И наслаждаясь не любя...

Ну вот и все, игра закончилась. Еще один круг прожит. Этери Георгиевна грустно улыбнулась. никто ведь не предполагал, что что-то может оказаться всерьез? А раз не предполагала, то и не болит. У девочки красивое кольцо. У мальчика впереди долгая жизнь. Хороший был мальчик, пока весь не вышел. Она, конечно, весело посмеялась в тот день, когда с первого выезда он подловил ее и так подозрительно и ошарашенно смотрел на засос на шее. Разглядел ребенок в Этери Георгиевне наконец женщину. Высверлил ей тогда дырку в шее своими глазищами. А что он спрашивается думал, что она непорочно понесла полтора десятка лет назад? Ну, есть у занятой женщины возможность пару-тройку раз в год упасть в постель давно истлевших отношений, отказывать себе что ли? Вот именно, что нет. А дальше, надо сказать, был чистой воды троллинг. Верь после этого в мужскую солидарность и дружбу. С каким удовольствием на ее предложения погулять и повеселиться, глядя, как меняется в лице юный хореограф, заметив очередного уводящего начальницу за талию, соглашался любой, вообще любой, и ни один, паразит, не рассказал мальчишке, что над ним издеваются. А мальчишка, дурак малолетний, похоже, язык за зубами не держал, иначе с чего бы к ней подвалил его дружок? Хоть бы цветы, гад смазлывый, принес, прежде чем пытаться в штаны залезть! Врезала по шее и отправила гулять добрым матергым напутствием. Чего-чего, а таких посылов и направлений адресных у Этери было в достатке. Она ж тренер по фигурному катанию, с кем только не прееобщалась за жизнь от заливщиков льда, до тренеров хоккейных команд. А лексикон среднего хоккейного тренера влучшем случае обильно перемежает мат литературными вставками, но никак не наоборот. Некотоыре вообще умудряются объяснять задачи, не включая язык Пушкина, Гоголя и Достоевского в свою речь. В общем, пошел мальчик Сережа несолоно хлебавши и расстроился навечно. И чем ей этот сморчок короткобрюхий отомстил: рассвистел по периметру “Хрустального”, что трахал саму Тутберидзе. Взрослые-то мужики поржали и послали, а Данечка купился. Пришел выяснять, почему этому дала, этому дала, а ему все еще не дала? Надо было поступить с ним, как с его дружком лучшим: дать по морде до звона в ушах и выставить под зад метелкой. Но решила, что светлая творческая голова может не перенести столкновения с жесткими руками жесткого старшего тренера. В общем, пустилась в объяснения, не выходя из образа. Да и чего там выходить-то? Она и впрямь считала его мальчиком хорошим, привязчивым, а себя теткой давно вышедшей из романтических игр. Много ли, мало ли, а на пятом десятке опыта общения с мужчинами набираешься до тошноты. Даже с ее занятостью. А, может, именно из-за нее, проклятущей, накапливается впечатлений о хорошем и плохом. И плохого ей хватило по маковку. С вершины этой маковки сразу предупредила: даже не рассчитывай ни на что серьезное. Живем, как живется, никто ничьими вбоквелами не интересуется, никто ни о чем не кается, никто ничего ни от кого не ждет. Не сильно, само собой, приятно думать, что он находил себе постели повеселее и поюнее, но, если самой поставить табу на нервы по таким пустякам, то живется неплохо. Да и он, вроде, тушевался поначалу, сидел смирно, глазами восторженными смотрел. Казалось, что любит. Почти поверила даже. Гуляла по Майами и верила, то есть сама себе не верила, думала, что так уже и не будет, а было хорошо. Размякла тем маем. слишком счастливой была. И в постели, и за ее пределами. поиграли в семью на минималках: два отпуска вместе. Кому от этого было плохо-то? Не ему. И не ей. Ему, увы, без нее тоже было совсем неплохо. Тем все и кончилось. Прямо сразу после. Два вечера проревела, две ночи в клубах прокутила. И сколько было тому, кто ее подцепил, или она его - понятия не имеет. Но моложе дурика Даньки. И глупее. И вообще, все это было типичное - не втуда, тем более пьяный разовый скес с незнакомым мальчишкой. Вторым не втуда было прикинуться, что ее не волнует девочка Оля. Резала б до перитонита, не оббилась бы так до рваной раны. Заигралась. Заблудилась в себе и в нем. И в их перекошенных отношениях. И ведь даже не скажешь, что он что-то предавал, нарушал или делал не так, как договаривались. Не договаривались они о верности. Хотелось чтобы ему просто никого и ничего не хотелось, кроме как быть с ней. Чтобы без слов это было ясно. Видимо, слишком многого хотелось. Одну правду она ему все-таки сказала: женатые коллеги - табу. Так было всегда. Хватает мужчин, хоть женатых, хоть свободных за пределами “Хрустального”, чтобы разочаровываться в тех, которые в пределах. Необратимо меняется отношение, когда любовник жалуется на жену. А женатые все в конце концов начинают нудить про неудачных жен. Это противно. Так что вот, пусть жалуется на свою Олю кому-нибудь другому, лежа в одной постели. А ей пусть кто-то еще жалуется на свою жену. Главное, чтобы работал подальше и не знать, что там за жена. Два три раза в год встречаться, конечно, мало, но с другой стороны, у нее и времени свободного немного. К тому же того и гляди Даниил Маркович-то у них выпадать из обоймы начнет с бессоными ночами, агуканьем, подгузниками и прочими радостями молодого отца. Тут вообще не до половой жизни будет, успевай только хвасты подбирать, вылетающие обрывками из их прочного каната, за которой держатся все от фигуристов до министерства спорта. И спрашивают все. В общем, что подозревала небезосновательно тренер Тутберидзе, так это то, что работа ее в ближайшее время начнет удовлетворять почище группового секса, которого в ее жизни никогда не было, но подозревала, что один раз удовлетворит так, что долго будешь вспоминать и вздрагивать. После совещания с начальниками из ФФКР она так и чувствует себя, будто трахали во все щели сутки напролет, с энергией, но без души. Некомфортно ужасно. И вообще ничего не хочется, даже жрать и спать. Тем более спать с кем-то. Так что, ну его, молодого и веселого, пусть себе живет-поживает, да добра наживает. Всему свое время. Ему - цвести, ей - увядать. В конце концов, она даже влюбиться напоследок успела. Почти. Могла бы и совсем, но времени не хватило. Хороший мальчик Даниил Маркович. Перспективный. Далеко пойдет.