Сила измеряется в ньютонах

** Евгений ** Из-за моей избыточной активности после недельного лежания пластом, в общем, в этот день мы не смогли покинуть насиженное место, и ночка сразу же не задалась, ибо к нам нагрянули волки и это были куда более крупные животины, чем я помнил по первому своему воспоминанию. К счастью костер исправно горел, и в нем было достаточное количество не до конца прогоревших ветвей. Однако были и минусы, одним таким минусом было моё состояние, я руки выше плеч поднять не мог, не то, что кидать что-то. Вся надежда была на мой навык, благо меня перенесло в этот мир в собственном теле, и источник навыка, имплант, был при мне, но я не мог его использовать в полную силу, так как не было времени наработать необходимую вспомогательную структуру, а при полностью «мысленном» управлении голова начинала нещадно болеть. Общее состояние, впрочем, тоже ухудшалось, что не добавляло оптимизма. Видя, что аборигенка распаляет себя и ещё готовится к бою, я решил всё же внести посильную помощь и, подхватив одну из горящих ветвей, как мог настолько же и изменил её совокупный вектор. И да, в сумерках это очень красиво выглядело. Вжух и огненный трассер устремляется к самому наглому животному, а когда тот попытался отпрыгнуть, палка довернула прямо в полёте и всё равно попала в цель. Вой, на удивление сильный смрад жженой шерсти, и я вновь применяю навык. Костер брызнул снопом искр, временно увеличив видимость, поэтому я хорошо разглядел, какой именно кульбит сделал зверь, чтобы уклониться от снаряда. Прям не дикая природа, а филиал цирка. Впрочем, очередной вой боли огласил округу, и я даже успел обрадоваться, но третья ветка в цель не попала. На меня кинулся самый здоровый волчара, что стоял несколько позади своих коллег по опасному, так сказать, бизнесу. И именно в него я не попал. Пытаясь использовать очередную ветку, я отчетливо понял, что даже если успею, то такого закабаневшего на местных харчах «товарища из Тамбова» уже не остановлю. — Raji’taa! — рыкнула девица, и волк, словно на бронестекло налетел. Хруст ломаемых костей, а через мгновение его передняя часть буквально взорвалась, забросав округу кусками мяса и лоскутами шкуры. На миг мне даже показалось, что всё происходящее это пьяный бред, а разлетевшийся кусками волк это юнит из какой-нибудь стрелялки. И что это такое было? Аборигенка произнесла что-то невнятное и бухнулась на колени, явно не способная на большее в ближайшее время. И вот стою я, удерживая очередную ветку теперь уже руками и понимаю, что сейчас оставшиеся звери перетрут кто из них главный и ломанутся на нас всем скопом. А может и сразу ломанутся. Зверье же. Однако они почему-то стоят, скалятся, рычат, но нападать пока что не нападают. И что делать? Дальнейшие мои действия ничем иным кроме состояния аффекта объяснить нельзя, ибо я отчетливо вспомнил фильм про повадки волков из моего времени. Хотя, если быть совсем уж честным, то было скорее художественное произведение. Но меня переклинило, и я воспылал идеей повторить кое-что из увиденного. Ведь эти, хоть и саблезубые волки, но на наших очень похожи, просто здоровые очень. Нет, сейчас то я всё понимаю, но тогда мне показалось разумным проявить некоторое, скажем так, зверство. Ну и проявил, прости господи. Честно говоря, события и так подталкивали к тому, чтобы обгадиться, вот я и окропил оставшийся кусок вожака «золотым» дождиком. Ну, типа пометил… кхм. В тот момент, когда я закончил творить эту дичь, мне на мгновение показалось, что волки смотрят на меня как на конченую мразь и отморозка, но длилось это всего мгновение, после чего они как по команде перестали рычать, а вперед вышел волк хоть и здоровый, но всё одно поменьше убитого. Зверюга достаточно продолжительно время пялилась на меня, после чего сей персонаж развернулся боком и… — Да ты издеваешься? — опешил я, невзирая на своё состояние. Но против фактов не попрешь, волк на собачий манер пометил территорию с таким видом, словно он тут как минимум бог на полставки. Пафосно постояв над сделанной лужицей, зверюга демонстративно отвернулась от меня и неспешно пошла прочь. Следом, с небольшой задержкой последовали и остальные члены стаи. ** Ю Ли ** Выживший раскрылся с новой стороны. А ведь я до сих пор не чувствую в нем и толики Великой Силы, однако ветки вылетающие из источника возгорания он метал не руками и даже жестов никаких не использовал. И ведь не просто метнул, но ещё и траекторией до самого конца управлял, что далеко не каждому по плечу. Впрочем, хатт с ней, с Силовой техникой, что он творил после этого? Помочиться на поверженного противника, пускай это и хищное животное… что за фееричное варварство?! Это же насколько долбанутым надо быть? Хотя, должна признать, впервые вижу, чтобы песчаные крау старшего возраста прекращали атаку при таком явном преимуществе. Может ли он быть ситхом? Темные, как рассказывают, славились своими причудами и издевательствами, думаю, вполне могут и на поверженных противников гадить. И это даже логично, ведь я нахожусь на планете набитой гробницами. Опять-таки тот дух как раз перед выходом из гиперпространства пропал. Выживший — темный? Стоит его убить? Нанести ранение несовместимое с дальнейшей жизнью просто, только вот вдруг это, в самом деле, местный «постоялец»? Если это здешний темный, то вполне возможно, что моя атака его лишь разозлит. С другой же стороны я за его телом присматривала целую декаду и уж за такой срок просто обязана была почувствовать фон Силы, но ведь не почувствовала же. Непонятно. ** Евгений ** Проснувшись утром, чувствовал себя не сказать что хорошо, но не хуже вчерашнего, в общем, встать с травяной подстилки смог без посторонней помощи. Встал и в очередной раз нахмурился, посмотрев на собственные ладони. Из-за потери веса, пальцы казались непривычно длинными, зато цвет кожи уже растерял болезненную синеву и начал принимать нормальный для человека оттенок. Обернувшись, обнаружил, что аборигенка Ю Ли, которую я без зазрения совести переименовал на родной манер, уже проснулась и с задумчивым видом пялилась в огонь. Она покосилась на меня, её глаза, как и вчера при нападении волка словно бы засветились и она поспешно отвернулась. Выходит люди в каменном веке знали про что-то похожее на мой навык? Прикольно. Теперь, по крайней мере, понятно как они тут без огня выживают. Хотя всё равно странно. Производство ткани, пускай это и мешковина, это куда более сложный навык, чем разведение и использование огня. Хм. А ещё она очень странно отреагировала на искажение своего имени, но даже не попыталась спорить. Надеюсь столь нахальное изменение имени ничего не значит. А то мало ли у них тут, таким образом, ипотеку берут. Хе-хе. Или сразу в жены. ** Ю Ли ** А он точно не говорит на основных языках? Так-то Йу’уль на языке Рафи означает добивающий удар. Точнее такой удар, которым убивают предателя. Частица Ка уточняет, что предыдущее слово является именем дочери. И как мне понимать это всё? Дочь палача-карателя, что ли? Хотя, если написать это рунами, то получается уже не столь обидно. Хм. Возмездие? Нет, для него есть специальное написание. Тогда… хм… Воздаяние? Тц… С третьей стороны нельзя забывать слова мастеров Джа и Пло о том, что любое имя, на чужом языке может означать что угодно и не всегда это самое «что угодно» будет чем-то приличным. Ладно, хатт с ним, прозвище как прозвище. Но в отместку, буду звать его по второму имени, ведь оно созвучно со словом «блокнот» на том же Рафи. ** Евгений ** — Блин, как же всё болит, — простонал я, добравшись, наконец, до излишне крупного ручья. Склонившись над водой, я аж вздрогнул от неожиданности. Вчерашняя дряблость кожи, которая образовалась из-за уменьшения запасов жира, куда-то пропала, и теперь в отражении хоть и был я, но на свой возраст я больше не тянул. А вот со щетиной приключилась беда, она теперь какая-то седая что ли. Нужно срочно обзавестись бритвой. Нафиг такое непотребство. Смотрится довольно странно. С грехом пополам умывшись достаточно прохладной водицей, я осмотрелся и, к некоторой своей радости, обнаружил что-то до боли похожее на рыбу. Присмотревшись, я лишь прищурился от резкого приступа жадности. Форель же, ну один в один она. Всегда хотел такую поймать, но в нашей местности всё больше караси да окуни водились. Пока я рассматривал возможную добычу, сзади подошла аборигенка и пристально уставилась на нахальную рыбу, которая своими крупными размерами, словно специально дразнила нас из вод этого всё здоровенного, но всё же ручья. Впрочем, мне сложно быть объективным в этом вопросе, ведь ближайшая к моему дому река была шириной в четыре сотни метров. На её фоне эта речка-вонючка, в самом деле, ручей. И так довольно контрастные глаза девицы словно бы засветились и зазевавшуюся рыбу словно бы невидимая рука за хвост схватила, однако на этом всё и закончилось. Юлька разразилась гневным и непонятным монологом, судя по всему, матерным. Лихо метнувшись к костру, она конфисковала одну из последних ветвей и, каменным лезвием, вкривь и вкось, выстругала что-то отдаленно напоминающее копье. Не успела рыба успокоиться после недавнего дерганья за хвост, как аборигенка была уже около берега, где с удивительным проворством, силой и скоростью буквально вогнала палку в реку. Если бы я был членом жюри, поставил бы десять из десяти. Более резкого удара мне видеть ещё не доводилось. Вода в месте столкновения с веткой даже хлопнула явственно. — Ну, блин, оптическое преломление же, — со вздохом озвучил я очевидное, ведь она ударила своим эрзац-копьём не туда где рыба была, а туда где рыбу было видно. — Raafa rem-tan! — хриплым, неприятным тоном буквально рыкнула девица и кинулась на меня с кулаками. И хорошо так кинулась. Я в первый момент даже подумал, что она занималась каким-то единоборством, но думал лишь до тех пор, пока она не попалась на болевой прием, в котором почти минуту дергалась, невзирая на адову боль и даже хруст суставов. — Тише-тише, успокойся, — успокаивающе буквально шептал я, так как один из её ударов всё же достиг цели и дышалось мне, прямо скажем, через раз. Вскоре, к счастью для моих ребер, аборигенка как-то разом обмякла. Она больше не билась в захвате как безумная и лишь хрипло дышала. Радужка её глаз тоже претерпела изменение. Вместо ярких и нарядных, неестественно-оранжевых глаз на меня сейчас смотрели скорее карие, с зеленоватыми включениями. — Успокоилась? Вот и молодец. Лучше посиди тут немного, отдышись. Уж не знаю, поняла ли она меня, но покорно села, где до недавнего момента лежала в захвате. И мало того что села, она еще и ноги забавным образом согнула, прям как заправский посетитель занятий йоги. Закрыв глаза, аборигенка принялась проводить дыхательную гимнастику. Вот вам и каменный век ребзя. Пока аборигенка занималась йогой (нет, ну каково) я сходил к костру около которого лежали остатки моей одежды. Сама-то ткань в хлам угроблена, в основном угли остались, но вот содержимое карманов сохранилось. Ну как сохранилось? Телефон расколот пополам и одной части нигде нет, а защитный конверт оплавился и буквально облепил собой диск. На диск у меня ещё были планы, а вот остатки смартфона были уже бесполезны, поэтому я без затей выдрал батарею из остатков корпуса. Батарея, к моему счастью, была новомодная, натриевая, в чем и заключалась моя идея. Так уж получилось, что я застал ещё те времена, когда в разнообразных электроудочках не видели ничего экстраординарного, а в некоторых книгах нечто эдакое даже печатали как самоделку для повторения детьми. Так что реакция рыб именно на натриевые аккумуляторы меня не сильно удивляла. К счастью, банка батареи была уже почти разряжена, но герметичность не потеряла, поэтому было достаточно обмазать её глиной и опустить в таком виде в речушку. Вода, конечно, не воздух, но и там запахи распространяются и не только запахи впрочем. Минут пять ожидания и вот какая-то залетная рыбка, куда меньшая размерами, чем упущенная ранее форель уже нарезает круги, недалеко от комка с глиной. Обернувшись на движение, обнаружил, что аборигенка открыла глаза и теперь внимательно смотрит за моими действиями. Да мне, в принципе, и не жалко. Пожав плечами, я без особой осторожности вошел в воду и пальцами соскреб глину с батареи. Рыбёшка как с ума сошла, она сунулась к банке аккумулятора, не обращая никакого внимания на мою персону. Да что там, рыбёха не отреагировала даже тогда, когда я аккуратно подхватил её обеими руками и вынул из воды. Только на воздухе, да и то не сразу моя добыча пришла в себя и даже попыталась вырываться, но куда ты денешься с подводной лодки, если тебя за жабры держат? То-то и оно. — Ни тебе гринписа, ни рыбнадзора, вот жили же люди в прошлом, — улыбнулся я столь удачному стечению обстоятельств. Правда, выражение на лице аборигенки было каким-то странным. — Эй, с тобой всё хорошо?