Естественно, Винсент об этом ничего не знал.
Поняв, что температуру теплее он себе не накрутит, – как минимум по причине незнания французского языка, на котором тут были почти все приборы, – то остаётся лишь один вариант — прижаться ближе к спящему рядом мужчине и постараться при этом его не сильно разбудить. Рё поворачивается к Винсенту, ждет пару секунд, смотря на умиротворённое лицо рядом. Убеждается, что тот, вроде как, крепко спит, и затем двигается ближе, залезая дополнительно и под одеяло Фаброна, закидывает на грудь мужчины одну руку и своим телом жмется к его торсу. И разумеется, пока Йору искал подходящую позу рядышком, вечно крутясь, то вскоре услышал слегка недовольное, сонное бурканье: – Что случилось, mon trésor? Винсент на секунду лишь приоткрыл глаза, вздохнул и сам уже повернулся к парню рядом с собой и обхватил того двумя руками, прижимая ближе к себе, а губами утыкаясь в лоб японца, и даже сквозь несколько прядей чувствует дикий жар, что исходил от кожи: – Милый мой, ты горишь… И кажется, сейчас буквально именно это и произойдет. Ни слова более Киритани не успевает ни сказать, ни услышать, как Винсент тут же поднимается и слегка пальцами протирает глаза, выбирается из постели и подходит к шкафу с некоторой частью одежды и достаёт оттуда домашние брюки и белую водолазку. Только лишь потом он отдаёт еще несколько «приказов» заболевшему парнишке: – И не вылезай пока из постели. Я сейчас вернусь. Последнее что берёт Винсент — свои очки с прикроватной тумбочки и выходит из спальни. За время тишины, и наконец, нахождением новой удобной позы на тёплом месте Винсента и под его одеялом, парня снова клонит в сон. Он итак спал сегодня дурно, но в добавок организм уже сейчас был совсем ослабленным от возможной простуды. И Йору бы уснул, если бы Фаброн не вернулся в спальню с хлопком двери: – Дай я тебе температуру измерю. Если не перевалит за сорок градусов, то думаю, сам тебя вылечу. И выпей сразу жаропонижающее. На тумбочку рядом с парнем Винсент ставит стакан воды, электронный градусник, и следом достает из брюк блистерную упаковку с таблетками, протягивая ее больному. – Одной хватит пока что. Дай сюда свой лоб. Француз опускается на краешек кровати, ждёт, пока вялое тело подползет к нему, но не ожидает, что на его колени положат голову: – Полежишь ещё со мной? Пока Рё выдавил из себя эти несколько слов, температура была уже измерена. И за сорок градусов она, – к счастью их обоих, – не перевалила. – Я пойду приготовлю завтрак… А потом, весьма вероятно, полежу с тобой. Можешь пока поспать, сегодня можно. Ладонь с золотыми полосами прячется в волосах на макушке японца и слегка разминает кожу головы, надеясь хотя бы так снять напряжение организма.***
Следующее пробуждение парня было уже в обед. И не то что он проснулся по своей воле, нет. Из сна его выбили несколько возгласов с кухни, и те были непонятны слуху Рё, так как звучали фразы на французском языке. В спальню Винсент зашел через несколько минут, держа в руках небольшой серебряный поднос, на котором стояла тарелка с чем то явно горячим, – так как от нее исходил пар, – и прозрачный стакан с оранжевым, – кажется, апельсиновым, – соком. Всё это мужчина опускает осторожно поверх одеяла, на бедра Йору: – Это суп. И… Винсенту не дают договорить, тут же с легким отвращением отворачивая голову в бок: – Может… Лучше какие-нибудь таблетки? Не хочу этот… Суп… Лицо Рё чуть корчится, смотрит в глаза Фаброна, который, кажется, последние часа полтора и возился с этим блюдом. Но в ответ он не получает как такового спора, а лишь спокойные утверждения, но весьма внушающим голосом: – Таблетки повредят твой желудок, почки и печень. А это… Этому твой организм скажет огромное спасибо. Так что, mon amour, будь добр съесть хотя бы половину. Иначе, ты знаешь, я найду лазейку, чтобы его в тебя влить. Пусть даже… Не самым приятным способом. Винсент улыбается, смотря на парнишку напротив, что кажется даже был уверен в правдивости всех вышесказанных слов, и даже слишком бодро выхватил ложку из пальцев мужчины, принимаясь за его кулинарный шедевр. И всё оказывается не так плохо, как казалось Рё, но он всё равно ничего не скажет автору этого блюда.***
Целый день они пробыли дома. Посмотрели комедию, после которой ослабший организм Рё решил ещё немного вздремнуть, а Винсент исчез в рабочем кабинете на несколько часов, до ужина, пока он вновь не зашел в спальню с серебряным подносом, на котором стояла ещё одна порция супа: – Ты извини, но придётся ещё раз съесть. Да и я не видел, что он был сильно тебе отвратителен. Рё раскрыли, но он вида не подал, лишь довольно таки нейтрально осмотрел тарелку, а затем уже более внимательно окинул взглядом того, кто этот суп и приготовил. – Я съем, но с тебя потом желание. – Что угодно. Винсент соглашается не раздумывая, потому что знает — парень далеко не из тех, кто избалован. Он не станет просить луну, а найдет что-то, что Фаброн сделает сто процентов: – А теперь ешь.***
Когда Винсент получает обратно пустую тарелку, то довольно улыбается и кивает, что вот, молодец, проси теперь, что удумал. И всё что он видит, так лишь то, что руки Киритани потянулись к нему, и на это Винсент сразу реагирует, убирая в сторону, – на тумбочку, – поднос, и опускается на кровать, двигаясь ближе к Рё: – Oui? – Ближе. Мужчина двигается ближе, до момента, когда японец может до него дотянуться, а затем и цепляет за плечи и тянет плотно к себе, крепко обнимая, а ладонями забираясь нагло под мягкую тонкую водолазку. – Рё… – Да ты можешь просто замолчать? Это моё желание. Йору говорит серьезно, но уже через мгновение усмехается и вдыхает запах тела Винсента на шее, а затем цепляет пальцами края водолазки и тянет выше, начиная стягивать ее с крепкого тела. И пусть пока француз не был уверен в его намерениях, но всё равно пока молчал. Заговорит, если что-то пойдет не так. И свою водолазку позволяет снять с себя, а затем чуть отстраняется, наблюдая, как теперь Рё приподнялся и ловко надел элемент одежды на себя, довольно улыбаясь: – Так я точно выздоровею быстрее. Рё смеется, опускает голову и вдыхает любимый аромат, и вновь накрывается одеялом, продолжая: – Она должна была достаточно пропитаться тобой. Винсент выпрямляется, осматривая такую забавно-милую картину и улыбается. – У тебя всё равно есть ещё неограниченное количество желаний...