***
К их приходу бар уже полон людьми. Оживление искрится в воздухе, смешиваясь с то и дело звучащим смехом кого-то из окружающих и Джейк ловит себя на мысли, что кажется, вот так выглядит и ощущается свобода в полной мере. Он напропалую флиртует с Наташей, парируя её колкости Феникс красивая. Совершенно не похожая на всех этих девчонок, чьи головы забиты лишь эфемерной розовой ватой. Наташин удел — бесконечная любовь к небу, адреналин от чувства полёта и это делает их похожими. Она все-таки уступает ему бильярдный кий и отходит в сторону, позволяю нацелиться для удара. — А, вот и он! Брэдшоу, неужели это ты? — кажется, это сказала Наташа и её реплику подхватывают всё остальные. Удар проходит по касательной, мимо лунки. Джейк поднимает глаза, видя как чуть поодаль останавливается Брэдли, цеплля очки-авиаторы за ворот белой футболки. Он всё ещё по гражданке и в баре, среди типичных летных форменок сразу же привлекает внимание. Джейк пытается сосредоточиться на игре. Бесполезно. Эмоции пеленой застилают рассудок и Джейк чувствует лишь, как злится. Тронь и всё что копилось в нём эти годы: обида, непонимание и боль от молчания Брэдли, выльются в мощный хук справа, прямо ему в челюсть. Но он сдерживается. Лишь киль перехватывает крепче, делая удар. — Брэдшоу, глазам не верю, — за колкостями и сарказмом скрываться привычнее. Кажется, он наконец-то попадает цель, не только на бильярдном столе. Потому что на лице Брэдли ураган эмоций, скрывать которые он никогда не умел, увы. — Палач… — прозвучавший из его уст собственный позывной спустя столько лет сравним выстрелу в упор. — Выглядишь хорошо. — Я вообще хорош, Задира. Практически идеален. — Джейк усмехается стоя к Брэдли практически вплотную. Позади напряженно замирают ребята, чувствуя нарастающее напряжение. Джейк сбрасывает его первым. Отходит в сторону, поддерживая зарождающейся разговор о предстоящей миссии. — Дело не в том, кто будет учить. Гораздо интереснее, кто будет ведущим. Кому удасться следовать за мной. Наташа фыркает в ответ, обмениваясь понимающими взглядами с Бобом, а Расплата и Фанбой тянут протяжный возглас. — Ты, Палач, можешь повести всех разве, что в могилу. Оооу, кажется у малыша Брэдшоу прорезались зубки. — Смешно, — отбивать атаку легко, когда знаешь опонента лучше, чем самого себя. — Но ведь ты прекрасно знаешь, что кто последует за тобой, только потратит топливо в бензобаке. Но таков уж ты, да, Задира? Сидишь себе смирно, вечно выжидаешь момента, который никогда не настанет. Брэдли в ответ лишь хмыкает, отступая в угол. Выдергивает из розетки проигрыватель, стул раскручивает и залихватски садится за фортепиано, тот час давая джазовую импровизацию и собирая вокруг себя восторженную публику. Джейк ловит себя на желании подойти. Поговорить, расставить всё точки над и. Выяснить причину резкого многолетнего молчания. Но прозвучавший колокол Пенни не даёт ему этого сделать. Ведь выносить из бара людей нарушающих правила и задерживающих оплату всегда было его обязанностью. Ещё успеет.***
Вместо завтрака — кофе. Настолько крепкий, что кажется он до сих пор чувствует осевшую на языке горечь. Голова остаточно гудит и Джейк пеняет себе за тройку лишних бокалов. Не должен был. Адмирал поднимается на мостик и говорит: что-то о миссии, о том, что здесь собраны лучшие из лучших, а когда представляет имя инструктора, то по группе проходится восторженный шёпот, лишь только Брэдли меняется в лице: бледнеет и нервно кусает губы. Джейк замечает это против своей воли, скорее по старой привычке. Капитан Пит Мэверик Митчелл. Легенда, человек чести, летающий вопреки законам земного тяготения, кавалер практически всех орденов и безумный лихач нарушающий правила вопреки досадливой букве закона. Когда Палач понимает, что Мэверик тот самый пилот выкинутый им из бара Пэнни, он трет глаза до мерзких фиолетовых мушек перед глазами, думая о том, что более идиотского стечения обстоятельств даже представить себе сложно. Но Мэверика, кажется, это ни чуть не заботит. Он уверенно встает перед группой, посылая смешливый взгляд Джейку. И тот отчего-то чувствует себя абсолютным мальчишкой, чья глупая шутка возымела успех. — Вы знаете инструкцию от и до, не так ли? — на его вопрос вся группа отвечает одобрительным гудением. — Так вот забудьте её, — Мэверик спускает книги в мусорное ведро, не обращая внимания на недовольство проступившее на лицах начальства. — Вы каждый день слышите о том, что вы лучшие. Теперь же вам придётся доказать это на деле, в рамках отличных от привычного вам уклада службы. Потому что такой миссии в истории авиации ещё не было. Готовьтесь к вылету. Последнее предложение отдаётся внутри ощущением нетерпения, что огнём несётся в крови. Наконец-то. Джейк слишком долго ждал реальной возможности показать себя. Особенно такому профессионалу. Но взгляд против воли вновь прикипает к Задире, что сгорбился на стуле, словно желая исчезнуть. О чем же ты молчал, Задира? Мэверик гоняет их до седьмого пота, играюче расправляясь с каждой двойкой посланной в небо для отработки маневров миссии, а после по условиям пари, заставляя отжиматься двести раз под присмотром Хоба. На следующий день Маверик ставит его в двойку с Задирой. Джейк уже около своего F—18, любовно гладит обшивку , думая о том, что всё же нет ничего прекраснее, чем самолёт. Единственное, что может поднять человека чуть ближе к небу. Он слышит знакомый тембр, что переходит практически на крик, тонущий в шуме взлётной полосы. Джейк оборачивается стремительно, замечая Мэверика, что стоит рядом с Задирой. Напряжение и злость обоих ощущается даже на расстоянии и Палач ловит себя на том, что вопросов ко всему происходящему между этими двумя становится всё больше. — Задира, не против, если я задам личный вопрос? — он все-таки спрашивает, пеняя самого себя за докучливость, когда они уже поднялись в небо. — А если против? — бурчит по рации Задира и Джейку отчаянно хочется закатить глаза на этот обиженно-детский ответ. — Что за разборки у вас Мэвериком? Похоже он тебе не нравится. — Джейк спрашивает вопреки запрету, думая о том, что чужое «нет» редко когда его останавливало. — Это не твоё дело. — они по-прежнему летят крыло к крылу, но Джейк отчего- то чувствует, как внутреннее чутье сигналит об угрозе. И не ошибается. Радио оживает голосом Мэверика, а сам он зависает на собственном самолёте вниз головой в точности над летящим Задирой. А дальше всё происходит слишком стремительно. Брэдли срывается с места: агрессивно и зло, пикируя Меверика справа, но тот с лёгкостью уходит от удара. Джейк же по-прежнему летит поодаль. Он не изменяет своей роли ведомого, но волнение захватывает и его, заставляя сердце болезненно ухать об рёбра. Задира так никогда не летал. За всё четыре года в Топ Гане, Брэдшоу был одним из самых спокойных и одновременно техничных пилотов, выдерживая свой собственный стиль через свод правил. — Да что с ними обоими такое? — собственный вопрос обращен в неизвестность, Брэдшоу и Митчелл слишком заняты друг другом, идя практически в хвост. Он у тебя на мушке, стреляй! Чего ты медлишь, Брэдшоу? Задира словно бы его слышит, но делает как всегда наоборот. Сбрасывает скорость, камнем ухая в низ. Джейк замирает. Перегрузка давит на глаза, пеленой застилая видимость, он промаргивается пару раз, убеждаясь, что всё это действительно реально. Задира несётся к земле, а Мэверик мчится за ним. Радио фонит нестерпимо, сыпля приказами об остановке учебного боя, но этим двоим кажется все равно. Джейку нестерпимо хочется сорваться в след. Остановить этого безумца, а после, уже на земле всё же двинуть по роже требуя объяснений. За всё. Какой же ты дурак, Брэдшоу. Какой же ты дурак… Кажется, разум возвращается к Задире, потому что Джейк видит как его F—18 взмывает вверх, набирая высоту вновь. А после и Мэверик возвращается на исходную высоту. Сересин выдыхает, едва разжимая пальцы штурвале. Он и не заметил, как вцепился в него намертво.***
Произошедшее муссируется достаточно долго. И на уровне начальства, и среди пилотов. Его на разговор пробует вывести Наташа, которую Задира почему-то единственную допускал достаточно близко, но и Трейс получает жесткую отповедь в стиле: не лезь не в своё дело. Джейк размышляет о том, что искать разговора с Задирой он конечно же не будет. Но зайдя в общую кухню поздно вечером находит сидящего там Брэдшоу в обнимку с односолодовым. Ярость вскипает мгновенно. Джейк в пару шагов приближается к нему и выбивает стакан из рук. — Ты совсем сдурел? — он орёт не задумываясь о том, что могут услышать. Мысль простая как дважды в два решением застревает где-то на переферии: до миссии меньше недели, а Задира видимо хочет прописать себя героическую смерть от собственной глупости и хлестающих через край эмоций. — Хочешь ракету земля-воздух и похороны под залп, а, Брэдшоу? Задира поднимает глаза и да, Джейк отлично знает этот взгляд: упрямость в нём перемешивается с закипающей злостью. — Тебе какое дело? Разве ты всё это время не хотел стать ведущим? Что ж, вот она твоя возможность. — Прекрати! — Джейк садится на против и встречается взглядом с Задирой. Никто из них не отступит, так было с самого начала. Вечные соперники, соседи и друзья. Слишком многое для них двоих. — Ты едва не разбился, плюс чуть не угробил Мэверика. Это не твой стиль, Брэдшоу. Так же как и молча читать мои сообщения все три года и оставлять их без ответа. Говори Задира, мы слишком долго играли в молчанку. Говори, хрен ты несчастный, пока я и в самом деле не съездил тебе по роже. У Брэдшоу от удивления округляются глаза, а после его прорывает. Он смеётся. Заливисто, практически на грани истерики, до слез, что собираются у него в уголках глаз. — Палач, знал бы ты как мне этого не хватало, — откровение оголённое, искрящееся, как и они сами бьёт не жалея и Джейк чувствует, как в горле встаёт ком. — Я чуть не угробил Мэверика, потому что он летал с моим отцом. А ты же знаешь как он погиб? Катапультировался, но не удачно, сломав шею о кабину. В океане, на руках у Митчелла он уже был мёртв. Но дело даже по сути не в этом, Мэв… Мэв он не виноват. Я сделал это больше от злости. На него, что он своей болезненной опекой меня и лишил по сути самого главного. После Топ Гана, я подал документы в академию. Не прошёл. Догадайся благодаря кому? Да ещё и с пометкой: сильная эмоциональная вовлечённость. Из-за этого я пропал старина. Читал каждое твоё сообщение, но ответить сил не было. Ведь зачем я тебе такой нужен? — усмехается: горько, надломленно. А Джейк чувствует, как всё рухнуло: злость и обиды. Осталась только боль, что отныне теперь одна на двоих. Он сгребает Брэдшоу практически в охапку и говорит, сбивчиво, срываясь на шёпот: — Дурак, какой же ты дурак, Задира. Ведь мы можем погибнуть там, на миссии, а ты молчал до сих пор. Но… Ведь ты помнишь, да? Я буду твоим напарником в любое время дня и ночи. Брэдли в ответ молчит. Но Джейк чувствует, как он сильнее стискивает его в объятиях в ответ. А значит помнит.