***
Т'Принг связалась с ними через два дня после разговора Спока с Чеховым. Она поделилась с контактами двух контрабандистов, которые возили через границу Ромуланской Империи разные не очень легальные товары. Спок не хотел связываться с нарушителями закона, но другого выхода у него не было. — Ухура, Скотт и Маккой, вы отправитесь с орионским торговцем, к сожалению, Т'Принг не очень читаемо написала его имя, — Спок вглядывался в присланное письмо, оно было на вулканском при том еще и вязью. Понятное дело Т'Принг использовала такой тип связи потому что носителей вулканского осталось не очень много, а вязь было сложнее распознать, особенно если стараться писать неаккуратно. Спок знал, что любой вулканец обладал навыками каллиграфии, но в такие непростые времена — это умение скорее вредило, чем помогало. — Я и мистер Кирк отправимся вторым транспортом, его пилот кажется ференги, — по крайней мере Споку так показалось. — После того как мы пересечем границу нас высадят в колонии на Анроте. Там нельзя будет уже пересекаться, оттуда на официальном транспорте до Ромула мы доберемся без проблем. Документы уже готовы. Спок показал на большой конверт что лежал на столе перед ним. Сегодня утром один из последователей Кора постучался в дверь и передал его. Клингоны очень сильно помогли и Спок надеялся, что когда-нибудь ему удастся оказать ответную услугу. — Хорошо, я правильно понимаю, что мы выдвигаемся завтра вечером, а вы с Джимом спустя двенадцать часов? — спросил Маккой. Он уже окончательно освоился со своим денобуланским образом. Собственно, как мистер Скотт. Ухура же похоже вообще не испытывала никаких сложностей с тем, чтобы изображать из себя клингонку. — Да, все верно. — Спок, как мы найдем друг друга когда прибудем на Ромул? — Ухура открыла конверт и достала оттуда информационные кристаллы и падды. Спок знал, что кристаллы невозможно подделать и ромуланцы будут очень тщательно проверять их прежде чем пропустить на планету их команду. Но все должно пройти хорошо. К счастью единственный кому не нужно было делать документы был сам Спок. — Вам нужно будет выждать пару недель прежде чем связаться со мной, — Спок взял падд из рук Ухуры и пролистал до самого низа меню, где находились выходные данные устройства. — Здесь в серийном номере зашифрован адрес. Это не мой дом, это место где я «работаю». Спок не называл бы то чем он занимался на Ромуле полноценной работой. В большинстве случаев он просто убивал время. — Ни в коем случае не приходите ко мне все втроем, — продолжил Спок. — Когда вы доберетесь до места спросите доктора Ливиса на предмет консультации. Вас проведут ко мне и тогда мы сможем все обсудить. Пока Спок все это рассказывал Кирк стоял рядом и был слишком молчалив. Спок находил это настораживающим. Как и законченный образ Кирка — он обзавелся длинными до плеч темными волосами, карими глазами и черты его лица немного изменили. Спок знал, что это обман зрения и на самом деле Кирк остался с прежним лицом, но для системы распознавания, которой пользовались ромуланцы изменений было достаточно. Тем более что идентификационный рабский ошейник часто являлся более эффективным средством маскировки чем любой грим. Самое главное, что настораживало Спока это то с каким взглядом Кирк смотрел на него. Кажется, у Кирка на уме была какая-то мысль и почему-то Споку казалось, что к добру она не приведет. — Если всем все понятно, то я думаю нам стоит отдохнуть, — предложила Ухура. — Скотти, сходишь со мной до рынка, нужно купить настоящий бладвейн, а то без него никто не поверит, что я клингонка. Мистер Скотт кажется проявил слишком много рвения при упоминании спиртных напитков потому что он без лишних слов последовал за Ухурой. Спок проводил их взглядом. И вот они остались втроем. — Джим, ты какой-то слишком тихий сегодня? Вживаешься в роль послушного раба? — внезапно заговорил доктор Маккой. Он откинулся в кресле и смотрел то на Кирка, то на Спока своими новыми денобуланскими глазами. — Просто в какой-то момент накатило осознание того, что именно мы потеряли, — как-то очень спокойно произнес Кирк. — Я ведь совсем недавно узнал, что Земля погибла и еще не успел свыкнуться с этой мыслью. — Я понимаю… мы понимаем, — ответил Маккой. — Нам поначалу было чертовски тяжело. Когда мою капсулу подобрали и доставили на ближайшую уцелевшую базу Федерации я пил неделю. Очень хотелось забыть. Кирк как-то очень грустно улыбнулся. — Что мы будем делать… ну, когда спасем второго меня? — спросил Кирк и Спок очень надеялся, что этот вопрос прозвучит, когда угодно, но только не сейчас. Воцарилось молчание. — Полагаю, нам придется найти тихое место на задворках квадранта чтобы привести его в порядок и переждать тот шум что поднимется после нашей миссии, — Спок не успел и рта раскрыть — вместо него ответил Маккой. И сделал это очень точно. Спок был ему даже благодарен, потому что за последние шесть лет он так сильно увяз в этом постоянном стремлении к выполнению своего обещания, что перестал воспринимать спасение Кирка как что-то что обязательно случится. И уж тем более не думал о том, что будет после. Внезапно в голове Спока возникло столько сложностей — как сказать Мирек что он больше не будет жить на Ромуле, что им нужно развестись, чтобы не подставлять ее, ведь ромуланцы начнут искать тех, кто выкрал главный трофей Нерона. Как объяснить второму Кирку, что провел шесть лет под солнцем Ромула без права на какой-либо кров кроме обшарпанной секции тарелки «Энтерпрайз», не зная другой тени кроме той что давали гондолы и инженерный отсек, почему Спок пришел так поздно. Почему не вырвал Кирка из лап Нерона в первые же месяцы после уничтожения Земли и отчего Споку понадобился мощный пинок вперед чтобы продвинуться в выполнении своего обещания. За несколько дней Спок сделал больше чем за шесть лет. Терзала ли его совесть из-за этого? И, да и нет. И он не знал, как объяснить тому Кирку что готов был поменяться местами с ним в любой момент, начиная с того самого, когда они разошлись по разным спасательным капсулам и Спок почему-то послушал и согласился. Слишком поздно согласился. Нужно было сделать это раньше. Спок чувствовал себя так, будто опоздал везде и сейчас стремительно старался наверстать все, что упустил за эти шесть лет и стоящий рядом второй Кирк не делал его жизнь проще.***
Ухура, Скотт и Маккой покинули убежище, как и планировалось. Они успешно добрались до корабля контрабандиста, что должен был доставить их до колонии на Анроте. Споку и Кирку предстояло дождаться утра и отправиться следом. — Мистер Кирк, мне кажется нам с вами стоит обсудить кое-что, — Спок решил, что сейчас самое лучшее время для того, чтобы поведать о Мирек. Он дождался момента, когда Кирк будет в общей комнате, чтобы не нарушать его личное пространство. Спок считал, что недопустимо влезать в ту часть дома, где Кирк спал. — Хорошо, что именно? — Кирк пусть и был сейчас в своем новом гриме и казался почти чужим, но Спок все равно отчетливо видел его истинные черты лица. Как будто его мозг достраивал недостающее. — Когда мы поднимемся на борт корабля вам придется вести себя не так как вы привыкли, — Спок хотел выразиться как можно мягче. — Да, я представляю, я же раб, — Кирк улыбнулся. Он сел возле небольшого столика и медленно перебирал в руках колоду для физзбина. Спок вздохнул, может быть слишком громко, потому что Кирк посмотрел на него. — Это не все, — Спок позволил себе пройти и сесть рядом, на соседнее кресло. Ему казалось, что разговаривать будет проще если линия зрительного контакта окажется абсолютно горизонтальной. — Ну же, Спок, не томи? — Кирк собрал колоду и начал раскладывать ее по столику в только ему известном порядке. — Вам нужно знать, что последние годы я жил на Ромуле не один, — на этих словах Кирк замер так и не положив очередную карту на стол. Он посмотрел на Спока и кажется догадался обо всем. — А с кем? — спросил он. — Дабы поддержать мою легенду мне пришлось жениться, — Спок кажется даже немного запаниковал и надеялся, что это не слышно по его голосу. — Поздравляю, — сказал Кирк. И он прозвучал как-то совсем спокойно и Спок даже внутренне возмутился. Сам не зная почему. Как будто ему хотелось, чтобы Кирк был против. — Она работает в Тал Шиар, но является нашей союзницей, — продолжил Спок. — Она поможет нам в случае чего. — Я не понимаю, чего ты так нервничаешь? — Кирк положил все карты на стол. — Подумаешь жена. Если это помогло тебе сохранить свое инкогнито на Ромуле, то ты все сделал верно. Спок подумал, что возможно Кирк не осознает в полной мере то что вложено в эту новость о Мирек. Возможно нужно еще раз объяснить уже на Ромуле. — Ваше появление в моем ромуланском доме, как раба может быть воспринято двояко, — сказал Спок. — Терранские рабы — это практически роскошь для Ромула. К вам будет много внимания даже несмотря на то, что по легенде вы наполовину трилл. — И что с того? Спок снова пытался подобрать слова. Например, ну как он может объяснить Кирку что терранских женщин брали в наложницы, потому что вероятность рождения полукровки крайне мала. Практически нулевая. За все время было от силы два случая и это только те, о которых Спок читал. Как объяснить Кирку, что его внешность тоже будет предполагать ему как рабу только одну единственную функцию. — Спок, у тебя сейчас такое лицо, что если бы я тебя не знал, то подумал, что ты смущен, — Кирк выглядел веселым. Он прищурился и внимательно посмотрел на Спока — У тебя щеки позеленели. Спок хотел открыть рот и сказать, что все с ним в порядке, но не успел. — Если ты мне сейчас сообщишь что ромуланцы заводят землян как наложников… — но видимо лицо Спока оказалось очень красноречивым и Кирк замолк на половине фразы, а потом спустя пару секунд тишины добавил: — Да, с логикой у ромуланцев точно туговато. Нет, как раз тут все было нормально, по мнению Спока. Он знал, что подобное насилие над рабами было вызвано прежде всего насаждаемой с самого верха, от самого Нерона, дегуманизации терран. Подобную позицию поддерживала лишь часть населения, среди тех, кто мог позволить себе раба и через какое-то время подобное «имущество» стало символом статуса самых верных и лояльных императору ромуланцев. А еще Спок не знал, как сказать Кирку, что по легенде он является подарком для Мирек на их четвертую годовщину свадьбы. Кажется, Спок физически не мог подобрать слова. — Хорошо, я тебя понял, вести себя тихо, ни с кем не разговаривать, глаза не поднимать. Что-то еще? — спросил Кирк. — Ни в коем случае не покидайте дом в одиночку, — Спок посчитал что нужно сказать об этом сейчас. — Первый же уличный патруль и вас арестуют, а там и до выяснения вашей личности недолго. Кирк кивнул. Кажется, этот разговор сложился лучше, чем Спок представлял. По крайней мере ему не пришлось произносить большую часть из тех самых неприятных фактов. Оставалось надеяться, что его поведение на территории Ромула не шокирует Кирка. Спок прекрасно видел, как даже малейшее проявление эмоции удивляло окружавших его людей, хотя он старался контролировать себя. На Ромуле же придется отпустить все свои эмоции в вольное плавание, иначе никто не поверит, что Спок это ромуланец.***
Дорога до Анрота прошла очень тихо. Спок почти все время провел в медитации — на территории Ромуланской Империи у него такой возможности уже не будет. Кирк же болтал с пилотом ференги — Спок не спросил его имени, так как решил, чем меньше они знают друг о друге, тем лучше для всех. На Анрот Спок и Кирк телепортировались, когда в колонии стояла глубокая ночь. Место где они должны были переждать до утра и потом отправиться на Ромул находилось достаточно близко и поэтому прогулка не должна была занять много времени. — Спок, — Кирк шел на шаг позади Спока, как это требовалось от рабов. К счастью пилот-ференги объяснил Кирку многие из вещей, о которых Спок просто не подумал. Например, о том, что ромуланцы не любят, когда в их присутствии разговаривают на федеральном стандарте. — Да, мистер Кирк, — Спок натянул на голову капюшон, кажется они застали осень на Анроте, а система климат-контроля видимо сбоила. — Как нам обращаться друг к другу? Вопрос был более чем закономерный. Почему-то у Спока совсем вылетело из головы прояснить этот момент. Кажется, его мысли были слишком заняты тем как разрешить всю эту ситуацию с Мирек. Вообще Спок считал странным, что его так заботит возможная реакция Мирек на Кирка и его «легенду» — их брак был полностью договорным, тут не может и не могло быть каких-либо проблем. — На Ромуле меня знают как Ливиса, — ответил Спок. — Вам стоит обращаться ко мне исключительно как «хозяин» или «господин». При этом использовать федеральный стандарт как вы уже поняли нежелательно. — Но я не знаю ромуланского, — судя по голосу Кирк был немного раздражен. Спок остановился и развернулся к Кирку. — Запомните одно единственное слово — alha, — Спок постарался произнести его как можно более четко. — Вы можете его использовать и с моим именем, так и без него. — Alha, — как-то задумчиво повторил Кирк, словно привыкал к произношению. — Alha Ливис? Спок кивнул и продолжил движение. Они почти дошли до той квартиры, которую Спок арендовал на несколько часов, чтобы переждать до следующего транспорта на Ромул. — А на какое имя мне отзываться? Спок очень понадеялся, что в дальнейшем у Кирка не будет таких приступов болтливости. — Любое имя, какое вы сочтете приемлемым, — ответил Спок. — Даже не знаю, это сложно сразу так выбрать. Кирк на какое-то время затих, а потом поравнявшись со Споком произнес: — Ты можешь называть меня Кристофером? Спок снова остановился. Но не потому что имя ему показалось неподходящим. Он просто вспомнил о том, что случилось с капитаном Пайком, которого они так и не спасли. Человек, к которому Спок относился если не как к отцу, то как к наставнику сгинул на «Нараде», так и не дождавшись помощи. А все потому, что Спок слишком слепо следовал приказам. — Спок, ты в порядке? На тебе лица нет, — Кирк едва ощутимо коснулся плеча Спока. — Все нормально, — Спок дернулся, избегая прикосновения. — Вам стоит запомнить, что вторгаться в личное пространство хозяина запрещено, если от вас этого не требуют напрямую. Кирк опустил руку и отступил назад. — Я вас понял, alha, — он прозвучал так смиренно, что Спок на мгновение подумал о том, что последнее чего бы ему хотелось это слышать Кирка таким покорным. — Нам стоит поторопиться, пока утренние патрули нас не заметили. Спок прибавил шаг и Кирк последовал за ним. Больше он не задавал вопросов и вел себя крайне соответствующе своему новому положению.***
Прямо перед посадкой на транспорт до Ромула Спок заметил в толпе Ухуру. Она кивнула ему и ушла прочь, исчезнув из поля зрения так же быстро, как и появилась. Тот факт, что она была на Анроте говорил, что ей, Маккою и Скотту удалось успешно добраться и их документы приняли на границе Ромуланской Империи. — Все в порядке? — Кирк стоял на почтительном расстоянии, как и положено рабу и его вопрос прозвучал достаточно тихо для обычного шумного окружения транспортного узла, но именно на той громкости, чтобы Спок мог его услышать. — Да. Теперь да, — ответил Спок. Они поднялись на борт транспортного корабля и взгляды пассажиров сразу приковались к Кирку. Да, Спок мог себе позволить перевозить раба вместе с собой — в транспортной декларации он указал что вместе с ним ценный груз, который он не может оставить без присмотра и поэтому ему нужно дополнительное место. Когда Спока попросили показать что же это за груз такой он достаточно громко позвал Кирка — уже его новым именем «Кристофер» и проверяющий декларацию ромуланец ухмыльнувшись одобрил требования. Но ромуланцы такой народ, что через пять минут после посадки на корабль все пассажиры знали, что некто Ливис, муж капитана Мирек из Тал Шиар везет домой на Ромул терранского раба. И тут же эта ситуация обросла подробностями, которые оказались очень кстати. Например, один из слухов гласил что Ливис купил раба в подарок жене на пятую годовщину заключения брака, так как сам часто отсутствует дома и женщине нужно как-то развлекать себя в отсутствие мужа. Спок не мог решить раздражают его эти домыслы или нет. С одной стороны, ему стало проще объяснить присутствие Кирка на Ромуле и в своем доме. Ведь это была действительно хорошая мысль — воспринимать «раба» как этакий подарок. Возникновение подобных слухов было закономерно, просто Спок видимо в некотором смысле недооценил внешность Кирка, пусть и под гримом. К середине полета пошел второй слой шепотков вокруг Спока и на этот раз они имели несколько другую тональность. Теперь ромуланцы в транспортном корабле решили, что это Ливису так одиноко пока его супруга носится по Империи выполняя поручения Тал Шиар и он купил этого раба для себя, чтобы коротать длинные ночи на Ромуле. Спок конечно подозревал что может и до такого дойти, но не думал, что так быстро. Кирк протянул руку к Споку, аккуратно взял падд и вернул уже с сообщением на экране — он явно выучил что лучше не разговаривать при посторонних чтобы не вызывать подозрений «Что происходит? Почему они так на нас смотрят?» — Кирк ожидаемо задался вопросом так как от него не ускользнули взгляды вокруг. «Они решили, что я везу вас на Ромул чтобы вы стали наложником. Либо для Мирек, либо для меня» — Спок также набрал ответ на падде. Кирк прочитал сообщение и улыбнулся. Кажется, его позабавила эта ситуация. «А какой легенды ты придерживаешься?» — он снова взял падд в руки чтобы продолжить разговор. «Я не приемлю сексуальную эксплуатацию в любом виде, поэтому я предпочитаю не поддерживать эти слухи», — слукавил Спок. Он прокручивал в голове какой из вариантов будет все-таки более убедительным. Ведь явно же что и у его соседей, а также ромуланцев живущих поблизости не ускользнет тот факт, что Ливис и Мирек завели терранского раба, который весьма хорош собой. И через неделю вся улица будет гадать с какой целью этого самого раба используют. Должна быть какая-то официальная легенда иначе отсутствие истины может создать подозрения. «Мне нужно обсудить этот вопрос с Мирек, прежде чем мы выберем что-то», — Спок понадеялся, что такого объяснения Кирку будет достаточно.***
Спок чувствовал себя весьма неплохо. Особенно после того как Чехов прислал ему пакет с лекарствами еще на Орионе. Эта легкая корректировка позволила Споку обходиться без медитаций уже вторые сутки, и он не испытывал беспокойства или дискомфорта. По крайней мере ничего нового или неожиданного — к обычным побочным эффектам вроде сонливости и зверского аппетита Спок уже привык. Он наконец перестал бояться, что не сможет управлять своими эмоциями, а это они будут контролировать его жизнь. Это конечно была иллюзия, потому что чем больше Спок пил эти препараты тем меньше контролировал свой организм. — Ты сегодня какой-то веселый, — тихо сказал Кирк. Пусть они и шли по закоулкам и избегали чужих глаз и шумных улиц он все равно держался в образе. — Я сегодня более эмоционально стабилен чем в тот день когда мы покидали Орион, — честно ответил Спок. За последние пару минут он почему-то решил, что не стоит от Кирка скрывать такие нюансы. Он все равно рано или поздно узнал бы об этом — не от Спока, так от кого-нибудь другого. Даже Мирек могла выдать его неосознанно. — Но ты же почти улыбаешься, — кажется в голосе Кирка сквозила легкая обеспокоенность. Спок остановился, посмотрел Кирку прямо в глаза. — Мы почти добрались до дома, поговорим внутри, — и Спок улыбнулся. Не очень широко но достаточно, чтобы Кирк удивился. — Мое эмоциональное поведение не должно вас смущать, я же ромуланец. Спок произнес это как можно тише, развернулся и прибавил шаг. Нужно было поскорее оказаться в здании, чтобы скрыться от возможного наблюдения. Наконец-то они добрались до черного хода и Спок бы с радостью зашел здесь, но в данный момент слишком много внимания было приковано к нему. Он кожей чувствовал все эти взгляды из-за штор в соседских домах и диафрагмы многочисленных камер, направленных в его сторону. Они все ждали от Спока «официально заявления» — вот ты привел раба в свой дом, на глазах у всех так объясни же свои мотивы, иначе их додумают за тебя. Кажется, нельзя было дождаться разговора с Мирек, все придется решать сейчас. Спок повернулся к Кирку и без какого-либо предупреждения резко притянул к себе и поцеловал. Новые лекарства, любезно доставленные Чеховым, прекратили восстановление телепатических способностей Спока, но видимо делали это не так быстро, как хотелось бы. Потому что стоило коснуться губ Кирка своими Спока словно током ударило от миллиона крошечных иголочек, впившихся к нему в разум. Эти единичные моменты, почти эхо настоящих эмоций, их нельзя считать и опознать или понять, что они означают, но их было так много и они оказались такими приятными, что Спок не смог удержаться — поцелуй затянулся может быть даже слишком и взгляды, направленные на него с разных сторон удовлетворив свое любопытство в полной мере исчезли. Кирк казался запыхавшимся и на его щеках горел самый настоящий румянец, списывать на грим это было бессмысленно. Его грудь тяжело вздымалась, и он смотрел на Спока непонимающим и удивленным взглядом, но совершенно точно в блеске его искусственно-карих глаз было что-то еще, что распознать из-за грима было сложно. — Вам пора познакомиться с моей женой, — совершенно спокойно сказал Спок и приложил ладонь к биометрическому замку на двери. Крохотные вспышки, уже почти фантомные все еще горели у него на губах, на ладонях и где-то внутри черепа, раздражая ту часть мозга что должна спать и ни в коем случае не просыпаться, если Спок не хочет раскрыть свое присутствие на Ромуле. Они прошли внутрь дома. Обстановка мало изменилась за время отсутствия Спока на планете, но это было закономерно — Мирек проводила тут также мало времени, как и он. Это было скорее убежище, временное пристанище нежели настоящий домашний очаг. — Спок… что это было? — Кирк видимо понял, что теперь разговаривать безопасно и позволил себе задать вопрос. — Мне пришлось обозначить условия вашего пребывания в моем доме для всех кто за нами наблюдал, чтобы искоренить недомолвки и неблагоприятное развитие слухов вокруг нас, — Спок не слышал Мирек, возможно она еще не вернулась. В доме стояла тишина, почти идеальная, если не считать едва заметный звук, который издавали репликатор на кухне и компьютерный терминал в кабинете. — То есть ты мне там чуть язык в горло не засунул, чтобы показать всем своим соседям, что раба ты привез для секса? — Кирк не стеснялся в формулировках и по его голосу было неясно возмущен он таким поворотом событий или наоборот очень даже не против. Раньше бы Спок посчитал такое поведение Кирка неприемлемым, но сейчас необходимо поддерживать легенду. Теперь Споку казалось, что можно несколько раз появиться на публике с Кирком и укрепить уже существующий эффект публичными физическими контактами. — Да, — коротко ответил Спок и глаза на лице Кирка стали шире. — Если вас это беспокоит, то уверяю, принуждать вас к физической близости ради поддержания легенды я не собираюсь. Кирк собирался что-то сказать, но кажется не нашел слов, а потом ухмыльнулся и сложил руки на груди крест-накрест. — Спок, я тебе верю, — заговорил он. — Словам твоим — абсолютно. Но ты все это произнес с таким лицом… — Каким? — Кирк сделал паузу и Спок решил сразу же уточнить. — Лицо у тебя было сейчас такое, что если бы я тебя не знал, то решил, что ты меня прямо сейчас тут и разложишь. Теперь Спок не нашел слов. — Полагаю мне нужно принять лекарство, — это единственное что Спок смог придумать в данный момент так как действительно ощущал необходимость или удвоить дозировку тех препаратов что ему достал Маккой или устроить глубокую медитацию. — Ваша комната слева от вас по коридору, вторая дверь справа. Спок покинул Кирка, быстро отправившись в сторону своего кабинета — обустроенного по всем ромуланским правилам, но объективно самого вулканского помещения в этом доме. Это было единственное место на этой планете где Спок позволял себе медитировать.***
Полтора года назад
— Тебе не надоело? — Нет. — Ты приходишь сюда почти каждый день, но ничего не меняется, — Мирек звучала убедительно. Спок посмотрел на нее, еще раз отметил про себя что с длинными волосами она нравилась ему больше и снова перевел свой взгляд на главную площадь и самый ценный трофей Нерона. Пленный Кирк сегодня сидел прямо на земле, рядом с тем местом где цепь державшая его начиналась и перебирал ее звенья. Он выглядел потерянным и немного сумасшедшим. Одежда на нем давно износилась, но приказы Нерона не разрешали одевать Кирка в новые вещи, пока старые совсем не пришли в негодность. Возможно Нерон держал бы Кирка на площади вообще голым, но скорее всего общественность такое не одобрила. Мирек взяла Спока за руку и легко потянула. Она звала его домой, но Спок не собирался пока что уходить. Он ждал одного определенного момента, практически надеялся на него и поэтому не спускал глаз с Кирка. — Чего мы ждем? Погода портится, нужно вернуться, — и словно в подтверждение словам Мирек все вокруг помрачнело и небо затянулось тучами. Начался мелкий дождь, еще недостаточно сильный чтобы напугать случайных прохожих, но его хватило, чтобы бродившие по площади ромуланцы начали двигаться в сторону своих домов и перестали обращать внимание на одинокого пленника, у которого не было возможности укрыться от природы. И словно по мановению волшебной палочки, когда количество глаз вокруг стало почти нулевым Кирк откинул назад отросшие спутанные волосы, подставил лицо влаге и высунул язык. Стража давала ему достаточно воды, но это было что-то другое. То, что Спок не мог объяснить и оттого не двигался с места надеясь увидеть больше. Кирк же даже не проверяя смотрел ли кто-то на него, обмотал цепь вокруг правой руки, крепко схватился за звенья второй и потянул, крепко упершись ногами в землю. Он не планировал вытащить ее и освободиться, но видимо хотел ослабить. — Что он делает? — Мирек уже не спешила домой, несмотря на дождь. Она тоже наблюдала за Кирком. — Эту цепь не под силу оторвать человеку. Спок перевел взгляд с Кирка на Мирек и в эту же секунду понял почему она никогда не сможет понять землян. — Он и не собирается этого делать, — сказал Спок. — Все что происходит на площади в данный момент говорит лишь об одном — Кирк не потерял надежды. Прошло уже пять лет. Целых пять лет на центральной площади Ромула, без нормального укрытия и теплой одежды в любую погоду и время года. Посредственная пища и справление нужды практически тут же. Почти две тысячи дней обесчеловечивания и отношения как к собственности от каждого проходящего мимо ромуланца. И он все равно не сдался. Спок помнил, что в первые годы стража, что была приставлена следить за Кирком била его, когда он «пытался» оторвать основание цепи от земли. Кажется, в какой-то раз ему даже сломали руку и тогда Кирк целых три дня провел в госпитале, который обслуживал только реманцев и других рабов. Но после этого случая Кирка вернули на площадь и с тех пор никто не обращал внимания на его игры с цепью. Да, это было совершенно безрезультатное действие. Освободиться таким образом невозможно и Кирк наверняка это знал, но Спок понимал почему он это делал. «Я не верю в безвыходные ситуации». Из этого положения нет спасения, но кажется Кирк выбрал хотя бы изображать попытки освободиться. Это своего рода ритуал, который давал какую-то хоть призрачную цель для существования. — Если он не будет пытаться, то значит сдастся. Даже если все безрезультатно, он будет пробовать, — произнес Спок. — Пока я уже пять лет готовлюсь осуществить хотя бы одну попытку спасти его, Кирк сделал уже тысячи — пусть каждая оказалась неудачной, но он видимо слишком хорошо усвоил урок «Кобаяши Мару». Спок рассказывал Мирек про тот самый экзамен и с каждым разом вспоминать о том дне становилось все сложнее. Дождь усилился. — Пойдем домой, — Спок последний раз посмотрел на Кирка, который все еще тянул цепь, надеясь вытащить ее из земли и развернулся к Мирек. — Когда-нибудь у него получится.***
Сейчас
Спок спустился к завтраку, наверное, слишком поздно, даже по человеческим меркам. Внутренние часы его из-за лекарств работали не очень корректно. Это был неприятный побочный эффект, но Спок знал, что он пройдет спустя несколько недель. Но не успел Спок выйти из спальни как услышал голоса внизу — они совершенно точно доносились с кухни. Он сделал два шага в сторону лестницы и понял, что Мирек вернулась и в данный момент общается с Кирком. — Он никогда мне об этом не рассказывал, — Мирек сидела за кухонным столом, когда Спок обозначил свое присутствие появившись в поле ее зрения. — Джолан тру. Кирк находился напротив Мирек, прислонившись спиной к стене в которой располагался репликатор. — Доброе утро, — сказал он. К счастью Кирк не додумался снять маскировку и выглядел, и звучал так как надо. — Я не слышал, когда ты вернулась, — без лишних приветствий произнес Спок. Они с Мирек давно уже перестали даже пытаться изображать женатую пару. На Ромуле это не было редкостью, так что подобное поведение даже играло им на руку. — Было очень рано, а ты спал, — Мирек улыбнулась. Она все-таки выглядела уставшей — видимо задание выдалось не из простых. — Захотелось поближе познакомиться с твоим «приобретением». Она посмотрела на Кирка так, как ревнивые жены смотрят на любовниц своих мужей. Спок не мог понять почему именно эта ассоциация проскочила у него в мыслях. Он не стал спрашивать отчего у Мирек такая реакция прошел к репликатору и выбрал завтрак. От лекарств помимо сонливости и сбитых биоритмов еще жутко хотелось есть. В свое прошлое привыкание Спок набрал вес. Несильно, но достаточно чтобы окружающие его ромуланцы обеспокоились и стали советовать обратиться к врачу. — Я рада что ты наконец-то сделаешь то, ради чего прибыл на эту планету в первый раз, — с какой-то грустью в голосе сказала Мирек. — Спасибо, — Спок сел напротив нее и принялся есть. — Мистер Кирк, вы уже видели своего двойника на площади? Спок чуть не подавился, услышав этот вопрос. — Не довелось еще, — Кирк кажется был смущен таким вопросом. — Мне хочется думать о том, что мы спасаем не меня, а какого-то другого человека. Так проще. — Понимаю. Мне, наверное, тоже было бы странно осознавать, что моя жизнь могла пойти совсем по другому сценарию, — Мирек откинулась на спинку стула. Спок знал, что она делает — все ее поведение сейчас соответствовало стандартам Тал Шиар. Фактически Мирек устроила тут невербальный допрос — даже по тому как Кирк двигался и какие эмоции умудрялся выражать через грим она сумела бы узнать о нем больше чем через слова. — Мирек, пожалуйста, мы не твои подопытные, — Спок не выдержал и попросил. Он так и не решил, как разобраться со всей этой легендой о рабе-терранце, потому что следовало согласовать все с Мирек, в том числе и деликатные вопросы. А тут была вероятность, что ей не понравится предложенный Споком вариант. И дело даже не в том, что Спок отказался вступать с ней в интимную связь, когда они только поженились (хотя между ними никогда не было такой договоренности). Спок просто знал, что несмотря на исключительно платонический характер их отношений Мирек его любила. Как-то очень по-своему и во многом ее чувства были гарантом помощи Тал Шиар в этом нелегком деле по спасению Кирка. Ромуланцы во многом нестабильны эмоционально и это не было секретом для квадранта. Просто Спок боялся, что эта самая «нестабильность» может стать тем, что погубит его и всех остальных землян что приехали с ним на Ромул. — Не упустите свой второй шанс, мистер Кирк, — сказала Мирек и встав вышла из кухни. Спок знал, что ему предстоит очень долгий и обстоятельный разговор с ней, но сначала ему стоило расставить все точки над i с Кирком. Кирк посмотрел ей вслед, а затем повернул голову в сторону Спока. — Мне стоит волноваться? — Почему вы так решили? — Спок вдруг понял, что не хочет есть. Ну то есть его потребность в пище была исключительно физиологической и тот факт, что он не мог игнорировать ее немного раздражала. Всего за каких-то шесть лет Спок утратил способность управлять своим организмом и его нуждами. — У меня сложилось такое впечатление что она ревнует, — Кирк сказал это так, словно сам не поверил в свои слова. — Мирек и я состоим в исключительно платоническом союзе, основная цель которого это свергнуть Нерона. Споку не понравилось, как он прозвучал с этой фразой. Даже он сам не был уверен в истинности этого утверждения — только не со стороны Мирек. — Мне кажется она так не считает, — Кирк откинул волосы и сел на тот стул где минуту назад располагалась Мирек. Спок поймал себя на мысли что как-то быстро он привык к новой внешности Кирка. Быть может немного другое лицо упрощало ему восприятие всего к чему они стремились. Эти два Кирка теперь казались однофамильцами, а не двойниками. — Ромуланцы, как и вулканцы, находятся в постоянном сражении со своими эмоциями, — произнес Спок. — Только если вулканцы сумели обуздать свои чувства, ромуланцы все еще в самой середине этой битвы. Кирк не ответил, он выглядел каким-то задумчивым, словно его что-то беспокоило. — Как она отреагирует на ту легенду что ты придумал для меня? — кажется Кирк наконец-то совладал с тем что у него было на уме и решил обсудить. Он смотрел на Спока и грим делал невозможным считывание эмоций с его лица. Словно теперь Споку нужно заново узнавать Кирка. Хотя Спок мог по памяти нарисовать Кирка — часы наблюдений за трофеем Нерона отпечатались у него в памяти так надежно, что никакие медикаменты не могли разрушить их. — Я думаю Мирек уже все поняла, — ответил Спок. — Она умная женщина и в Тал Шиар слишком хорошая подготовка, чтобы ей вообще нужны были слова для того чтобы открыть тайное. Спок знал, что обсудить легенду с Мирек все равно придется. Потому что иначе вся миссия может оказаться под угрозой. — Спок, а ты никогда не думал о том, чтобы… — и Кирк замолчал словно не мог подобрать слова чтобы правильно сформулировать свой вопрос. — Чтобы что, мистер Кирк? — Чтобы бросить эту миссию, отказаться от спасения второго меня, устроить свою жизнь где-нибудь куда ромуланцы не доберутся? Как только Кирк замолчал Спок понял, что даже представить себе такой вариант развития не может. Да, он сомневался и в его жизни за последние шесть лет имелись моменты слабости, когда ему хотелось все бросить. Но каждый раз Спок возвращался к площади и смотрел на Кирка, который продолжал дергать эту не поддающуюся цепь, в глазах которого даже спустя столько времени продолжал гореть огонь надежды… И Спок понимал, что он не в праве сдаться. Его жизнь больше не принадлежала ему. Кирк пожертвовал собой в тот злосчастный момент на мостике «Энтерпрайз» чтобы Спок не попал в руки Нерона и отныне дело было даже не в обещании. — Я не могу бросить его, — Спок произнес это тихо, стараясь совладать с бурей негодования внутри, болезненных воспоминаний и накатывающих слез. — Я живу не свою жизнь. У меня огромный долг перед Джимом и пока он не свободен даже и речи быть не может о том, чтобы я перестал искать способы спасти его. И Кирк снова ничего не ответил, но ему и не нужно было. Кажется, Спок в эту секунду очень остро осознал, что Кирку больше не нужен грим чтобы отличать одного от другого. Они разные, пусть и отличие сводится к нескольким часам опыта, но иногда достаточно нескольких секунд чтобы изменить жизнь человека кардинально. — Нам с вами стоит заняться облагораживанием нашей легенды, — Спок нарушил тишину, встал из-за стола и поставил пустые тарелки в репликатор. — Жду вас через час в моем кабинете. Он ушел из кухни даже не посмотрев на Кирка, будто при каждом взгляде на него Спок увидел бы самозванца. Копию, двойника, но никак не настоящего Кирка. Потому что настоящий Джеймс Кирк уже шесть лет являлся главным трофеем Нерона.***
Спок обнаружил Мирек в спальне. Она стояла рядом с окном и выглядела очень задумчивой. Или даже расстроенной. Спок никогда не видел ее такой. — Полагаю ты пришел чтобы обсудить твою «легенду»? — голос Мирек звучал так, словно она и вправду была очень грустной. Она повернулась к Споку и на мгновение ему даже показалось что Мирек вот-вот заплачет. — Если для тебя это слишком, и ты не хочешь больше помогать нам, я пойму, — Спок знал, что Мирек продолжит оказывать любое содействие какое возможно на ее должности, но ему нужно было сказать это. Чтобы показать ей, что миссия это не единственное важное в его жизни. Что чувства Мирек и она сама тоже имеют значение. — Нет, ты же знаешь, что спасение Ромула от Нерона — это часть моего задания и я буду с вами до конца, — Мирек покачала головой. — Я знала, что этот день рано или поздно настанет и любому ожиданию придет конец. Просто я надеялась на присущую вулканцам неторопливость и что ты подаришь нам хотя бы десять лет… И тут Спок понял, что Кирк прав во всем и чувства Мирек были глубже чем он предполагал. Ну вот опять Спок ошибся, неправильно понял женщину… Кажется с ним такое было уже не впервые. — Думаю ты уже все решил и точно знаешь какую легенду собираешься продвигать среди соседей и окружения, — Мирек вдруг стала казаться очень спокойной. — Я поспособствую развитию слухов нужного направления вокруг тебя и мистера Кирка, но тебе придется проявить все свои актерские способности чтобы убедить окружающих. Спок задумался. Он надеялся обойтись всего лишь парой появлений на публике и не более. — Все должно быть логично… ну насколько это возможно по ромуланским меркам, — Мирек продолжила. — Для всего остального населения планеты ты уже несколько лет в не очень удачном, но выгодном браке, брачный договор измены не предусматривает, а тепла хочется… На последних словах голос Мирек стал тише. Она подошла к Споку и погладила его по щеке, провела пальцем по левому уху и заправила прядь за него. — В глазах ромуланцев, ты истосковавшийся по плотским утехам ромуланец и вот тебе наконец-то дается законный повод свои потребности не просто удовлетворить, а восполнить все, чего ты был лишен предыдущие годы. — На что ты намекаешь, Мирек? — Одними поцелуями при свидетелях ты не отделаешься, — ответила Мирек. — Я знаю, что ты задумал именно это. Они должны видеть больше, чтобы никаких подозрений не осталось. Любое «нецелевое» использование приобретенного раба может заронить в окружающих сомнения, и они начнут задавать вопросы и думать, а правда ли ты тот, за кого себя выдаешь. Не недооценивай ромуланскую паранойю. Спок хотел что-то сказать, но слова вылетели у него из головы. От одной мысли какие именно спектакли ему придется разыгрывать для соседей в спальне и что именно демонстрировать через не задернутые шторами и не укрытые силовыми полями окна к ушам прилила кровь. — Я тебя понял. Мирек улыбнулась. Отступила назад. — Молодец, — она обошла Спока и остановилась в дверном проеме. — Я на планете еще две недели. За это время прошу тебя сформулировать какую помощь я могу вам оказать. — Хорошо. Спок слышал, как Мирек ушла, но он все еще стоял как вкопанный, не рискуя пошевелиться. Раньше бы он запросто загнал нахлынувшие чувства куда поглубже и заблокировал медитациями. Но сейчас вся его биохимия работала иначе и Спок ощущал себя так, что еще немного и взорвется. Он не знал куда деть это жгущее изнутри чувство, не понимал его назначения и с трудом вспомнил его название. Предвкушением оно звалось и терзало Спока так сильно что дышать становилось невозможно.***
Кирку Спок сказал, что уходит по работе. Наверное, нехорошо лгать в первый же день на Ромуле, но Спок боялся, что, если бы он рассказал Кирку правду, тот бы увязался следом. Чем ближе Спок подходил к центральной площади, тем быстрее сердце начинало стучать внутри и вот он уже почти ничего не слышал кроме собственного дыхания и не видел кроме выглядывающей между крышами домов потемневшей от грязи и времени секции тарелки. Каждый визит сюда был как шаг в прошлое. Как возвращение в тот самый момент, когда Спок согласился принять жертву Кирка. Не проходило и дня чтобы Спок не проигрывал в голове тот день и не представлял, как сложилась бы жизнь Кирка и его собственная не согласись он тогда поменяться спасательными капсулами. Спок мог бы вырубить Кирка вулканским захватом, посадить в капсулу на пятой палубе, а самому покинуть корабль с мостика. Его бы совершенно точно захватили бы ромуланцы и привели к Нерону. Возможно жизнь Спока тогда оборвалась бы если не на борту «Нарады», то Нерон совершенно точно убил бы его на этой самой центральной площади. И быть может зеленая кровь Спока окропила бы внешнюю обшивку «Энтерпрайз»… И Кирку не пришлось бы тратить время на то чтобы спасти Спока, он бы собрал оставшихся землян и вулканцев, и они улетели бы за пределы квадранта и нашли свое счастье в неизведанных мирах… После таких размышлений Спок начинал думать, что прошедшие шесть лет были ненастоящими. Это его персональное чистилище, в котором он обречен существовать, что не сможет он спасти Кирка, это невозможно. Вот наконец-то Спок оказался в своем «любимом» переулке, откуда открывался самый удачный вид на площадь. Но Спок не увидел того, ради чего пришел сюда — Кирка не было на месте. Цепь лежала посреди площади и на свободном ее конце железное кольцо, которое обычно обхватывало лодыжку Кирка пустовало. Спок сорвался с места и быстрым шагом направился домой. Нужно как можно скорее связаться с Мирек, чтобы она выяснила что случилось и куда подевался Кирк.