Магнитиком на холодильнике

      Самым первым, что бросилось в глаза Шоё по прилете в Бразилию, был не золотой пляж, не искрящееся весёлыми зайчиками море и не привлекательный прилавок с прохладительными напитками. Его заставил свернуть с уже намеченного маршрута к такси почти ничем не примечательный сувенирный магазинчик. Висевшую на входе железную доску украшало бесчисленное множество магнитов от самых простых до искусно вырезанных черепах. И надо же было волейболисту зацепиться за один единственный, до глупой улыбки дурацкий магнит, который бы никто не купил, будь у него хоть капля соображения и щепотка серьезности. Но порой наши желания не имеют абсолютно никакого здравого смысла, но именно они значат весь мир. Ярко-желтое солнце игриво подмигивало Хинате с магнитной доски. Солнцезащитные очки на светиле добавляли ему комичности. Раздумывая разве что полсекунды, чтобы в голове посчитать свои сбережения, Шоё влетает в магазин и с улыбкой до ушей просит вон тот да-кто-ж-его-купит-магнит. "Кагеяме понравится," – мелькает мысль. ***       Следующий сувенир он замечает возле пляжа. Магнит в виде волейбольного мяча. Настолько оригинально, что Шоё его покупает. Где-то над ухом прыскает Ойкава: – Серьезно? - вопросительно насмехается Тоору, выгибая бровь, – с таким же успехом мог королю молока купить, эффект неожиданности был бы аналогичен. Хината отдает два доллара продавцу и показывает язык Ойкаве. Ойкава корчит рожицу и подгоняет в сторону волейбольной сетки. Вечером Шоё отправляет Кагеяме посылкой магнит в виде волейбольного мяча. ***       Узкие улочки города кишат потоками машин и толпами людей. Гомон продавцов и покупателей, оглушительные гудки автомобилей, трещащие моторы – все сливается в единую какофонию, мешая даже думать. Но мозг Хинаты работает все ещё отменно, когда он видит в одном захламленном прилавке магнит с рыбой Жабр из "В поисках Немо", живущий в аквариуме. На самом деле, название рыбы рогатый занкл, но Хинату мало беспокоит незнание вида рыбы. Его голову занимает неимоверное сходство с Тобио. Дело не только в слегка хмуром виде, чуть повёрнутой голове, выражающей равнодушие - рыбы вообще могут выражать равнодушие? - и ухмылку. Цвет магнита притягивал взгляд волейболиста. Белесые бока рыбы с глубоко-синими полосами. Снова тонет в этом цвете индиго и даже чувство дежавю испытывает. Рыба была повернута чуть на смотрящего, поэтому сам сувенир был объемный. Водоросли, изображённые по краям, искрили изумрудным, видимо, из-за блестящей краски. Глаза блестят, ноги несут, рот улыбается и руки тянутся. А потом громким и чуть заветренным голосом продавца на него обрушивается осознание незнания языка. Жестами и корявым английским пытаясь объяснить, что он через секунду прибежит, только не продавайте вот этот магнитик, Шоё ищет глазами соседа по комнате, который нагло его бросил в этой суматохе. Вообще-то Хината просто сорвался с места, позабыв про сзади идущего друга. Через двое суток Кагеяма Тобио, волейболист Schweiden Adlers, получает свой шестой магнитик в виде Жабра из "В поисках Немо". ***       Кенму заставить вытащить из дома представляется нереальным. Непрекращающийся рост на канале, проведение частых стримов, работа в качестве промоутера. Эти обстоятельства мешают Козуме покинуть квартиру даже ради обычной прогулки, дабы не помереть от нехватки витамина D. Но Хинате они не мешают, поэтому он весело трещит и заваливает стримера рассказами и новостями, который рядом молча втыкает в дорогу. Он не уходит, потому что боится, что и в квартире его достанут. Или просто потому что Шоё слишком ярко светит, а Козуме не хватает немного солнца в жизни. Куроо то далеко. – О, магазин, Кенма, пошли заглянем, мне срочно надо купить кое-что! - энтузиазм прёт из всех щелей, противиться ему равносильно прятаться от жары в знойной Бразилии. Поэтому Козуме натягивает панаму ещё сильнее на уши и входит за Хинатой. Тот стоит у стойки и вертит в руках нечто плоское. Заглядывая через плечо волейболисту, предварительно встав на цыпочки, Кенма чуть хмурит брови и вопросительно смотрит на друга. – Срочно купить кое-что? – цитирует. Он тащил его через полрайона, чтобы именно сейчас купить эту невероятную вещь. Это даже не вопрос, это констатация факта, телефон геймера показывает более десяти тысяч шагов. – Это не мне, – отмахивается Хината и продолжает разглядывать плоскую вещь. Магнит. С изображением пляжа и пальм. – А, – со знанием дела чуть разочарованно тянет Кенма, – любовнику своему. Ему не зайдёт. Купи ему лицо нормальное. Кислую мину его все уже видели. – Нормальное у него лицо! Ты просто его давно не видел, – обиженно отвечает волейболист и дует щеки. Кенма поднимает руки в примирительном жесте, мол, да, пошутил неудачно, иди покупай уже свой несчастный магнит, совет вам да любовь. И снимает со стойки полностью металлический магнит в виде корабля и движется к кассе. ***       Единственной отрадой во время долгой разлуки служит долгожданная встреча. Шоё стоит на станции в Мияги, бегло осматривает местность и мчится по выстроенному в голове маршруту. Самое ценное не забывается. Пусть то будет его родной город, родные улочки, родная школа и избытые дороги или вскольз упомянутый адрес нового проживания Кагеямы. Пусть то будет выученное наизусть расписание тренировок волейболиста или его распорядок дня. Моменты, особенно дорогие сердцу, дороги и уму. Хината стоит напротив нужной двери и, поколебавшись секунду, жмёт на звонок. Недолго, потому что жителя раздражает протяжный звук. И замирает. Замирает Хината, замирает время, замирает чириканье, замирает дыхание, потому что кислород не нужен, когда в двери проворачивается ключ. Ему уже ничего не нужно, потому всё жизненно необходимое стоит в белой домашней футболке и серых спортивках прямо перед ним. – Привет, Тобио, – чуть неловко и смущённо. Потому что не знает, как объяснить его внезапный приезд в Мияги, как объяснить желание обнять, как объяснить порыв разрыдаться. – Шоё... – чуть хриплое после сна. Удивлённое, но сказанное с интонацией профессора, полностью уверенного в правильности своей теории. Теория не верна, он не в Бразилии, он прямо перед ним. Кагеяма наплевал на соседей, на открытую дверь, на божью рань и просто: – Придурок! Мог сказать? – бросается к Хинате. Стискивает и обнимает, обнимает, обнимает. Потому что скучал. Шоё плачет и сжимает его. Потому что тоже скучал. *** Им приходится отлепиться через чётких семь минут, когда Хината перестал лить слезы. Кагеяма, конечно же, готов был стоять долго, вытирая с щек влагу и постоянно шепча его имя, но Хината устал с дороги. И вот он стоит на его кухне. В глазах - солнце, в волосах - золотой песок, в голове - ветер. Стоит и пялится на холодильник. Холодильник, на котором каждый, каждый чёртов магнит и письмо, которое к нему прилагалось. – Ты... – слова отсутствуют. Мысли тоже. Не завезли ещё, только снесли крышу этой щепетильной сценой. – Я, - Кагеяма невозмутим. Он поставил на стол приготовленный с божьей помощью рис, пару бокалов и палочек, немного закусок. – Ты их всех сохранил и...прилепил... – Шоё глаз оторвать не может. Он что, правда читал письма? Это же дедовский метод, Хината их писал забавы ради. И правда лепил магнитики? – Конечно. Я бы не посмел их выкинуть или отложить, – в его взгляде и голосе столько серьезности, что Шоё оборачивается и бросается теперь уже он. Снова прячет глаза где-то на футболке у Тобио. Тот ошеломлённо стоял секунду, а в следующую поднял за подбородок рыжего, взглянул в самую янтарную радужку и аккуратно поцеловал. Действовать у него всегда получалось лучше, чем говорить. Хината тронут, рад, счастлив, плачет и целует, целует в ответе. Кагеяма растроганный, рад, счастлив, улыбается и все ещё целует, целует.