Доверие нужно заслужить

Гарри

      Гарри улыбнулся, услышав фразу Сириуса. Он опять сравнил его с отцом. Сердце приятно отозвалось на это. Память об отце была жива в друзьях его детства, а самое главное в самом Гарри, хоть он его и не знал. Да, оказалось, что Джеймс Поттер был не тем светлым и благородным идеалом, который маленький Гарри рисовал у себя в голове. Нет, Джеймс Поттер был человеком со своими изъянами и местами неправильными поступками. Хоть сам Гарри еще с первого курса разделял семейную неприязнь к профессору Снейпу, но тот самый кусочек воспоминаний о молодости отца, который он увидел в голове профессора, был жесток и низок, а иллюзия идеальности отца дала трещину.       Мимо пролетали заклинания, слышались вскрики и звуки падения. Орден Феникса подоспел вовремя. Гарри даже боялся представить, что ждало бы его друзей и его самого после того, как пророчество оказалось бы в руках Волан-де-Морта. Но сейчас, когда по правую руку от него сражался его крестный, когда великий мракоборец Аластор Грюм со своей ученицей Нимфадорой Тонкс защищают Отряд Дамблдора, когда Римус Люпин и Гингсли Бруствер отражают атаки и обезоруживают одного Пожирателя смерти за другим, сейчас Гарри захватил невероятный адреналин битвы, а победа, ну или хотя бы возможность уйти целыми из этой передряги мелькала на горизонте.       Сириус решающим заклинанием отбросил Малфоя в стену, но из черного тумана появилась Беллатриса Лестрейндж и наложила обездвиживающее заклинание на крестного. Гарри видел собственными глазами, как тело крестного медленно стало падать назад. Назад, куда стояла странная арка с непонятной дымкой. Казалось, ничего страшного не должно произойти. Сириус Блэк, последний прямой наследник чистокровного рода Блэков, упадет на спину, получив пару ушибов и синяков, а когда заклятие снимут — он сможет продолжить жить, скрываясь от министерства магии. Гарри уже начинал думать, какое заклинание кинуть в ответ Беллатрисе, или же использовать Протего, чтобы самому не попасть под подобное заклинание. Но этому не суждено было сбыться.       Как Гарри узнал позже — это была Арка Смерти, через которую не может пройти ни одна живая душа. А значит, тот, кто попадает в нее — умирает.       В следующую секунду, за несколько решающих дюймов до той самой дымчатой пелены, которая должна была захватить душу крестного, Гарри увидел большой мохнатый белый комок, который ударился о тело Сириуса, тем самым изменив его полет не назад, а вперед, и отскочил в сторону. Гарри не успевает сообразить, что происходит, когда слышит хруст сломанного носа от упавшего Блэка, крики подбегающего Люпина и грозный рык белого пса, который оклемавшись от падения, встал на лапы и уже приближался к Беллатрисе.       Последующие события Гарри помнит невероятно отчетливо, будто они длились в его голове так же медленно, как злосчастное падение Сириуса в Арку Смерти.       Люпин подбегает к Сириусу, поднимая последнего с пола и пытаясь остановить кровь, Гарри подрывается к крестному, желая тоже помочь, но вовремя вспоминает, что бой все еще продолжается, а потому разворачивается к Беллатрисе с палочкой наготове. Но белый пес уже находится рядом с темной ведьмой и с невероятной гибкостью обходит ее заклинания, чтобы прыгнуть на правую руку волшебницы, впиваясь зубами в кисть. Палочка Лестрейндж падает на каменный пол, Гарри в шоке наблюдает, как грозное животное крутит головой, желая видимо оторвать руку своей жертвы, сама же Беллатриса истошно кричит и пытается второй рукой отбиться от пса. И у нее это получается, потому как зверь ослабляет хватку, но в этот момент на ведьму свои когти направляет другая напасть. А именно ворон. Огромный ворон появляется из ниоткуда и налетает ей на голову, хватая кудрявые беспорядочные пряди и махая крыльями, что вызывает еще большие крики женщины.       Казалось, в этот миг вся битва заканчивается, потому как и Пожиратели Смерти и члены Ордена Феникса, да и совсем юные ровесники Гарри из Отряда Дамблдора в шоке наблюдают за этой баталией. Однако в скором времени оказывается, что в недоумении замерли не все участники этого сражения.       Где-то сбоку слышится взрыв, и Гарри в страхе оборачивается в левую сторону, припоминая, что там прячутся его друзья. Его глаза не улавливают никаких разрушений, Отряд Дамблдора оборачивается на звук с поднятыми палочками, но позади никого не оказывается. Однако от этого самого «взрыва» по помещению начинает распространяться дым. Быстрой и густой волной он заполняет по периметру пространство, так, что Орден Феникса и студенты оказываются зажаты в кольце.       Гарри понимает, что это какой-то ловкий трюк Пожирателей, которые хотят уйти от наказания и скрыться. Он первый кидается в дымку, в этот момент ни на что особо не рассчитывая, но желая всем сердцем поймать и наказать хоть одного сторонника Волан-де-Морта. Позади слышны крики Нимфадоры и «Грозного глаза», чтобы он не ходил, а потом их же заклинания, старающиеся убрать этот дым.       В самой дымке Гарри ощущает себя не одиноким, он чувствует рядом чье-то безмолвное присутствие. А потом слышит крики и видит вспышки заклинаний где-то недалеко. При том этот дым оказывается не таким уж непроходимым и плотным: Гарри видит землю под ногами и вытянутую руку, но это все равно его дезориентирует. — Пригнись, малец, — проговаривает над самым ухом некий достаточно молодой голос.       Гарри в страхе оборачивается, готовый выкрикнуть Экспеллиармус, но смуглая мужская рука зажимает его рот, и он слышит щелчок и выстрел. Возле него стоит высокий парень в странном ярком наряде с фиолетовым револьвером в руках. «Магловское оружие» — промелькнуло в голове Гарри. Он в смятении поднимает голову на самого смуглого парня, краем уха слыша, как кто-то вскрикивает от боли и падает на землю. — Говорю же пригнись, — повторяет опять стрелок с явным американским акцентом. — А то кто-нибудь из Пожирателей тебя заденет.       «Он на стороне Ордена» — понимает Гарри, хотя эта мысль все равно не дает ему расслабиться.       Парень же ловко прокручивает револьвер на пальце, разворачиваясь в другую сторону и пуская очередную пулю в неизвестном направлении. Слышится еще одно болезненное кряхтение, и Гарри силой заставляют присесть на корточки, потому как высокий смуглый парень складывается практически пополам и нагибается к земле, утягивая Поттера за собой. Над головой пролетает яркая вспышка заклинания, которая ударяется о стену рядом, а после Гарри успевает уловить блеск клинка, который летит в сторону кидавшего заклинание. Стрелок поднимается на ноги, но Гарри он все равно продолжает удерживать на земле. — Сиди здесь, — приказывает он. — Скоро дымка спадет, и ты все сам увидишь, — он подмигивает, а потом развернувшись к нему спиной, добавляет: — Ну или не увидишь…       Неизвестный парень с магловским оружием пропадает в дымке, а ошеломленный Гарри еще некоторое время сидит на месте. Это не мог быть магл. Ну не в министерстве же магии ему быть! А если это волшебник, то зачем он пользуется оружием маглов, если может использовать магию? Гарри не понимал.       Спустя недолгое время дымка и правда начинает рассеиваться, а сам Поттер уже может различить связанных Пожирателей и странные фигуры возле. Он также замечает своих товарищей и Орден Феникса. Гарри срывается к ним, желая убедиться, что все в порядке, и встреченный им стрелок и правда охотился на Пожирателей, а не на его друзей.       Сириус с кровоточащим носом критично осматривает Поттера, а после заключает в родные объятия, прижимая к себе ближе. Рядом недовольно бурчит Аластор Грюм, отчитывая его за необдуманное решение кидаться в непроглядную дымку. — Можете отчитать Поттера и за многое другое, — подсказывает скрипящий голос.       Все оборачиваются на новое лицо, которое появилось из остатков дыма. Им оказался молодой парень в черном пальто, со странной прической, хромой на правую ногу, он опирался на трость с набалдашником в виде ворона, руки его были в черных кожаных перчатках, а на лице виднелись шрамы. — Бреккер, — выдохнул Кингсли. — Нас уже стали узнавать, — заметил второй голос, который принадлежал девушке.       Гарри во все глаза уставился на фигуру, вышедшую следом за первым пришельцем. Это и правда была девушка. Небольшого роста, в похожем пальто, что и у первого, белые волосы, почти что седые, были заколоты на макушке во что-то вроде шишки, на поясе виднелась кобура для магловского оружия. Но самое жуткое, что заметил Поттер — это кровавые подтеки на подбородке и губах. В голове сложился недобрый пазл, что это и есть тот самый пес, что вгрызся в руку Беллатрисе. — Про тебя вообще слова даже не было, — ответил ей парень. — Не думаю, что вас можно отделить одного от другого, — высказался смуглый парень, который встретил Гарри в дыме.       Он и правда был в очень ярком наряде: брюки его были желтыми, почти горчичными, а поверх простой белой рубашки был надет ярко-фиолетовый жилет в клетку. Парень все время поглаживал револьверы на поясе. Рядом с ним стояла еще одна девушка. Она была в синей тунике, маленького роста, она связывала Малфоя, доставая небольшой ножичек из его плеча. — Ты… — кряхтел Малфой, смотря во все глаза на девушку-пса. — Вот видишь, и тебя узнали, — пожал плечами парень с тростью.       Девушка скривила лицо, отворачиваясь от пленников. — Уж лучше бы вообще не узнавали… — Что стыдно тебе? — засмеялся Малфой. — Поганый сквиб! Предатель крови! Отродье Блэков! — он сплюнул кровавую слюну.       Глаза девушки ожесточились, а ее друзья, как понял Гарри, стоящие рядом с пленником, смачно врезали Люциусу по лицу. — Отродье Блэков.? — переспросил Люпин. — Когда-то в прошлом, — ответила беловолосая. — Сейчас предпочитаю быть Бреккер. — Что вам нужно? — осведомился Грюм. — Но кто это такие? — не понимал Гарри. — Банда Бреккера, — объяснил Кингсли. — Вороны, американцы, грабят, убивают, подставляют… — Да, прекрасный вопрос, — согласился черноволосый парень, разворачиваясь к девушке, которую Малфой назвал Блэк. — Что нам здесь было нужно?       Он укоризненно посмотрел на нее, что ей пришлось отвести взгляд. Она подняла глаза, сталкиваясь с глазами Сириуса. После молчания и долгих гляделок, она ему кивнула, разворачиваясь. — Уже ничего, — ответила она парню, а потом зачем-то посмотрела и на Гарри: — Беллатриса бежала.       Гарри кивнул, рассчитывая, что именно этого от него она и ждала. Девушка оскалилась, а после кивнула головой хромому в направлении выхода. Тот посмотрел на часы с цепочкой и, кивнув, направился с ней, ожидая оставшуюся часть команды. — Подожди, — выкрикнул Сириус, до которого только видимо сейчас дошло, кого он встретил. — Как хоть тебя зовут?       Девушка улыбнулась, покачивая головой. Потом она посмотрела на друзей, и получив кивок от того самого Бреккера, ответила: — Джиджи Бреккер, мистер Блэк, — она вновь взглянула в глаза Сириуса. — Я вроде как ваша дочь. Во всяком случае такое я слышала перед смертью от него, — она кивнула в сторону Малфоя. — Всего хорошего, — она кивнула еще раз Сириусу, пробегаясь взглядом по всем присутствующим и разворачиваясь, окончательно уходя. — Это не может быть ваша дочь, — заметила Гермиона, успокаивая Сириуса. — У нее серые глаза, как у тебя, — заметил Римус. — Анимаг, принимающий форму собаки… — Отродье Блэков, — выплюнул снова Люциус, насмехаясь над всей ситуацией, — Ее мамаша померла в родах восемнадцать лет назад, явив на свет поганого сквиба… — Она не заслуживает жизни, — согласился один из Пожирателей. — И я ее убил! — вскричал Малфой.       Его глаза неопределенно бегали в разные стороны, и Гарри начало казаться, что он под каким-то одурманивающим заклятием или отравлен. — Я взял на руки темноволосую девочку и убил ее во имя Темного Лорда…       Голос его затих, а глаза боязливо расширились. Сириус сорвался к нему, желая добить или чего хуже, но его перехватил Люпин, убеждая, что нужно дослушать до конца эту историю. Изо рта Люциуса пошла пена, но он продолжил: — Ее волосы стали такими светлыми, прямо у меня на глазах, — он прокашлялся, сплевывая кровь и пену, — она перестала плакать, и смотрела на меня своими серыми глазами. А потом я видел, как ее тело разрывается на шрамы…       С разных сторон послышались одобрительные смешки Пожирателей, Блэк пытался вырваться из рук Люпина, только не понятно куда: в сторону выхода, где исчезла его предполагаемая дочь или в сторону Малфоя. — Она не выглядела призраком, — заметил Аластор Грюм. — Было столько крови, крови чистокровной, которая не должна была течь в теле сквиба! — взревел Малфой, поднимая в исступлении голову. — Кажется, он отравлен, — заметила Полумна. — И в луже этой крови я увидел поганого щенка!       Люциус Малфой отхаркивал кровь, глаза его опасно горели, а сам он извивался в какой-то агонии. — Я выбросил его прочь на улицы Лондона, — он зашелся в сумасшедшем смехе.       Тонкс поспешила к нему, понимая, что это неадекватное поведение. Она нащупала пульс, а после не желая терять полезного пленника и того, кто понес бы наказание за свои преступления, она наложила на него какое-то заклинание, что Люциус начал погружаться во что-то на подобие сна. Но перед тем, как закрыть глаза, он еще успел подлить масла в разгорающийся пожар ненависти Сириуса: — Как же смешно! Ее подобрали маглы, и дали кличку! Джи… Джиджи!..       Малфой закрыл глаза, погружаясь в сон, Нимфадора же попыталась перевязать его раны, то же самое начали проделывать и другие члены Ордена Феникса и некоторые из Отряда Дамблдора. Гарри же стоял ошеломленный этой историей, как и сам Сириус, которого до сих пор удерживал Люпин. — В преступном мире она известна, как Джиджи Бреккер, — объяснил Кингсли. — Из Магического Конгресса Управления по Северной Америки недавно было выслано досье на эту шайку. — Она состоит в банде? — уточнил Римус. — Она является одним из основателей этой банды, — угрюмо заметил «Грозный глаз». — Да, она и, как мы и мракоборцы в Америке предполагали, ее брат — Каз Бреккер, — кивнул Бруствер. — Я принесу их дело, если надо. Но вкратце — она и этот Каз лет так девять назад вступили в некую банду Отбросов, где потихоньку с самых низших должностей проложили себе дорогу в лейтенанты, а после одного дела свергли тамошнего главаря и заняли его место. Возраст их не указывается, но по-видимому им где-то семнадцать-восемнадцать. Возле себя они создали что-то на подобии элитного и доверенного круга — воронов. — Вообще в них явно просматривается предпринимательская жилка, — прокомментировала Дора. — Они отстроили одну из заброшенных гаваней Нью-Йорка, построили свой собственный игорный клуб в Вашингтоне и Вегасе, держат несколько районов Нью-Йорка, и являются главными поставщиками всяких вещиц на черный рынок Америки. — Да, брат с сестрой, — Кингсли замялся. — Ну или это все выдумка… В общем они на месте долго не сидят. Имеют связи в Конгрессе и многих других министерствах по всему миру, потому все дела на них либо закрывают за неимением улик, либо же вообще не открывают. — И почему их дело оказалось только сейчас в нашем министерстве? — спросил Рон. — Потому что по некоторым каналам в Америке мракоборцы узнали, что банда собирается расширить свою сеть и кинула глаз на Великобританию, — объяснил Грюм. — И видимо, эти слухи оказались правдой… — Как их найти? — спросил Сириус. — Хороший вопрос, — кивнул, ухмыляясь Аластор. — Их не могут поймать добрая половина мракоборцев мира, а ты собрался в одиночку обезвредить вероятно самых опасных преступников… — Я не собираюсь никого обезвреживать, — нахмурился Сириус, утирая кровь с лица рукавом. — Я хочу просто с ней поговорить… — И ты думаешь, ей это нужно? — удивился Кингсли. — Да, мистер Блэк, — согласилась Гермиона. — Она просто может начать вами манипулировать или обмануть. — Это не отменяет того, что она моя дочь… — Возможно твоя дочь, — поправил его Люпин. — Лунатик, но ведь… — Да, я видел, что вы невероятно похожи, но тебе необходимо уходить, а уж после мы подумаем, как найти эту Джиджи, — Римус подтолкнул друга к выходу.       Гарри столкнулся глазами с глазами крестного. Поттер впервые видел в них такой огонь и такое желание жить. Казалось, что внутри Сириуса открылся какой-то новый источник живительной энергии, а потому все невзгоды прожитых лет отошли на второй план, а заключение в Азкабане не являлось уже таким страшным и тяготеющим.       Сириус исчез в коридорах министерства, а Гарри ощутил в себе укол некой ревности, но постарался отогнать от себя это чувство, тем более, что голова начала знакомо кружиться, и вскоре он увидел Волан-де-Морта перед собой.