Безответный возраст

      Лето было совсем не таким, каким хотел бы Дима. Он все же где-то в глубине души надеялся, что Лешка найдет себе подработку, хоть небольшую. Но нет, черт возьми. Он ходил гулять, ездил домой, сидел дома. Благо, что хоть по вечерам, когда Дима возвращался с работы, Леша не просто бил баклуши, а учился. Догонял программу.        Иногда у них получалось вырваться погулять. Изредка. Когда тигриные (да, Дима теперь про себя говорил именно так) нервы не выдерживали и он брал выходной. Много мыслей подходило в его голове, но они не успевали обретать форму из-за его усталости.       Лето прошло по щелчку. Один из кредитов Дима летом закрыл, благодаря такому убийственному графику. Ненадолго стало полегче. Но вдруг у Леши повысились запросы. То купи, это купи, это оплати. Первые десять раз это было в удовольствие им обоим, но, когда деньги закончились за неделю до зарплаты, Диму ждало что-то... Непонятное.        — Какая-то дебильная у тебя работа, — сказал Леша, накладывая ему еду и ставя в микроволновку.        — Какая есть, — Дима пожал плечами, раздеваясь, намереваясь успеть нырнуть в душ перед ужином. — Это ты мне вместо «приятного аппетита, дорогой» говоришь?        — Да, извини. Иди в душ, — Леша выдохнул, ставя тарелку в микроволновку, но не спеша ее включать. Уже по тону было слышно, что впереди их ждал разговор.        Дима не боялся серьезных разговоров, лучше решать все проблемы словами через рот, поэтому даже не напрягся. Да и, честно говоря, на раздражение и напряжение попросту не было сил. Даже на долгий душ сил не было. Дима просто включил себе воду погорячее, постоял под ней, потом намылил голову и опять стоял. Тереться сил не было, мыло все смоет, а что не смоет, замаскирует дезик.        На выходе из душа его ждали мягкая постель, тарелка ужина, ноутбук с YouTube-ом и Лешка. Он кусал губы, нервничал, ковырял пальцы, да так сильно, что прежде всего Дима положил свою руку на его руки, чтобы остановить этот процесс.        — О чем ты хотел поговорить? — он выдохнул, забираясь в обустроенное ему место и щелкнул видео с лекцией по антропологии. В этот раз лицо у Леши не скривилось. Ему было скучно такое смотреть, а вот Диму уже конкретно заебали эти юмористические шоу.        — О твоей... Работе, — видно было как он нервничал. Да, что касалось работы, они друг друга не понимали, было чего нервничать. Но сил ругаться не было.        — Ну, говори, — Дима остановил видео и продолжил ковыряться в тарелке, перемешивая рис с овощами.        — Мне не нравится твоя работа, — Леша резко выдохнул и снова вцепился в свои пальцы, но почти сразу остановился, поймав на них взгляд. Он быстро вдохнул и продолжил:        — Я хочу видеть тебя почаще. Я очень по тебе скучаю, хочу гулять вместе, тусоваться. Все однокурсники ходят куда-нибудь отдыхать, а я сижу тут, блин, жду тебя как сраная принцесса в замке! Обложился учебниками и тоской по тебе, пока молодость проходит мимо. Еще пару лет и будет уже поздно отрываться с друзьями!        — Блять, да, может, потому что все твои друзья найдут работу и им будет некогда думать о всякой хуйне? Сам не пробовал? — несмотря на то, что Дима говорил довольно резко, тон у него оставался спокойным. Да он бы и рад вспылить, чтобы показать, как его бесят подобные слова и темы, но он торопился поесть, прежде чем не упал в сон.        — О какой такой хуйне? Социальная жизнь для тебя хуйня? Ты прописался на работе, молодец, а я так не хочу. Я хочу отдыхать, гулять, позволять себе купить пива, в конце концов, не советуясь с тобой!        — Да, Леш, все, о чем ты говоришь — хуйня из-под ногтей. Хочешь пива? Купи, бля, на свои деньги. Не хватает? Заработай. Я и так не прошу тебя скидываться пополам на комнату, все сам оплачиваю. Нет, бля, я в очередной раз получаю этот разговор, в котором мы ни к чему не придем, — аппетит резко пропал. Дима отложил вилку и опустил руки с тарелкой на свои колени.        — Нет, Дим, это не хуйня! Ты молодость свою просрешь за работой, это пиздец!        — Леш, хватит...        — Я хочу, чтобы ты сменил работу. Я хочу видеть тебя чаще и не такого заебанного. Я же о тебе беспокоюсь!        — Так найди себе работу, чтобы я мог брать вых...        — Дело не в моей работе! — Леша вскрикнул, а Дима, поморщившийся от этого крика, резко отставил тарелку и встал с постели. Ладно хоть не раскидал ничего. — И куда ты?        — Пойду прогуляюсь, блять, — сухо ответил Дима, стараясь не цедить сквозь зубы. Как же он был зол.        — Нет, стой!        — Даже, блять, не лезь ко мне.        Дима засобирался, а Леша, кажется, не верил в происходящее. Он помалкивал и следил за ним до тех пор, пока все представление сборов не переместилось ко входной двери.        — Я никуда тебя не отпущу! — Лешка подбежал и перегородил ему дорогу. — Сдурел??? Ты устал, у тебя мокрая голова!        — Лучше уйди, блять, — Дима держался на тоненькой ниточке терпения.        — Нет!        Терпение заканчивалось и сейчас они либо подерутся, либо подерутся.        — Сука! — Дима рявкнул, ударив кулаком в стену рядом с головой Леши. Ну не мог он поднять на него руку, хотя и хотелось дать пару отрезвляющих пощечин. Ну, удар по стене тоже неплохо помог, он хотя бы заткнулся. — Ты же прекрасно знаешь в какой ситуации я сам! Знаешь все про моих ебучих родителей! Про мою зарплату, выше которой я сейчас не найду. А если я сменю работу на меньшую зарплату, я, блять, вылечу отсюда! Я, между прочим, еще и твое обучение помог оплатить, бля! Сука! Сука-сука-сука! — самому тоже не хватало чего-то отрезвляющего, и он от души отлупил кулаком стену, разбив костяшки и оставив на стене кровавый развод. — Я тоже хочу ходить по клубам с твоими ёбаными друзьями! Я тоже, блять, хочу, чтобы у меня были друзья, а не коллеги! Да впизду блять!        Боль в руке не особо спасала, поэтому Дима все же толкнул Лешу в плечо, схватил свою куртку и выскочил. Благо, лето только-только кончилось и было все еще жарко, и мокрая голова не стала неприятностью и быстро высохла. А вместе с ней высохла и ярость, на место которой пришло опустошение. Дима где шел, там и осел на бордюр, закуривая, думая. Нехорошо получилось. Мягко сказано, как вышло откровенно хуево. И на душе было гадко, и было даже непонятно от чего конкретно, от слов Леши или от его собственного поведения... Отлупил стену, разбил руки, теперь на работе администратор обязательно выговор сделает... Наорал на Лешку.        Как же тошно было. Дима скурил две сигареты и поднялся на негнущихся ногах. Позвонил на работу, попросился в ночную смену, а потом написал Леше, что он ушел на работу.        На утро, когда он вернулся, в комнате было пусто — Лешка ушел на занятия. На стене были размытые кровавые разводы, видимо, пытался отмыть. Тарелка с едва тронутым рисом стояла на рабочем столе, на ноутбуке была... Импровизация, блять. Агрессия Димы перенаправлялась с Лешки на незнакомых ему людей, которые были далеко от него. Собственно, это было неплохо. Но дело-то, конечно, было не в этих парнях.        После рабочих суток сон был особенно тяжелым, но крепким. Дима не проснулся даже тогда, когда Леша вернулся с учебы. Да и не хотелось просыпаться, потому что разговор был не окончен, а продолжать это он не хотел. Но пришлось...        — Дим, прости меня... — Леша сел перед ним и взял за руки.        — Вот за что ты извиняешься?        — За то, что я завел вчера этот разговор... Я очень ценю то, как ты помогаешь мне и моей семье. Очень ценю то, как ты трудишься ради нас, но я... Очень скучаю по тебе, — он полез с объятиями, а вот Дима, если честно, совсем не хотел обниматься. Но не оттолкнул его, наоборот, обнял в ответ и вздохнул, продолжая слушать. — И мне кажется, что жизнь проходит мимо. И когда я думаю, что у тебя-то еще хуже, чем у меня, то меня в дрожь бросает.        — Леш, все будет. Не сейчас, потом будет, когда разделаемся с кредитами...        — Да надо чтобы было сегодня, а не когда-нибудь, — Леша грустно загнусавил, поглаживая Диму по щекам.        — Блять, просто... Ты же знаешь, что я... Просто не начинай, блять, — Дима напряженно выдохнул, садясь в постели и потирая лицо прохладными ладонями.        — И что? Оставить все как есть??? А если начну, то что? Опять на работу съебешься???        Собственно, так и случилось. Не выдержав очередной порции скандала, Дима просто умылся и сбежал. И в курилке, ухватив небольшой перерыв, поделился с коллегой своими переживаниями. Она внимательно его слушала, а потом, затягиваясь дымом, сказала то, о чем Диме было тяжело думать:        — Если вы расстанетесь, тебе будет гораздо легче.        Черт возьми. Эти мысли были тяжелыми. Лешка был неплохим парнем, просто со своим взглядом на жизнь, на траты. Да и Дима все-таки любил его.         — Блин, расстаться всегда успеем. Я ж люблю его...        — А он тебя? — коллега снова харизматично затянулась, прищуривая ближайший к сигарете глаз. Как в вестернах.        А любит ли его Лешка?.. Дима задумался, поджимая нижнюю губу, и это не осталось незамеченным.        — Прикольно просто получается. Ты пашешь как конь, чтобы оплатить свою учебу, его учебу, его операцию, подарки, роллы и всю хуйню-муйню, а он тебе что? Писечку? И претензии, что ты слишком много работаешь, — она низко хохотнула, садясь на деревянный поддон.       Нина была хорошей. С веселой такой ебанцой, но очень трезвым взглядом на жизнь и происходящее. Никогда никого не осуждала и вечно помогала с советом. И это бы бесило, если бы советы были неуместными. Но, как она говорила, взгляд со стороны помогал ей мыслить здраво, а не с розовыми очками. — А он даже на работу устроиться не может, чтобы снять с тебя часть нагрузки. Интересно девки пляшут. Высокие... Высокие отношения.        А еще она говорила поговорками и цитатами из кино. Очень забавно.        — И что, вот так все просто? Притащиться домой, сказать ему, что мы расстаемся? Потом пострадать месяцок и все пройдет? Ты так что ли думаешь?        — Во-первых, это очень неплохой вариант, — она указала в Димку окурком, бросила бычок в урну и закурила еще одну. — Во-вторых, это вообще не будет просто. Тяжело будет. Это твои первые серьезные отношения?        — Угу...       — Да, будет тяжело. Но на одном парне жизнь не заканчивается.        — Да блин, он же... Ну, он прав, по сути. Я упахиваюсь тут как конь, чтобы заработать денег и поскорее расправиться с кредитами. Он меня не видит, а когда видит, я уставший...        — Сколько у тебя долгов? — она повела бровью.        — В общей сложности... Восемьсот тысяч примерно.        — Ниху... — Нина охнула, вылупив на него глаза.        — Это и за обучение, и за операцию... Было вообще миллион-сто, но я отбил немного за лето.        — Дим, помнишь, я говорила, что оплачу тебе психотерапевта когда-нибудь? Это желание только что резко возросло, — девушка усмехнулась и покачала головой из стороны в сторону. — И предки твои тебе не помогают... И Леха мозги ебет. Жопа, куда ни глянь, один ты в белом пальто.        — Да я тоже не подарок, — Дима не понял, сарказм это был или просто шутка такая.        — А ты и не обязан быть подарком, ты не доллар, чтобы всем нравиться. И даже не мороженое. Любой человек имеет право на то, чтобы не быть подарком. Просто не надо тогда требовать нежного отношения к себе в ответ, вот и все ебнрот.        — Но я понимаю Лешу, он по мне скучает...        — Ахуеть, конечно. У одного долгов почти лимон, а второй соскучился. Ебать проблемка. На концерт он хочет, на рейв. Побухать, потусоваться. Помог бы тебе кредит закрыть, хотя бы ту часть, которую ты тратишь на дом, тогда мог бы выебываться. А так, сидит на золотом мужике и ноет. Бля, не была б замужем, начала бы к тебе яйца катить.        — Я не... — Дима не знал, как поприличнее сказать Нине что она слегка не в его вкусе. Она была женщиной, и это в принципе исключало между ними любое взаимодействие, кроме дружеского.        — Я знаю, что тебе вагины не нравятся, поэтому и сказала «яйца катить». Че напрягся? Расслабься, не ссы, — а ему и не пришлось оправдываться. Как же комфортно было общаться с человеком, проблем в голове которого было ноль целых, ноль десятых. — Короче. С одной стороны, ты прав. Расстаться вы всегда успеете, потому что дурное дело нехитрое. Но и хватит позволять ему вытирать об тебя ноги. Сядь, поговори с ним...        — Да все эти разговоры заканчиваются одинаково, — Дима случайно перебил ее. Увидел недовольный взгляд и извинился кивком.        — Сядь, поговори с ним. Сразу поставь ребром: либо идешь работать, либо мы расстаемся. Потом объясняешь, как ты устал, говоришь ему обо всех своих долгах. Обязательно скажи, что тоже скучаешь и любишь его. Но разговор должен быть жестким, иначе до него не дойдет. Он же ни дня не работал толком? Он не знает, что это такое. Его до сих пор обеспечивали: сначала родители, теперь ты. Конечно, ему делать нехуй, вот он и хочет развлекаться по клубам.        — А если он скажет, что не будет устраиваться на работу?.. — Дима знал, что она ответит, и от этого у него внутри все немного холодело.        — А если он не захочет тебе помогать, найдет тысячу оправданий, вроде успеваемости на учебе, и так далее, то расставайся с ним. Будь мужиком и держи слово. Тебе станет легче, а ему будет хороший жизненный урок.        — Ты так говоришь, как будто это все вот по щелчку и так легко, — Дима сбил уголек с давно истлевшей сигареты и бросил бычок в урну.        — Это не легко, Дим. Вообще не легко. Но ты должен.        — Потому что я мужик? — он усмехнулся.        — Да, может ты и любишь члены сосать, но ты все же мужчина. А это накладывает на тебя не только привилегии, но еще и обязанности, — она тоже выбросила свою сигарету, поднялась и нежно щелкнула Диму по носу.        Это был полезный разговор, и он попал в копилочку теплых воспоминаний о хороших людях и хороших разговоров. А вечером его ждал еще один. Не менее важный, а может, даже и более. И обошлось без скандала. И... Леша его понял.        До последнего не верилось, но он и правда пошел на работу, причем быстро, всего через неделю, после той беседы.        У Димы освободилось время, появились силы жить и улыбаться и, самое главное, появилось время на Лешу. Много тусоваться они не стали. Изредка выбирались с друзьями куда-нибудь в город, или только вдвоем. А проблемы с учебой у Лешки решались тем, что Дима мог часами заниматься психологией и с удовольствием помогал ему.        Кровавое пятно со стены они вместе отмыли и покрасили. Прикупили себе новых вещей, и мультиварку, которую Лешка так просил весь прошлый год.        И дома больше не гремело ни одного скандала.