже несмотря на угрозы от Тодороки и Кендо, он станет лучшим героем, как всегда и думал Изуку. Станет тем, кто будет побеждать, чтобы спасать людей.  

________________________________________

Когда Аизава покидал учительское общежитие, он не мог поверить, что Незу и остальной состав учителей не верил в предательство Мидории. Все доказательства были прямо напротив них. А теперь он будет жить в общежитии класса 1-B, потому что Незу считает, что тот чувствует себя небезопасно среди одноклассников. Сейчас ему нужно было разобраться со студентами, которые дискриминировали беспричудных, а так же назначить наказание Ашидо за то, что она хотела разобраться со всем самостоятельно.   — Аизава-сенсей, подождите. Я хотел бы кое-что спросить, — Мирио Тогата выбежал из комнаты Эри, прерывая размышления учителя.   — Давай побыстрее, Тогата. Не хочу опоздать.   — Я хотел спросить, почему Эри говорит мне, что она не могла побыть с Мидорией во время Рождественской вечеринки. По её словам, когда он пытался подойти к ней, её уводили либо Асуи с Ураракой, либо вы. Она обратила внимание, что ваши студенты на него злятся.   "Конечно же она заметила, — вздохнул Аизава. — Я держу её подальше от Мидории."   Тогата удивился: "Но почему? Мидория – её герой. Они почти что семья."   — Мне нечего сказать по этому поводу, но Мидории воспрещается появляться где-либо возле Эри, — с этими словами Аизава развернулся, не желая более отвечать на вопросы.   "Что вы наделали, Сотриголова?" — подумал Мирио, как только Аизава вышел из общежития. Она намеревался выяснить, что происходит.  

________________________________________

  У Изуку Мидории много черт характера: он рассеянный, сломленный, эмоциональный, плохо социализированный, самоотверженный и добрый. Но идиотом он точно не был.   После завершения двухчасовой распаковки вещей в своей новой комнате, он обдумал всё произошедшее с ним за последнюю неделю. Он закрыл дверь, чтобы никто случайно не ввалился, хоть он и доверял своим двум соседям по этажу, и включил музыку. Он думал по поводу своей пропавшей тетради. Когда он не мог найти её после возвращения из агентства Ночноглаза, он обратился к Всемогущему на случай, если тот случайно забрал его тетрадь, на что бывший профессиональный герой ответил отрицательно.   Когда Мидория, наконец, спросил своих друзей одноклассников, которые откровенно игнорировали его, он понял, что что-то было не так. С тех пор, как Шото упомянул, что причина игнорирования не является виной Изуку, тот понял, что все, кроме Каччана и Тодороки, в чём-то его обвиняли. С тех пор, как он начал писать в новой тетради, чтобы опробовать кое-что с Чёрным Хлыстом, он с подозрением отнёсся к их поведению, когда они начали наблюдать за ним.   У него было чувство, что именно его тетрадь была причиной всего произошедшего, значит, её кто-то украл. Это не мог быть Аизава, потому что ему нет смысла приходить в их общежитие, таким образом, это должен был быть кто-то из его бывших друзей. Он создал список подозреваемых.   Он никогда не выносил тетрадь за пределы своей комнаты, и он никогда не покидал комнаты за исключением того, чтобы поесть. Из своего списка он вычеркнул всех девочек, ибо они никогда не приходили на его этаж из-за карлика-извращенца по соседству, которого можно было бы подозревать. Однако он не мог полностью доверять Урараке или Ашидо из-за их поведения по отношению к нему. Токоями вне списка. Аояма – возможно, особенно из-за того случая с сыром. Каччан и Шото знают о тетради, поэтому они тоже вне подозрений. Киришима бы никогда так не поступил, потому что это немужественно. Каминари – любопытный, так что кто знает? Кода слишком добр, а Оджиро – это Оджиро. Серо и Сато живут на пятом этаже и не суют свой нос в чужие дела. Аналогично с Шоджи. Определённо можно подозревать Ииду из-за его статуса старосты. Круг подозреваемых сузился до шести человек: Урарака, Ашидо, Минета, Аояма, Каминари или Иида.   Таким образом, злоумышленник проник, когда Мидория ушёл из общежития и пошёл проведать Бабблгёрл и Многоножку в агентстве Ночноглаза. Нарушитель вошёл в его комнату, и его любопытство одержало верх, когда он увидел тетрадь.    Изуку выяснил, что нарушитель был весьма недальновиден, прочитав только слабости тренирующихся героев, ведь он хотел им помочь. Но они подумали, что он не так добр, как считалось. Как итог: они не увидели улучшений и вспомогательных предметов, поэтому тетрадь и была украдена. Кто бы её ни украл – он рассказал всем остальным, и они начали избегать Изуку из-за подозрений, что объясняет произошедшее в первые два дня.   Когда в Сочельник он спустился в общую комнату, там находились все, кроме него. На его вопрос Аизава одарил его ледяным взглядом, что доказало две вещи: Первое – его классный руководитель не такой рациональный и рассудительный, каким тот себя считал. Второе – аналогичные взгляды от начинающих героев доказывали, что его так называемые друзья никогда не были его друзьями, если они думали, что он бы действительно навредил им.   Факт, что другие учителя во время занятий не относились к нему так же, как Аизава, теперь имел больше смысла. Это доказывает, что они знают о тетради, но либо они не поверили Аизаве, либо прочли её самостоятельно.   Последним кусочком пазла было обвинение Ииды в том, что Мидория заставил Ицуку стать его другом, а потом назвал его злодеем. Изуку знал, что это было не обычное обвинение в злодействе, нет-нет-нет. Староста класса назвал его, своего бывшего друга, предполагаемым членом злодейской группировки. Группировки, которая желает его смерти из-за своего лидера. Группировки, которая преследует его класс. После всего, что произошло, его одноклассники думали, что он бы предал их. Его учитель считал, что Изуку бы предал свой второй дом. Его доброта воспринималась как нечто должное. Всё, что сделал, было напрасным. Он чуть не умер три… нет… четыре раза, спасая Коту, Эри, Кацуму и Махоро.   Как же он не заметил это раньше? После всех этих месяцев его бывшие друзья вели себя так, словно его тетради и бормотание были чем-то жутким. Почти все называли его Деку. Они отодвинули от него свои сидения, перестали сидеть с ним во время обеда и относились к нему как к ничтожеству. Теперь в общежитии пошли оскорбления и предположения о природе его новой причуды, когда они думали, что его нет рядом. Это приносило ему дополнительную боль. Они верили, что он получил Чёрный Хлыст от Все За Одного?!   "БЛЯЯЯЯЯЯЯЯДЬ! — внутренне прокричал Изуку. Он хотел кричать, плакать, рвать, кого-нибудь ударить. Но он не мог, вместо этого он упал на колени. — Я просто хотел помочь им стать сильнее! Я бы никогда не предал UA! Я бы никогда не стал злодеем!"   Изуку надо было оставаться сильным. Ему нужно было видеть, как всё будет происходить. Ицука – его друг, возможно, класс B тоже захочет подружиться с ним, так как всех друзей из класса A он уже растерял: "Стоп. Класс B. Что они будут думать, если узнают, что меня обвиняют в предательстве? Что подумает Ицука?"    Изуку поднялся и уткнулся лицом в подушку на своей новой кровати. К его голове приливала кровь, когда он боролся с желанием активировать ОЗВ, пойти в общежитие класса 1-A и избить всех этих фальшивок точно так же, как это сделал Тогата-сенпай в спортзале Гамма. Он никогда не простит их за это. Даже если он теперь знает обо всём, он больше никогда не посмотрит на них с улыбкой. Он больше никогда им не поверит.   Затем он кое-что осознал.   Ицука. Она прислушалась к нему, когда вчера во время обеда он просил её не уходить с Иидой и Яойорозой. Она бы могла пойти с ними и выслушать всё, что они хотели сказать, но не сделала этого. Но почему? Она хоть знает, что его считают предателем? Молчит ли она об этом по той же причине, что Каччан и Шото?   Час спустя он решил спуститься вниз. Он покинул комнату с одним единственным вопросом на задворках своего сознания, который он слышал всегда.   "Да кто захочет быть другом Деку?"   Ему действительно нужно было работать в аналитическом отделе полиции. Чёрт, ему следовало пойти в школу искусств. Но, опять же, если бы он не стал героем, то никогда бы не совершил то, что уже совершил, войдя в двери UA. Он стал героем для четверых детей, кем-то вроде старшего брата. Кем-то, кем он едва ли бы был из-за своей беспричудности.  

________________________________________

  — Прошло уже три часа, а Изуку всё ещё наверху. Как думаете, он в порядке? — Ицука выглядела взволнованной, подходя к дивану, где она и Сецуна сидели за чашечкой чёрного кофе.   — Когда я поднялся наверх, чтобы переодеться, я услышал изнутри музыку, — убедил её Тецутецу. — Возможно, у него сейчас перерыв. Я понимаю его, ведь я тоже устал после того, как обустраивал свою комнату.   — Ещё два дня занятий и мы отправимся по домам, встретимся с семьями, — с восторгом произнёс Авасе.   — Ещё два дня для вас, ребята, — возразила Ицука. — Я останусь здесь с Изуку благодаря его больничному, и я совсем не против.   — Кто бы сомневался, — ухмыльнулась Сецуна.   — Заткнись, Сец. Ну, так что-нибудь произошло или это был обычный день как день?    Сецуна фыркнула: "Обычный? Да, точно. Будто внезапно исчез негласный запрет, который не позволял Классу A рассказать нам про обвинения Зеленушки. Ашидо подошла к нашему столу, как вчера это сделали Иида и Яойорозу, и сказала, что в этот раз хочет поговорить со мной. На мой отказ она начала такая: "Да ладно, мы же всегда болтаем про чай, мы же друзья!" Первым делом, мы больше не друзья, а она действительно считает, что Зеленушка бы их предал. Я не знаю его так же долго, как они, но, по крайней мере, знаю его натуру. Эти ребята просто ищут внимания."   — Они, должно быть, думают, что он склоняет нас на сторону злодеев, в то время как он просто искал компанию для общения. Конечно же, он ценит дружбу с Бакуго и Тодороки, но даже я знаю, что этого недостаточно, — сказала Ибара, держа сложенные перед собой руки.   — Вы все, конечно, уже с этого утра знаете, но я буквально готова ударить каждого из класса A, за исключением Бакуго, Тодороки и Киришимы, начиная с Ииды, за всё, что они сделали с Изуку, — призналась Ицука. — Бакуго сказал мне, что Изуку будет винить себя за всё, что они с ним делают. Мне больно видеть его таким сломленным, не таким, каким он является на самом деле.   Сецуна в недоумении посмотрела на свою лучшую подругу: "Я думала, что Киришима тоже предал Зеленушку на прошлой неделе."    Ицука сделала фейспалм: "Ой, точно. Мне же утром написал Бакуго после того, как вы ушли. Он забыл сказать мне вчера из-за злости на Киришиму, что тот тоже не верит в предательство Изуку, в отличии от тех остальных идиотов. Он избегал или игнорировал Изуку только из-за того, что он и Ашидо встречаются."   — То есть, Ашидо шантажирует Киришиму, чтобы тот избегал Мидорию. Такой позор, — сказала Ибара.    — Думаю, теперь мы знаем, у кого в этой паре есть яйца, — пошутил Цубураба. Большая часть класса рассмеялась.   — Знаешь, это меня бесит. Изуку – хороший человек, но ситуация выходит из-под контроля, — сказала Ицука, отпив из чашки. — По крайней мере, Киришима не отвернулся от Изуку. Тецутецу, я видела, как ты был расстроен, когда Бакуго упомянул, что только он и Тодороки верят в Изуку.   Обладатель Стальной причуды пробурчал: "Во всяком случае, он не нарушил мужской кодекс. Хоть это и не по-мужски, я собирался дать ему в морду во время стажировки в агентстве Жирножвача. Возможно, всё же дам, потому что он игнорирует Изубро."   Ицука подняла бровь: "Изубро?"   — Да, Изубро. Имею в виду, он сейчас почётный студент класса B, плюс называть его по фамилии, как по мне, неправильно.   — Думаю, ты можешь спросить у него, не против ли он. Я вчера говорила ему называть меня по имени, хотя он колебался, потому что считал себя не заслуживающим называть меня так. В то время как Сец удалось стать его лучшей подругой за два дня, и позволила называть себя по прозвищу, напоследок стукнувшись с ним кулачком.    Сецуна показала язык старосте: "Зеленушка – классный чувак, я поняла это с момента Рождественской вечеринки, когда он принял своё прозвище. А ещё я хотела четвертого участника в Команду Зелёных Фасолин. В любом случае я бы не пригласила туда Асуи."    Ицука покачала головой и встала, чтобы поставить чашку в раковину. Камакири всё ещё выступал против того, чтобы быть частью зеленоволосой группы, но Сецуна не принимала "Нет" в качестве ответа. Ибара покраснела, что является частью группы только из-за цвета её волос.   — Что у тебя не так с Асуи? — спросил Тецутецу. — Я знаю, что она называет Изубро Деку и отныне не считает его своим другом, но ты ведёшь себя так, словно у тебя с начальной школы были с ней проблемы.   — Она – лягушка. Большинство лягушек пожирает маленьких рептилий, в том числе и ящериц, — объяснила Сецуна.    — Ты ведёшь себя так, будто ты на самом деле ящерица-гетероморф. У тебя нет ни черт, ни особенностей ящерицы, за исключением острых зубов, — парировала Ицука.    Сецуна надула губки: "Могла бы и поддержать меня. Я почти что украла Зеленушку у Урараки. А ещё никогда нельзя сказать, о чём думает Асуи, глядя на её пустое лицо."    Ицука закатила глаза: "Ты не единственная, кто украл его у неё. Но я бы не назвала это кражей. Я бы назвала это быть прямолинейной и преследовать то, чего я желаю."    — Пока не забыла, — староста указала на Моному. — Ты – идиот, и ты это знаешь. Ты же видел, что причуда Изуку делает с его телом, и ты посчитал, что, из всех противников, лучше всего будет скопировать именно его причуду. Судя по тому, что он мне рассказал о результатах причуды на нетренированном теле, ты бы либо остался парализованным, либо, того хуже, – мёртвым.   Монома вздохнул: "Ошибка с моей стороны. Если бы я меньше беспокоился о копировании его причуды, то мы бы могли победить. А затем появилась эта новая способность, и мы все видели, к чему это привело."   — В смысле, с такой силой и телом, способным с ней справиться, он почти что сам Бог, — сказала Сецуна, после чего Ицука залепетала.   — Сецуна, не думаю, что Мидория хотел бы сравнения с Господом Нашим или кем-то зависимым от силы, — возразила Ибара.    — Не твой Бог, Ибара. Греческий Бог, — объяснила Сецуна, отчего Ицука покраснела. — Имею в виду, сеструха, ты же чувствовала его мышцы. А теперь у него есть чёрные нити. Представляешь, что он может сделать со всем этим в постели? Это было бы… Чёрт.   Ицука шлёпнула Сецуну более мощным ударом по шее, в результате чего её голова упала уже во второй раз за день. Сама же девушка нахмурилась и покраснела: "Оставь в покое твёрдое тело Изуку и не говори грязных вещей по поводу его причуды."   — Ицука, как бы я ни была против обезглавливания Сецуны, я должна поблагодарить тебя, иначе бы я сама покарала её за подобные грешные слова, — сказала Ибара, а её волосы… Лозы… Лозовые волосы были готовы к атаке.   Изуку спустился в общую комнату: "Эй, ребят. Я закончил с расстановкой в своей комнате."    Все, за исключением Сецуны, повернулись к Изуку, который слегка запаниковал. Ицука заметила это и была обязана задать вопрос.   — Изуку, всё хорошо? — с беспокойством спросила Ицука. — На мгновенье ты выглядел испуганнно.   — Эм, ты, наверное, думаешь, что это унизительно или постыдно, — угрюмо проговорил Изуку.    — Можешь доверять нам, Мидория, — сказала Рейко.    — Да, мы не осудим тебя, Мидория-сама, — произнёс Шишида.    — Ну, просто когда вы посмотрели на меня, ребята, на секунду это напомнило мне про них, — сказал Изуку, стараясь не оскорбить своих новых соседей.   — Они смотрели на тебя, будто ты сделал что-то не так? — спросила Рейко.    Изуку кивнул, посмотрев на пол: "Да. Простите, в следующий раз постараюсь не паниковать." Девятнадцать студентов посмотрели на него с симпатией. Он всегда извинялся, будто он сделал что-то не так. Ицука поняла, что она должна была отучить его от этой привычки.   — Изуку, иди сюда, — мягко распорядилась Ицука. Изуку подошёл к дивану, где Ицука и Сецуна сидели так же, как в Рождество, и присел рядом со своей возлюбленной, не обращая внимания на последнюю. — Помнишь, что я говорила вчера?   — Что мне не за что извиняться? — спросил Изуку. Она кивнула в ответ.   — Именно. Твои одноклассники – идиоты, ты не обязан страдать из-за их действий, — сказал Монома, и все остальные кивнули.   — Спасибо вам, ребята, — Изуку улыбнулся.    "Такая яркая," — подумали все.    — Так чем вы, ребята, занимались, пока я был наверху?   — Мы просто общались по поводу твоей новой причуды, но Сец захотела побыть дурочкой, и я её вырубила, — Ицука указала на свою соседку по дивану.   Наконец Изуку заметил состояние Сецуны и взвизгнул, схватившись за Ицуку, не зная, что она является причиной того, что его лучшая подруга технически безголовая. Он выглядел обеспокоенным, держась за свою возлюбленную: "Э-эм, она в порядке? С-сец? Ч-что произошло?"    Сецуна простонала от боли, когда она вернула голову обратно к телу: "Всё о’кей, Зеленушка. Обычное дело, которое должна сделать сеструха, если я веду себя глупо, как Монома. Болело меньше, когда ты сделала так в первый раз, сеструх. Но, видимо, в этот раз я действительно заслужила."    Изуку заметил, что он всё ещё держался за Ицуку. Он не заметил, как она надулась, когда он её отпустил. Он уже вёл внутренний диалог с самим собой по поводу того, о чём же они разговаривали. Скорее, это было внутренний спор.   — Да охренеть как заслужила, девка с грязными фантазиями, — сказала Ицука, заметив, что Изуку перестал обращать внимание на происходящее в данный момент. Она повернулась к нему и увидела обеспокоенное выражение лица.   — Изуку? Ты в порядке? — спросила Ицука. — Изуку, скажи что-нибудь.   — А это не пугает вас, ребята? — внезапно спросил Изуку. Не услышав обращавшуюся к нему девушку.   — О чём ты? — с хмурым взглядом спросила Ицука. Все выглядели смущёнными.   В помутнённом рассудке Изуку начал говорить: "Во время совместной тренировки у меня из ниоткуда появилась новая причуда. Чёрные нити вышли из моих рук, и это была не органика, как ленты Серо или лозы Шиозаки. Это – чистая энергия. Одно лишнее движение и я мог кого-то убить. Я почти задел Моному, когда эта способность стала действовать сама по себе. Я не мог её контролировать и ранил Урараку. Ни у кого из присутствующих здесь такого не было. И что это говорит обо мне? Теперь я знаю, ведь так сказал Иида, и я был обязан понять это раньше, потому что он прав. Я такой… такой глупый. Я и взаправду всего лишь зл…"    Его рот был внезапно прикрыт рукой Ицуки и, увидев знакомый взгляд, его собственные глаза расширились от ужаса, осознав, что он только что собирался сказать. Её полный ярости взгляд заставил его осознать, что он только что совершил самую большую ошибку в своей жизни, и теперь он за это заплатит. Он должен был знать, потому что похожий взгляд был у него самого, когда он сражался с Чисаки, после чего закрыл свои глаза и приготовился к худшему.   Почему эти идиоты пытались его унизить? Ицука ненавидела, когда Изуку опускал руки из-за чужих замечаний. Сильно ненавидела. Это была ещё одна привычка, от которой она планировала его избавить. Но, увидев его закрытые глаза из-за исходящей от неё ярости, её сердце замерло, а ярость испарилась, ведь он думал, что она собирается ударить его. Её ярость не была направлена на него и никогда не будет.    Она убрала свою руку ото рта Изуку и прикоснулась ею к его щеке. Это удивило зеленоволосого парня, когда он осторожно открыл глаза и не увидел как приближающегося к нему кулака, так и ярости в её глазах. Сама же ярость сменилась на нежный взгляд: "Я не хотела глядеть на тебя так, Изуку. Я просто очень разозлилась, что Иида так сказал про тебя. Я зла на них всех. Ты не тот, кем они тебя считают. Ты – хороший человек, а все, кто говорит иначе, просто сумасшедшие. Что бы ни случилось во время совместной тренировки – здесь твоей вины нет. Понял?"    — Да, но... АЙ! — начал говорить Изуку, пока Ицука не схватила той же рукой горсть его волос. Хватка не была слишком грубой, но и не была слишком нежной. Остальные студенты были изумлены, когда староста их класса поступила так со своим возлюбленным.   — ПОНЯЛ? — вновь спросила девушка. Она не хотела так делать, но была вынуждена быть с ним немного суровой. — Я не позволю тебе унижать себя, пока ты живешь здесь, навсегда или нет. Ты – хороший человек. Меня не волнует, если мне придётся повторять эти три слова миллион раз, чтоб донести их до твоей глупой головы, но я вобью их туда. Я ясно излагаю?   — Д-да, — произнёс Изуку. Он понял, что возлюбленная его защищает, и он не возражал. Он бы сделал то же самое и для неё... Разве что не будет хватать её волосы.   — Хорошо, — Ицука освободила горсть волос и стала ласково поглаживать. — Прости меня за это, Изуку. Я не хочу, чтобы ты думал, что мы когда-нибудь причиним тебе боль, как твои одноклассники.   — Я понимаю, Ицука, спасибо тебе.    — Похоже, тебе действительно уютно гладить волосы Зеленушки, сеструх, — обратила внимание Сецуна.   — Знаю, это странно, но его волосы реально мягкие и пушистые. Это стыдит мои собственные волосы. Надеюсь, всё в порядке, — Ицука улыбнулась Изуку, продолжила их гладить и напевать случайную мелодию.   На его щеке появился лёгкий румянец, и он улыбнулся в ответ. Он совсем не возражал. Это его успокаивало: "Спасибо, Ицука, всё в порядке."   — Оу, эй, Изубро, я тут кое о чём подумал, — внезапно выпалил Тецутецу.   — Дай угадаю: отныне ты хочешь называть меня "Изубро"? — спросил Изуку.   — А? Откуда ты это знаешь?   — Ты никогда не звал меня "Изубро", — ответил Изуку, отчего начинающие герои хихикнули. — Но я не возражаю. Любой друг Ицуки – мой друг.   Тецутецу одарил зеленоволосого парня зубастой улыбкой: "Спасибо, чувак."   — Знаю, это может показаться внезапным, но мне есть что сказать, — Изуку глубоко вдохнул. — Так как я потерял большинство друзей из класса A, я надеюсь, что мы подружимся за время моего пребывания здесь и останемся друзьями, если я буду вынужден вернуться в общежитие класса 1-A. Полагаю, я пытаюсь сказать, что хочу начать всё с "Чистого листа."   Ибара улыбнулась Изуку: "Конечно, Мидория."   — Да, чувак. Класс B, несмотря ни на что, держится вместе, и теперь ты – часть нас, даже если ты из класса A, — сказал Авасе, и все кивнули.   — Мы здесь для тебя, Изуку, — сказала Ицука, легко сжимая руку своего возлюбленного.   — Я знаю, что раньше у нас были проблемы, Мидория, но я не виню тебя за произошедшее на совместной тренировке, — склонив голову, произнёс Монома. — Извиняюсь, что провоцировал тебя, надеюсь, что мы сможем поладить.   — Не хотел бы ничего другого, Монома, — сказал Изуку с широкой улыбкой. — И спасибо вам всем.   Вместе с тем Рейко обнаружила, что Изуку ужасно не хватало прикосновений. Влад Кинг вошёл, поприветствовал нового героя в общежитии класса 1-B и протянул ему прописанное Исцеляющей Девочкой снотворное.  

________________________________________

  На следующий день, как бы Изуку не желал остаться в общежитии и пообниматься с Ицукой, они не могли вечно оставаться там, и девушка пообещала потренироваться с ним. Они вышли на пробежку, а на обратном пути к общежитию натолкнулись на Большую Тройку.   — Здоров, Мидория. Привет, Кендо, — произнёс Тогата-сенпай со своей обычной улыбкой. Хадо-сенпай радостно помахала рукой, а Амаджики-сенпай ограничился лишь кротким взмахом рукой.   — Тогата-сенпай, Хадо-сенпай, Амаджики-сенпай, как вы, ребята? — спросил Изуку, улыбнувшись в ответ. Ицука помахала всем троим.   — Мы как раз собирались возвращаться обратно в наше общежитие, — сказала Ицука.    — Не возражаете, если мы пойдём с вами? Мы никогда не встречались с твоими одноклассниками, Кендо, — предложила Хадо-сенпай.    Ицука была озадачена, зачем они хотят прийти в её общежитие, но она не хотела показаться невежливой, особенно учитывая, что один из них – её сосед: "Конечно, Хадо-сенпай."   Когда пятёрка зашла в общежитие, трое старшеклассников были удивлены тотальной пустотой.   — Эй-эй, а где все остальные? Они куда-то ушли и оставили вас двоих? Стоп, Мидория, разве ты не в классе A? Почему ты здесь? — в своём обычном молниеносном темпе спросила Хадо.   — Эм, Хадо-сенпай, видишь ли, дело в том, что наши одноклассники сейчас на занятиях. Я пока живу в этом общежитии из-за кое-каких проблем, и у меня кишечный грипп, поэтому я на больничном, — объяснил Изуку.   Третьегодки были сбиты с толку.   "Но у нас же сейчас Рождественские каникулы. Почему они всё ещё на занятиях?" — подумал Мирио.    — Я рада, что тут больше никого нет. Не думаю, что я готова увидеть твоих одноклассников, Ицука, — сказала старшеклассница с сиреневыми волосами.   — Всё ещё стесняешься людей, Тамаки-сенпай? — хихикая, спросила Ицука.   Изуку удивился: "Ицука, ты знаешь Амаджики-сенпая?"   Девушка кивнула: "Да. Мой сосед с Тибы. Именно он рассказал мне, что на практической части экзамена будут роботы."   — Слушай, Мидория, сэр что-нибудь передал тебе по его завещанию? — спросил Тогата-сенпай.    — Ага, он отдал мне постер с десятой годовщины Всемогущего.   — Могу посмотреть? — спросил Мирио.    Изуку кивнул: "Конечно."   "Прости, Мидория," — подумал Мирио.    Изуку и Тогата-сенпай поднялись в его комнату, и последний смог увидеть постер сэра Ночноглаза.    Тамаки-сенпай вздохнул, как только двери лифта закрылись: "Не могу поверить, что собираюсь сделать это. Извини, Мидория."   Глаза Ицуки расширились: "Стоп, что? Сенпай, что ты делаешь?"   — Ицука, ты в курсе, что случилось между Мидорией и его классом? — спросил Тамаки-сенпай.   Ицука была поражена: "Откуда ты знаешь?"   — Снайп сказал нам, что стажировка будет отложена, — объяснил Тамаки, на что Хадо кивнула. — А вчера Эри сказала Мирио, что её удерживали от Мидории во время Рождественской вечеринки, что его одноклассники обозлены на него. Сегодня Мирио спросил Сотриголову об этом, на что тот сообщил, что Мидории не разрешено находиться рядом с ней. Нас это озадачило, ведь она проводит с ним так много времени и рассматривает его как старшего брата. Услышав это, Мирио поставил перед собой задачу докопаться до правды, и он знал, что не может спрашивать об этом у класса A.   Ицука злобно выдохнула. Она уже злилась на Аизаву, но теперь была просто в бешенстве.   — Как ты относишься к Изуку как к герою? — этот вопрос был призван оценить лояльность старшеклассников Изуку, особенно Тамаки-сенпая.   — Он спас Эри и хотел видеть её улыбку на фестивале, — ответила Неджире, почувствовав серьёзность тона своего кохая.   — Во время рейда на Якудза, Мидория рискнул её силой, даже зная, что она может убить его, — сказал Тамаки, вспоминая события того дня. — Причуда Эри позволяет ей перематывать вещи к их первоначальному состоянию, ты же видела, как Мидория ломал свои пальцы во время спортивного фестиваля. Просто представь, как он в воздухе постоянно ломает свои конечности, чьи состояния затем перематываются. Затем он, Мирио и Всемогущий наблюдали, как в больнице Ночноглаз испустил свой последний вздох. Тот день был тяжёл для всех нас, но они перенесли его тяжелее всех, особенно Мирио.   Ицука вытерла слезу, когда сидела, будучи в шоке от того, что Тамаки-сенпай только что сказал ей. Это то, что подразумевал Изуку, говоря про физическое и психическое истощение: "Изуку накануне сказал нам про смерть сэра Ночноглаза. Но я и понятия не имела, что он прошёл через всё это."   Ицука рассказала двоим старшеклассникам о произошедшем за последние несколько дней. Они были шокированы и обозлены от того, что произошло с Изуку. Но, как и Изуку, Ицуку и весь класс B, больше всего их разозлила ксенофобия по отношению к беспричудным. Урарака и Асуи знали, что Рэгдолл и Мирио потеряли свои причуды, что не помешало им смотреть свысока на людей без причуд.    Изуку с Мирио спустились через несколько минут: "Эй, ребят, вы точно должны увидеть комнату Изуку. У него столько мерча со Всемогущим. Он – такой же его фанат, как и сэр Ночноглаз."   Изуку почесал затылок: "Это лишь большинство из моей коллекции. Часть располагается в кладовке, потому что вещей с ним слишком много, чтобы суметь расположить их все."    — Нам пора идти. Увидимся, Изуку, — сказал Тогата.    — Увидимся, Мирио-сенпай. Передай Эри от меня привет.   — Эй-эй, если Тогата может звать тебя Изуку, можно ли и мне называть тебя по имени? Пожалуйста? — нетерпеливо произнесла Хадо.    — К-конечно, Хадо-сенпай. Можешь звать меня по имени.    — Можешь звать меня Неджире-сенпай, — улыбнулась девушка с сиреневыми волосами.   — Можешь звать меня Тамаки-сенпай. Знаю, что во мне не так много позитива, как в Мирио и Хадо, но я не возражаю, — произнёс обладатель причуды Превращения, прежде чем начал трястись от беспокойства.   Ицука хихикнула: "Даже несмотря на такое количество экстравертов вокруг, он всё ещё стеснителен."   Закрыв дверь, Ицука попыталась схватить Изуку, отчего тот начал убегать от неё.   — Ты не сбежишь от моих обнимашек, Изуку! — прокричала Ицука, побежав за своим возлюбленным.   Как только третьегодки покинули общежитие, Неджире пересказала всё, что она узнала от своей бывшей соперницы по конкурсу красоты.   Мирио пришёл в ярость: "Тетрадь?! Из-за неё все из его класса, кроме трёх кохаев, обращаются с ним так, будто он пустое место, особенно после того, что он сделал для Эри," — если бы у Мирио была причуда, он бы преподал им урок точно так же, как и три месяца назад.   — Это объясняет, почему стажировка была, — сказал Тамаки. — Но их всех людей именно Изуку был обвинён в предательстве, и всё из-за тетради и причуды? Почему Сотриголова вообще считает его виновным?   — На Рождественской вечеринке они держали Эри подальше от него. Так жестоко, — надулась Неджире.    — Я хочу обнять его. Он не заслуживает такого к себе обращения. Нет… Даже не могу произнести это слово. У него золотое сердце – это я знаю точно, ведь я был там, знаю, что он бы пожертвовал своей жизнью ради спасения Эри во время того патруля, в то время как я просто струсил, — Мирио сжал кулаки.   — И что мы будем теперь делать? — спросил Тамаки.    Мирио вздохнул: "Всё, что мы можем сделать для него – это поддержать и оставаться с ним рядом, когда ему понадобится друг."