***
— Ничего страшного в небольшой стрижке нет, — уверял Нигредо. — Мы сделаем все аккуратно, — заверил Альбедо. — Вы смотреть на этих монстр! Против Мёрфи заодно! — визжала та. — Ты раздуваешь панику из ничего, посмотри, сколько плюсов будет, когда мы уберем шёрстку. — Мёрфи любить мех! Мех — вещь, который успокоить! — Не переживай, мы сможем сделать с помощью алхимии шарф из твоего меха, — уверял Альбедо. — Говорить не переживать, почему сильно держать? — вырывалась Мёрфи. Нигредо — предатель, как только почувствовал панику после принятого решения, тут же подскочил со стула и захватом прижал к себе голову и руку, не давая сделать жесты, чтобы призвать посох. Секундой позже Альбедо схватил оставшуюся руку и ноги — чёртово маленькое тело. — Тебе будет больно, если продолжишь дергаться, — сказал Альбедо, ногой пододвинув свой стул. — Без мех Мёрфи все ещё быть маска! — Мы раскрасим твою маску, переоденем тебя и будем всем говорить, что ты ребенок, которому нравятся пушистики, — уверил Альбедо. — Маг Бездны не пушистик! — яростно противостояла Мёрфи. — Скажи это Кли… — Мёрфи не сдаваться! Мёрфи — воин! — Я угощу тебя сладким, — вспомнив тяжелые будни с младшей сестрой, сказал Альбедо. Маг в руках тут же перестал дёргаться. — Правда? Предчувствуя победу, оба гомункула расслабились, аккуратно освобождая Мёрфи. — Правда, — сказал мужчина. — Мы сделаем из тебя ребенка, не думаю, что гильдия будет против, тем более если ты будешь в сопровождении Нигредо. — Если так… Нигредо быть брат Мёрфи? Как… Кли? Оба мужчины замерли: один — предчувствуя проблемы, другой — предвкушая мучения товарища. — Отличная идея, вы можете быть братом и сестрой, прямо как я с Кли, — сказал Альбедо, на что Мёрфи истинно зло засмеялась. — Если хочешь, могу вас познакомить попозже. — Если Нигредо бросить вызов Альбедо, то и Мёрфи бросить вызов Кли! — самоуверенно сказала девушка. — Правда? Ты тоже любишь делать бомбы? — спросил мужчина. — Бомбы? — переспросила девушка, считая, что ей послышалось. — Бомбы. — Мёрфи очень уважать Кли…— девушка ещё не могла просто на сознательном уровне принять тот факт, что какая-то девочка… террористка? И даже не в милом выражении, которое говорят о детях-непоседах, у этой малышки были реальные бомбы?! Тем не менее Мёрфи смирилась со стрижкой, поглаживая свою шерстку. Ничего, они обещали сделать шарф, так что она как-нибудь сможет это пережить. — Разденься, пожалуйста, — сказал Альбедо, осматривая остроту ножниц. — Что? — спросила Мёрфи с шоком на лице, которое невозможно было бы прочитать. — Шерсть может попасть на одежду и убирать ее потом будет сложно, плюс я не знаю, где она у тебя заканчивается, будет легче, если ты разденешься, — сказал Нигредо, доставая откуда-то блокнот (зачем?). — Нет, — тихо сказал Мёрфи. Она еще морально не готова обнажиться перед двумя мужчинами! И плевать, что она бесполая доска, душа девичья, и это что-то да значит! Двое мужчин переглянулись, и Мёрфи поняла, что если она не разденется сама — они это сделают. — Хорошо! Хорошо! Не трогать Мёрфи! — сказала она, отворачиваясь. Все нормально, ей буквально нечего стесняться. Сняв свой халат-кимоно, девушка подумала, что ничего плохого в том, чтобы остаться в штанишках и ботинках нет. Нащупывая себя, она не нашла никаких изменений — кожа все такая же жёсткая как панцирь, пальцы-когти такие же острые и никаких гендерных признаков. Вздохнув, она вновь обернулась и обнаружила, что за ней пристально наблюдали. Раздражение и смущение тут же накрыли с головой, а резкое осознание больно ударило по девичьей душе, неужели она застряла с извращенцами? — Не смотреть на Мёрфи! — сказала она, пытаясь прикрыть руками свои последние надежды. Двойники не отреагировали на возмущение, но Нигредо начал записывать в блокнот свои предположения, бормоча под нос. — Твердая черная кожа, слегка отражающая свет… можно потрогать? — спросил он, уже подходя к напрягшейся Мёрфи. — Наглость! Нет! — завизжала она, отойдя на пару шагов. «Вот удумал, предатель!» — но не успела Мёрфи разразиться грозной тирадой вслух, как её внимание привлек вопрос от Альбедо. — Почему? — П-п-почему? — переспросила она, чуть ли не задыхаясь от возмущения. — Мёрфи — девушка! Тишина стояла долгую минуту, в течении которой Мёрфи все ещё было неловко стоять почти голой, пусть и нечего было прикрывать, а Альбедо пристально на нее смотрел. Предчувствуя возможный взрыв компаньона, Нигредо благополучно отвернулся и отошел на несколько шагов, он уже несколько дней знает этого мага, так что сейчас лучше отступить. Но, конечно же, он не расскажет это своему двойнику. — Где? — в конце концов спросил Альбедо, рассматривая маленькое тельце перед ним и не находя никаких гендерных признаков. Мёрфи и подумать не могла, что простыми жестами кистей способна не только призвать к себе посох, но и управлять им в воздухе, попутно выстреливая, пусть и слабыми сгустками тьмы. — Получить, дурак, заряд! — в ярости кричала Мёрфи, отстреливая рыцаря, которому, честно говоря, даже уклоняться не надо было, потому что стрелок из девушки ужасный. А ещё её раздражал столь мизерный словарный запас ругательств. Понять-то речь она может, но пока хоть один раз не услышит слово — не сможет даже хоть как-то его произнести. Поэтому единственное оружие в руках девушки — посох, который методично стрелял в сторону уворачивающегося Альбедо, но салки не могли продолжаться вечно, и Мёрфи только благодаря своей невероятной глубины души и истинного всепрощения святой решила закрыть глаза на невежество гомункула, отпустив того с лёгким сердцем. Воистину только ее добрая воля спасла все эти шкафы с книгами и столы с непонятными приборами от разрушения. — Возможно, ты испытываешь смущение, так как находишься здесь обнаженным… обнаженной? — исправил себя Нигредо. — Если ты видишь себя девушкой, то смущение, должно быть, очевидно. Мёрфи гордо покивала — вот он какой, её подопечный! Не то что этот неотёсанный, хамский рыцарь! — Если я тоже разденусь, будешь ли ты чувствовать себя спокойней? «Беру свои слова назад, этот тоже идиот!» — Нет! Двойники посмотрели друг на друга, общаясь чисто короткими взглядами и жестами. — Кажется, я припоминаю, — начал Альбедо, смотря на своего собрата по несчастью, тот кивнул, призывая продолжить. — Помню, Тиммей рассказывал о своих неудачах в отношениях с женщинами, он всегда говорил что-то о «невозможности понять женскую логику». Возможно, если Мёрфи ассоциирует себя с женщиной, то и мыслит также? — предположил он. Нигредо кивнул. — Это действительно логичное объяснение нелогичному и иррациональному поведению мага. Оказывается проблема была на поверхности. — Да, причина, по которой этот маг — Мёрфи — аномален, результат его женского видения себя. — Но не делает ли это аномальными всех представителей рас только потому, что они — женщины? — Не могу ни подтвердить, ни опровергнуть. Оставим эту теорию как возможную к существованию, — завершил невероятно продуктивный диалог Альбедо. — Или мужик идиот, — сказала Мёрфи, скрестив руки у грудной клетки. — Как вы. Пожав плечами на эту шпильку, двойники просто решили оставить нелогичность за пределами их понимания, постигнув смирение и принятие. Но тут уж задумалась Мёфри, если перед ней гомункулы, являются ли они действительно мужчинами? Или бесполые, как и она? Об этом она тут же спросила Альбедо, на что тот сначала просто кивнул, подтверждая, что имеет мужские половые, а после потянулся к поясу штанов, собираясь наглядно подтвердить несмышленому магу. — Руки вверх, чтоб Мёрфи их видеть! — взвизгнула та, хватая посох. Если этот кретин снимет с себя штаны, он может попрощаться со своими гениталиями, так как девушка уже набирала энергию в посох. Решив не рисковать данным Рэйндоттир телом ради пустяка, Альбедо смиренно поднял руки, а после уже показал магу сесть на стул, доставая ножницы. Смирившись со своей участью, Мёрфи приземлила свой жёсткий зад на жёсткий стул, и стала ожидать мастер-класс от двух***
Где-то в другой части Тейвата мужчина с черными волосами чихнул. Не вспоминает ли его кто?***
Быстро переодевшись в одежду, наконец почувствовав себя защищенной, Мёрфи снова посмотрела в зеркало. — Мёрфи — розовая крыса! — крикнула она вновь. — Маска! Что делать маска?! — не унималась та. Да, как бы они не изменили ее наряд, но лицо снять не получится никак, но, оказывается, и для этого у Альбедо было решение. Достав белую краску, тот раскрасил маску с гигантским носом. — На подсознательном уровне люди воспринимают белый цвет более благополучно, чем черный, и пусть мы не можем снять маску, — Альбедо пару раз аккуратно дёрнул за нос, но чуда не случилось, — мы можем просто представить тебя как ребенка, которому очень нравится эта маска. Не волнуйся, если я поручусь за тебя, то вопросов будет намного меньше, — заверил Мёрфи Альбедо. Девушка была рада, спустя столько недель, кровь, пот и слезы, она, наконец, отправится в город! — В Мондштадт! — весело крикнула она. — Нет-нет, пока опасно тебя туда отправлять, — тут же затормозил девушку Альбедо. Мёрфи замерла на месте. Что? То есть… как? Почему? Видя ступор у собеседницы, рыцарь объяснил. — Сейчас Мондштадт потрясают одно событие за другим, а о тебе уже ходят различные слухи, — тяжело вздохнул тот, прибираясь. — Против тебя намного больше людей. Нам очень повезло, что ты спасла Паллада и помогла Беннетту, но это только начало. Прежде, чем зайти в город, ты должна быть на хорошем счету у намного большего числа людей. В идеале надо впечатлить значимые фигуры в городе, — рассказал рыцарь. — С Нигредо проблем не будет, мы идентичны, выглядим как люди, я запросто могу представить его своим «братом» в ближайшие дни, но ты… — Если я заполучу расположение людей, то смогу представить уже тебя, — взял слово Нигредо, как всегда бесстрастным лицом взирая с высоты своего среднего роста на мелкую Мёрфи. Альбедо кивнул на это предложение. — Да, как я являюсь братом для Кли, так и ты можешь быть сестрой для Нигредо, и кровные узы тут не имеют никакого значения, — напомнил тот свою идею. — Что делать? — спросила Мёрфи давя внутри себя слёзы. Разумеется, гомункулы были такой компанией, с которой не соскучишься, но она хотела в город, в безопасность… Не думать о том, что каждый человек хочет тебя убить. — Сейчас я предлагаю всем отдохнуть, полагаю, вы знаете, где здесь спальные мешки? — двое вторженцев кивнули. — Тогда я могу приготовить свое особое блюдо на ужин, а после мы можем лечь спать. Сегодня был тяжёлый день. И действительно, только вспоминая всю эту смертельную карусель, Мёрфи почувствовала, как невыносимо устала, всё же иметь дело с непримиримыми врагами тяжело. Но как же забавно то, что причина ненависти настолько абсурдна, что её можно просто отмести, переделать в более благую цель? — Альбедо говорить, особая еда? Что это? — спросила Мёрфи, подлетая к мужчине, пока тот нарезал что-то на доске, а Нигредо ставил воду в кастрюле. — Это достаточно простое блюдо, но я только добавляю туда один интересный ингредиент, — с небольшой улыбкой ответил Альбедо. — Ты можешь посмотреть. Мужчина выглядел достаточно расслабленно, поэтому без задних мыслей Мёрфи посмотрела через плечо на доску… на которой методичными движениями Альбедо шинковал гигантского паука. Замерев от страха, отвращения, отрицания происходящего и просто шока, Мёрфи медленно повернулась к лицу рыцаря. Тот сначала не заметил взгляда, но после уловил его, мягко улыбнулся. — Поможешь порезать? В той корзине есть еще два, только будь осторожна, они еще живые… В ту ночь Мёрфи осталась снаружи, наплевав на холод.***
Между двойниками были сложные отношения на уровне подсознательного интуитивного соперничества, и они могли ужиться лишь на короткий период времени и при условии, что рядом будет «мост» — третья сторона между ними, и если Альбедо был хорош практически во всем, то понимал истеричную Мёрфи только Нигредо. В целом говоря, рыцарь, после того как маг стремглав выскочила из пещеры при виде пауков, задумался над собственным несвойственным ему поведением. Очевидно, он был обучен этикету и банальным правилам поведения в обществе, но то, что он совершал в окружении мага и двойника… было ощущение, что кто-то просто убрал ментальный блок благовоспитанности, Альбедо чувствовал себя как-никогда свободным без страха разочаровать Рэйндоттир, подорвать свою репутацию — что также может отбросить тень на учителя. Предложения, предположения, действия — все давалось легко, и он знал, здесь, в этой маленькой пещере, никто его не осудит, никто не разочаруется и никто не скажет и слова по поводу его манер. Ну, в некоторой форме. Откровенно говоря та же Мёрфи отчитывала или ругалась на самого Альбедо — не на ученого, не на алхимика, не на гомункула, не на ученика Рэйндоттир. На него. Ему было легко от осознания, что все его промахи или недочеты будут присвоены лишь ему, не затрагивая никого, и тогда не пострадают ни учитель, ни Кли, и от его поведения мнение окружающих о дорогих ему людях не изменится. Не будет дурацкого: «Гениальнейший алхимик воспитала его?» или «Он не должен находится рядом с Кли». Эти вещи — его глубинные кошмары, слова, которые он боится услышать больше всего. И пусть Мёрфи имеет отрицательное мнение об учителе, то это не из-за Альбедо или его поступков, пусть так и немного лицемерно считать? Маг Бездны имеет свое собственное мнение, полученное из крупиц информации о том, что сделала учитель, а не основываясь на успехах или промахах ее ученика. Нигредо же ненавидел Рэйндоттир по собственным обоснованным причинам (как и ненавидел Альбедо). И все шутки или сарказм мага были безобидными и не имели глубокого подтекста, что образ дорогих людей был запятнан его действиями. Свобода, если коротко. Свобода Бездны. Свобода от «рыцаря», свобода от «ученика», свобода от «алхимика», свобода от «брата». Он — это он, и Альбедо никого не представляет своими поступками. Хаотичная идиллия, созданная магом в его укромной пещере, была на удивление родной, возможно, здесь только не хватало Кли. И пусть Нигредо, нарезающий оставшихся двух пауков на ингредиенты под его четким руководством, с удовольствием порезал бы и Альбедо, но он всё же… родной? Они могут понять друг друга как никто другой. Они лучше, чем возлюбленные или близнецы, умеющие читать мысли своих половинок на подсознательном уровне, они — двойники с разной судьбой. В конце концов, называть того мага просто «аномальным» — верх глупости и наивности. Этот маг скорее «уникален». И говоря об уникальности… — Почему он резко улетел? — спросил Альбедо. — Женщины, ты же сам говорил, — ответил двойник, придерживая шевелящегося под ладонью последнего паука. — Есть распространенное мнение, что они боятся пауков, членистоногих, мышей, крыс и так далее. — Это нелогично, разве Мёрфи — не Маг Бездны? Она намного сильнее их всех и может просто уничтожить своими сферами, так почему же? — снова спросил Альбедо, не понимая, почему кто-то настолько сильный боится кого-то слабого. — Женщины, — все также ответил со вздохом Нигредо. На следующий день Альбедо предложил заняться способностями мага по полной, раз языковой барьер практически исчез. Для начала они проводили эксперименты с частотой, силой и количеством сфер, которые может выстреливать Мёрфи, пока не свалится без сил. Есть ли разница от большого шара или плотного шара, как далеко и как метко можно их выпускать, какова природа самого повреждения от сфер. Как оказалось, сферы действительно разрушали все, к чему прикасались, они не оставляли ожогов, не были ни холодными, ни горячими, а самая гигантская была размером с мага, но летела недолго, растворилась, не нанося никакого урона. Также разрушительность зависела от прочности предмета. Так, откровенно говоря, в камнях были круглые дыры с ровными краями. Также Мёрфи предложила испытать созидательную часть, которая, впрочем, была намного хуже. Все, что мог создать маг на данный момент — это полотно – одеяло тьмы, которое не наносит никакого фактического урона, однако имеет свойство изолирования. Таким образом, если одеялом полностью накрыть животное, то оно может лишиться кислорода, отсюда и возникло предположения, что и сферы на самом деле «засасывают» поражённую часть и растворяют на, возможно, молекулярном уровне? Но это не точное заявление, так как сила абсорбции разная, а также её степень зависит и от прочности предмета. Почти весь день был проведен над экспериментами с силами Бездны, прерываясь лишь на отдых Мёрфи — единственного недовольного члена команды, так как именно её изматывали для экспериментов. Вечером, когда Альбедо предложил вновь приготовить свое особое блюдо, маг взъелся и начал жаловаться, что на улице спать холодно, хищники наблюдают всю ночь, и пусть в пещере не будет и ноги тех пауков. Не особо расстроившись, рыцарь приготовил обычный суп под пристальным наблюдением Мёрфи, чтоб не добавил ничего странного, и Нигредо, который взял в привычку копировать все его умения.***
На следующий день после отвратительно-ужасно-неприемлемо гадких тренировок Мёрфи нацелилась на более интеллектуальную деятельность, а именно — Дурина. Поделившись о том, что она слышит непонятный шёпот от дракона, эмоционально нестабильная команда истериков-психопатов отправилась к пещере — рёбрам — древнего существа. К счастью, в этот день погода была прекрасной, насколько прекрасной она может быть на Хребте, поэтому холод Мёрфи ощущала едва ли, но всё равно с завистью поглядывала на гомункулов, которым, кажется, было до лампочки на мороз. Она застряла с ненормальными существами, это точно. — Что ты именно планируешь делать, когда мы доберёмся до сердца? — спросил Нигредо, осматривая руины-кости. — Не знать! — бодро ответила девушка, вызывая тяжелые вздохи от своих компаньонов. — Есть ли тогда вообще смысл туда идти? — снова спросил Нигредо, он чувствовал себя некомфортно последние несколько дней. Ему казалось, будто черви ползают по его спине от неприятного предчувствия. — Меньше смысл не идти, — с такой же улыбкой ответила Мёрфи, правда, вряд ли гомункул мог разглядеть этот оскал под гигантским носом. Добравшись до самых свежих и вроде как живых останков дракона, Мёрфи полетела вперёд, оставляя компаньонов следить за округой на всякий случай — крио-попрыгуньи здесь были обычным явлением. Подлетев как можно ближе к сердцу, девушка решила прислушаться к себе. Шепот в этом месте действительно усилился, однако разборчивее не стал. Сомневаясь в себе, Мёрфи аккуратно тыкнула гигантский кокон своим посохом. А потом ещё пару раз на всякий случай, чтобы проверить, что от прикосновений по сердцу ничего не происходит. Увидев сие неуважение, если не богохульство в сторону останков дракона, Альбедо тут же забеспокоился. — Что ты делаешь? — спросил он настороженно, но Мёрфи было слишком не охота полностью рассказывать свои предположения просто потому, что из-за языкового барьера ей все ещё сложно составлять предложения. Однозначно в данный момент труд несоразмерен награде. — Я тыкать волшебный палка, — спокойно ответила она, делая тычки менее частыми, но более сильными. Вроде, ничего не происходит? — Я понимаю, что это уже труп, но дракон есть дракон, прояви хоть каплю уважения к его останкам, — неуверенно попросил Альбедо. — Если Дурин обидно, Мёрфи извиниться! — сказала та. Кажется, на прикосновения посоха оно не реагирует. Шепот громче, поэтому девушка решила аккуратно положить свою ладошку на сердце, ведь ничего не может произойти серьезного, так? Как только рука соприкоснулась с сердцем, крики, запахи, ощущения и боль пронзили сознание девушки и та оказалась в состоянии транса немого крика, ощущая эти бесчисленные тёмные эмоции. — Мёрфи? Мёрфи?! — позвал Нигредо, но тут он услышал шорох за спиной. Тут же обернувшись, встав в боевую стойку, Нигредо увидел перед собой Фатуи, краем глаза отмечая, что Альбедо тоже принял позицию, намереваясь защищать мага, пока та без сознания парит у сердца. — Кто бы мог подумать, — нараспев сказала Крио Маг Цицинов, — что рыцарь Ордо Фавониус перейдет на сторону Бездны, — с улыбкой говорила она, держа в руках клетку с элементальными стрекозами. — Отдайте нам мага, и мы забудем об этой встрече, — продолжил Крио Бомбардир. Пиро Застрельщик навёл своё оружие на Нигредо, в то время как Агент уже начал доставать клинки, а Электро Молотоборец разминался с гигантской кувалдой. — Напомни, когда мы что-то должны были Фатуи? — спросил Нигредо своего близнеца. — Никогда, но эти придумают.***
— Это точная информация? — спросил Бомбардир своего товарища, зачитавшего письмо. Только что они получили информацию от госпожи Предвестницы, что интересующий Фатуи аномальный Маг Бездны может находится на Хребте, а также начальство требует захватить сей опытный образец. Также было известно, что этим магом был крайне заинтересован главный алхимик Ордо Фавониус. — Все ли будет в порядке, если мы нападем на рыцаря? — спросил Агент. — Приказы Предвестников не обсуждаются, разумны они или безумны, — тут же вставила свое слово Маг Цицинов. — Но мы можем использовать тот предлог, что он убил Якова — Пиро Агента и Нину — Электро Мага на миссии по охране и предотвращению опасностей для делегации, а рыцарь посмел укрыть его у себя. Тогда у Действующего Магистра будут связаны руки, — уверенно сказала женщина, поглаживая своих «птичек». — Отлично, тогда осталось только найти этого алхимика и проверить местонахождение Мага Бездны, — подвёл итог Застрельщик. После этого разговора Маг и Застрельщик отправились на разведку — как самые тихие и незаметные. Какого же было их удивление, когда в ночи они обнаружили искомого аномального мага вблизи пещеры алхимика, а после, на следующий день, те вместе вышли в неизвестном направлении. Но картина не сходилась, почему алхимика было два? У Фатуи не было информации о близнеце Альбедо, но они решили, что это несущественная переменная, сосредоточившись на маге. Итак, у них есть доказательство связи рыцарей и Бездны, теперь им осталось вернуться к товарищам и приготовиться к атаке. О, как удачно, они решили пойти в ту пещеру, будто сами просятся оказаться в ловушке. — Кто бы мог подумать, что рыцарь Ордо Фавониус перейдёт на сторону Бездны.