Усы, лапы и хвост

Счастье своё все встречают ровно в тот момент, когда оно больше всего нужно. Никто никогда не знает, где тебя накроет по самое не хочу. Кто-то встречает судьбу на работе, закручивает служебный роман и через три годика мирно женится, кто-то пользуется сайтами знакомств, кто-то по старинке знакомится на улице… Способов много, но вот результат везде один — речи про семейный союз, штамп в паспорте и гордое звание мужа и жены. Кораблёв долгие годы упорно старался сохранить у себя образ матёрого холостяка, который живет со своим котом и не знает бед. Появлялись в его жизни какие-то женщины на пару недель, но это было такой ерундой в сравнении с женатой жизнью его коллег, что Лёня даже и не брал это в расчёт. «Одиноко одинокий одиночка, но зато я очень красивый!» — эта фраза из какого-то мультика так запала мужчине в душу, что он не упускал ни единого шанса, чтобы использовать её в разговоре. Так продолжалось долго: успел жениться и его добрый друг Фёдор, и развестись его приятель Винокуров, но у Леонида в жизни всё было стабильно. Под ногами, конечно, крутились всякие особи женского пола, но мужчину они интересовали постольку-поскольку. И всё бы ничего, но в один момент у его боевой подруги Маши появилась новая коллега, что заставило Кораблёва засомневаться в своей непреклонности перед дамами. Людмила Андреевна была девушкой яркой, задорной и в хорошем смысле этого слова легкомысленной. Но было у неё ещё одно качество… Она совсем не обращала внимание на Лёню Кораблёва. Он к ней пытался и так, и эдак, но ничего не получалось. Всякий раз его попытки сделать хоть какой-то шаг навстречу не воспринимали всерьёз, и Леонид однажды перестал пытаться. Совсем. Он переключился на свою прежнюю волну одинокого одиночки, однако быстро понял, что как раньше уже не канает. Тяжеловато стало работать рядом с той, которая уж больно сильно не хочет покидать его мысли, да ещё и как назло маячит перед носом без конца. В интересах следствия, конечно. Колонкова же своего коллегу изначально совершенно не воспринимала как мужчину. Специфика профессии научила её видеть в людях профессионалов, а не их пол, вот профдеформация и сыграла с ней злую шутку. Лишь когда Леонид озлобленно рявкнул на неё после очередного неудачного подката, Люся поняла, что где-то совершила просчёт. Ищет принца какого-то несуществующего, а тут вон какой алмаз под носом! Ну, да, немного не мужчина из её грёз, но Маша вообще как-то сказала, что такого и не существует в природе. Пораскинув умом, Люся всё-таки решила попробовать. Чем чёрт не шутит! В жизни надо попробовать всё, и служебный роман тоже не стоит обходить стороной. Людмиле оставалось только дождаться новой попытки Кораблёва заговорить, только вот девушку ждала новая беда! Лёня ровно в тот же миг, что она решила попробовать, решил наоборот никогда больше не пытаться подбить клинья к «этой Колонковой». «Неувязочка вышла, раньше надо было соображать, майор Колонкова», — посмеялась над нерадивой подругой Мария. А что, мол, такие мужчины на дороге не валяются. Людмила, осознав, что момент упущен, сникла и совсем пропала для общества и службы. Дошло даже до того, что Ковин трижды вызывал её к себе и просил взять себя в руки. На четвёртый раз он уже открыто угрожал влепить выговор, но сильно это ситуацию не улучшило. Пришлось Швецовой брать всё в свои руки, заставлять Луганского готовить званный ужин и приглашать удивлённого Кораблёва в гости. Изначально, конечно, она хотела позвать и Люсю, а дальше спихнуть всё в руки Амура, но Дмитрий посоветовал не рисковать. Потому Лёня и пришёл к ним один, сел за стол напротив Маши и Димы, которые в моменте больше напоминали двух главных свах страны, и напрягся. То, что сейчас будет что-то странное он понял сразу. — Кораблёв, тебе пора жениться! — Выдала Швецова, не желая тянуть кота за хвост. — Машенька, ты сама деликатность, — кашлянул Дмитрий, — очень тонкий намёк. — Если ещё раз мне отпишут пустяковое дело Колонковой, которое она не может никак распутать, то я их сама за ручку на свидание поведу, — недовольно заметила Маша, — сколько можно то! Сам всё время говоришь, что меня дома не бывает. — Да, но начать надо было не с этого. Хоть бы сказала, что Люся… — Извините, а я вам тут не мешаю? — С сарказмом спросил Леонид, ковыряясь вилкой в уже почти что пустом горшочке с тушёным мясом. — Подожди! — В один голос ответили ему Маша с Димой, и Леонид тут же понял, что может и не зря он всё-таки отказался от идеи сблизиться с женщиной… А то глядишь дело бы до свадьбы дошло, а такого счастья ему как-то совсем не хотелось. В результате Швецова переспорила своего мужа и наконец-то обратила своё внимание на гостя. — Понимаешь, ты на неё сейчас внимание не обращаешь, а она хочет именно этого! Что ты сдался, я не понимаю. Или у тебя кто-то есть? — Марья Сергеевна, — скривился Кораблёв, — ну в самом деле! Вы решили специальность поменять? Теперь в подружки-сводницы подались? Я как-нибудь сам бы определился надо мне обращать внимание на Люсю или нет. — Машенька, иди у Златы русский проверь, давай, — крайне доходчиво попросил Луганский. Маша поначалу хотела возмутиться, но красноречивый взгляд мужа чуть ли не впервые в жизни заставил её молча послушаться. О чем конкретно говорили мужчины с того момента и почти до двух часов ночи ей так никто и не рассказал, но испитая до конца бутылка коньяка, доеденный ужин и долгое рукопожатие в конце дали Маше понять, что они явно поняли друг друга. Луганский на провокации не вёлся, говорить о произошедшем отказывался даже несмотря на угрозы со стороны Марии, да и от Кораблёва она ничего не услышала путного. Однако спустя две недели она совершенно случайно увидела, как в конце рабочего дня к комитету подъехала машина Леонида, в которую через пару минут села Людмила. Едва дождавшись утра, она услышала от подруги, что Лёня и правда позвал её поужинать вместе какое-то время назад, и вот теперь они вроде как вместе. С тех пор показатели Людмилы в работе снова вернулись к прежним, её глаза загорелись каким-то неизвестным окружающим до сей поры огоньком, и весь город принялся активно обсуждать очередной роман очередного опера с очередным следователем. Так продолжалось где-то год, а потом Людмила втихаря положила подруге на стол приглашение на свадьбу. Ты, мол, приложила руку к нашему счастью, вот и приходи. Леонид, конечно, вошёл следом и сказал, что женитьбой на Люсе он на себя страшную кару навлёк, и что Кот ему такого предательства никогда в жизни не простит, и что пришло время у Луганского брать рецепты борща… Людмила же ответила, что Кот его и так её, бедную, ненавидит и выселить пытается, и эта перепалка милых, которые бранятся — только тешатся продолжалась бы ещё долго, но к счастью их прервали очередным вызовом на труп. Вот так вот и жили они с вечными подколами и добрыми стычками, радуя всех окружающих стабильностью своих отношений. Люся стала менее взбалмошной, Кораблёв уже не был таким ершистым, но тут как гром среди ясного неба коллектив их коллег и друзей по совместительству потрясла новость. «Кошмар, мужики, она беременна», — неудачно пошутил Лёня, за что получил от горячо любимой жены подзатыльник. Пока все приходили в себя и пытались понять как это Леонид, который раньше заботился только о четверолапых, будет выглядеть в роли отца, Люся усвистала в декрет. «Что, Марья Сергеевна, в этот раз вы меня даже не сможете упрекнуть, что из-за меня все дела Колонковой вам отдали», — сказал Леонид, никак не ожидая, что Швецова лишь рассмеется и скажет, что как раз он и виноват в этом. Кто ж ещё! Началась новая эпоха, в которой Кораблёв грозился стать счастливее, имея шанс отдохнуть от жены хотя бы на работе. Однако мужчина стал даже чуточку грустнее, находясь вдали от своей головной боли (так мило он отзывался о супруге). И надо было видеть лицо заматерелого холостяка, любителя котов и одиноких вечеров, когда ему в разгар рабочего дня сообщили, что он стал отцом чудесного парня. Улыбкой, что появилась на лице у него можно было освещать лесные гектары где-нибудь в центральной России. А уж с каким теплом Лёня стал каждый раз рассказывать о своём сыне и словами не передать. Циник с оперским стажем Бог знает сколько лет моментально превращался в милого папочку. В таком настроении шли дни, месяцы и даже годы после того судьбоносного ужина у Маши и Димы, когда Леонида каким-то тайным разговором сподвигли совершить еще один шаг навстречу Людмиле. Многое изменилось с тех пор, но вот одно всё же осталось неизменным. Кораблёв всё так же души не чаял в котах, и был готов ради них пойти почти на всё то, что бы он сделал для своей семьи. Однажды Леонид добирался домой с работы пешком из-за перекрытых в центре города улиц и вдруг понял, что в их семье, кажется, грядёт очередное пополнение. Рыжее такое, крошечное и очень грустно плачущее рядом с мусоркой пополнение. — Кораблёв, — опешившая от увиденного Людмила сделала пару медленных шагов назад и на всякий случай облокотилась о стену, — это что такое? — Это кот, — невозмутимо пожал плечами мужчина и осмотрел свою ношу, пытаясь понять как можно было не узнать в этом рыжем комке такое простое животное, — после декрета ты так долго соображаешь, Люсь! — Да?! А напомнить, кто меня в этот декрет отправил? Контраргумента у Кораблёва не было, поэтому он решил просто промолчать, а затем поставил полкило будущей наглости на пол и принялся раздеваться. Где-то из-за угла показалась морда Фунтика, он был удивлён происходящим не меньше, чем его хозяйка. На всякий случай он вздыбил шерсть и на полусогнутых отправился изучать рыжего. Малявочка испуганно запищал, когда осознал неизбежность знакомства, и Лёня, как заботливый отец подхватил котёнка на руки. — Кыш, Фунтик, не надо! Потом, ты его напугаешь. — Лёня, а ты уверен, что нам нужен ещё кот? — Колонкова все ещё не могла прийти в себя после всего этого. Она всю жизнь собак любила, Кораблёвская привязанность к котам её всегда смешила. Когда они начали жить вместе, Люся и вовсе была вынуждена смириться с тем, что семья у них шведская: Лёня, она и Кот. Он на дух не переносил женщину в их мужском логове, Леонид никогда не упускал момента напомнить об этом Людмиле, за что она частенько на него обижалась. Однако со временем они привязались друг к другу, а за время декрета Колонковой и вовсе стали неделимы. Так из этого любовного треугольника пропал Кораблёв. Кот спал исключительно со стороны Люси, терся о живот и не переставая мурлыкал. Леониду же пришлось смириться с тем, что Кот его оказался до ужаса ветреным созданием. С появлением в доме малыша Коту, конечно, пришлось пережить парочку инфарктов. Сначала он обходил кроватку стороной, дергался от плача Вани и вообще старался не показываться на глаза до глубокой ночи. Ребёнок рос, с ним таяла и неприкосновенность Кота. Усы, лапы и хвост были попробованы на вкус, да и сам кот целиком нередко был втянут в различные малышковые игры. Видимо такой подставы от своего некогда холостого хозяина Кот пережить не смог, потому и преставился раньше положенного. Для Леонида это оказалось настоящим ударом. Они с Котом пережили столько всего, что и представить трудно, поэтому оплакивал любимого друга мужчина долго. Смириться с тем, что больше никто не будет орать от голода в шесть утра после бессонной из-за работы ночи было трудно, поэтому Леонид довольно быстро обзавёлся новым другом. Дворовый котик, чья бабка явно гуляла в компании пушистых персов, оказался на пути Лёни совершенно случайно, и он посчитал, что это судьба. Колонкова также была не против, ведь и она успела привыкнуть, что под ногами постоянно кто-то крутится. Фунтик оказался котом интеллигентным, покорным, но диковатым. С Ваней он играть совершенно не желал, спать с хозяевами тем более. Его любимым местом была верхушка шкафа в спальне. Кот забирался туда с утра пораньше и сидел, наблюдая за всеми, пока не наступала пора трапезничать. Съев свою полуторную порцию (на меньшее Фунтик, который в свои неполные два года весил как танк, не соглашался), он отправлялся назад к себе на верхотуру. По приходе хозяина кот иногда мог осчастливить его своим присутствием, но чаще всего и этого не случалось. И так как Фунтик, в отличие от Кота, на контакт почти не шёл, Люся почти не чувствовала, что у них живёт кот. Лёня видимо тоже не терял надежды найти такого же контактного, как прежний, кошака, поэтому и принёс откуда-то нового. — Что ты скажешь в своё оправдание?! — Вспылила Людмила, ревностно глядя на то, как муженёк ласкается с новым котом. — Надо имя придумать, — невозмутимо ответил Кораблёв и взглянул на Люсю, расплываясь в довольной улыбке, — ишь морда какая! Ры-ы-жая! — Кораблёв! — В излюбленной манере с нотками истерики прикрикнула девушка. — Ещё раз ты притащишь домой кота, и я с тобой разведусь. Леонид осторожно плюхнул кота на пол, позволяя старшему брату изучить новичка, и подошел к жене поближе. В тёмно-карих глазах за пеленой недовольства и надуманной раздражительности все так же просматривался влюблённый взгляд. Мужчина осторожно сжал её плечи руками и, продолжая вальяжно улыбаться, ответил на её колкую угрозу. — Да ты же только обещаешь всё время, Колонкова. Наблюдать за тем, как на лице Людмилы сменяют друг друга эмоции было воистину бесценно, однако, Леонид понимал, что пора спасаться бегством. Ещё чуть-чуть, и ему прилетит, а между тем рука у майора Колонковой была тяжелая… — Тебе жить надоело? — Воинственно спросила Люся и, гордо вскинув голову, посмотрела мужчине прямо в глаза. Ничего, кроме насмешки, она там, конечно, не встретила, и это распалило её еще сильнее. Людмила уже даже открыла рот, чтобы высказать Кораблёву все своё недовольство, как вдруг почувствовала, что что-то прицепилось к её штанине. Девушка устремила свой взгляд вниз и увидела, как вверх по её ноге карабкается рыжий шпион. Сердце дрогнуло, кричать на мужа уже не хотелось, и Люся, отцепив каждый коготочек от своих тонюсеньких штанов с новым дизайном, состоящим из зацепок, взяла котёнка в руки. — Ну до чего же красивый кот! — Гордо протянул Кораблёв, кладя руку на талию жены, чтобы та не вздумала ревновать к коту. Прецеденты уже были, Леонид не желал рисковать вновь, и поэтому поспешил поцеловать Люсю в щёчку. — Где Ванёк? — Спросил он. — Мультики смотрит, — ответила девушка, уже терпимее осматривая котёнка, который притих у неё на руках. В целом животинка была милая, и Людмила даже подумала о том, что она была чересчур резка, когда восприняла появление Лёни с котом дома в штыки. Кажется, делать все равно уже нечего: у них теперь два кота. — Ты мне всё равно дороже всех котов мира, Колонкова, — чуть тише добавил Кораблев, — я ж люблю тебя.