From Russia with passion

Когда Ииво приходит сообщение — смс-ка, даже не один из многочисленных мессенджеров — с незнакомого номера, он сначала очень сильно недоумевает. Кому понадобилось ему писать о каком-то приезде и встрече. Названный городок совершенно не говорил ему ни о чём, кроме того, что Нисканен просто знал о его существовании — тот располагался не очень далеко от места, где он жил. Что за Santti ему решил написать про возвращение из командировки, при каком месте тут Нисканен? Ииво не отличался привычкой делать поспешные выводы. Возможно, это не чья-то банальная невнимательность, и писали именно ему. Кто знает. Но ведь с человеком с таким именем он тесного общения не имел, чтобы встречать того из поездок. А что если это действительно сообщение для него, человек будет ждать, а Ииво подведёт. Но ведь лыжника даже никто не просил о том, что кого-то где-то надо встретить. Он бы запомнил. Он думал о том, что нужно бы всё-таки поехать и посмотреть, кто и зачем это делает, но с другой стороны, странное послание наводило на мысль — почему кому-то надо шифроваться по такому обычному делу. Почему нельзя написать, кто ты, и не выражаться так туманно. Вдруг это неспроста и кто-то что-то замышляет? И сообщение по какой-то не менее странной причине было на не очень правильном английском. Возможно, писавший ещё и иностранец, не стал бы соотечественник ему на чужом языке писать. Нисканен думал долго. Встреча была назначена через два дня, поэтому немного времени он имел. Кто из знакомых в последнее время куда-то уезжал, и чтобы это оказалась командировка — такого не вспомнилось. Вспоминался только Саша, находящийся далеко, его редкие межсезонные интервью — пара слов, когда ловят журналисты, караулящие тренирующихся лыжников после трассы. Погрузившись в мысли о Саше, внезапно Ииво вспомнил, что в последнем интервью, которое он, конечно же, нашёл и смотрел, жадно вглядываясь в экран, Терентьев сказал, что группа лыжников, проведя сборы, покидает Архангельскую область и на следующих уже будет в другом месте. На словах о том, что да, поездка окончена, спортсмены возвращаются, Александр выразительно глянул в камеру, хотя до этого совершенно не поворачивал головы в её сторону. Глаза хитрющие-хитрющие, совсем на мгновение. А смотрел так, будто бы именно на кого-то. Будто знал, что Нисканен посмотрит. И так ясно, что посмотрит, он не пропускал ничего, вытаскивая из интернета любые крупицы информации о русском лыжнике. Возвращение. Поездка. Для лыжников ведь это как командировки — поездка в один город, в другой. Послание на несовершенном английском. И, конечно же, Santti — это ведь Александр. Так это Терентьев собрался приехать к нему?.. Внутри словно что-то поднялось — Саша, который любит его объятия и на встречах между гонок Кубка мира жарко стонал, шепча: «Ииво». Который так далеко и по которому Ииво долго скучал? Первым желанием оказалось написать тому в сети и спросить, что за шифрование. Но финн отогнал от себя такие мысли — ни словом Александр не обмолвился в мессенджере о том, что он приедет. У них вообще разговоры там нейтральные и фото тоже — больше выглядят как приятели. Никто же не знает, что умеет Саша вытворять с Нисканеном, выпустив свою энергию на волю, и в сети упоминать о подобном опасно — взломы аккаунтов сейчас не редкость, случись что, и потечёт на всеобщее обозрение информация, которая для публичности не предназначена. Однако как же изголодался Ииво по этим жаждущим лукавым глазам, одним взглядом дающим понять, что разрешают всё. И Нисканен себе разрешал, потому что хочется, потому что Саша просит, потому что наконец-то можно выплеснуть. А теперь он приедет, и через два дня Ииво уже заключит его в объятия. Там действительно стоит Терентьев, он узнаётся, стоит Нисканену подъехать поближе. Улыбается, тёмные очки на глазах от яркого солнца — в Финляндии тепло, непривычно даже. И шифруется — очки эти на пол-лица. Небольшой чемодан он придерживает рукой. А первое, что Александр делает, в несколько шагов доходя до Ииво — это целует, глубоко и горячо, не скрываясь. Он не в России, здесь на это не обратят внимания. И потом расскажет, как он пробирался в Финляндию, как знакомые переправляли его через границу. Целый детектив, будь Ииво режиссёром, он бы снял про это кино с Сашей в главной роли, но сейчас ему хочется только снять с него одежду, что Нисканен и озвучивает. А Терентьев смеётся и выражает надежду, что ехать недолго. Оказавшись в гостинице, они не теряют время. Саша, как и прежде, нетерпелив, горяч, призывает действовать. Подстёгивает адреналин, потому что Ииво остаётся только догадываться, в какую авантюру влез Александр, а тот переполнен эмоциями ещё от ощущения опасности своего положения. Саша пылкий, отвечает на все касания, стонет в голос, выгибается. Закусывает губу, от чего Нисканен ощущает очередной прилив возбуждения, и они сливаются в жарком наслаждении. Ииво при одной мысли о том, на что ради него решился Александр, в восхищении, не в состоянии оторваться от него ещё долго. Сам же Терентьев совершенно необуздан, выплёскивая всё накопившееся за долгое время желание. Всего пара дней — и Саше необходимо ехать обратно, его уже ждут, чтобы с такими же ухищрениями помочь перебраться к себе. Ииво не хочется его отпускать, и сам русский не уезжал бы, но надо. Поэтому Нисканен провожает его обратно в городок, взяв обещание, что как только Терентьев будет на месте — тоже как-нибудь завуалированно скажет в мессенджере, что всё в порядке. Совсем немного времени длилась поездка, но это приключение всколыхнуло обоих, давая причину каждому крутить в голове приятные моменты совместного отдыха.