Быть собою — почти искусство, Быстро вертится колесо. Если видишь сплошные плюсы - Значит, понял ещё не всё. Между истиною и ложью Грань нечёткая, дайте срок - Можно минусы преумножить, И тогда подвести итог. Чароит, «Быть собою»
Я — губернатор. И почти богат. Достиг всего — со шпагою в руке. И вспоминаю: десять лет назад Я в этот день арестовал Фуке. Я нынче граф — хотя не родовит. Я воевал — и здесь, и вдалеке; Но знаю: мне король благоволит, Поскольку я арестовал Фуке. Да наплевать на то, что воевал! На ордена! И перстни на руке! Из всех людей, которых я знавал, Добрейшим и умнейшим был Фуке. И я сыграл, как всем известно, роль В том, что ушла судьба его в пике. Ну да, он вор — раз так решил король. Воров немало — взят один Фуке. Про жизнь мою напишут много книг; Там будет лишь хвала — в любой строке. Ох, как бы сделать, чтоб забылся миг — Тот миг, когда был мною взят Фуке. Сергей Шоргин, «Д’Артаньян в Лилле. 1671»
Шарль д’Артаньян, Ассасин Быть собой — это всегда важно. И что, sacre bleu, важнее всего, так это быть именно собой. Не персонажем из писулек, которые читает моя Мастер на ночь. Не тем, кого запутали в паутине историй век назад. У начальника службы безопасности, как мою должность могут назвать потомки, при дворе Людовика XIV не было великой дружбы с людьми, которые стали известны под псевдонимами Атос, Портос и Арамис, а на момент смерти герцога Бэкингема я лазил по грушам в родном маленьком южном городке. Но как показала практика, человечеству всё равно и наплевать на это. Оно любит красивые истории. Моя Мастер, мадемуазель Анимусфиа, наследница важной и весьма значимой семьи магов-аристократов… которая радовалась как девочка, когда вообще смогла призвать Слугу! Даже такого как я, на грани Фантома, или Ложного Ассасина. Ведь для магуса из высшей аристократии не иметь задатков Мастера — это позор. Она избежала хотя бы этого. Но то, что её отец так и не смог увидеть её успехов, гнетёт её душу до сих пор. Ранит её, как тысячи самых острых клинков, похуже моего Фантазма… Заставляет её неуверенно прятаться за титулом. Сколько таких неуверенных принцесс я навидался. Для Ольги Марии по факту я материал для экспериментов. Я из относительно недавно попавших в Трон Героев душ, и записи о моей смертной жизни более чем доступны. Романы Дюма, проклятого Дюма, она и вовсе знает наизусть, засыпает с ними на тумбочке. Проникать во сны связь Слуги и Мастера полноценно не позволяет, особенно такая «на тонкой нити», как наша. Но беречь её сны я обязан. По простой причине. Мадемуазель, хотя и прячется за ледяной маской, не уверена в себе. И отсюда проистекает простая вещь — склонность верить лжецам. Определить таковых я смогу — а вот смогу ли я убедить Директора Анимусфиа, что это так? Надеюсь, что смогу — гасконская самоуверенность это абсолют, не менявшийся никогда. И у литературного персонажа, который нагло ржал в лицо слову «невозможно», и у реального меня, который нагло именовал себя кавалером высших орденов — потому что кто возразит любимцу короля? Лео Лайнур Флаурос. Скользкий тип, но убедить Мастера в том, что он — предатель, которого следует устранить, я не смог. Действовать по собственной инициативе мне не разрешили… во всяком случае, достаточно, чтобы не дать этой твари заминировать командный центр «Халдеи». Я спас своего Мастера… десятки других погибли, но я выполнил долг. Хотя вытаскивать человека из сверхмощного взрыва — та ещё задача, даже если ты более ловок, чем человек, на полтора порядка. В+ по классификации Халдеи, упрощённой для тех, кто никогда не любил математику. И вот теперь её сознание летит в кротовую нору, выход из которой — Япония, 2004 год, Фуюки. А сможет ли она… сможем ли мы вернуться на антарктическую базу, когда её изуродовало взрывом до неузнаваемости? Смогу ли я выполнить мою задачу как Ассасин, и прикончить предателя. Это первое, что следует сделать. Точнее, второе. Сейчас — шпага в одной руке, кинжал в другой и наступающая орда скелетов впереди. Мастер напугана — она редко бывала в настоящем бою, но её магические пули и мой клинок прекрасно дополняют друг друга, так что это препятствие — ненадолго. А тут ещё этот новый парень. Рицука. Мне он понравился, люблю амбициозных провинциалов, которые пытаются влезть в напыщенную аристократическую среду. И sacre bleu, ему, как подобает новичку, везёт! Он даже стал Мастером — при том, что моя Мастер выгнала его из зала за то, что он спал. И как оказалось, это спасло ему жизнь. Его Слуга — скорее Страж Противодействия. Точнее, временный. Вдобавок — Полуслуга, то есть Героический Дух, временно занявший людское тело, вместо того, чтобы создать собственное из спиритонов. Я знал, что такие бывают. Пусть я не Кастер, но кое-что в данных моего Мастера я понял, тем более что разъяснилось всё само. Я усмехаюсь, глядя на то, как мадемуазель пытается поставить всё на свои места — ругаясь параллельно с врачом комплекса по установке связи. Наши сущности тут, а её тело, там, в Антарктиде, в современной реанимации, и врачи борются за её жизнь. В восемьдесят раз быстрее человека — это всё равно медленно, слишком медленно для того, чтобы безопасно вытащить из-под взрыва, который грозил её убить. А контракт, хотя метка Мастера и проявляется на теле, заключается с душой, а не телом. Классический садистский выбор — метнуть кинжал и перерезать горло предателю, у которого могут быть магические защиты — что опасно, при моей-то никакой защите от магии. Или спасать жизнь Мастеру и разделаться с мерзавцем потом, когда он будет более уязвим? Я выбрал второе. Возможно — увы. Я не знаю, кто там, на другом конце духовного сдвига, хочет или может её убить. И даже не знаю, насколько магическая защита Лео позволила пережить взрыв. Но сейчас — надо действовать. Пусть удача вламывающегося с ноги в любые двери провинциала не со мной, она с нами! Эх, если бы Мастер перестала выпендриваться, изображать из себя ледяную принцессу и выяснять отношения там, где это не надо. Успокаивать влюблённых государей — не то, чем я люблю заниматься, но то, чем умею. — Я тоже был сыном купившего титул виноторговца, — шепчу ей на ухо, когда она возмущается тому, что Рицука стал Мастером Стража Противодействия, не имея благородной крови. — Про аристократический титул, ведущий начало от крестовых походов, для меня придумал Дюма. Ну или почти придумал… Ну, да. Титулом матери-то я пользовался, стал под ним известен, и насколько знаю, моим потомкам право на него подтвердили. Сейчас, пока мы будем ругаться, кто прав, а кто виноват, преступник от нас сбежит. Я, конечно, не этот расфуфыренный Фантом из Трона, именуемый Шерлоком Холмсом, но что-то в том, что он назвал дедукцией, понимаю. И профессор Лео на самоубийцу не похож. А вот на кого-то, кто эксплуатирует доверие моей маленькой принцессы — похож. Сорок семь кандидатов помещены в криосон. Её собственное тело, похоже, тоже подвергается этой процедуре. Но душа тут, и имеет шансы всё это распутать.***
… Ненавижу нерешительных Мастеров. Принцесса, конечно, наследник древнего рода, но это слабо спасает в ситуации, когда твоя рапира противостоит копью, убивающему бессмертных, и бесконечному запасу цепей, в которые превращаются волосы. За безопасность Мастеров я не волновался — у этой девочки Машу был огромный щит, который вполне отвечал тому, что делают все щиты… но вот как добраться до врага? В Райдер-классе, не говоря уже о Сэйбер, и в Западной Европе, я бы показал этой античной скульптуре её место в музее. Но в Японии и как Ассасин… я успеваю только лихорадочно парировать удары и надеяться на окно для использования Фантазма. Всё же удар по четырём направлениям — это не по одному. Теоретически удар из засады был бы лучше, но тут поле боя контролирует она, а отвлечь её на Машу — значит поставить под удар Мастера. Да, я уже говорил, что я ненавижу быть должным англичанам? Пусть этот синеволосый красавчик и не англичанин, а древний ирландец, но всё равно достаточно близко, чтобы стать далёким предком тех, кого я знавал. А что его выпендрёж лежит между нами и глупой смертью — так это хорошо. Потому что мой Мастер в первом реальном бою как таковая, где нам противостоит полноценный Героический Дух, а Рицука — в первом в принципе. Вдобавок покраснел как рак от наших насмешек, но хотя бы перестал тупить, как баран, понимая, что без своевременных команд ни Слуга, ни недо-Страж Противодействия не годны ни на что. А против двух сверхскоростных Слуг наша мадемуазель-музейный экспонат, похоже, не годна ни на что. Ну или… годна на жаркое на вертеле! — Tous pour un et un pour tous! Четыре рапиры влетают в шею противницы-Райдера с четырёх направлений. Фантомные копии фантомов… которые потомки сделали воплощением дружбы. Такой вот милый, дружеский, удар в спину, когда противница отвлеклась на более явно опасную цель. — Эй, ты должен мне выпивку! — синеволосый, похоже, возмущён. Все эти древние герои просто помешаны на славе — а я, похоже, украл у него трофей. — Сочтёмся, Кастер! Это вообще была не твоя дуэль, но ты… — Предпочёл уравнять шансы! — ну да, они все любят гоняться за славой, но терпеть не могут, когда это ставят им в упрёк. — Ну и показать этой девчонке, ЧТО такое настоящий, старый Героический Дух. — Все друиды выглядят как древние старцы, даже когда юны и молоды, Панорамикс? Синеволосый поднимает брови. — Это из мультфильма, — смеясь, произносит мой Мастер. Да, она не стесняется смеяться в присутствии простолюдина, хотя через минуту вспомнит о своей благородной родословной. Но сейчас, после первого серьезного боя, ей следует прийти в себя. А смех, как и ругань, хорошее средство разрядки. — Ну и комикса, — произносит она, видя, что Рицуки уже открыл рот, желая влезть в разговор — но он простолюдин, а она леди, ему не положено. — Эй, красавица, не хочешь сменить Слугу? — предлагает синеволосый. — Хотя о чём это я… твои контуры по этой части предельно слабы. Хорошо ещё, что ты смогла призвать этого новичка. — Предлагаю решить вопрос с клинком в руке, — говорю я Кастеру. — Ну или посохом. Но в другой раз, когда с этим разберёмся. Ну, с той аномальной Сингулярностью, которая у вас происходит…***
А аномалия, похоже, выдающаяся. По крайней мере, когда я узнаю про осквернённый Грааль, меня корёжит. В этот цикл я избежал призвания на Войну Грааля — но от грязи нынешней войны воротит даже меня. Итак, минус Райдер, Кастер на нашей стороне. Но впереди Берсеркер и главный приз — осквернённая Сэйбер. Убить их будет чрезвычайно сложно. Ассасин-класс служит для устранения Мастеров, не Слуг. Особенно таких опасных и древних, как эти. А с синеволосого позёра прок весьма относителен — он уже наметил для себя цель, Арчера, и решил с ним разобраться. Значит, Сэйбер, Лансер и Берсеркер на мне. Если Берсеркера, как сказал Кастер, лучше и впрямь обходить десятой дорогой, а первым он не полезет — то первые два на мне. Ну или на нас. На странной команде из новичка с полуСлугой из такой же стажёрки как он сам, ну и моего Мастера, которой в лаборатории удобнее, чем в бою. — А скажут, что нас было четверо! — цитирую своему Мастеру романного себя, наблюдая, как на её губах расплывается улыбка. Она не нервничает, не хочет психовать, не ведёт себя показательно «я начальник, вы дерьмо». Принцесса более-менее готова к бою, и это уже хорошо. Хотя комплексы «видел бы меня отец» явно останутся, но это к врачам — любой Слуга с развитым навыком «Шпионаж» даст сто очков вперёд смертному психоаналитику, но заниматься психотерапией со своим Мастером… не совсем та задача. Особенно в ситуации, когда, хотя я ненавижу себя-Сэйбера, так как это не я, а образ со страниц книг и экрана, не лучше других Фантомов, сплетённых из красивых стихов и прозы без реальной основы, я больше всего ненавижу, что меня призвали фактически собой. Самым человеческим из возможных вариантов — и самым бесполезным, когда речь идёт о противостоянии грёбаным античным монстрам и грёбаной античной магии. Ну что, ребята, вызов принят! Фантазм у этой девицы Машу неисправен, ну или она не может его активировать. Догадываюсь, как такое может быть — ну, точнее, догадывается моя интуиция. Видимо, то, с чем она слилась, став полу-Слугой, эрзацем Стража Противодействия, тоже чертовски древнее. А с древней хренью разум человека управиться может при очень ограниченных обстоятельствах. Когда ты пять минут назад была дрожащей стажёркой — фигово чувствовать себя паладином. Но по крайней мере он прочен, как любая другая спиритонная структура — а значит, примет на себя пару-тройку ударов знаменитого Экскалибура. Хитрить, отступать, кружиться, ждать «окна» в бою — вот стиль боя Ассасина. И прочность этой штуковины, похоже, позволит выдержать нужное для этого количество ударов Сэйбер. Увы, очень малое. А неисправность Фантазма Машу превращает это в совершенное казино, «русскую рулетку», как говорят современники Мастера. Хватит ли удачи? Не моей, так этого парня… У него — хватило. У меня — нет. К чести могу сказать, что погиб от рук одного из лучших мастеров, призванных в класс Сэйбер, это я оценить могу. Но чувство собственной бессильности — жжёт хуже местной чёрной отравы. Когда твой Фантазм призван, и четыре клинка с четырёх сторон впиваются в тело врага… но её меч ломает их, как жалкие зубочистки из дешёвого ресторанчика. В реальности у двуручника против кавалерийского палаша шансы не такие односторонние. В бою Слуг — с этим уже вопросы. В любом случае, запасы Маны у неё выше на порядок, хотя мой Мастер — опытный Магус, но в том-то и вопрос, что в этом бою она нужна как Магус. — Дуэль… и бутылку бургундского потом, Кастер! — кричу я с деланным смехом, когда меч Сэйбер Альтер летит в меня. Девчонка и мой Мастер получат шанс выжить и закончить всё это. Одно огорчает — синеволосый может претендовать на статус Слуги Ольги-Марии, но что-то мне подсказывает, пока клинок Сэйбер впивается в моё тело, что это ещё не конец. И что мы встретимся… обязательно встретимся… где-нибудь и когда-нибудь!