Змеиный шепот

      Попросив Нева закинуть мои вещи в комнату, я пошел к директору. Горгулья открыла дверь без пароля. Меня встречали с улыбкой и поздравлениями по вступлению в титул лорда Блэк. Предложили чай и печенье, отказался. Спросил, что случилось, почему меня вызвали.       - Ригель, мальчик мой, у меня к тебе просьба, - спросил, что за просьба, раз она не могла подождать до утра, - да, понимаю, долгая дорога, распределение и шок, - я понял что он имел в виду, но не акцентировал на этом внимания, - поэтому буду краток. Мне нужно убедиться, Ригель, что ты с принятием титула лорда остался все таким же добрым и светлым мальчиком, - его добродушная и открытая улыбка, взгляд на мою руку, - покажи палочку, Ригель, - сама магия мне сегодня благоволит. Я не отказал директору в такой малости, как нарваться на проклятие. Протянул ему свою палочку, он взял и по руке прошел разряд. Он едва ее не выронил. Проклятие доставлено точно по адресу.       - Сигнализация от угона, - моя улыбка и вынужденная в ответ от директора, - что-то еще директор Дамблдор? – убирая палочку в кобуру на предплечье. Меня попросили показать левую руку, на которой метка, - конечно, - протянул руку, и ни капли не переживал. Как и говорил, распознать и снять мираж сможет только тот, кто владеет такой магией или в курсе, что он есть. Поэтому я, не боясь быть раскрытым, дал руку на изучение, - еще что-то?       - Нет, мальчик мой. Просто я за тебя переживаю. Я уважаю Сириуса, но его род темный, все они в прошлом последователи лорда. Сириус исключение.       - Как и я, директор, - не стал говорить лишнего, только Круцио мне не хватало, - можно мне спать, а то дорога, шок и к урокам готовится надо? – попросил, меня отпустили, улыбаясь и желая удачи в этом году, директор потирал руку. А я мысленно смеялся, ликовал. Пожелал спокойной ночи – ушел к себе в башню.       По пути представлял завтрашнее утро Альбуса. Ведь уже завтра будут первые признаки проклятия. Директора будут одолевать шепотки, едва различимые, ненавязчивые, одна-две фразы. К концу недели шепот будет усиливаться, становиться чаще и чаще, фразы перерастут в предложения. Через месяц шепот будет навязчивым, захватывая разум на длительные отрезки времени. Через два месяца шепот будет казаться раздвоением личности, Альбус будет с ним спорить, ругаться. Нюанс и фишка в том, шепот змеиный, с растянутыми шипящими и свистящим согласными. А еще через месяц ему будет казаться, что все вокруг говорят на парселтанге. К Рождеству директор окажется в Мунго в отделении ментального направления, так как сам станет говорить на змеином языке, в его голове, конечно. Предвкушая все это, я лег спать.       Утром меня разбудил Нев, как староста, напоминая мне о расписании и уроках. Я поблагодарил и пошел умываться, собираться и на завтрак. Дождался Миону и взяв подругу под руку повел в столовую. Вижу директора, его пошатнувшееся спокойствие. Шепот уже его одолевает. Он оборачивается, прислушивается к разговорам профессоров и учеников в поисках таинственного голоса. Мио спросила, почему я улыбаюсь, отмахнулся, мол, у меня хорошее настроение. У нее тоже, ведь первым уроком у нас ЗОТИ и лорд Малфой в качестве профессора.       Урок у Малфоя прошел интересно. Я бы сказал забавно. Как всегда на ЗОТИ Гриффиндор со Слизерином. Мы с Блейзом заняли места на его зеленой половине, Мио и Драко за нами. Люциус смотрел на пару с неприязнью, но ничего сыну и подруге не сказал, лишь прожигал взглядом, под которым пара не дрогнула. Малфой не стал давать новых заклинаний, прогнал по знаниям прошлого года и предыдущих, всех пяти лет. На этот опрос ушло как раз два урока. Ответили на все заданные им вопросы слизеринцы и многие гриффиндорцы, особенно те, которые в том году ходили на тайный кружок.       Следующим уроком стали Зелья, и снова мы со Слизерином. И снова я с Блейзом, а Миона с Драко. Снейп смотрел на пару, как и отец Драко - с неприязнью. Однако этого взгляда пара не замечала.        Они были большую часть времени вместе: в библиотеке, в выходные в Хогсмиде, даже на квиддичных тренировках, Мио поддерживала Драко. По школе прошлась волна сплетен, пересудов и несуществующих версий событий. Мол, Миона опоила Драко, приворожила его. Были версии, что Малфой взял наивную магглокровку в услужение, навязал обманом какой-то контракт, вот подруга и отрабатывает. Была версия, что ее держат под Империо. Версий много. Им плевать. Пара не пряталась и раскрыла отношения до оглашения Мионы как леди рода Дагвот-Грейнджер.       Слизеринцы, не все, но многие от Мио воротил нос, говорили, что они с Малфоем не пара. А Гриффиндор, особенно Рон и его подпевалы: Финиган и Браун были солидарны, насмехались над парой. Лишь декан охлаждала пыл и скандалы в гостиной Гриффиндора. Ее услышали, но это не значит, что приняли как данное слова о личной жизни.       Так и прошла неделя, в пересудах, сплетнях и принятии школой пары Малфой-Грейнджер. А дела директора все лучше и лучше, для меня, естественно. Как я и планировал, шепот становился навязчивым. Директор часто оглядывался на несуществующий голос, думая, что его кто-то зовет или что-то ему говорит. Профессора первое время не обращали внимания, но эти ситуации стали происходить чаще. Особенно заметно его нездоровое психическое состояние в Большом зале, во время обеденного перерыва и на ужине. На завтрак директор больше не приходит, был случай, заставивший его отказаться от завтрака. Утром, когда шепот бушует сильнее обычного, директор забывшись, где находится, на него ответил или с ним громко поспорил. При этом выглядело это именно так, спор с голосом внутри. Кто-то ему что-то говорил мысленно, а он отвечал вслух.       А лорд Малфой, профессор и представитель Палаты лордов выполнял свои обязанности на «Превосходно». Уроки у него – показатель статуса и титула лорда. Боевые и защитные заклинания, средней руки заклятья и проклятия, отработки и связки, все это не могло не радовать. Как и усиленная учебная программа, которой следовали профессора основных предметов. Для этой программы и идущих по годовому плану проектов требовалось новое оборудование, Палата лордов и министерство не отказывали школе в средствах, спонсировали, с надеждой на будущее. И профессора показывали весь свой потенциал, а не те жалкие крохи, которые удавалось из себя выдавить в ограниченных условиях.       К Хэллоуину мы прошли больше, чем прошли бы по старым книгам и программе. Новый подход и методика работала в плюс. Почти все справлялись с нагрузками, лишь некоторые отставали по вполне понятным причинам. Но это их проблемы. Мои уроки и тайный кружок по ЗОТИ больше не нужны. Школа была готова сделать шаг вперед к будущему и статусу «Кво» среди учебных заведений. Работы много, за полгода, год, два проблема не решится. Минимум потребуется пять лет, чтобы воскресить то, что было до Альбуса и Дипетта, его последних лет с заместителем-Дамблдором.       А у Альбуса новый этап развивающегося проклятия. У директора во всю шпарило раздвоение личности, он не скрываясь, не отшучиваясь и не отмахиваясь, говорил с голосом проклятия, спорил, даже спрашивал мнения сидящих рядом профессоров. На него стали смотреть как на больного, и просили показаться в Мунго.       - У меня все хорошо, Минерва. Я в полном порядке, - улыбался он, и тут же резко голосу, - а я сказал в порядке, и не спорь, - Макгонагалл лишь причитала, что не дело это оттягивать такое опасное заболевание, как директор снова: - Кто тебе такую чушь сказал? – и дальше пошел активный спор с проклятием. Я не мог не улыбаться, смотря на это представление. Миона была взволнована моим поведением, спрашивала:       - Риг, и тебе его не жалко? Это же болезнь.       - Нет, мне его не жалко, он сам виноват. Лечиться надо, а не отмахиваться. Здоровье в его возрасте - это не шутка, - сказал и пошел на Трансфигурацию. Декан и две пары ее предмета. И как всегда со Слизерином. Мы с Блейзом, Мио с Драко. Блейз и Драко со мной и моим мнением были солидарны, ему в Мунго надо, голову лечить. Но он отказывался, профессоров не слушался. И нарвался на новую стадию. Она как раз подоспела к Рождеству.       Блейз, Мио и Драко обещали погостить на каникулах в Рождество на Гриммо. Блейз уговорил маму отпустить его со мной, заодно познакомить с Сириусом. Мама была против, но Блейз настаивал и она сдалась. Как сдался и старший Малфой. Сказал сыну, делай что хочешь. Сириус готов скакать от счастья, обещал устроить развлекательную программу, ужин, а я напомнил про байк и полет над Лондоном и Шотландией.       Очередная стадия «шепота», прижала Альбуса за неделю до каникул. Утром слышали его крик и панику все жители школы, как профессора, так и ученики, даже призраки и портреты не могли понять, что происходит с директором. А все просто – парселтанг. Теперь все слова, сказанные ему, кем угодно о чем угодно, кажутся произнесенным на парселтагне. Любой, кто обратиться к нему, что-то скажет, о чем-то спросит – говорит на парселтанге, и обратная ситуация, если я начну говорить на парселтагне, он будет слышать нормальную речь.       - Ригель, прошу, поговорите с ним на парселтанге, - просила декан, ведя меня за руку в лазарет, - может, у него что-то с восприятием и он теперь все только на змеином языке воспринимает. Проверим, как он на парселтанг отреагирует, - я и декан пришли в лазарет, а директор связан лентами, как психи смирительной рубашкой, увидел меня и обрадовался, попросил:       - Ригель, мальчик мой, хоть ты им скажи, что я не брежу, и все вокруг меня на парселтанге разговаривают?       - Скажу, директор, - говорю на змеином, он меня понимает, - а вы пока отдохните, ни с кем не говорите, никого ни о чем не спрашивайте, - он устроился поудобнее, ленты с него не сняли, так, на всякий случай. А я шепнул декану: - мне кажется, профессор, надо специалиста из Мунго вызывать. Все плохо, я говорю на змеином, а он понимает. Явно что-то не так.       - Да, вы правы Ригель, я напишу прошение в Мунго. Спасибо вам.       - Не за что, профессор, - а сам пошел в гостиную, по пути призывая змейку и посылаю доклад лорду о том, что директор устранен и более не помеха. Лорд ответил на змейку через пару часов, план реализован, месть свершилась. А Уизли сами загнутся, без покровительства Альбуса они никто. Каждый из них – предатель, вольно или невольно, они замешаны. Но не они травили меня зельями, а директор, не они вешали на мое ядро ограничители и не они готовили меня на бой с лордом и последующую смерть. Тот, кто в этом виноват – наказан.       На следующий день пришел целитель из Мунго. Профессор позвала меня, и я переводил директору все слова целителя, объясняющего, настаивающего на том, что ему нужно лечиться, но он возражал, говорил, все это временно и пройдет. Целитель и профессор переглянулись и вырубили дражайшего директора сонным заклинанием, забрав в Мунго. На пост директора он больше не вернется, как и в люди, отныне он постоянный житель ментального отделения.       Месть свершилась!