Побег

Шум автотрассы и резкий свет долговязых фонарей мучают усталые тела юных девушек, плетущихся по обочине. Закат был давно, а до рассвета ещё далёко – она представляет, что её уже ищут.Отец с винтовкой за спиной обходит все заброшки посёлка.Мать с сигаретой в зубах и трясущимися руками сидит за столом на крохотной кухне – дëргает трубку старого домашнего телефона, надеется на чудо. Девочка криво улыбается.Интереснее думать, что у родителей крыша едет из-за твоей пропажи.Скучно знать, что это не так.Отец батрачит на заводе, пуская слюни от мысли о бутылке спиртного после смены.Мать забылась горьким сном, лёжа среди пепла на своëм любимом драном диване. Взгляд Ëджин утопает в море щебня.Бесконечная дорога из мелких камней режет воспалённые глаза.Она решает закрыть их на пару секунд. Думая о прошедших дне, неделе и месяце ясно вспоминаются только проделки с друзьями и обеды в школе.Ëджин понравился запах с кукурузного поля, когда они воровали незрелые початки.Она все ещё ощущает тепло и влажность забитой детьми столовой. – Осторожнее. Еë дёргают за рукав ветровки, возвращая на самый край обочины. Это Йерим.Девушка растягивает потрескавшиеся губы в маленькой улыбке, проходя вперёд.Ее рука задерживается, обдавая липким теплом не только плечо, но и мышцу, бьющуюся в грудной клетке Ëджин. Зачем она это? Может быть старшая всегда тайно наблюдала, заботилась на расстоянии? Беспочвенные надежды заполняют помутневший рассудок девочки, когда ветер из ниоткуда бьёт в затылок.Голова отдаёт пульсацией, возвращая на трассу: к великанам-фонарям, шуршанию машин и дорожному щебню. Йерим кружится на расстоянии трёх метров.Девушка легко смеётся, улыбается, задирает руки, управляя ими, словно птица крыльями.Она любит сбегать.Тогда её ругают, тогда её наказывают, заваливают работой – наконец обращают внимание. Детдом не самое лучшее место для взросления подростка, а Ëджин всё равно завидует Йерим. – Не поздновато для танцев? Чёрные пряди Хеджу пролетают мимо, поспевая за владелицей.Девушка достаёт до Йерим рукой, останавливает.Она ловит старшую в объятия и осторожно тащит дальше по обочине.Йерим продолжает смеяться, пытаясь свободной от хватки рукой ущипнуть или пощекотать плечи и спину Хеджу.Последняя добродушно улыбается, ничем не отвечая на проделки подруги. Так было всегда, они были такими всегда – двое и третий лишний.Ëджин не замечала этого, пока не влюбилась.Теперь она ревновала: ей хотелось больше внимания Йерим и меньше совместных прогулок с Хеджу.Неожиданно стало больно осознавать, что она просто подруга для старшей, а черноволосая ее лучшая подруга. – Эй, подождите меня! Ëджин переходит на бег. И всё же ненавидеть Хеджу она не может.Хотела, пыталась изо всех сил выжать хоть каплю отвращения, но ничего.Черноволосая казалась холодной и всегда была чересчур тихой, но это не делало её плохим человеком.Хеджу добрая, по-своему заботливая, а самое главное – честная, и Ëджин это знает. – Запыхалась?Прости, не заметили, что так далеко вперёд ушли. Потому и ненавидеть не может. – Всë нормально, это я в облаках летаю... – Словно ангел! – Дура ты, Йерим. Пугает, что признание может навсегда забрать у неё старшую.Чувства могут быть не взаимны, а продолжать дружить станет неловко. Ëджин погружается в свою ветровку, наблюдая за вырисовывающимися на горизонте силуэтами машин. С другой стороны, если она не признается, то будет вечной заложницей пустых надежд и бесконечной тоски.Сложная задача для шестнадцатилетней девушки.С решением она не торопится. Рингтон телефона прерывает звуки проезжающих машин и скрежета камней под ногами. "Да, мам.Да, я видела который час.Да, я знаю.Да, хорошо..." Ëджин попрощается с подругами на автодорожной развязке, а затем поплетëтся в направлении своего посёлка.Когда она вернется домой, мать уже снова будет спать на диване в гостиной.Отца всё ещё не будет дома, он останется выпивать у товарища по смене.Девочка ляжет на большой кровати в комнате родителей – там теплее.Она проплачет час, прежде чем уснёт от усталости.