Работают ли старые подкаты?

— Что я наделала?! — сильно паниковала Брабара, судорожно сжимая в руках плащ. В Бэтмобиле, на заднем сидении, сидела девушка чуть старше неё самой и старалась не уснуть. Бэтгёрл конкретно измотала своими переживаниями по поводу двухнедельного отсутствия своего дорого отца уже всех: и новую знакомую, и Бэтмена. Хотя мышиный герой сам принялся искать бывшего копа, после расставания с Женщиной-Кошкой. Теперь ему требовался такой друг, который мог вполне посочувствовать и выслушать, так как Альфред перестал быть столь хорошей жилеткой. Не то чтобы Бэтс начинал рыдать навзрыд каждый раз, когда речь заходила о его самочувствии, но вот впасть в депрессию мог. Поэтому ему срочно потребовался Джим. А подумать насчёт того, что тот сейчас может находиться в подавленном состоянии из-за позорного увольнения после роспуска полицейского участка, как-то не потрудился. Но естественно Бэтмен не останется в долгу и успеет вставить в разговор пару реплик про то, как ему жаль, что это не справедливо и всё такое. Пообещает, что решит этот вопрос с новым мэром и тогда все дружеские формальности будут соблюдены. Бэтгёрл же продолжала нагнетать и портить атмосферу в навороченной машине. — Надо было проглотить обиду и просто принять папу, а не бросать его один на один с этим монстром! — Эй, по-легче про моего дядьку! — возмутилась немного брюнетка позади неё. — Не монстр, а мудила. Разные вещи. — Как так получилось, что ты, племянница Двуликого, находишься в Готэме? — решил поиграть в детектива Летучая Мышь. — Просто. У дяди был младший брат, тот встретил мою мать, они переспали, родилась я и мне дали имя Рэйчел. Ты должен знать про то, как дети появляются. — Я говорил… — Моего отца сгубил кусок стены одного из зданий, которое Супермен решил пробить своим стальным котелком. А мама сыграла со мной в «Angry birds» и запульнула меня в дом моих деда и бабушки. Я предпочитаю думать о том, что она желала мне только добра. С тех пор, дядя Харви иногда навещал нас, порой брал меня с собой на «свою работу», когда я стала достаточно взрослой для такого. Мы провернули несколько ограблений вместе. Ему доставались девяносто процентов деньжат, а мне остальные десять. Я таким образом на юридический поступила. Он сказал, что адвокат лучшая профессия для меня. — Иронично, — выдал герой Готэма с абсолютно каменным лицом. — Ага. — Лучше бы у тебя с ним связь была, — грустно пробормотала рыжеволосая. — Мой папа, конечно, способен его одолеть в одиночку, но если Двуликий с ним что-то сделал, то обязательно ответит за свои преступления! — Я не виновата, что дядя Харви так до сих пор не сообщил мне свой новый номер. Да ладно вам, что вы все так сильно кипиш разводите? — Двуликий может использовать Гордона, как приманку, — выдал Бэтмен. — Раз Джим был уволен, то от него теперь только одна польза — вытащить меня на свет. На большее тот уже не годится. — Ты так говоришь о своём друге, будто о пустом месте. — Мы коллеги. Правда, уже не настолько… работоспособные. — Мда… — Ну почему я просто не могла с ним поговорить? — продолжала сокрушаться Барбара. — А я только больше расстроила его в присутствии Двуликого! Ещё и не выходила на связь больше недели. Только оправдания придумывала, потому что злилась на него. А теперь его телефон недоступен. Боги, я надеюсь, что с ним всё в порядке. — Успокойся уже! Может он просто утопил мобильник в туалете во время размышлений о том, что его жизнь полная задница, а теперь торчит в магазе с консультантами, пытающимися втюхать модель по-дороже и не заржать при виде него? Ответом ей было молчание, но Рэйчел и не ждала чего-то другого. Девушка сама задавалась вопросом, где же сейчас её дядя и этот усатый комиссар. Бывший комиссар, если быть точной. Вдруг и вправду безработный борец за справедливость и честный закон теперь трупиком исследует дно Готэмской канализации? Не самая лучшая новость будет для этих косплееров летучих мышей. И для самой Рэйчел, так как ей хотелось вырваться из геройских лап без лишних эксцессов. И как она могла только попасться этим «белым и пушистым» на глаза? Обычно такая аккуратная и внимательная, девушка внезапно оказалась ценным козырем в деле по поимке Двуликого. А во всём виновата эта глазастая Бэтгёрл. Вот как можно было настолько проколоться? Рэйч снова попыталась дозвониться до родственника в присутствии мышиного дуэта, но никто на той стороне трубку так и не взял. — Дядя, блин, не подставляй меня, — буркнула брюнетка. — Ты уверена, что стоит спросить у Джокера номер Двуликого? — с ноткой сомнения спросила Барбс. — Они сотрудничали несколько раз. Уверена, тот хотя бы краем уха, глаза или жопы знает, где примерно нам искать его. Если повезет, то и папочку нашей восходящей звезды найдём живым. — Никаких «если»! — Барби, я шучу. Ещё насладимся лицезрением знаменитых усов и пьяных глаз. Барбара никак не прокомментировала данный подкол. Отца несколько дней не было в родном доме, на связь не выходил, как в воду канул. До этого мужчина ещё забегал в родную берлогу, судя по оставленному мусору в ведре. Его было не так много, что говорило о том, что хозяин заходил ненадолго. А потом и вовсе пропал. Теперь главное — найти бывшего копа по-скорее и поговорить по душам. Неважно, какими путями придется воспользоваться. Девушка не боялась обратиться не то что к Джокеру, даже к самому Дарксайду. Все ради дорого любимого папы. Тем более, что дом нового мэра Готэма плавно нарисовался перед компанией спустя несколько минут.

***

Три часа назад… — Харви, — с тихой ноткой возмущения протянул Гордон, когда ощутил на загривке прикосновение тёплых непропорциональных губ. Дент лишь слабо усмехнулся, продолжив чередовать поцелуи с покусываниями. Руки покоились в карманах брюк комиссара, не давая возможности увильнуть. Хотя Джим и не очень-то стремился это сделать. Позволяет преступнику не останавливаться, продолжать воплощать в жизнь свой явно не дружеский план по соблазнению рыжеволосого мужчины. — Не будь такой вредной ханжой, Гордо, — чуть ли не мурлыкает Двуликий, разворачивая к себе лицом Джеймса. — Кыш-кыш-кыш, — коп мягко хлестнул пальцами по его рукам. — Не хватает внимания, сам знаешь, где его тебе дадут с лихвой. — Пф, больно надо деньги тратить потом на лечение от хламидий и сифилиса. — А я как безопасный дешёвый вариант?! Вот ты… — Кто? — Редиска, — буркнул Джим, вызвав тем самым смех Дента. — Ты у нас самый опасный вариант, на самом деле. Чуть что, и я снова за решёткой. — И будет за что, — усмехнулся Гордон. — Пропишу в твоём деле ещё и изнасилование невинных граждан. — Естественно, без объяснения, кого ты имеешь в виду под «невинными гражданами». Вот ты мудак, Гордон. — Не правда, я чертовски хороший коп, у которого за душой есть несколько грешков. — Их число равняется количеству взятых тобою кредитов. — Ой, пошёл ты. Харви устало закатил глаза. Ему уже успела поднадоесть эта бессмысленная перепалка, ведь, в конце концов, к этому усатому Патрику он пришёл отнюдь не за этим. Бывший прокурор снова принялся целовать комиссара, прильнув к его губам. Тот слегка не ожидал подобного, но руки сами тут же потянулись к крепким плечам, чтобы плотнее притянуть к себе. Как бы Джим не сопротивлялся по-началу, через некоторое время расслабился и включился в приятный процесс. Он уже и забыл то невероятное чувство удовольствия, когда кто-то отвечает взаимностью во время поцелуя. Тем более, такого. Харви целовал мягко, но с присущей ему страстью. Демонстрировал мастерство в столь интимном деле, как и всегда. Конечно, это уже не был тот самый Харви Дент, каким он являлся в юности. Менее импульсивный, ярый, повернутый на своей популярности. Но с годами мужчина, на взгляд Джима, стал в чём-то намного лучше. Двуликий не спеша снимал потёртый пиджак с бывшего друга. — Харви, больше десяти лет прошло… — Почти пятнадцать, если быть точным. И что? Не хочешь вспомнить те два раза, когда мы с тобой оказывались наедине? Ну же, Джи-и-имбо… — Напомню, что в первый раз мы переспали по-пьяни. А второй, потому что… было холодно. — И скучно. Мы просидели семь часов в патрульной машине по вине ушастого парня. — Это была очень важная миссия… — пытался оправдать героя Готэма комиссар. — Он уснул, Гордо! Этот ходячий спандекс устал и вырубился. А мы умирали от скуки и осенней холодрыги. — Это ты меня уломал на секс в служебной машине! Знаю, это звучит, как одна из эротических фантазий, на которую не грех и решиться для разнообразия, кхе. Но не с нами же в главной роли?! — Жалко. Первый раз не запомнили, а второй — чуть всё на свете не отморозили. Ну и ладно, какая уже разница? Зачем жалеть, когда можно просто повторить? — Я уже не в той форме, чтобы испытывать себя и кровать на прочность. — Не могу не согласиться, — ухмыльнулся гаденько Дент, снимая очки с Гордона. — Вот ты урод… На себя бы глянул в зеркало. Это какой-то… секс втроём получается. Я, ты и второй ты, только стремный. — Вот ты зараза… — Ладно, не сокрушайся так сильно. Уверен, мы ещё сможем исправить твою правую сторону. Самодовольная улыбка на губах Джеймса чуть ли не ослепляла своей яркостью, пока до Дента доходил смысл данного подкола. И в момент, когда в глазах бывшего окружного прокурора появился огонёк осознанности, а за ним — дичайшее возмущение вперемешку с жаждой мести, Джим не выдержал. Он прыснул сквозь зубы, слегка опустив голову вниз. Всё тело мелко содрогалось от тихого смеха. — Гор-р-рдон, — Харви резко приблизил к себе копа, схватив за воротник рубашки. — Хм? — мужчина продолжал гордо улыбаться. — С чего ты вдруг стал таким… таким… — Каким? — Говнюком, — Дент смотрел на него немного свысока. — Поднахватался всякого от одного ебанутого, — Джеймс принялся развязывать черно-белый галстук. — С тобой я становлюсь ещё большим мудилой. Грызусь со всеми, нахуй чаще посылаю, злюсь. — Зато пьёшь меньше и, как ни странно, ходишь счастливый. — Может потому что… еба-а-ать… — прохрипел Гордон, расправившись с пуговицами двухцветной рубашки злодея. — Сука. — Всё ещё впечатляю, не так ли? — бровь игриво выгнулась дугой. — Почему… почему ты всё ещё пиздатый ублюдок, а я — настольный, мать его, глобус?! Хотя, нет, не говори. Сам знаю причину. Но всё же… — Иди сюда, — выдохнул Двуликий, дёрнув в разные стороны верхнюю одежду комиссара, из-за чего несколько пуговиц оторвались и разлетелось по полу. — Кто-то до сих пор перешивает вручную пуговицы кое-как. — Я не имел и не имею до сих пор сраного лепреконского золота, чтобы часто покупать новые рубашки. — Хватит носиться по городу, как угорелый, на каждый вызов. Может перестанешь тогда ходить в потрёпанных ниточках. — Привычка. Сам ведь знаешь, я с первых дней работы в полиции ношусь с одного конца Готэма в другой. Зря, правда… — Хорош, — прошептал Двуликий, прижимая к себе мужчину. Гордон отбросил уныние, осознав, что Харви бессовестно водит руками по его телу, изучая все «особенности». Точнее, недостатки, как думал Джим. В конце концов, он значительно испортился за эти годы. Благо, постарался хотя бы немного улучшить свой внешний вид с помощью бритвы в некоторых местах и испытания нервной системы на прочность. Попробуй тут не схудни чуть-чуть, когда кроме стресса в повседневной рутине ничего не видишь. Ни граждане, ни собственные подчинённые уже более ни в грош не ставят. Так и с ума сойти недолго, не то что потерять несколько килограмм. Хотя Гордон по-прежнему ходил с «трудовой мазолью», обвивающей его ниже пупка хулохупом. Но Двуликого вполне устраивали такие формы бывшего друга, судя по всё нарастающей уверенности в движениях. Ну или же Гордо просто не знал, что перед ним сейчас настоящий извращенец с пунктиком на грушеобразность партнёра. И всё равно Джим краснел перед этим мудозвоном, как малолетняя школьница на заднем сидении автомобиля своего парня, который спиздил это чудо техники у папаши. Одного лишь соприкосновения оголённых частей тел хватало, чтобы Гордон позорно терся об своего друга причинным местом. Становилось всё жарче, хотелось большего. — Давай сделаем это, Харви, — шепчет Джеймс, утягивая злодея за собой на второй этаж, где располагалась спальня. — Ого, этот раз со всеми удобствами будет? — ухмыляется Дент, проводя кончиком языка по своим губам. Собственное имя, произнесенное голосом Джима, будоражило кровь. — Удобств будет больше, чем в предыдущие разы… — Значит… за презиками бежать не надо? — Нет. — Круть, — выдохнул жарко в лицо Гордону бывший прокурор, когда они оказались в нужной комнате, за закрытой дверью. — Круть, — согласился с ним в легком кивке мужчина, начав расстегивать ремень на чёрно-белых брюках. Спустя час… — А потом они потрахались, — насмешливо произнес Двуликий. Джим даже бровью не повел. Он продолжал обниматься и целоваться с Харви, не желая выползать вместе ним из теплой нагретой постели. Ему было так хорошо. Впервые за долгое время снова испытать сексуальное удовлетворение, пускай и с мистером Двуличная Задница, а не с какой-нибудь прекрасной женщиной, — полный кайф. Возможно, мужчина втайне мечтал о подобном много-много лет, не надеясь ни на что. И теперь реальность больше не казалась полным дерьмом. Наоборот, хотелось радоваться жизни и… не делиться этой радостью ни с кем, кроме как с этим ублюдком. Дент отвечал ему тем же. Он и не знал до их неожиданного партнерства, как сильно соскучился по усатому мудаку, на самом деле. А ещё по прикосновениям. Двуликий пребывал в шоке от того, насколько изголодался по человеческому искреннему теплу. Наверное, сейчас он прекрасно понимал покойного ледяного хрена, мистера Фриза, в его стремлении спасти жену и вернуть её обратно. Чтобы просто лежала рядом, дыша в унисон и согревая своим телом. Всё-таки есть некоторые минусы в жизни отпетого преступника. Правда сейчас в объятиях Дента находилась красавица слегка мужицкой наружности. Так что понять окончательно доктора он не мог. Слишком разнились вкусы у них. В сотый раз завибрировал мобильный Гордона на полу спальни. — Надо бы ответить, — оторвавшись от лобызаний, прохрипел Джеймс. — Потом… — А вдруг мужики или Шерил звонят? — Чтобы вручить пост мэра на блюдечке? — Бэтмен… — Не упоминай это имя в суе. У тебя нет даже его контактов. — Барбара, — кинул последний козырь. — Она всегда входит в дом без единого шороха, никогда заранее не предупреждая. — Э-э-эм… врач? — Психиатр, разве что. — Завались. Противная трель мобильника вскоре стихла, но мужчины знали, что это ненадолго. Джим всё-таки решил встать и подойти к телефону, чтобы проверить контакты. Но взяв его в руки, передумал. Вместо этого нажал на голубой значок в настройках, поставив мобильный полностью на беззвучный режим. Где-то в глубине души совестливо пропищало: «А вдруг…», однако этот голосок не смог до конца договрить. Комиссар предпочёл вернуться под одеяло и провалиться в сладостный сон вместе со своим приятелем. — Боги, кто-то яйца отрастил, — не удержался от подкола бывший прокурор. — Ну должны же они быть хоть у кого-то из нас двоих, — парировал Гордон, улёгшись по-удобнее на подушке спиной к Денту, за что получил внезапный шлепок по пятой точке. — Какого хрена?! — Цыц, а то твоей няньке летучей расскажу, что ты взрослых пробившихся в этой жизни людей оскорбляешь своим поведением. — А я, по твоему, ни разу не взрослый усатый мужик с нормальной работой и домом, и который не шляется среди пидорасов из сдохшего Легиона Смерти? — Нет, ты похож на инфантильного забухавшего подростка. Ведь это мне приходится разгребать твое дерьмо и решать домашку по типу, «Сколько нужно сфоткать голых жоп, чтобы они дали денег на кампанию»? Или «Как сказать «гоните бабло» по-кандидатски»? Я подрабатываю твоим репетитором уже охереть какую кучу времени, при чем бесплатно. Скажи этому ушастому заплатить за твое образование. — Ой, да пошёл ты, логопед хуев! Тебе и цента не достанется, даже если ты у нас здоровье ради моей кандидатуры угробишь! Будешь лежать с шлангом в жопе за бесплатно. — Будто у нас и так есть деньги, — Дент широко зевнул. И чуть было язык не прикусил от неожиданности, когда Джим мягко смял губами мочку его уха. Гордон отчего-то глупо улыбался, плотно закрыв глаза, словно представляя что-то. Особенно Двуликого вводил в ступор этот шёпот с нотками заигрывания: — Можешь долго возмущаться, но я открою тебе правду… — Гордон боднул носом его в висок. — Ты слишком сексуальный хрен, когда в сотый раз объясняешь мне что-либо… — Значит, — Харви повернулся к нему лицом с хитрым жадным взглядом. — Кто-то не от стыда за свою тормазнутость краснел, как раздавленный томат? — Ну-у-у… Дент вплотную прижался к продолжавшему коварно улыбаться Джеймсу и, обнажив клыки, приблизился к растянутым губам. — Вспомнить хоть что-то из моих познавательных лекций сможешь? — Конечно, бывший окружной прокурор. — И что же? — Что нужно по-больше наговорить людям тупых обещаний и… — Джим обвил руками его спину, пройдясь пальцами по старым шрамам. — …твоя поясница слишком гибкая во время «лекций». — Бля, и не поспоришь. Я — охуенен, мать его. — Зараза самодовольная… — Молчи уж, тарканище с недотрахом… Пока у обоих всё внизу горело, как в лесу во время пожара, и губы плавно соединялись в поцелуе, в проёме двери стояли три фигуры, две из которых прибывали в жёстком состоянии охреневания, а последняя — в мягком недоумении. — Папа? — тихий шокированный голосок дочери моментально заставил Гордона и Двуликого замереть в ужасе. — А… как…? когда…? — в голове героя проводился сложный мыслительный процесс. — Дядя Харви? — Рэйчел в широкой улыбке бросила взгляд на двух оторопевших мужчин. — Мистер Гордон, кстати, здравствуйте! Я племяшка вашего лУбовника, ха! Ну вы не отвлекайтесь, мы всего на пару секунд зашли, чисто проверить, живы или нет вы. Но раз всё в порядке, то мы пойдём, да, ребятки? Барби, потом, всё потом. В конце концов, я говорила, что твой папочка ненаглядный будет у себя дома. Просто ты в нужное время никогда не попадала. Бэтс, ты тоже давай шагай отсюда. И стоило только двери закрыться, как в доме воцарилась очень неловкая тишина. Кому-то предстоял в скором времени серьёзный разговор.