***
1 сентября 2022 г. в 22:28
— Я бы сказал: «Увидимся!», — но это вряд ли.
Люмин моргнула. Она что, всё это время после битвы с Эндзё и взгляда от него не отводила? От Эндзё?
...что ж, она не могла отрицать тот факт, что Эндзё довольно привлекателен. Эта фигура! Эта талия!
— Вот, — пророкотал Эндзё, и — святая Селестия! — его голос прозвучал так, что по позвоночнику побежали мурашки, — пусть это будет прощальным подарком.
Хм, ага... Подождите.
Прощальным подарком? Он уходит?!
— Я подобрал это в-
— Нет, нет, подожди минуту! — Раздался её внезапный крик.
И все будто оцепенели. Люмин молчала целых пять секунд, подбирая слова: что сказать, как превратить в связную речь всю эту кашу в голове, весь этот поток спутанных мыслей, героем которых был Эндзё — и как начать?
Она тряхнула головой, прочистила горло перед тем, как уставиться прямо на Чтеца, парящего перед ней.
— Эндзё, не... — она помолчала, закусив нижнюю губу, — не смей бросать меня снова!
— Путешественница, что?! — воскликнула Паймон, без всякого сомнения, услышавшая отчаяние в тоне, каким это выкрикнула Люмин.
— Соглашусь, — странно напряжённым голосом сказал Эндзё. — Путешественница, что?
Вот. Сейчас или никогда.
— П-помнишь, ты сказал, что не хотел убивать меня, потому что я тебе нравлюсь? — проклиная свой дрогнувший голос, начала Люмин. — Ты не дал мне и шанса ответить, но я бы сказала, что... что ты мне тоже нравишься.
Паймон вылупилась на неё, выпучив глаза, с отвисшей челюстью, перед тем как с таким же недоверием повернуться к Эндзё. Чтец хранил молчание, и лишь энканомийский ветер трепал его мантию, а глаза, взиравшие из-под птичьей маски, смотрели на Путешественницу умоляюще.
— И ты всё ещё нравишься мне! — продолжила Люмин, осознав, как прозвучало последнее её предложение. — С нашей прошлой встречи ты не выходил у меня из головы. Это место было слишком мрачным и безрадостным, удручало меня, но твои шутки, твой юмор были подобны лучу света. И я ощутила тепло. Это ты заставляешь меня чувствовать тепло.
Она храбро шагнула вперёд, ближе к нему, вплотную — и поблагодарила свою счастливую звезду, что он не отступил прочь.
— Но... это не просто потому, что ты забавный. Мне нравилось смотреть, как сияют твои глаза каждый раз, когда что-нибудь в Энканомии тебя увлекало. Мне нравилось, как спокойно и непринуждённо ты вёл себя со мной, в то время как, кажется, все здесь странно склонны боготворить меня, вознося на ими же созданный пьедестал. Мне нравилось, каким же язвительным засранцем ты был, и как ты упрашивал меня избить тебя, и как мы просто гуляли по этому затонувшему миру... и то, что мне довелось быть с тобой.
— Путешественница… Люмин… — пискнув, Паймон подлетела ближе. Каждая черта ее обеспокоенного пухлого личика светилась явным неверием. — Ты… ты ведь это не серьёзно, верно? Он же враг! Именно из-за него Энканомия сейчас погружена в кромешную тьму! Тебя просто не может влечь к этому… нечто, которое зовёт себя “Эндзё”!
В ответ Эндзё издал смешок.
— Нечто, Зовущее Себя «Эндзё»? — повторил он, качая головой. — Немного оскорбительно, но забавно.
— Тогда как насчёт чего-то получше? — усмехнулась Люмин. — Например, звать себя моим.
Это лишило дара речи и его, и Паймон. Предложение было слишком прямолинейным, слишком дерзким, но Путешественница чувствовала: если она не выскажется, то он вновь ускользнёт из её пальцев и Люмин больше никогда не увидит его. Навязчивый липкий холод поселился в её груди при этой мысли — мысли, что он постоянно будет где-то далеко, — и ей не хотелось и впредь терпеть это чувство.
— Ты и сам говорил. Ты не так заинтересован в том, чтобы следовать за моим братом, как остальные. Ты жаждешь менее значительных вещей. Что, если эти «менее значительные вещи» — достопримечательности, которыми мы можем любоваться вместе, руины, что мы можем исследовать, древние записи и таблички — я могу выкопать столько, чтобы засыпать тебя с головой? Я хочу показать тебе мир, Эндзё. Я хочу, чтобы ты был со мной, когда я путешествую по Тейвату, и пусть Итэр знает, что я могу выдержать любой ужас, что он скрывает от меня. Я хочу, чтобы ты был рядом и мы смогли испытать всё, что может предложить нам Тейват. Вместе.
Она знала, на её глаза навернулись слёзы, но не обращала внимание. Она желала услышать его ответ.
Эндзё со вздохом взглянул вниз, на предложенную руку.
— Путешественница… — его голос затих, а плечи поникли. — Я уже говорил тебе. Я порождение Бездны. Мне не место там, где тебе. Я не заслуживаю бродить под светом солнца.
— Я не прошу тебя бродить под светом солнца. Я прошу тебя пойти со мной, Эндзё.
Повисшая следом тишина оглушала, и Люмин могла поклясться, что слышит бешеный стук своего сердца — оно едва ли не выпрыгивало из груди от тревоги. Если Эндзё откажется, ей не останется ничего, кроме как отнестись к этому с уважением. Правда, это не значило, что позже она не выплакала бы все глаза и не утопилась бы в мятном желе.
Затем Чтец приземлился; ноги, закованные в броню, ступили меж стебельков энканомийской травы. Его рука нежно взяла её кисть, сравнительно небольшую, тонущую в его крупной ладони, и это выглядело даже комично. Он пристально посмотрел на такую разницу, по-видимому, обдумывая абсурдность её предложения, прежде чем сомкнуть пальцы.
Их ладони окутало восхитительное тепло.
— Хорошо, — наконец ответил он, вновь глядя на неё, и прищурил глаза — видимо, в подобии улыбки. — Я пойду с тобой. Пока ты этого хочешь.
Люмин моргнула и вновь ухмыльнулась; чертовски широкая улыбка, казалось, разрезала лицо пополам. Эндзё тихо хохотнул.
— К слову, я уверен, что после этой выходки с вишапами Его Высочество и остальные устроят мне хорошую взбучку.
— А мы ведь этого не хотели бы, правда? — хихикая, парировала Люмин.
— Эй, алло! В Энканомии как бы ещё темно?!
Оба повернулись к Паймон, явно изумлённые — они совершенно позабыли даже, что та присутствовала здесь. Она была уже не столь красной, но сердитое выражение её личика говорило само за себя: такой внезапный поворот событий её не обрадовал.
— Оу, и правда, — Эндзё запнулся; ему хватило здравого смысла хотя бы выглядеть стушевавшимся. — Я, эээ, предполагаю, что вы хотите вернуть всё как было?
Люмин снова хихикнула: изменение в его тоне она находила забавным. Она кивнула, её щеки раскраснелись. Чтец вздохнул снова, на этот раз с явной неохотой.
— Ла-а-а-адно. Но только ради тебя. Возможно, мне стоит стремиться заслужить хорошее отношение к себе, если уж я собираюсь пойти с тобой, Путешественница. Я займусь тьмой, я оставил поблизости устройства, чтобы ее разогнать. Отправляйся к женщине-рептилии. И вот, возьми эту вещь с тобой. Думаю, она может быть полезна.
Он приподнял другую руку, пальцы, обхватившие её кисть, разжались, и он уронил что-то ей в ладонь. Лёгкое, но сверкнувшее металлом, и, стоило Люмин взглянуть, как она поняла, что это за предмет.
— Эй! Похоже на фрагмент, который дала нам Кокоми! — отметила Паймон, наградив его очередным косым взглядом. — И как ты наткнулся на это?
— Помилуйте, я ни у кого не крал. Я нашёл его в Дайнити Микоси, — уклонился Эндзё, однако следующие его слова прозвучали самодовольно: — Это не воровство, если рядом нет никого, кто мог бы охранять.
— Да как ты!..
— Мы идём к Цуми, — согласилась Люмин, прерывая перепалку прежде, чем она разгорелась бы совсем жарко. — Тогда встретимся у точки телепортации рядом с библиотекой?
Вопрос был адресован Эндзё, и тот со смешком кивнул.
— Рядом с местом, где мы впервые встретились? Как очаровательно с твоей стороны, миледи, — промурлыкал он и, завидев ярко вспыхнувший на щеках Люмин румянец, засмеялся вновь. — Увидимся там.
Он стиснул её руку, прежде чем отстраниться, снова воспарил над землёй на дюйм-другой. Люмин подарила ему ещё одну улыбку и развернулась, перевела взгляд на центральную башню Энканомии, сиявшую подобно маяку.
— Путешественница, я очень рада, что ты счастлива и всё такое, — Паймон заговорщически шептала, даже когда уже не было никакой нужды в этом, ведь Эндзё отсутствовал поблизости, — но мы должны поговорить о том, как сильно ты хочешь перетащить врага на нашу сторону. Это неправильно!
Люмин просто кивнула ей, с её губ не сходила улыбка.
***
— Рептилоиды и люди-вишапы су-щес-тву-ют! — настаивал Эндзё, голос его человеческой формы звучал уморительно высоко сейчас, когда Кокоми вернулась в храм Сангономии. — Я столько книг о них прочитал! У меня даже есть неопровержимые доказательства!
— И где же эти доказательства, о которых ты говоришь? — Паймон явно забавляла его досада.
— Я оставил всё это в штаб-квартире Ордена. Чёрт, я знал, что мне следовало прихватить их с собой!
— Просто признай, что на этот раз ты ошибся. Даже могучие Чтецы-всезнайки не должны быть всё время правы.
— Ты надо мной издеваешься. Надо мной издеваются. И кто же — маленькое летающее дитя!
— И поэтому ты звучишь так жалко?
У Эндзё вырвался оскорблённый возглас, и Люмин с трудом сдержала приступ хохота, зажав себе рот ладонью. Она сделала первый шаг вперёд, сойдя со ступеней храма, а за ней последовали её компаньоны, продолжающие спорить. В этом была своя прелесть, осознала она. Она могла бы привыкнуть к этому.
Поспешные шаги раздались позади, и вскоре Эндзё, нагнав её, возник по левую сторону от Люмин с измученным выражением лица. Он метнул хмурый взгляд куда-то правее неё, где, знала Люмин, сейчас была Паймон. Возможно, она даже показывала ему язык.
— Ты должна помочь мне, — взмолился он, и Путешественница наконец позволила своему смеху зазвенеть. — Что? Тебе тоже кажутся забавными мои страдания? Как жестоко с твоей стороны, миледи. Поистине.
— Не то чтобы, Эндзё, — проговорила она, едва успокоившись. — Просто... Я сейчас так счастлива.
Эндзё посмотрел на неё в смущении, и — удивительно. Его глаза больше не были тусклыми омутами. Напротив, тёплые переливы окрасили радужки, жгучий оранжевый плавно растворялся в золоте, пылая, будто угли костра в ночи. Его зрачки имели форму четырёхконечных звёзд, короткая мысль мелькнула в её разуме — «как у Дайна». Могла ли эта маскировка быть истинным обликом Эндзё до того, как его обратили в чрезмерно высокого, пугающего Чтеца? Возможно, ей стоило спросить его позже.
И в этой форме он тоже краснел! Это было прелестно.
— Эээ, ну... — пробормотал он, потирая затылок, его щёки заалели сильнее. — Я... рад. И, кажется, я сейчас тоже счастлив.
Он взял её за руку. Теперь разница в размерах не так сильно бросалась в глаза, но его рука всё ещё ласково, будто оберегая, держала её кисть. Люмин слегка повернула её, чтобы переплести пальцы, и улыбнулась Эндзё.
— Угх! Вы двое, не хотите уединиться?! — проворчала Паймон, надувшись и скрестив крохотные ручки на груди. Девушка лишь рассмеялась в ответ. Эндзё засмеялся вместе с ней.
— Ладно-ладно. Укажешь мне путь, Люмин?
Она почувствовала, как её губы неконтролируемо растягиваются в улыбке, особенно когда он ответил ей тем же.
— Пока ты продолжаешь идти со мной, Эндзё.