Катарсис

      Отголоски кошмара отразились на его холодном от пота лице. Тонкое одеяло сбилось к краю кровати и было готово вот-вот упасть. Частое прерывистое дыхание нарушало ночную тишину уснувшего дома. Глубокий вдох. Бег. Страх. Босые ноги больно режутся о камни в темном лесу. Он не знал, от кого или от чего бежал, лишь понимал, что, если остановится, случится что-то непоправимое.       Эта гонка продолжалась уже не одну ночь, и с каждым разом сил у юноши становилось всё меньше. Сегодня они почти покинули его, вслед за режущим горло холодным воздухом. Он задыхался. Обернувшись посмотреть, от чего он бежит, парень запнулся о кривой корень какого-то дерева и кубарем упал в яму. Похожие ловушки ставят охотники из любимой передачи Вернона, когда загоняют чересчур ловкую добычу. Теперь Гарри мог понять страх тех животных. Понимание, что ты только что сам позволил себя поймать лишает ясности мысли не меньше, чем осознание скорой гибели. А то, что нечто его убьет, было очевидно. Раздался треск сломавшейся под чьей-то ногой ветки. Гарри поднял взгляд и утонул в злобном багровом взоре.       Он проснулся с громким рваным вдохом. Кислород, которого так не хватало во сне, наконец попал в его легкие. Дрожащей рукой Гарри вытер липкий лоб и с тихим стоном закрыл лицо ладонями.       Он сидел на узкой кровати во второй комнате Дадли, которую получил при поступлении в Хогвартс. В прошлом году, правда, его чуть снова не выселили в каморку под лестницей из-за того, что Гарри в панике случайно раздул любимца тёти Мардж, Злыдня. Благо, эффект был кратковременным, а льстить и угождать Гарри умел, как никто другой.       Теперь комната была окончательно передана Гарри. В комоде у двери были его вещи, в шкафу скудно жались мантии, а на небольшом столике у окна лежала горка учебников за третий курс, вперемешку с чистым пергаментом и перьями. На подоконнике стояла пустая клетка Хедвиг. Гарри выпустил птицу в лес накануне вечером, и она ещё не вернулась.       Поттер перевел дух. Этот сон преследует его весь месяц, не давая спокойно отдохнуть. Силы медленно покидали его не только в кошмарах, но и наяву – недосып и нервное голодание сильно вымотали юношу. По привычке, Гарри искал положительные стороны во всех дурных ситуациях, в которых оказывался, и этот месяц также принес свои плоды. Впервые за всё время обучения в Хогвартсе, Гарри сделал летнее домашнее задание ещё в первый месяц каникул. Он нашёл успокоение в привычных делах, так что безропотно выполнял всю работу по дому, которую назначала ему Петуния, и выполнял задания по магическим предметам. Гарри даже перечитал учебники по ЗОТИ, которые, впрочем, были единственными, которые юноша вообще открывал с интересом. Остальные предметы удостаивались внимания Мальчика-который-выжил лишь при написании эссе.       И вот, когда всю возможную работу Гарри завершил, стало понятно, что отвлечься больше не на что. Размышляя, чем же себя занять до восхода солнца, Поттер слегка успокоился. Было три часа ночи, значит, у него есть несколько часов до того момента, когда ему нужно будет приготовить Дурслям завтрак. Все эссе написаны, уборка по дому может разбудить чуткую тётю Петунью, а колдовать вне Хогвартса запрещает закон. Юноша нервно теребил край растянутой выцветшей футболки брата, в которой спал. Прогулка не поможет. Читать что-то кроме учебников ЗОТИ желания не было от слова совсем. Впору на стены лезть.       Со вздохом уронив голову на тонкий пласт подушки, Гарри задумался о своей жизни.       Сколько он себя помнил, он жил с родственниками по маминой линии, тётей Петуньей, её мужем, Верноном, и их избалованным сынком, Дадли. Гарри никогда не был любим, его наказывали жёстче, чем брата, а порой дядя Вернон даже поднимал на мальчика руку. В такие дни Гарри было особенно тяжело, даже хуже, чем когда ему приходилось бегать от компании Дадли. Он садился на матрас в каморке и думал о родителях. Какими они были? Правда ли жизнь с ними была хуже, чем с Дурслями? И как живут дети в детском доме, которым в порыве гнева грозит ему дядя Вернон?       Были в детстве Гарри и хорошие дни. Например, в дни рождения его никогда не наказывали, даже если Гарри что-то ломал или говорил грубости. В Хеллоуин тетя Петуния тайком дарила мальчику конфеты, смотрела на него полными слёз глазами и зачем-то просила снять очки. А ещё были дни, когда вокруг Гарри происходили странные вещи. Повзрослев, он понял, что это были спонтанные детские всплески магии, катализаторами которых обычно были далеко не хорошие моменты в его жизни, но Гарри всё равно ценил эти дни, ведь после каждого такого всплеска, Вернон смотрел на него с нескрываемым ужасом. Поттер не знал, что в такие моменты Дурсль боялся не столько разрушений, приносимых маленьким магом, сколько горящего взора неестественно зелёных глаз мальчика. Порой мужчине казалось, что именно этот цвет он увидит последним перед смертью.       Письмо из Хогвартса не стало неожиданностью для старших Дурслей, а вот мир Гарри перевернулся с ног на голову. Тетя призналась, что его родители были магами, дядя ругался на выходки Поттеров и их друзей на свадьбе Дурслей. Дадли тихо сидел в углу гостиной, слушая эти абсурдные рассказы родителей и впервые в жизни завидовал брату. Он тоже хотел оказаться магом, и ещё долго не мог отказаться от идеи, что где-то внутри него тоже таится магия, ночами практикуясь зажигать свечку силой мысли.       Тем же вечером Петуния написала положительный ответ на пришедшее Гарри письмо, но так и не поняла, на какой адрес его отправить. Через день к дому Дурслей прилетело несколько сов, так что Вернон смог ухватить подлетевшую ближе всего птицу и прицепил к её лапке письмо жены. Возмущенно ухнув на наглость маггла, сова улетела в неизвестном направлении. Ещё через день к Дурслям пришел огромных размеров мужчина, представившийся Хагридом, и отвел Гарри в Косой переулок.       Этот день Поттер по праву считает одним из лучших в своей жизни. Он наконец почувствовал магию. С первым же касанием его палочки, всё встало на свои места. Мальчик понял, по чему же он так сильно и неосознанно тосковал всю свою жизнь, чего был лишен все эти годы и от чего не сможет отказаться уже никогда. Магия струилась в нем мощным потоком, просясь наружу, и он отпустил её. Мощный всплеск сотряс магазинчик Олливандера, заставив полки покоситься, а все палочки выскользнуть из своих футляров. После Гарри долго извинялся, а мистер Олливандер уверял мальчика, что это был лучший комплимент продукции его семьи. Тогда же Хагрид подарил Гарри Хедвиг. А после жизнь понеслась так быстро, что Поттер не успевал даже удивляться всем её причудливым поворотам.       Первый курс был самым странным на памяти Гарри. Знакомство с Роном и Гермионой, ужасный и несправедливый Снейп, странный профессор Квиррел, от которого дурно пахло, не менее ароматный тролль. Загадка третьего этажа, которую он с друзьями разгадывал не один день, цербер по неподходящей кличке Пушок, ужас боя и философский камень.       Второй курс показал Гарри, как легко потерять благосклонность толпы. Его первая дуэль с надменным Малфоем, павлин Локонс, открытие опасного знания парселтанга, страшный шепот из стен замка, окаменевшие студенты, Тайная комната и противостояние всей школе. Ужасающий бой с василиском, снящийся Гарри сквозь года, ранение и песня плачущего феникса.       Третий курс познакомил Гарри с желанием убивать. Никогда ещё жажда мести не была столь сильной. В том же году Гарри увидел смерть матери и научился противостоять дементорам. Невиданный успех для тринадцатилетнего парня. Полюбившийся всем профессор Люпин оказался оборотнем, о чём намеками предостерегал Снейп. Сидевший за массовое убийство и пособничество Лорду Блэк оказался добрым, а домашняя крыса Рона злой. Последняя оказалась анимагом Питером Петтигрю, которого чудом удалось остановить во время бегства от обезумевшего оборотня. Той ночью Питер был доставлен в аврорат и с тех пор шли судебные разбирательства.       Гарри очень хотел жить с Сириусом, но пока тот носился по министерству, стараясь дать показания, обелить своё имя и восстановить род и имение, это было невозможно. Поэтому Поттер вернулся к Дурслям, отвоевал комнату и обжился в неприветливом доме. Впрочем, он всё ещё надеялся, что это вынужденная мера вскоре останется в прошлом – Сириуса оправдали, Блэк-хаус почти восстановлен, а дела рода потихоньку налаживаются, если верить словам крестного. Тот всё ещё был слегка не в своем уме из-за долгого нахождения близ дементоров, но лечение за счёт министерства, которое ему удалось отсудить, давало свои плоды.       Гарри вспомнил, что Сириус собирается назначить его своим приемником и поежился. Поттер ничегошеньки не знает о том, как должен себя вести чистокровный маг, что уж говорить о наследнике аж двух родов. Эта мысль пугала Гарри и совершенно не помогала отвлечься от ночного кошмара, так что Поттер быстро встал с нагретой кровати, подошел к столу, покопался в пергаментах, ища наиболее ровный листок, достал из школьной сумки чернила, выбрал приглянувшееся перышко и замер над письмом крёстному.       Они не виделись уже две недели, лишь обменивались записками раз в несколько дней. Гарри скучал по крёстному. Наверное, Сириус тоже скучал по Гарри. Их разговоры ни о чем были приятными, но не позволяли сблизиться так быстро, как хотелось бы. Поэтому Гарри решился на первый важный разговор с Сириусом, пусть и на бумаге, без возможности видеть реакцию на свои слова. Нет, особенно так. Всё-таки Поттер плохо умел открываться людям и позволил себе на этот раз начать с малого.       Он рассказал о своих снах. О том, как впервые проснулся от собственного крика, весь липкий от холодного пота и с загнанным дыханием. Описал последний кошмар и кроваво-багряный взгляд неизвестного существа. Гарри закончил с первым лучом восходящего солнца. Потягиваясь, он вздрогнул от стука в окно. Вернулась Хедвиг. Потрепав птицу за холкой, юноша привязал письмо к лапке совы.       – Блэк-хаус, для Сириуса Блэка, - прошептал Гарри, вновь отпуская сову.       Спустя годы, когда Гарри станет лордом и облачится в алую мантию, он будет вести сонник.