влюбленность

Аффогато не любит этих потных вояк, что ничего не смыслят кроме того как махать мечом. Большинство из них даже читать не умеют, не то что бы оценить его вклад в жизнь цитадели. Юноша удрученно вздыхает, со скучающим видом помешивая очередное зелье тонкой серебряной поварёшкой с чудаковатыми узорами. В этом замке у него нет соратников кроме собственных учениц, но они ещё слишком малы чтобы понять некоторые его переживания. Хотя, при его положении даже думать о том, чтобы излить кому-то душу — недопустимо. Вообще, он не совсем хочет продолжать эту игру в чудесника-кудесника. Это куда сложнее чем ему представлялось в начале пути. Если раньше ему казалось, что: «буду лекарем, придворным магом, что я, зелья варить не умею?» - Умеет. И даже лучше, чем кто либо мог подумать. Но вот не задача: помимо основных обязанностей, на него ещё и всякую макулатуру с логистикой повесили. Крайне неприятная ситуация. А все потому, что достаточно образованных лиц в цитадели можно по пальцам пересчитать: и он, к своему счастью или не счастью, в этот скудный пересчёт попал. И иногда, когда он вот так сидит в своей темной мастерской, варит очередную микстуру для граждан, а на рабочем столе, где по логике должны быть магические фолианты, артефакты, всякие «полуночные цветки» и «корни мандрагор», гордо лежит очередная гора неразобранной бумажной волокиты. Глядя на это, Аффогато готов бросить к черту все, и уйти искать счастья в другое государство, где его труд и таланты хотя бы оценят по достоинству. в такие моменты, в голове роятся не только мысли по типу: "Бросить бы все это Scheiße*, и идти баллотироваться в президенты парфаэдии" "Вот стану королем, введу обязательное образование для всех. И к черту эти мечи, мы не в средневековье живем." парень обычно пару минут утопает в жалости к самому себе, своему положению, что он вот такой хорошенький, а прозябает на этой недостойной для его персоны работе. в скором времени, неприятные мысли в его темноволосой голове утихают, и на смену им приходит другие, кроткие, такие по юношески нежные мысли, о властной воительнице, что сейчас по собственному обыкновению тренируется с остальными вояками на поле, что находится прямо под небольшим окном его мастерской. " ей бы тяжело пришлось без моей помощи. Все же, она женщина, тяжело наверное жить в этой огромной казарме с кумой неотесанных неандертальцев" Стоит ли упоминать, что самой Карамельной Стреле проводить время в кругу этих самых «неотесанных неандертальцев» было куда приятнее, чем в компании консервативного юноши. И она прямо ему об этом говорила, причём с завидной регулярностью: при каждой встрече. Но не смотря на это, Аффогато проникся к ней неким благоговейным уважением, хоть иногда и обижался, что ее ценят больше чем его. " я единственный маг при дворе, а воинов здесь больше чем снежинок. Так почему на неё обращают больше внимания?" — размышлял по этому поводу юноша, мерно постукивая костяшками пальцев по деревянной поверхности стола — "Хотя, девицам всегда делают поблажки. Значит, я должен трудится усерднее, чтобы стать лучше неё." Сначала, для него это было соревнованием, а для неё — глупым способом юного мага привлечь ее внимание, и отчасти видение ситуации со стороны Карамельной Стрелы было правдивым. И спустя неделю таких выкрутасов, девушка прямо сказала Аффогато: —Отстань уже, лживая гадюка! А он все никак не отставал. Сначала продолжал выкаблучиваться, работать на износ, но ее все равно ценили больше. И достижения ее, даже самые маленькие, встречали куда с большим поощрением, чем очередное открытие Аффогато в области алхимии. Юношу по началу это бесило, раздражало до скрежета зубов, но потом он просто устал, и, кажется, смирился со вторым местом. ________ Но однажды, в его скромную мастерскую ворвался запыхавшийся стражник, с окровавленным девичьем телом на руках, заставляя юношу подавиться собственным утренним кофе. Сердце, казалось, остановилось на пару мгновений. На руках у мужчины была Карамельная Стрела. — придворный маг, прошу, помогите! — мужчина выглядит растрепанно и неопрятно, глаза почти на выкате, а зрачки совсем маленькие. Аффогато чуть сжимает кисти рук и ставит на стол кружку с недопитым напитком, после чего немного прикрывает глаза, стараясь выглядеть максимально спокойно. — Вы пришли не к тому. Я простой маг, а не лекарь, так что..— «уходите и ищите нужного вам человека.» остается не высказанным. Зрачки стражника сужаются еще сильнее, и он уже собирается начать громкую дискуссию с юным колдуном, как со стороны девушки слышится тяжелый, болезненный хрип и еле слышная возня. И тут даже Аффогато не в силах больше припираться — Ладно, кладите ее на стол. За результат не ручаюсь. Лицо стражника будто просияло и тот как можно скорее уложил девицу на только что освобожденный от всякого хлама стол, а юноша, что казалось наконец почувствовал себя нужным принялся раздавать указания: — Принесите воду комнатной температуры. — Аффогато бегло осмотрел тело юной воительницы на предмет серьезных повреждений, после чего аккуратно распахнул разодранное верхнее одеяние — И сменную одежду. Желательно потеплее. Наверное то, как чертыхался юный маг не было слышно только глухому. «Ну где это видано, чтобы юная леди ТАК обращалась с собственным телом?!» Как оказалось, большая часть крови принадлежала вовсе не Карамельной Стреле, а снежному льву, которого она прикончила. ЕЕ лишь «залило» в процессе битвы, а бессознательном состоянии она находилась из-за того, что простудилась. А простудилась она потому, что скорее всего одевалась недостаточно тепло для суровых местных зим, как рассудил сам Аффогато. И это было вполне логично: Крыло цитадели, где проживали воины — не отапливалось. А одеяла, судя по состоянию здоровья девицы, были недостаточно теплыми. Или быть может, дело было в долгосрочных тренировках на морозе, или в переохлаждении, вызванном каким-то долгим походом. В общем то, юноша сам не до конца понял чем была вызвана эта внезапная вспышка простуды, но для себя он понял одно: больше он этой девице замерзнуть не даст. По пробуждению Карамельной Стрелы, юноша собирался добровольно-принудительно отдать ей пару своих старых меховых шалей, что ему были малы, а ей как раз по размеру, но та лишь дала ему увесистую оплеуху и заявила: — Я в подачках — «особенно» — от тебя не нуждаюсь! И это ясно дало Аффогато понять, что она в открытую действительно ничего не примет. Тогда, он стал помогать ей незаметно. Изредка заказывал чуть больше свечей чем требовалось и «лишние» всегда подкидывал ей, или же, при раздаче одежды выбирал для неё самые тёплые накидки. "А то мало ли, снова простудится. Кому ее лечить?" И с такими мыслями, он протягивали ей то мех, то очередные варежки, которые эта девица наверняка закинула куда-то за кровать. Или может, все же носила, вдали от чужих (и в частности, его) глаз, чтобы не подумали о чем-то не том. на прогулку или охоту например. __________ Аффогато улыбнулся своим воспоминаниям и неосознанно бросил взгляд в окно (надеясь) ожидая увидеть тренирующуюся там девицу. И по обыкновению, завороженно наблюдает за крепкой девичьей фигурой, что маячила прямо по среди поля, меж тренажерами и стэндами с оружием. Такие хрупкие запястья у этих властных, сильных рук, и чуть грубые ладони, из-за ежедневных тренировок, на протяжении многих многих лет. Карамельная стрела на минуту останавливается, казалось, собирается передохнуть, но спустя лишь мгновение вновь рвется в бой с невидимым противником, выполняя все новые и новые приёмы. Эти тонкие пальцы с небольшими мозолями на подушечках, которые настолько сильно натягивают тетиву, что кажется она вот вот лопнет, но нет. Она мягко отпускает и стрела попадает точно в цель. Аффогато порой невольно заглядывается на неё во время тренировок. на ее четкие, отработанные до мельчайших деталей движения, на то как она сильно, и одновременно аккуратно разбивает одним взмахом чучела. а потом будто невзначай переводит взгляд на собственное отражение в большом настенном зеркале, висящее напротив его рабочего стола. Даже сквозь темные ткани ханьфу заметна тонкая, воистину почти девичья фигура, а он на минуточку самодостаточный мужчина, каким он себя считал. Его руки нежные, мягкие, и пальцы у него длинные, изящные. Они, наверное, хорошо смотрелись бы на ее талии. Хотя, может и малость негармонично. Парень чуть подимает губы и думает, что наверное ему стоит заняться спортом и вновь выглядывает в окно, украдкой поглядывая за тренировкой его uneinnehmbare muse* на поле. И о Боги, как же она прекрасна. Тело Карамельной стрелы подтянутое, с четким очертанием мышц на прессе и рельефными бёдрами. Иногда Аффогато думает, что она могла бы его этими самыми бёдрами задушить, но от чего-то до сих пор этого не сделала, хоть возможностей у неё было много. "А я, может, и не против." Он чуть алеет от собственных мыслей и интенсивно трясёт головой, отгоняя их. Его украшения тихо позвякивают, и этот звук мелодичной трелью доносится до чуткого слуха девицы. Карамельная стрела, на минуту замирает, оглядывается, ненадолго задерживая суровый взгляд карих глаз на окне, в котором молчаливым призраком стоял придворный маг, казалось, пытаясь просверлить ее взглядом и буквально в следующую секунду падает на земь, сбитая каким-то тренажером. — Черт! — звучно ругается девушка, обращая на себя взгляды как остальных тренирующихся, так и своего молчаливого наблюдателя. Аффогато удивленно выдыхает и как ошпаренный отлетает от окна, боясь что его заметят. Или уже заметили. Неприятно вышло. А Карамели ведь совсем не больно. Она потирает ушибленный бок лишь для зрелищности, а на деле обдумывает увиденное. И не может не улыбнуться. "Вновь этот змеёныш наблюдает за мной. Глупенький" Девица неосознанно улыбается, вспоминая об Аффогато. Придворный маг, хоть и довольно высокий, но худой как скелет. Это заметно даже под многими слоями одежды и всяких побрякушек, которые он казалось не снимает никогда, разве что перед сном и походом на горячие источники. Иногда, Карамельная Стрела даже невольно заглядывалась на этого глупого юношу: что бы он ни делал, в нем всегда оставалась толика элегантности, а каждое его движение было наполнено почти аристократическим изяществом. Карамель любила наблюдать за тем, как он колдует: как что-то с важным видом помешивает в медном котелке, и как шепчет нечто непонятное над очередным артефактом. Или как он плавно вышагивает по тёмным коридорам цитадели, наполняя их своим неизведанным очарованием и как он ритмично стучит каблуками по лестницам, спешно направляясь на очередную встречу со служащими. А ещё, когда он, как ему самому кажется, "незаметно" подкладывает к ней в тумбочку дополнительные свечи. Или, когда он отводя взгляд и пряча в длинных рукавах своего одеяния легкий румянец, протягивает ей пару вязанных перчаток. Карамель поднимается со снега и чуть покачиваясь, предусмотрительно отходит к краю тренировочного поля, потягиваясь на ходу. Пожалуй, она сегодня сделала уже достаточно, чтобы заслужить отдых. Накинув на плечи меховую накидку, подаренную придворным магом, девушка неспешно направляется к женской купальне. Сегодня она хочет освежиться. — И обсудить с Аффогато наши взаимоотношения… — тихо бормочет себе под нос Карамельная Стрела.