Скумбрия

       Я? Расстроился? Да ни в жисть! Чтобы я скучал по этому придурку?!       Он ещё и машину мою взорвал, чтоб его. Да и бумажек в последнее время прибавилось. Торчу целыми днями в этом треклятом пыльном кабинете, заполняю эти треклятые отчёты, пялюсь в треклятое окно на треклятых чаек. Вопят как резаные. Перестрелял бы их, да потом ещё от полиции бегать. Одни недотепы там работают, честное слово.       Мда. Этот мерзавец вечно так и норовил свалить на меня всю письменную работу, а самому смотаться в очередной бар. Наверняка официанток изводить своими идиотскими просьбами о двойном самоубийстве. Сам бы его и убил, честное слово.       С его уходом стало тише, это точно. Благодать, честное слово! Никто не орёт над ухом, не тянет свои проклятущие руки к моей шляпе и не валится на меня с разбегу, втыкая костлявые локти в болевую точку под ребрами, пока я отвлекся на очередную хитровывернутую ведомость. Только чайки орут за окном. И чаек бы пристрелил, и мерзость эту забинтованную заодно.       На миссиях тоже благодать! Больше не надо активировать эту треклятую Порчу, и отлично, ничего хорошего из этого никогда не получалось. Только кости трещали каждый раз, как небоскрёб сбросили. Этот мерзавец ещё понимал свою незаменимость, гордился ведь ей, чтоб его! Каждый раз тянул свою мерзкую забинтованную руку, и хватал, будто Америку открыл. Скумбрия проклятущая.

***

      Чуя отложил аккуратно заполненный отчёт о недавней миссии (миссия была простенькой, уровня низших членов мафии) и подошёл к окну. Рука сама собой потянулась за сигаретой, щёлкнула зажигалка. Курить в кабинетах, вообще-то, было запрещено, но Чуя, как один из лучших исполнителей, на это законно плевал. Затягиваясь дымом, он смотрел в окно, поверх крыш, где солнце уже приближалось к горизонту, переливаясь желто-рыжими оттенками. Чайки продолжали кричать, но он, непривычно задумавшись, этого не замечал. Да, было тихо, спокойно и безмятежно. Но ещё было одиноко.