Минус сто сорок

Крупные снежные хлопья падали на ярко освещаемые улочки Петербурга. В городе царила атмосфера уже прошедшего праздника: повсюду развешаны различные украшения, гирлянды, которые вряд ли будут убраны в ближайший месяц. Город радовал всех жителей своей необычайной красочностью. Всех, кроме Жени Семененко, который в последнее время ходил совсем хмурый и в целом мало чему радовался. Не до этого ему было. Последние несколько месяцев проходили как день сурка: учёба, тренировки, подготовка к различным стартам — какой-то замкнутый круг, который замкнулся где-то в конце августа. Тогда к нему и пришло это самое состояние, не отпускающее и по сей день, а вдобавок еще и ухудшающееся. Тогда, в августе, было легче, ведь с ним была Аня, а где она сейчас? Не звонит, не пишет, никак не объявляется в его жизни. Забыла о нем так просто и легко, а главное абсолютно беспричинно. И Женя кучу раз пытался понять, что он сделал не так, копался в себе, прокручивал в голове одни и те же события, в попытках найти ответы на мучающие его вопросы, и воспоминания переносили его лишь в тот самый роковой август, когда все случилось, и когда все было хорошо. Они встретились абсолютно случайно в Сочи, когда оба пытались отдохнуть от изнурительных тренировок и просто набраться сил перед сезоном. Удивился ли Женя, когда увидел девушку в холле своего отеля? Как ни странно, да. Он тогда подошел к ней, хотел поздороваться, но случайно напугал своим появлением. Аня совсем не заметила парня, в отличии от него самого, из-за чего испуганно вздрогнула, услышав над ухом звонкое «Привет». Семененко долго извинялся за это и спрашивал, как он может искупить свою вину, на что та лишь по-доброму хихикала, и говорила, что в этом ничего страшного нет, да и в целом он ни в чем не виноват. Но парень стоял на своем, и в итоге сумел уговорить Щербакову хотя бы просто на один ужин. Думал ли кто-то из них в этот момент, что один ужин станет началом чего-то большего? Вероятно, они даже не догадывались. После одного совместного ужина последовали многочисленные совместные прогулки и вечные встречи. Женя всегда старался подловить девушку где-нибудь в коридоре, дабы позвать ее прогуляться, и Аня с удовольствием соглашалась, а иногда сама звала парня куда-нибудь. Родители даже уже начали подкалывать сына, мол, когда он их с невестой знакомить будет. Но Семененко лишь недовольно корчил лицо и говорил, что они просто друзья, хотя, если честно, в глубине души искренне надеялся, что это временно. Их предпоследняя встреча случилась на вечернем пляже. На удивление пара, которая до этого на каждой прогулке болтала без умолку, молчала, и, наверное, это было к лучшему. Отпуск заканчивался, настала пора разъезжаться по своим городам. В тот вечер им хотелось насладиться компанией друг друга в последний раз, сказать что-нибудь на прощание, но каждый боялся наговорить лишнего, боялся вспугнуть другого и оттолкнуть его от себя. — Я завтра уезжаю уже, — первым тишину нарушил Женя, но ответ услышал он нескоро. Слова его больно отзывались у Ани в груди. Она и не знала, что сказать. Неужели все эти прогулки по городу, катание на велосипедах по безлюдным набережным, пикники вечером на берегу моря были зря? Неужели все и правда вот так просто закончится? — Да и я скоро тоже в Москву вернусь. — И снова эта гнетущая тишина в воздухе, а на душе пустота. Аня с осторожностью смотрит на него, пытается запомнить его черты лица словно видит в последний раз, а с губ невольно срывается фраза, которую девушка ну никак не хотела озвучивать сегодня: — Не нужно было нам с тобой, наверное, столько времени вместе проводить, — она делает паузу и Женя растеряно смотрит на нее, пытается понять в чем проблема, придумывает лишнего, пока Щербакова пытается подобрать слова, — Потому что без тебя, боюсь, уже не смогу. Фигуристка не может не заметить его ошарашенный взгляд и мысленно ругает себя за то, что все же сказала это, хоть изначально и не планировала. Молчание Семененко лишь ухудшает ситуацию. Аня и не знает, что делать теперь и, немного поразмыслив, накрывает губы парня своими. Женя на мгновение оторопел, но почти сразу ответил на поцелуй. Кажется, она все же нашла верное решение. Тогда на берегу моря они старались провести друг с другом как можно больше времени и насладиться совместным вечером в последний раз перед очередной разлукой. Они больше не молчали — наоборот старались разговаривать как можно больше. Правда, мысли о скором расставании вылетели из головы, и разум был заполнен чем-то более важным, тем, что происходило на пляже в этот момент. Но всему хорошему рано или поздно наступает конец, и этот случай не стал исключением. Солнце почти зашло за горизонт, на улице стремительно темнело, а значит настала пора прощаться, иначе кто-нибудь их спохватился бы. Желания покидать это место не было. Хотелось остаться, не нарушать идиллию и побыть вместе еще немного. Но времени нужно расставить все на свои места: Женю вернуть в Питер, а Аню в Москву — времени нужно разлучить их. И оно разлучает. Ребята не хотят расставаться, но иначе нельзя и оба это прекрасно понимают. Они долго стоят в не очень просторном коридоре отеля, даже не смотрят на друг друга и не знают, что лучше сказать на прощанье, возникает непонятная неловкость. Конечно, Аня увидит его завтра утром перед отъездом и, безусловно, попрощается, но точно ли у нее получится сказать пару лишних, хотя и очень нужных слов? Да и будет ли у них достаточно времени? Вряд ли. — Мне будет очень не хватать тебя. — Женя осторожно поднял взгляд на девушку, наблюдая, как она делает то же самое и тепло улыбается. Кажется, она хотела сказать что-то в ответ, но парень перебивает ее, оказываясь быстрее, — Знаешь, у меня есть одна привычка, — в глазах Щербаковой неподдельный интерес, ей хочется знать, к чему он ведёт, и Женя, замечая эту заинтересованность, продолжает свой монолог, — Когда я жду какого-то особенного, очень важного события, я всегда отсчитываю, сколько осталось дней, зачеркиваю карандашиком даты в календаре и все такое. — Аня почти незаметно кивает, говоря таким образом, что понимает, а затем задумывается, для чего сделала это, и поступок отчего-то кажется глупым. — Видимо новым особенным событием станет встреча с тобой, — губы Семененко расплываются в нелепой улыбке, и девушка почему-то смущается, опуская взгляд, пытается вымолвить хоть слово, но не выходит. Она говорит что-то неразборчивое и оставляет на щеке парня мимолетный поцелуй, после чего убегает в сторону своего номера, оставляя Женю одного наедине со своими мыслями. Утром Аня встретит его все в том же коридоре и даже, кажется, на том же месте, где оставила прошлым вечером. Они перекинутся парой фраз, девушка скажет что-то про календарик, о котором парень говорил вчера, и что будет также ждать их встречи, что уже скучает. Пара обнимется на прощание, Женя нежно поцелует ее и перед тем, как уйти, видно, для пущей уверенности еще раз скажет, что будет отмечать дни в календаре до того момента, пока они не встретятся опять. А затем они расстанутся. Снова. Но эта разлука уже не казалась такой долгой, ведь скоро контрольные прокаты, и они обязательно встретятся, обязательно… От неожиданно нахлынувших воспоминаний становилось невыносимо обидно и больно от того, как внезапно их отношения закончились, даже, кажется, не начавшись. Женя тогда и вправду отсчитывал дни, ежедневно зачеркивая красным карандашом новую дату. Сначала ожидание скрашивали постоянные переписки и редкие звонки, но в один день ответы перестали приходить, а сообщения вовсе не читались. Парень был очень удивлен и испуган. Он не понимал, что сделал не так, перечитывал всю переписку в поисках ответа, в итоге так ничего и не обнаружив, но не переставал ставить в календаре крестики, в надежде увидеть ее, и все выяснить. Так он досчитал до контрольных прокатов, помечая день короткой программы в красный круг. И они тогда встретились, но Аня просто прошла мимо него, словно они были незнакомы, словно не было ни чемпионата мира, ни того, что было после, как будто конец августа они не провели вдвоем. Женя не раз пытался поговорить, подловить ее где-нибудь в коридоре, и постоянно итог был одинаковый: Щербакова убегала сразу, как только замечала его, не давая даже и шанса на разговор, а у Семененко не находилось сил, чтобы догнать девушку и остановить, потребовав объяснений. Время шло, в календаре появлялось еще больше красных крестиков, а внутри парня что-то рушилось, и каждый день разрушения настигали его с новой силой. По началу он чуть ли не ежедневно писал девушке сообщения, из раза в раз надеясь, что та ответит, но письма так и оставались непрочитанными, про ответы на них речь идти и не могло. У Жени закрались неприятные мысли о том, что с Аней что-то случилось, ну не могла же она поступить так глупо, это совсем на нее не похоже. И он пытался выяснить, что же в итоге произошло, но все безрезультатно. Женя начал закрываться в себе, отстраняться от друзей, пытался таким способом сосредоточиться на тренировках и учёбе, но прыжки в программах рушились также стремительно, как и какая-то частичка его души, так что все, что ему оставалось, это целиком и полностью отдавать себя учебе и до посинения изучать анатомию. Пусть успехи будут хотя бы в университете, раз на льду ничего не выходит, как и в личной жизни. Возможно, парень бы окончательно потерялся, запутался в себе, если бы в нужный момент Лиза не заметила изменения в поведении приятеля. Туктамышева поняла, что с Женей происходит что-то не то, еще, кажется, после контрольных прокатов. Семененко стал меньше общаться с ними, очень редко разговаривал на тренировках с кем-то кроме тренера, и девушку это очень напрягало. В конце концов она решилась на серьезный разговор с парнем, надеясь, что тот доверится ей, что они смогут поговорить по душам. И он доверился, рассказал о своих переживаниях, а Лиза в свою очередь выслушала и помогла советом. Пусть ситуация его так и не отпустила, но стало заметно легче, и Женя даже пообещал подруге, что поговорит с Аней и собирается сделать это на Чемпионате России. Но и этот разговор не выходит: она снова убегает, не оставляя ему даже малейшего шанса. И снова все по кругу: неудавшаяся произвольная, попытки отгородить себя от общества и опять разговоры с Лизой. Девушка за это время, кажется, стала для него личным психологом, и парень часто задумывался, что без ее поддержки вряд ли бы справился, наделал бы глупостей. Временами он переживал, что изрядно уже надоел Туктамышевой со своей проблемой, но стоило ей лишний раз спросить его о самочувствии или пригасить после тренировки ненадолго к себе на чай, дабы обсудить дела насущные, и Семененко убеждался, что ей не плевать на то, что творится у него на душе. И сейчас, по дороге домой после очередной такой посиделки и небольшой лекции от Туктамышевой Женя копается в воспоминаниях, в себе и вспоминает, наверное, все, что ему когда-то говорила подруга. Пожалуй, нужно забыть о случившемся хотя бы на неделю, чтобы показать себя на приближающемся чемпионате Европы и не наложать. Но это все чуть позже, а пока он вернется домой, зачеркнет в календарике очередную цифру и все с той же надеждой, поселившейся в нем пару месяцев назад, будет ждать встречи и шанса поговорить.

***

Девушка устало складывала все нужные для поездки вещи во вместительный чемодан, попутно слушая очередной поток мыслей распластавшейся на кровати подруги. Саша очень эмоционально рассказывала какую-то очередную нелепую ситуацию, которая с ней произошла, но Аня с трудом воспринимала какую-либо информацию. Ее мысли были заняты чем-то более важным, из-за чего сконцентрироваться на рассказе девушки не получалось. Трусова поначалу даже не замечала незаинтересованности подруги, но после завершения своей истории увидела ее серьезное лицо и удивилась, ведь описанная ситуация была действительно смешная. — Щербакова, ты меня слушала вообще? — рыжая, приподнявшись на локтях, уставилась на девушку, что вздрогнула от неожиданности, услышав свою фамилию. Можно было теперь и не ждать ответа на вопрос: по ее реакции и так было все понятно. — А, да… да, я слушала, просто..... — Ой, можешь не продолжать, и так понятно, что опять про Семененко своего думаешь, — Саша закатила глаза, обижаясь на то, что ее столь смешная и интересная история так и осталась не услышанной. — Ничего он не мой, — Аня возмутилась такой реплике собеседницы, не замечая при этом, как щеки покрываются румянцем и вызывает тем самым у подруги смешок. — Ну, после твоего поступка разумеется не твой уже, — она завалилась обратно на постель, уставившись в потолок. В воздухе повисла неприятная тишина. Щербаковой стало стыдно за содеянное. Конечно, она так глупо и эгоистично поступила, даже не объяснилась перед ним, не рассказала всю ситуацию, просто оборвала связь, исчезла так же неожиданно, как и появилась. Просто сбежала от этого. Хотя Аня много думала о том, как преподнести информацию Жене так, чтобы тот понял. Девушка не то, что думала, а планировала подойти и поговорить, при чем еще тогда, на контрольных прокатах. Но стоило ей только заметить парня, как паника овладевала ею и не позволяла нормально мыслить, про разговоры речи идти и не могло. В голове появлялись сомнения. Вдруг он бы все же не вошел в ее положение и не отнесся ко всему с пониманием? Она часто подмечала, что если бы ей сказали, что общение нужно прекратить, потому что по мнению тренера это мешает тренировкам, то рассмеялась бы. Стоило ли тогда возлагать надежды, что Семененко не отреагирует так же? Очень вряд ли. Аня очень корила себя за то, что не смогла противостоять Этери в тот день, когда состоялся этот злополучный диалог с тренером. Спортсменка тогда думала лишь о предстоящем олимпийском сезоне и едва ли могла подумать о Жене и его чувствах. Это было чересчур эгоистично с ее стороны, она прекрасно это осознавала, но иногда утешала себя мыслями, что, может, оно и к лучшему, и решение, принятое ею, поможет им обоим, ведь они действительно, вероятнее всего, отвлекались бы друг на друга и не могли бы в полную силу сосредоточиться на стартах, не пробились на Олимпиаду. Но девушке стоило догадаться, что это скорее негативно скажется на ней: чувство вины сжирало ее изнутри, из-за чего прыжки все реже стали получаться, а произвольная, так сильно напоминающая о нем, получалась из ряда вон плохо. Подсказал бы ей кто-нибудь, как катать на льду образ Маргариты, когда Мастер, что заполнял все ее мысли, был ею отвергнут. Щербакова еле заметно мотнула головой, стараясь отогнать все неприятные мысли и уж тем более воспоминания. — Дура ты, Анька, — девушка удивленно уставилась на подругу, все так же смотрящую в потолок, — Любишь же его, чего тогда нос воротишь? Неужели так сильно боишься Этери и ее нравоучений? — Аня лишь стыдливо опустила взгляд, понимая, что рыжая права, а та вновь поняла все и без слов, — Честно, со стороны Тутберидзе низко мешать вашим отношениям и тем более что-то запрещать, оправдываясь олимпийским сезоном. У тебя и так все получится, а этой Санта-Барбарой ты лишь хуже себе делаешь и ему тоже, к слову, — и снова Трусова попала в точку, — И ты прости меня конечно, но и ты не подарок. — Саша уселась на кровать, готовясь вывалить очередную порцию правды, чтобы открыть подруге глаза, и в какой-то степени помочь. — Ты сначала к нему целоваться лезешь, а потом кидаешь без всяких объяснений и разбиваешь парню сердце. Ну не смогла при встрече все объяснить, написала бы весточку ему хоть какую-нибудь, а не отмалчивалась, — Щербакова так и не подняла взгляда на собеседницу, только тихо выслушивала монолог Трусовой, которая, кажется, в этой ситуации разобралась больше, чем сама Аня, из-за которой, к слову, это все и произошло. Брюнетка осторожно уселась рядом с подругой, тяжело вздыхая. Казалось, еще немного, и она не выдержит и расплачется. — Я не знаю, что на меня нашло, раз я так подло поступила. Боюсь, Женя не хочет меня больше видеть, — голос спортсменки вздрогнул от одной только картинки, где парень захлопывает прямо у нее перед носом дверь, не желая с ней разговаривать. — А мне кажется наоборот. Думаю, Женя будет рад встрече с тобой и нормальному разговору, — Аня с надеждой посмотрела на подругу, хотела верить, что та говорит правду, и ей вовсе не кажется, — Мой тебе, Анюта, совет: поговори, обязательно поговори с ним. Иначе эта сага никогда не закончится, и ты до бесконечности будешь дни в календаре зачеркивать, — взгляд обеих устремился на стену, где висел небольшой календарь, который весь был в красных крестиках. Щербакова невольно улыбнулась, вспоминая, как Женя торжественно клялся отсчитывать дни до их встречи. В итоге девушка сама уже на протяжении нескольких месяцев ежедневно зачеркивала новые числа в ожидании встречи. — Сколько дней ты там уже насчитала? — Пока что сто тридцать семь. — Ну, надеюсь, до двухсот не дойдет, — Аня пустила смешок, — Ладно, пойду я, а то засиделась тут у тебя. Девушки распрощаются, и Саша уйдет, оставляя подругу наедине с ее мыслями, и будет надеется, что та ее услышала и обязательно во всем разберется. А Аня почти сразу после ухода Трусовой подойдет к тому самому календарю и зачеркнет еще один день. Сто тридцать восьмой.

***

Чемпионат Европы начался для Жени очень даже неплохо, по крайней мере хорошо откатанная короткая программа не давала повода расстраиваться. Осталось только произвольную также хорошо откатать и тогда у него будут все шансы попасть на пьедестал. Он старался больше думать о тренировках и своих прокатах, нежели об Ане. Конечно, если бы парень сказал, что совсем не думает о возможной встрече с ней, то соврал бы, ведь Семененко искал подходящего для разговора момента, но что-то пока так его и не нашел. Просто им пока некогда: сегодня короткую откатал он, а уже завтра на лед выходит Аня и зачем тогда тревожить ее лишний раз? Лучше уж подойди к ней потом, в последний день, когда не будет лишних переживаний за прокаты. Женя с такой легкостью откладывал их встречу до лучших времен, совсем не подозревая, что в этот самый момент прямиком к его номеру несется вихрь, имя которому Анна Щербакова. Аня сама толком и не знала, что на нее такое нашло, что она чуть ли не сломя голову неслась по коридорам в поисках нужного номера. Если честно, девушка также раздумывала поговорить с Женей лишь после окончания соревнований, чтобы не отвлекать, не делать хуже и ему, и себе. Но после очередного разговора с подругой и ее недовольных ворчаний о том, что если откладывать беседу, то так сто сорок дней, которые насчитала брюнетка за время, пролетевшее с их последнего совместного вечера, могут превратиться не только в двести, но и в триста, четыреста и так далее. Вероятно, именно в этот момент Щербакова поняла, что это действительно не может длиться вечность, и состояться этот серьезный разговор должен в ближайшее время, а не через несколько дней, которые и в правду могли вылиться в недели или, еще хуже, в месяца. Поэтому после короткой программы у мужчин Аня собралась с мыслями и окончательно решила, что подойдет сейчас к Жене и поговорит, объяснит все и будет ждать от него своего приговора. Пришлось идти к номеру парня быстрым шагом, даже чуть ли не бежать для того, чтобы сомнения не успели овладеть ею, и она в итоге не струсила на половине пути. Чем ближе девушка была к цели, тем больше ее охватывала паника, а оказавшись перед входом в нужный номер, стала неуверенна в задуманном. Да и реакции его она боялась, вдруг правда прогонит, и все тогда пропало. Аня чуть помедлила с дальнейшими действиями, но, решив постараться выбросить все лишние мысли из головы, быстро постучалась пару раз в дверь. Время ожидания ответного действия, казалось, длилось вечность. Еще немного и фигуристка точно сошла бы с ума из-за собственных мыслей, которые так и не хотели уходить из головы. Неужели парня нет в номере? А вдруг Саша ему случайно проболталась о скором визите своей подруги к нему, оттого он и не впускает ее? Но дверь все же открылась на опережение неприятных мыслей брюнетки. — Аня? — Женя выглядел очень удивленным: Щербакова явно была последним человеком, которого Семененко ожидал увидеть на пороге своего номера. Он сначала было подумал, что вернулся его сосед, опять забывший что-то из своих вещей, но прогадал. Между ребятами повисло неловкое молчание, которое неимоверно давило на девушку. Абсолютно все слова вылетели у нее из головы, и все на что она была сейчас способна — просто молча смотреть на парня, что все по прежнему был в замешательстве. Немного придя в себя, он все же пропустил гостью в свою комнату, и Аня чуть ли не влетела туда. Женя был ошарашен еще больше, кажется, с каждой секундой он понимал происходящее все меньше и меньше. Появилось много вопросов. Зачем она пришла? Чтобы поставить в их отношениях вместо многоточий одну большую жирную точку? Если и так, то тогда это не самая удачная часть такого хорошего дня. Аня набрала в легкие побольше воздуха, окончательно собирая все мысли воедино и собираясь начать свой монолог. — Мне нужно многое тебе сказать, прошу, Жень, не перебивай меня. — Парень заметно напрягся, но все же осторожно кивнул, говоря таким образом что он весь во внимании. — Я повела себя как полная дура, когда перестала выходить на связь и начала игнорировать тебя, но я не знала, как поступить иначе, потому что… — она запнулась, подбирая правильные слова, — Потому что Этери… она давила на меня, говорила, что если наши с тобой отношения продолжатся, то мы будем мешать друг другу, и в целом эти отношения во время олимпийского сезона не приведут к чему-то хорошему. Она буквально поставила меня перед выбором, а я не смогла с этим как-то побороться и поступила как эгоистка, оставив тебя одного. Мне ужасно стыдно, я знаю, ты меня вряд ли простишь и имеешь на это полное право. Но мне бы очень хотелось все исправить, просто вернуться назад, отмотать обратно эти несчастные сто сорок дней, чтобы у нас все снова было хорошо, — голос девушки дрожал, а предательские слезы так и намеревались политься из глаз ручьем. Не хватало Ане еще перед ним расплакаться. Если и позориться, то уж наверняка. В комнате вновь повисла гнетущая тишина, которая очень давила на Щербакову. Она совсем не знала, что будет дальше. Вероятно, спортсменка ожидала, что Семененко сейчас выскажет свое мнение, закопав им все их отношения окончательно. Но Женя неожиданно для нее лишь прижал девушку к себе. Аня опешила от такого действия: это явно не то, чего она ждала, но все же в ответ обвила руками его тело. В его объятиях было так спокойно, как будто не было этого всего, и брюнетка сейчас не извинялась за свой эгоистичный поступок, как будто между ними все было так хорошо, как и те сто сорок дней назад. Эмоции сдерживать уже не получалось, и пару слезинок все же скатились по ее щекам, падая на футболку парня. — Не переживай, Анюта, все хорошо, я не виню тебя, просто если такое еще раз повторится, то обязательно расскажи, и мы решим эту проблему вместе, — его слова действовали на девушку как успокоительное. Становилось легче, зная что они поговорили, что все снова хорошо. — Такое не повторится. — Верю, — Женя улыбнулся тому, с какой серьезностью это произнесла Аня. — Мы с тобой любые проблемы решим вместе помимо этой, ты не молчи только. — Она тихонько, еле заметно, заметно кивнула в знак согласия. Слова никакие не требовались, им нужно было просто молча постоять вместе в обнимку, осозная все, что случилось. И они обязательно наладят свои отношения, вернутся назад на сто сорок дней и все будет хорошо. Но это все потом, сейчас им достаточно было молча стоять вместе посреди комнаты, не считая больше минут, дней и месяцев. Хотя у них явно появилась общая привычка зачеркивать циферки в календаре в ожидании новой встречи.