2 августа
Конгфоб проснулся от сильной головной боли, и со стоном сжав виски, сел на постели. Глаза младшего всё ещё были закрыты, и не найдя своего жениха на другой стороне кровати, он прокричал: — Артит, где ты? Быстро свари мне кофе. Чёрт, как же сильно болит голова. Ройнапат, который всё же находился в комнате, смерил проснувшегося и только что открывшего глаза парня внимательным взглядом, а затем проговорил: — Доброе утро, Конг. Вот твой кофе. Он без сахара, так как ты любишь. После этих слов в груди Сутхилака робко шевельнулась… надежда? Да, чувство в его груди было очень похоже на надежду, а потому парень резко откинув покрывало, поспешно встал с кровати. Но как только Конгфоб ступил на пол, то мгновенно ощутил боль в пояснице. А потом ноги младшего подкосились, и он со стоном свалился на пол. Увидев, как Сутхилак оказался на полу, Ройнапат тут же вскочил с места и, подойдя к парню, протянул ему руку. Конгфоб, сидя на коленях и упираясь руками в пол, осмелился поднять голову и, посмотрев в лицо старшего заблестевшим от слёз взглядом, сдавленно спросил: — Артит, это действительно ты? Ройнапат, прикусив губу, на секунду отвернулся, а затем, снова посмотрев на младшего, кивнул головой. Тогда Сутхилак тут же схватив протянутую руку, обнял шею старшего, сначала одной, а потом — другой рукой. А потом, навалившись на старшего всем весом своего тела, отчего Артит, удерживающий младшего за талию, слегка пошатнулся, уткнулся носом в шею жениха и, вдыхая неповторимый аромат клубники, прошептал: — Это действительно ты, верно? В ответ Ройнапат просто промолчал, и Сутхилак, убедившись в том, что рядом стоит именно его любимый, ослабил хватку, а затем, заглянув в глаза старшего, воскликнул: — Ох, Артит, это действительно ты. Боже, ты даже не представляешь, как я сейчас рад тебя видеть. Я каждую секунду ждал твоего возвращения. Ты и представить себе не можешь, как же мне было тяжело. Я не знал, где ты, с кем ты, всё ли с тобой в порядке, там, где ты есть. И сейчас… я так счастлив. Я так сильно переживал за тебя, за себя и за нашу свадьбу. Господи, как же это было сложно: видеть, что ты находишься рядом со мной, но я всё равно не могу быть с тобой самим собой, потому что на самом деле это вовсе не ты! Конгфоб говорил и говорил, пытаясь в каждом произнесённом слове донести до любимого все испытываемые им чувства. А потом, обхватив лицо старшего дрожащими ладонями, пока по его щекам всё ещё текли слёзы, закончил: — Потому что ты не был моим Артитом, — после чего прильнул к губам своего жениха. Через этот нежный поцелуй, в котором причудливым образом сплелись неуверенность, страх потери, тоска и любовь, Сутхилак стремился излить Ройнапату всю свою душу. Но в итоге так и не смог ограничиться этой лёгкостью. Потому что рядом с Артитом ему всегда хотелось больше. Младший никогда не мог насытиться близостью с любимым и перестать желать его объятий, ласк и поцелуев. Именно по этой причине медленная и нежная ласка постепенно переросла в страстную и парни, отчаянно желая, чтобы этот момент длился вечно и никогда не заканчивался, всё больше тонули в поцелуе. Солёном поцелуе, поскольку в сплетении их губ Ройнапат ощущал вкус слезинок с мокрых щёк Сутхилака. В последний раз, чмокнув своего жениха в губы, младший отстранился и, положив голову на плечо Артита, обнял его за талию. Старший же, вздохнув, тихо позвал: — Конг. — Да? — так же тихо отозвался Сутхилак. — Я не твой будущий муж. Я всё ещё тот же Артит, из 2016 года. Как и в первый день их встречи, когда Ройнапат появился в этом времени, заменив его любимого человека, младший почувствовал огромную пустоту в душе и боль в сердце. Но стараясь мыслить здраво и, раз за разом твердя себе, что в случившемся винить абсолютно некого, Конгфоб смирялся со своей участью, веря, что до дня свадьбы Артит обязательно к нему вернётся. Но… Теперь младшему кажется, что он просто сошёл с ума и всё это время жил в мире собственных иллюзий. Всё это время Сутхилак даже не мог вздохнуть полной грудью, чувствуя, что буквально распадается на части, но всё же надеялся и верил в лучшее. До этого самого момента, когда Ройнапат вдруг вновь подтвердил, что он — не его любимый. В тот самый миг младший внезапно осознал суровую реальность и не в силах сдержать эмоций, громко воскликнул: — Тогда почему ты вообще назвал меня Конг? — глядя на старшего широко раскрытыми глазами и быстро отпрянул от него. Вопрос звучал как-то глупо и слегка по-детски, но оба парня прекрасно знали, что кроется за этой, казалось бы, нелепой претензией. Ройнапат молчал и тогда Сутхилак продолжил: — Почему ты позволил мне быть рядом с тобой? — Почему ты позволил мне обнять тебя? — Почему ты позволил мне поцеловать тебя? — Почему, чёрт возьми, ты пошел у меня на поводу, зная, что ты это ТЫ, а не он? — кричал младший, с каждым вопросом повышая голос, и отступая назад. И после, оказавшись на достаточном расстоянии, остановился, проорав: — Ответь мне, чёрт возьми!!! Я хочу услышать твой ответ! — а по щекам парня вновь покатились слёзы. Спустя некоторое время старший тихо пробормотал: — Вероятно, потому что я… потому что ты начал мне нравиться. После этого Конгфоб прожёг стоящего рядом парня яростным взглядом и буквально прошептал: — Нравиться? А твоё «нравиться» поможет мне провести прекрасную церемонию бракосочетания, которую я планировал пять лет? Как думаешь, поможет? Наверное, нет, правда? Точнее, твёрдое и окончательное НЕТ! Не поможет!!! — произнёс младший и, ткнув пальцем в Артита, продолжил: — ТЫ не можешь так поступать! Ещё два года назад ты говорил мне не торопиться, и просил подождать, пока мы сделаем свою жизнь более стабильной и упрочим положение в обществе. И я ждал… ждал, потому что верил, что пока мы вместе и любим друг друга, всё будет хорошо. Но ты… ты ведь не мог не знать, насколько важна для меня эта свадьба. Сочетаться с тобой браком, чтобы с полным правом назвать своим мужем в течение многих лет было моей самой заветной мечтой. И когда ты наконец-то сказал, что готов принять моё предложение… А что теперь… теперь ты… — пробормотал Сутхилак, и видя, что 0062 больше не собирается ничего говорить, Ройнапат прошептал: — Конгфоб. Прости. Мне очень жаль. — Не говори этого, Пи. Мне не нужна твоя жалость, слышишь? — припечатал младший, а после, развернувшись, вышел из спальни.***
Через несколько минут Артит тоже покинул спальню и, оказавшись в гостиной, увидел, что младший сидит на диване и обнимает свои колени. Подойдя ближе, Ройнапат сообщил: — Звонили твои родители. И предложили нам провести сегодняшний день порознь, чтобы завтра семьями отправиться в зал церемоний. А ещё они просили поторопиться, потому что хотят позавтракать вместе с тобой. Сутхилак промолчал и старший, заколебавшись всего на секунду, продолжил: — Перед выходом тебе нужно принять хорошую ванну. Прошлой ночью ты здорово перебрал со спиртным и потому сейчас должен привести себя в порядок. — Почему я напился? И вообще, расскажи мне о том, что было прошлой ночью — я не очень хорошо её помню, — пробормотал младший, всё ещё не глядя на собеседника, и Артит удивленно поинтересовался: — Ты совсем не помнишь ничего из событий прошлой ночи? — Нет, кое-что помню. Последнее воспоминание: я танцую с кем-то в клубе, а после этого… всё, — безразлично отозвался Конгфоб, не считая вчерашний вечер слишком важной темой для разговора. А вот Ройнапат, услышав ответ младшего, крепко призадумался. Потому что он, в отличие от Сутхилака, помнил абсолютно всё!***
В результате Артиту, который сегодняшним утром ещё кое-что узнал о своём Нонге, пришлось отметить в уме следующее: — Не позволять Конгфобу много пить. — Строго-настрого запретить Конгфобу пить без него. И ещё одно жизненно важное примечание: — После того, как пьяный Конгфоб уснул, наутро он ничего или почти ничего не помнит. На этом список можно было бы завершить, но немного поколебавшись, старший добавил в перечень ещё один момент: — Пьяный Конгфоб может уснуть в середине процесса, поэтому всегда нужно следить за тем, чтобы он не пострадал.***
Пока Артит давал себе мысленные указания, чтобы не допустить повторения прошлой ночи, младший, встав с дивана, громко объявил: — Делай, что хочешь, а я поеду к родителям, — после чего быстро направился в ванную. Ройнапат проводил его взглядом и решил заняться своими делами, но через час, когда Сутхилак всё ещё не вышел из ванной, старший забеспокоился и решил проверить всё ли в порядке. Думая, что Конгфоб заперся, Артит постучал в дверь, и когда та внезапно открылась, вошел в ванную, смотря перед собой. Обнаженный младший, по телу которого стекали капельки воды, обняв колени, лежал головой на бортике ванной, и Ройнапат при виде парня, вся поза которого говорила о его удрученном состоянии, обеспокоенно поинтересовался: — Конгфоб, почему ты сидишь на полу? И почему ты до сих пор голый? Поторопись — тебя ведь ждут родители. — Не надо так драматизировать. Ты же не в первый раз видишь меня обнаженным, — отозвался Сутхилак, а затем, насмешливо глядя в глаза Ройнапата, произнёс: — Оой, прости-прости! Ты-то как раз и не видел меня обнаженным. Извини, Пи`Артит, — после чего встал на ноги, бесстыдно демонстрируя всё своё тело, и не обращая внимания ни на другого мужчину, ни на свою наготу, вышёл из ванной. Старший, застыв на месте, проводил Сутхилака изумленным взглядом, а после покинул ванную, найдя в спальне младшего, который собирался к родителям. Не сказав ни слова, 0062 быстро скрылся за дверью, оставив Ройнапата в большой, пустой и одинокой квартире и Артит, подумав немного, тоже отправился в дом своей семьи. Весь день от Конгфоба не было никаких вестей, а к вечеру старший получил сообщение, которое гласило:Господин Ройнапат
У меня к тебе есть важный разговор.
Встретимся в ближайшем кафе.
Господин Сутхилак Окей.Господин Ройнапат
Появись там к восьми вечера, хорошо?
Господин Сутхилак Угу.***
В восемь часов вечера Ройнапат вошел в кафе и, увидев Сутхилака, быстро подошел к столику, присаживаясь напротив него. Он молчал, ожидая, что скажет младший и через короткое время услышал: — Ты ведь знаешь, что завтра день нашей свадьбы? Артит, посмотрев вниз, кивнул. Он не знал, почему Конгфоб позвал его в кафе. И не был готов к важному разговору, о котором писал в сообщении Сутхилак, так как любое неверное слово могло превратить их беседу в дискуссию на повышенных тонах. Размышляя об этом, Ройнапат услышал, как младший тяжело вздохнул и проговорил: — Пи`Артит, я отлично понимаю, что ты не хочешь жениться на мне. И осознаю, что сегодня утром я, кажется, наговорил тебе лишнего. Но, скажу честно: у меня нет намерения извиняться перед тобой за свои слова. Потому что я уверен: даже если я сейчас принесу извинения, то ты не примешь их, так что давай не будем об этом говорить, ладно? — Конг, — позвал старший, подняв взгляд на собеседника, и услышал: — Давай забудем всё, что с нами случилось с тех пор, как ты меня встретил, — твёрдо произнёс младший, глядя Ройнапату прямо в глаза. — Это билет на самолет в США. Твой рейс завтра утром. Я подумал, что будет лучше, если ты уедешь отсюда, потому что в противном случае наши родители, да и другие близкие нам люди заставят тебя сочетаться со мной браком. Так что бери билет и уезжай, — подытожил Сутхилак и, положив конверт, громко отодвинул стул, собираясь встать из-за стола. «Почему слова Конгфоба причиняют мне такую боль? Неужели он действительно хочет, чтобы я уехал отсюда? А как же свадьба?», — замелькало в голове Артита сразу несколько вопросов, и он тут же поинтересовался: — А как… как быть с браком? — Не думай о свадьбе. Это никогда не было твоей заботой, — припечатал младший, заставив Ройнапата растерянно пробормотать: — Нет, я… я так не могу… — а потом старший услышал рядом с собой негромкое ворчание и тихое: — Пи`Артит, просто оставь меня. Поверь, это для твоего же блага, — проговорил Конгфоб, поднявшись из-за стола и встав прямо перед собеседником, произнёс: — Мне нужно узнать ответ на один вопрос, — и когда Ройнапат поднял на него взгляд, спокойно поинтересовался: — Прошлой ночью, когда я напился, между нами что-то произошло? — Кон… Конгфоб, я… эээммм… ты… — замялся старший, а Сутхилак безразличным тоном спросил: — Так у нас был секс или нет? Артит молчал, не зная, что ответить на вопрос младшего. Когда Конгфоб сказал, что он почти ничего не помнит о прошлой ночи, старший подумал, что вопрос исчерпан. И тут такой сюрприз… Раскрасневшееся лицо Ройнапата, широко раскрытые глаза и, главное, молчание парня любому говорили о том, что ответ на вопрос однозначно звучит, как «да». И Сутхилак, безошибочно расшифровав эти подсказки, пробормотал: — Хмм… я так понимаю, раз ты молчишь, значит был? Артит, не смея посмотреть младшему в глаза, стал изображать из себя статую, а Конгфоб продолжил: — Значит, ты отказываешься улетать из-за того, что у нас был секс? И теперь делаешь вид, будто беспокоишься обо мне? То есть, по сути, я вызываю у тебя жалость? — Нет, Конгфоб, это… это вовсе не так. Я… — неуверенно начал старший. — Уходи! — одно суровое слово Сутхилака мигом прервало бормотание Ройнапата, но парень всё же попытался ещё раз достучаться до младшего, проговорив: — Конгфоб, всё совсем не так, как ты думаешь. Просто позволь мне объяснить. — Что не так, как я думаю? Ты соблазнил меня? Оох, нет-нет, как я мог забыть, что ты — не он, потому соблазнил тебя явно я. Потому что я… — бормотал сам себе Сутхилак, когда старший прервав его, отчетливо произнёс: — Нет, это был я. После этих слов младший тупо уставился на Ройнапата, а через пару минут, наконец, проговорил: — Я не знаю, какие чувства ты испытываешь ко мне и чувствуешь ли что-то вообще. Да и если честно, не хочу знать. Ладно, на этом наша беседа подошла к концу, так что, ради твоего же блага, завтра улетай из Таиланда. До свидания, Пи`Артит, будь счастлив, — подытожил парень и быстро зашагал к выходу из кафе. — Стой, Конгфоб, наш разговор ещё не закончен. Конгфоб. Конгфоб, подожди. Я сказал, стой! Конгфоб! — прокричал Ройнапат но, сколько бы он ни звал младшего, тот ни разу не обернувшись, вышел из кафе, хлопнув дверью. И всё, что оставалось Артиту, который теперь сидел за столом в полном одиночестве — смотреть в окно, провожая стремительно удаляющегося Нонга грустным взглядом.