Папик

      После пробуждения я обнаружил, что был один в постели. И испытал некоторое облегчение, поскольку вспомнил события, произошедшие ночью. Мои щеки покраснели от смеси стыда и возбуждения. Хотя я всегда считал стыд чувством, навязанным обществом и всячески боролся с его проявлениями, этим утром сопротивляться этому чувству я не мог. То, что Тони вытворял вчера своим языком, было просто сто из ста. Мне хотелось одновременно просить его делать так каждый день и в то же время сама мысль о том, что я увижу его в ближайшее время, меня смущала. Но нужно было вставать, так что я пересилил себя и пошел умываться. Выйдя из комнаты, я пошёл на запах кофе и чего-то очень вкусного. Тони, по всей видимости, готовил омлет из имеющихся дома овощей и яиц — того немногого, чем я закупался. Обычно я ел еду из доставок либо питался в кафе, так что вопрос готовки меня не особо заботил. Тони услышал мои шаги и повернулся с лопаткой в руке: — Ты чего встал так рано? — спросил он заботливо. — Поспал бы еще часок.       Я не мог вымолвить ни слова и просто смущенно смотрел на него, прикусив нижнюю губу. Тони всё понял, поставил плиту потише и подошел ко мне. Он зарылся носом в мои волосы, глубоко вдохнул, а затем поцеловал в губы. — Что-то не спалось, — ответил я с закрытыми глазами, прижимаясь к его груди. — Да и запах стоит шикарный, я не мог не проснуться. — Я хотел порадовать тебя завтраком в постель, — сказал он и вернулся к готовке. — И если хочешь, еще не поздно вернуться и подождать меня с подносом.       Звучало заманчиво, но... — Нет, в постели я бы хотел заняться кое-чем другим.       Тони ухмыльнулся и выключил плиту. А я занялся сервировкой. Как-то у нас естественно получалось делить нехитрые бытовые обязанности и меня это очень радовало. Никто не кидался словами "ты должен заниматься кухней и мне все равно, что ты тоже работаешь столько же, сколько и я" и от этого было немного удивительно. На практике, конечно. В теории я после прошлых отношений был за полное разделение обязанностей. Хотя зависит от семьи и от ритма жизни человека. Вдруг Тони вообще из тех, за кого обычно все делает наемный персонал? Надо будет как-нибудь уточнить.       Вскоре на столе стояли большие кружки с ароматным кофе, который приготовил Тони, воспользовавшись моей кофе-машиной, вилки, столовые ножи, сливочное масло, арахисовая паста, тосты, соль и перец, а также я достал давно забытые на антресоли орехи и горький шоколад. Тони снял сковороду с плиты и разложил получившийся овощной омлет по тарелкам с тостами. Мы начали есть. — М-м-м... — застонал я от удовольствия, — это невероятно. Я будто в раю.       Тони заулыбался, жуя свою порцию. — Рад, что тебе нравится. — Нравится не то слово, — подтвердил я. — Мне кажется, лучше завтрака я не ел. Боже, этот омлет такой невероятно вкусный... — Но не такой вкусный, как ты.       Я тут же перестал жевать и удивленно посмотрел на Тони. В глазах его плясали чертята. Кажется, его целью на утро было засмущать меня! — Иу, — я пытался сделать вид, что его слова меня не смутили, но мои красные щеки провалили эту миссию. — Это самая дежурная фраза из топа дежурных фраз. — Но она сработала, — констатировал он. — После пробуждения ты вспомнил то, что мы делали вчера, верно? — Не понимаю, о чем ты, — притворился я, что не при делах. — А я помню, Питер, как сильно мне понравилось дегустировать... тебя. Ты восхитителен на вкус, ты знаешь? Такой нежный, отзывчивый, горячий... везде.       Это было уже слишком. Мне казалось, что я не умею краснеть настолько сильно. — Тони, мы вообще-то за столом. — Я не говорю ни о чем, что можно было бы назвать неподобающим или противным. Это ведь естественно, когда альфе и омеге срывает крышу друг от друга. — Тебе вчера не особо-то её сорвало, — с легким укором сказал я, намекнув, что главного действа ведь не было. — Как же не сорвало? — удивился он. — Да я тебя вчера чуть не съел. Наконец-то дорвался до твоей вкусной... — А где Ричард? — я попытался перевести тему. — С ним разве не нужно гулять? — Сейчас семь утра, по графику он спит, — спокойно ответил Тони, усмехаясь моей неловкой попытке. — Некоторые собаки такие сони. Он не просыпается раньше десяти утра. — О, я обычно тоже встаю поздним утром, — с облегчением в голосе сказал я. — А я обычно в шесть-семь утра, — поделился Тони. — В половину девятого у меня начинается рабочий день. Так что когда перед уходом на работу я буду целовать тебя... везде, а после подоткну твоё одеяло со всех сторон, ты сможешь поспать после этого еще пару часов и покормить Ричарда. К этому времени он уже проснётся. — Что? — я был несколько удивлен. Тони сейчас намекнул на то, чтобы мы съехались? — С чего вдруг мне быть в твоей постели по утрам? — Ну вот мы и затронули эту тему, — Тони спокойно отпил свой кофе. — Переедешь ко мне? — Я... Это не в моих правилах, Тони, я не могу так просто взять и переехать. — Но почему? Мне кажется, мы идеально подходим друг другу в быту. — С чего ты это взял? — Мне так показалось. Просто для меня быт — это вообще не проблема. Я не обращаю внимания на творческий беспорядок и ты, по всей видимости, тоже. — Так, это намёк, что у меня в квартире беспорядок? — притворно оскорбился я. — Это не намёк, это прямой текст, — пошутил Тони. Хотя на самом деле он вовсе не шутил. Порядок и я действительно были несовместимы. — Если тебе что-то не нравится... — В том-то и дело, что мне все нравится! Самое главное, что мне нравится все в тебе, а остальное можно адаптировать под нас при желании. Но тебя я исправлять не хочу. Если вдруг мне надоест беспорядок, я найму кого-нибудь для помощи в доме. Точнее, у меня есть домоправительница, которая контролирует состояние жилья раз в неделю. Готовить я не требую, для меня давно готовит повар либо я ем на работе или с тобой. Так как ты смотришь на переезд?       Я был впечатлен его словами. Обычно альфы, которых я знал, были такими сложными. Им всё все должны, омега для них как вторая мама или папа, с ними невозможно спокойно жить без тревоги в душе по поводу того, а все ли я убрал, помыл, постирал. И невозможно рядом с ними спокойно развиваться и радоваться жизни. Не говоря уже о том, чтобы завести детей. Не то чтобы я их очень хотел, но если у человека есть секс, то вероятность появления детей уже составляет пятьдесят на пятьдесят. — Я пока не готов переезжать прямо сейчас, Тони, но я хочу это сделать в будущем. Мне все еще нужно время, просто мне так удобно жить одному... — Хорошо, — согласился Тони. — Может, для начала будешь оставаться у меня с ночевкой? Раза три-четыре в неделю? — Ну... можно, но не обещаю. Иногда тебе придется отвозить меня обратно. — А ради Ричарда будешь заходить ко мне почаще?       О. Ричард. Я еще не привык к мысли о том, что у меня теперь есть питомец. Точнее, у нас с Тони. Один питомец на двоих. — Ну Ричард — это святое... ради него еще можно, — сказал я и засмеялся. Лицо Тони в этот момент нужно было видеть. — Ах ты... — пару секунд он не мог подобрать правильное слово. — Ты негодник, Питер, ты знал об этом? — Если я такой, как ты говоришь, может, ты меня накажешь? — Я тоже решил подразниться. — Только после того, как ты доешь завтрак.       Но после завтрака мы пошли валяться в обнимку на диван. Я был довольно вялым, ведь проснулся намного раньше обычного, да и хотелось просто наслаждаться и прижиматься к Тони. Он гладил меня по волосам и периодически целовал. А я просто таял в его руках и хотел провести так всю жизнь. — Как ты себя чувствуешь? — внезапно поинтересовался он. — В смысле? По-моему, по мне видно, что все отлично. — Ну... после вчерашних событий, — осторожно уточнил он. — Да мне вроде как нормально, — сказал я. — А ты считаешь, я должен грустить? — Не знаю, — честно ответил он. — Обычно люди вроде как расстраиваются, когда выставляют их интимные части тела на всеобщее обозрение. — Но таких фотографий ведь миллионы в интернете. — Но ведь это ты и ты довольно знаменит. Ты ведь не порноактёр. — Да практически у каждого сейчас есть такие фото и многие публикуют их просто в свободном доступе на своих страницах, чтобы похвастаться телом или своей раскрепощенностью.       Рука Тони застыла у меня в волосах. Я присел выше так, чтобы видеть лицо Тони. — Думаю, ты прав насчет того, что такие фото есть абсолютно у всех. Но не уверен, что стал бы выставлять фото своего члена в сеть, чтобы похвастаться.       Я нахмурился. Что? — Что? — повторил я уже вслух. — Какого члена? Никто не знает, как выглядит мой член или... другая, еще более интимная часть тела! С чего ты это взял? — Э-э... — Тони стушевался. — Я просто предположил, что под интимными фото предполагается это... — То есть ты не кликнул по ссылке в статье и даже не посмотрел мои якобы интимные фотографии? — Нет... Я подумал, что это бы обидело тебя.       Всю мою сонливость словно рукой сняло. Я набросился на Тони и целовал все, до чего мог достать. — Боже... — поцелуй в щеку, — ты... — поцелуй в шею, плечо, грудь, — просто невероятен. То есть ты даже не знаешь, что там слили?       Тони помотал головой. — Хочешь посмотреть? — просто предложил я. — Я не... — Тони осторожно подбирал слова. — Я бы хотел увидеть такого тебя, Пит, врать не буду. Но если тебя это обидит, я не стану смотреть. — А если не обидит? Что, если я буду рад показать тебе такого себя?       Тони молчал. Ну, молчание — знак согласия. Я поднялся и прошёл к журнальному столику за планшетом. Открыл ту самую смехотворную статью, прошёл по ссылке и вручил в руки Тони. Он сел на диване и послушно взял. — Открой первое фото.       Там был я, стоящий в фотостудии в набедренной повязке из простыни. В то время я был в идеальной форме, поэтому это захотелось запечатлеть на съемке. А потом мы с Мишель увлеклись... — Ты и сейчас в идеальной форме, — сказал Тони в ответ на мои мысли вслух. — Уау. Тебе очень идёт образ греческого божества. — Нажимай дальше на кнопку "вперед".       На втором фото я стоял спиной к камере, повернув к ней только лицо. Я стоял абсолютно голый. Но фото было чёрно-белым, так что это не разврат, а "фото с историей". Лицом я пытался соблазнить моего невидимого зрителя как самая настоящая модель. Ну, а что? Ягодицы подтянуты, спина рельефная, ноги стройные, а сам я молод и прекрасен. Да это фото можно было вешать на холодильник мотивации ради.       Тони, глядя на это фото, задышал чаще, а спортивные штаны начали натягиваться в паху. О-ля-ля, а это ведь можно использовать в своих целях... — Ну как тебе? — Это прекрасно, — прошептал Тони. Ну что за невозможный мужчина... Глядя на него, я сам начал возбуждаться.       Я щёлкнул на следующее фото. Там я сидел, откинувшись на кресле с раздвинутыми ногами, между которыми была многострадальная простыня. Мои глаза призывно смотрели в объектив, как бы говоря: "ну давай же, возьми меня, я готов"...       Член Тони окончательно встал, образовав своеобразный вигвам. М-м-м, пора приниматься за дело. Я сел вплотную к Тони и начал поглаживать его по бедру. — Нравится? — шёпотом спросил я, наклонившись к его уху. — А ты как думаешь? — саркастично спросил Тони, перехватывая мою руку, которая уже почти дошла до его промежности. — Не дразни меня. — Я и не собирался, милый, — я мягко высвободил руку и продолжил двигаться выше. — Смотри дальше.       Пока Тони любовался четвертым фото, на котором я был в той же позе, что и на предыдущей фотографии, только с закрытыми глазами, а руки мои лежали на члене, который я сжимал через простыню. Во время съемки, представляя себя голого, я здорово возбудился, о чем не преминул сообщить ЭмДжей. Она назвала меня мерзким, но в то же время сексуальным, так что мы использовали моё возбуждение в творческих целях. В настоящем же времени я так же, как на фотографии, сжал член Тони в своей руке через ткань. Наконец-то я его трогаю. Член стал еще тверже в моей руке и, казалось, еще горячее. — Нравится? — Да... да... — Нравится так же сильно, как когда ты вчера отсасывал мне? — этими словами я выбил весь воздух из Тони. Он удивился смене моего настроения. Полчаса назад я стеснялся даже упоминать вчерашнее, а сейчас сам описывал и комментировал его действия с большим удовольствием. Так уж сложилось, что возбужденный я — это совсем другой я.       Я специально подбирал наиболее "грязные" слова, чтобы сильнее возбудить Тони. Хотя куда сильнее, его член сейчас штаны порвёт! — Или тебе больше нравилось трахать своим языком мою дырочку? — спросил я и наконец просунул руку в его трусы.       Боже, его член такой идеально горячий, твёрдый — не у каждого молодого альфы так крепко стоит! — и он просто идеальной толщины, мои пальцы почти не смыкались, обхватывая его. Я представлял, как идеально он заполнит меня в ближайшее время и сразу потёк. Я представлял, что он будет трахать меня как отбойный молоток и извлёк его наружу. Тони не сопротивлялся, переводя взгляд с фотографии на меня и обратно. Он молчал и только сильно сжал мою ягодицу одной рукой, как бы поощряя меня на дальнейшие действия. Казалось, он разрешил бы мне всё в эту секунду — даже если бы я оседлал его и начал "родео" на члене.       Пока я наслаждался открывшимся мне зрелищем, раздался звук, означавший, что он открыл следующее фото. О-о-о, начинается по-настоящему горячий контент. На этом фото я стоял лицом к камере в белых боксерах, через которые было видно очертания эрегированного пениса. Эротичным данное фото делало не мой рельефный пресс, не ноги и даже не взгляд, а то, что в зубах у меня был зажат крестик.       Я начал неторопливо надрачивать член Тони. Он издал громкий вздох и застонал. — Тебе нравится то, что ты видишь, Тони? — спросил я, улыбаясь. — Тебе нравится крестик в моих зубах? — Да, малыш... — прошептал он. — Ты прекрасен на этих фото...        — Ты ещё до конца не дошёл, милый... Расскажи мне, почему ты вчера не трахнул меня этим шикарным членом? — Я... я вчера сделал то, чего хотел ещё с первой нашей встречи... — Что именно ты хотел сделать со мной с первой встречи, Тони? — Попробовать тебя на вкус... — Знаешь, Тони, а я ведь хочу того же.       Я резво спустился с дивана и сел на колени между ног Тони, обхватив его член двумя руками. Я наклонился и сделал наконец то, чего хотел давно — взял его член в рот. Для идеального горлового минета нужно много слюны. Кто бы знал, что давние уроки горлового, которые я брал после расставания в целях саморазвития, пригодятся мне в жизни. Ведь на тот момент я уже потерял надежду на то, что встречу человека, которому захочется отсосать. Тони откинул голову на спинку дивана и часто дышал, пока я насаживался ртом на его член. Когда он достиг задней стенки моего горла, Тони посмотрел мне в глаза. Его член стал ещё больше. Я старался не отводить взгляда, пока делал это, параллельно лаская его яички и нажимая на то самое чувствительное место под ними. Тони стал стонать громче и открыл шестое фото на планшете. А после его свободная рука переместилась на мою голову.       На том фото я сидел на коленях спиной, лицо повернуто в профиль. Руки мои лежали по бокам на ягодицах, слегка сжимая кожу. Фото было цветным и можно было увидеть текстуру кожи. Я наслаждался собой в тот момент: своим обнаженным телом, мышцами, видневшимися через кожу, своим состоянием. Казалось, стоило слегка переместить руки ниже, раздвинуть ягодицы и можно было бы увидеть мою дырочку, поблескивавшую от выделившейся смазки. В реальности же я постепенно ускорялся в темпе, из глаз начали течь слезы и это доставляло мне такое удовольствие. Я чувствовал себя развязным, каким не мог позволить себе быть до этого момента. С Тони всё было по-другому. Мне хотелось делать с ним все те вещи, которые когда-то я считал грязными. С Тони все эти фантазии воспринимались как просто возбуждающие. Он периодически сжимал свою руку, несильно оттягивая пальцами мои отросшие волнистые волосы и в эти моменты я стонал, посылая волны вибрации по его члену. Он поднес планшет к своему лицу и носом перелистнул страницу с последней фотографией. И громко застонал. Его рука стала направлять меня чуть жёстче. И я понимал, почему. Он только что увидел меня в той же позе, как и на предыдущем изображении, но в этот раз моя задница была ярко-красная от шлепков со следами пальцев на ней. Я послушно ускорился, одну руку я так же удерживал под яичками Тони, а другой обхватил свой член. И ему, и мне хватило пары движений для достижения оргазма. Его член запульсировал и выстрелил спермой прямо мне в горло. Я закашлялся скорее от неожиданности, но член изо рта не выпустил, пока не проглотил всё до капли. Рука Тони в последний раз сжалась в моих волосах, а сам он откинулся на спинку дивана и отложил планшет. Ласково погладив кожу вокруг его члена, я поднялся и сел на диван. Почувствовав это, Тони очнулся, притянул меня к себе и накрыл мои губы своими. Какое-то время мы грязно целовались и обнимали друг друга. — Питер, — говорил он. — Мой Питер... — Твой, — вторил я ему. — У меня крышу от тебя срывает, — он ощутимо укусил меня в шею. — Все, я больше тебя из постели не выпущу... — И не выпускай, — довольно сказал я. — Я не против трахаться с тобой дни напролёт. — Обожаю, когда ты употребляешь такие словечки, — он оторвался от меня и просто разглядывал мое лицо, обхватив его горячими ладонями. Он будто вспомнил о чём-то в эту секунду. — Малыш, давай я... — Всё в порядке, — заверил его я. — Мне так понравилось тебе сосать, что я сам тоже... эм... помог себе. И да, мне нужно переодеться и в душ.       Тони предложил пойти со мной, но я отказался. Хотя вчера я спокойно ходил перед ним голым, но перед сексом и сразу после это два разных самоощущения. Так что мы сходили в ванную по очереди и вернулись в спальню, чтобы понежиться ещё немного. — Тебе сегодня нужно на работу? — спросил я, пока мы лежали с Тони в постели. — Да, мне нужно будет появиться на совещании. Скукотища, но это необходимо. — Я был уверен, что он закатил глаза. — А тебе? — Нэд минут десять назад отправил мне файлы и фотографии для сторителлинга в "сторис", в дальнейшем уже буду отталкиваться от реакции аудитории. Кажется, он придумал нечто такое, о чём пресса будет писать ещё активнее. Кстати, ты так и не сказал, тебе понравились мои нюдсы? — В смысле не сказал? Я же сказал, что ты прекрасен. — Нет, а как тебе композиция фотосъемки? Идея? Как я постепенно раздевался и обнажал душу перед камерой?       Тони всерьёз задумался. Я рассмеялся и сказал, что шучу. Не было там никакой композиции и особенного смысла. Это просто вдохновение и самолюбование. — Знаешь, вдохновение это тоже часть творчества, — философски заметил Тони. — Кстати, а кто тебя отшлёпал для последнего фото? — О боже, — со смешком ответил я и покраснел. — ЭмДжей очень понравилось фото с моей голой задницей настолько, что она предложила отшлёпать меня ради искусства. Я согласился, это звучало интересно. Мы так смеялись, пока она меня шлёпала. Ну и увлеклись. Следы неделю сходили кстати!       Тони весело смеялся над моим рассказом. — Ты хороший друг, Питер, — сказал он. — Так тебя правда не расстроила ситуация? — Ну... не сильно, — честно ответил я. — Это было просто некрасиво со стороны Квентина, я ведь по секрету отправил фотки. Но я воспользовался правилом: отправляй своему парню только то, что готов выложить сам. И, как видишь, это спасло меня от сильного потрясения.       Тони едва заметно напрягся. Если бы мы не обнимались, я бы даже не заметил этого. — Квентина, говоришь?..       Он сказал это таким тоном, какого ранее я никогда не слышал. Опасным тоном, хищным. Таким, что стало страшновато. Но не за себя, а за Квентина...