Бичэню требуется помощь

За гранью реальности, в духовном пространстве, напоминавшем убранство цзинши, Бичэнь и Ванцзи, души меча и гуциня Ханьгуан-цзюня, проводили время за игрой в го. На шахматном столе дымились благовония в изящной курильнице, их аромат успокаивал и способствовал концентрации внимания. Бичэнь, облаченный в белоснежные одежды, играл белыми фишками. Ванцзи, элегантно придерживающий широкий рукав синего одеяния, поставил на доску черную фишку. Бичэнь, внимательно оценив ситуацию на доске, сказал: — Твой ход умен. Ванцзи, не выражая ни капли гордости, произнес: — Благодарю, брат Бичэнь. Бичэнь изящно взял новую фишку из мисочки и протянул руку, чтобы поставить ее на доску, но фишка так и не коснулась стола. Бичэнь напрягся. — Хозяин взял меня, — сказал он серьезно. Ванцзи спросил: — Будет ли битва? Я по-прежнему пылюсь на столе, не ведаю, что происходит. Бичэнь нахмурился и обратился в чувства. — Я все еще в ножнах. Меня не призвали. Стало быть, битвы не будет. Можем доиграть, — он поставил фишку на доску и вдруг замер, побелев, — Ох! Я в руках у темного заклинателя. — Хозяин снова напился? — искренне забеспокоился Ванцзи. — О, это плохо. — Тебе нечего беспокоиться, брат Ванцзи, — печально произнес Бичэнь. — Пьяные приключения хозяина никогда не ставили тебя в неловкое положение. Это я один такой несчастливый. — Хмельной хозяин однажды порвал на мне струны, от горя, — вздохнул Ванцзи. — Было больно, но я его не виню. Бичэнь тоже вздохнул: — В любом случае, наша участь не хуже участи брата Суйбяня, которого призвали один раз в тринадцать лет, чтобы разрезать им арбуз. — Грешно смеяться над товарищем, брат Бичэнь. — Он чаще был мне соперником, чем товари-… Ах! — Бичэнь потер плечо, поморщившись. — Меня бросили на пол! Ох, снова подняли. Что там делает этот тёмный заклинатель? Ванцзи с укором покачал головой: — Никакого уважения. Чем больше Бичэнь сидел в оцепенении, обратившись в чувства своего физического тела, тем больше ужас охватывал его белое как снег лицо. Ванцзи смотрел на товарища и недоумевал: — Что такое, брат? Бичэнь вцепился пальцами в край стола и поднял на Ванцзи полный ужаса взгляд: — Меня взяли в рот, — прошептал он, не веря собственным словам. — Я чувствую, как этот язык облизывает узоры на моей рукояти. На лице Ванцзи отразился такой же ужас. Он пересел ближе к мечу и взял его за плечо, успокаивающе: — Что ты чувствуешь, брат? Бичэнь, запинаясь и выпучив глаза, произнес: — Жарко… М-мокро… Ужасно. Я часто испытывал эти чувства лезвием, когда протыкал тела врагов насквозь. Но то, что я чувствую рукоятью… ах, я сейчас запечатаюсь от стыда. Он закрыл лицо рукой, и Ванцзи сжал его плечо, утешая: — Держись, брат Бичэнь. Но зачем хозяину делать такое с тобой? Может, ему жарко, и он хочет тем самым освежиться? — Я не знаю, каковы мотивы, — убито прошептал Бичэнь. — Но это язык темного заклинателя! Гуцинь ахнул. И тут вдруг атмосфера за гранью реальности потемнела, замерла в предвкушении бури, и перед шахматным столом сгустился черный дым. Ванцзи напрягся, заслоняя собой ошеломленного товарища. — Уходи, Чэньцин, — произнес он строго. Черный дым вдруг рассмеялся, громко и заливисто, и материализовался в мужчину, облаченного в черные как ночь роскошные одежды, зловеще колыхающиеся и украшенные подвесками с красным кисточками. На лице мужчины сияла яркая улыбка, тронутая горьким злорадством. — Наконец-то ты испытаешь на себе мое унижение, Бичэнь! — произнес Чэньцин, подходя к шахматному столу и усаживаясь напротив, на место, где раньше сидел Ванцзи. Он развалился в расслабленной позе, подпирая щеку рукой и барабаня пальцами по коже. — О чем ты говоришь? — недоумевал Ванцзи. В глазах Чэньцина блеснуло наслаждение от взгляда на пораженного стыдом и ужасом Бичэня. — Я демоническое оружие высшего класса, — сказал он, вдруг предавшись ностальгии. — Одна моя нота, и все жалкие светлые заклинатели трепещали! Я вел за собой полчища разъяренных трупов, меня боялись самые свирепые из призраков! И каково было мне, Бичэнь, прославленному укротителю нежити, однажды очнуться покрытым слюнями, так, что все отверстия забились, в скользких ручках трехлетнего ребенка, которому меня вручили как игрушку, пока хозяин грел кости на солнце?! Какое унижение! Я не играл неделю, мое дерево разбухло от соплей и слюней! Благородный гуцинь проникся сочувствием к демонической флейте, но это не убавило его неприязни к ней. — Иди злорадствуй в другое место, — сказал он. — Ванцзи-сюн, Ванцзи-сюн, — протянул Чэньцин, расплываясь в улыбке. — Как быстро ты забыл, как хорошо мы играем дуэтом, и вот уже прогоняешь меня! Ванцзи сдвинул брови. — Я всего лишь инструмент в руках хозяина и подчиняюсь его воле. Это не обязывает меня принимать отступников. — Но тебе же нравится играть со мной… Не отрицай, это будет враньем! Как оно было… Си-бемоль, фа, фа, ля-бемоль… Ванцзи запыхтел раздраженно. — Когда ты играешь что-то приличное, тебя еще можно терпеть, — выдал он отстраненно. Глаза Чэньцина загорелись. — Значит, я тебе все-таки нравлюсь? Ванцзи не успел ответить — Бичэнь вдруг стал в панике задыхаться и схватился за него как за спасательную шлюпку. — Что такое, брат? — скорее спросил Ванцзи. — Ванцзи… — прошептал из последних сил Бичэнь. — Я оказался в ужасном месте. Мне страшно. — Брат Бичэнь, я с тобой. — Ты не со мной… Ты в покое стоишь на столе, сохранив свою честь, а я… — Где ты, Бичэнь? — Я внутри. — Внутри чего? Бичэнь поднял на него красные, слезящиеся глаза и произнес убито: — Внутри темного заклинателя. Ванцзи ахнул, искренне изумившись. — Он проглотил тебя? Целиком? Бичэнь отрешенно мотнул головой и сжал синие одеяния товарища. — У меня нет слов, чтобы передать мои чувства… — прошептал он. — Там темно, но жарко и сухо. На меня давят со всех сторон. Мной дергают без остановки, туда-сюда, о, брат, это невыносимое унижение! — Я не понимаю, брат, — произнес Ванцзи. — Куда ты попал? Вместо меча ответил покатывающийся со смеху Чэньцин: — В царство тьмы и порока моего хозяина! Добро пожаловать! Я там тоже был, но хозяин остался недоволен — уж больно я узок и пуст. Ваш брат Суйбянь тоже там побывал, но и он хозяина не удовлетворил. Я слышал, как хозяин восхвалял какой-то здоровый меч Ханьгуан-цзюня… должно быть, речь была о тебе, дорогой брат Бичэнь. Бичэнь не выдержал, закатил глаза и стал кашлять кровью, распластавшись на руках Ванцзи. — Я… запечатываюсь… — прошептал он из последних сил и потерял сознание. Ванцзи ошеломненно поднял взгляд на Чэньцина. — Что произошло? — в мольбе прокричал он. Чэньцин поднялся, довольно улыбаясь, и его роскошные одежды стали растворяться черным дымом. — Произошло то, что должно было случиться рано или поздно, — он обратился в слух, подняв палец к небу, и ахнул: — О! Кажется, хозяин остался доволен работой Бичэня, и сейчас его заменит Ханьгуан-цзюнь. Пришло время мне откланяться. Дым полностью поглотил его тело, подняв шквал холодного ветра. Ванцзи в недоумении глядел, как исчезает в пространстве его партнер, и вдруг до него донесся леденящий душу шепот на ухо: — Ты следующий, Ванцзи-сюн! Что бы это ни значило, Ванцзи заранее испугался.