Loverboy

      Такие места неоднократно попадались на глаза мастеру джедаю, пусть они, как и в этот раз, находились на таких исключительно забытых Республикой планетах, населённых одними бандитами, проститутками и наркоманами, потерянных во внешнем кольце. Однако он никогда ещё в таких местах не бывал, — как минимум потому что его миссии не подразумевали долгое нахождение в таком мире, тем более близкое знакомство с ним.       В этот раз всё немного иначе. В этот раз планета ему абсолютно незнакома, у него здесь нет ни друзей, ни даже корабля. И к сожалению, даже здесь никто не может работать сутки напролёт — он смог договориться, неизвестно каким чудом, с одним из не внушающих особого доверия пилотов, но тот ответил, что повезёт их только через десять часов. Плюс он забрал почти все деньги за дорогу, что серьёзно сокращало выбор остановки на отдых.       Благо, его спутник не отличался вкусами избалованного городского ребёнка и прекрасно всё понимал. По выражению его лица Квай-Гон всё равно не мог сказать, посещал ли сам Оби-Ван такие отели прежде.       В отличие от ярких неонов на улице, которые создавали иллюзию вечной жизни, — вечной и высасывающей абсолюно всю энергию из обитателей, морок, натянутый на нечто безобразное, заставляющее это сверкать фальшивыми драгоценностями, — этот отель казался вынуждающе успокаивающим, с приглушённым фиолетовым светом, небогато, но со вкусом обставленный. Гладкая, приятная на ощупь ткань и не слишком мягкая кровать. Пусть обычно он не обращал внимание на обстановку в таких местах, огромное зеркало по одну из сторон кровати бросалось в глаза, пусть и несильно. Всё тот же неоновый вельвет сильно замыливал взгляд, заставляя чувствовать некое головокружение.       А может, тому виной странный, пряно-цветочный, но абсолютно ненавязчивый запах? Так даже растения не пахли.       — Что ж. Могло быть и хуже, — почему-то очень тихо выдохнул слова политик, которого Квай-Гон должен был доставить обратно на Корусант в целости и сохранности. Только вот с сохранностью возникли некоторые проблемы. Кеноби устало прикрыл глаза на секунду и прошёл внутрь, кидая взгляд на окно и останавливаясь у изголовья единственной, но достаточно широкой кровати. — Здесь есть кондиционер, — он едва слышно фыркнул. — И музыка.       Квай-Гон был уверен, что в таких местах, если хорошенько поискать в комнате, есть вещи поинтереснее музыки.       Он закрыл дверь за собой, не сводя взгляда с рыжей макушки, которая в свете помещения казалась лиловой. Так красиво.       — Тебе нужно поспать, — мягко начал джедай, сложив руки в рукава перед собой. — Пусть мы залечили те раны, они зажили ещё не до конца и ты не… Ты не в порядке.       Оби-Ван молча и не поворачиваясь, склонил голову к другому плечу. Аккуратно дотянувшись до его сознания Силой, Квай-Гон уловил беспокойство и, кажется, стыд. Это было ожидаемо после того, в каком состоянии нашёл его джедай. Хорошо, что он успел до того, как зайгеррианцы успели придумать себе занятие поинтереснее.       — Тебе нечего бояться, — как можно мягче заверил его Джинн, не совсем понимая, почему сказал именно это. Оби-Ван и так прекрасно знал, что Квай-Гон никогда бы ему не навредил.       Кеноби вздохнул, умело скрывая под напускным спокойствием волнение. Квай-Гон понимал, прекрасно понимал, как сложно было для обычного человека, не чувствительного к Силе, отпустить такую ситуацию, он буквально чувствовал это, находясь рядом с дипломатом, однако он всеми своими силами пытался сгладить чужое беспокойство, унять дрожь в его руках, которую, как бы Оби-Ван не пытался, унять у него не получалось.       Наверное, будь здесь сейчас другой джедай, то обязательно бы посмотрел на Джинна с лёгким осуждением, напоминая, чего делать джедаям не стоит.       — Я не могу успокоиться, — прочистив горло и едва не запнувшись, чуть громче сказал политик, продолжая стоять спиной к джедаю. Тот же краем глаза видел, как в зеркале отражается профиль мужчины, как он нервно облизывает и поджимает губы, хмурится и закрывает глаза, видимо, стараясь унять разогнавшееся дыхание, слишком громкое в тишине полумрака. Спина и плечи тоже были напряжены, слегка подняты, будто их обладатель желал защититься от чего-то.       — Я как-то могу помочь? — прозвучало скорее как утверждение, — Квай-Гон видел, что Кеноби хочет что-то предложить. Что-то, что заставляет его забывать, что делать с руками, и постоянно облизывать пересыхающие губы с только-только зажившими трещинками.       — Ты можешь помочь, — кивнул Оби-Ван, поворачиваясь, наконец, к джедаю лицом. Таким уязвимым, растерянным Джинн его никогда не видел. Он сделал неспешный шаг навстречу, чуть склоняя голову, показывая, что готов слушать. Кеноби сделал глубокий вдох. — Я… если мне не изменяет память, а касательно этого память мне изменять не может, то вам это не запрещено, — он тоже подходил ближе, старательно отводя взгляд. — Это просто предложение. Я могу справиться с этим, просто так будет быстрее, — Оби-Ван поднял и глаза, которые казались светло-пурпурными в таком интимном освещении.       «В других обстоятельствах это предложение от него прозвучало бы изящнее», — прошелестело в голове у джедая, пока он сам тихо следил за тем, как незаметно, будто по капле из озера, уходило волнение его спутника. Квай-Гон всё с тем же тёплым спокойствием продолжал смотреть, улыбаясь краем губ. Кеноби вернул эту полуулыбку, приняв её за ответ.       Его руки, — такие бледные, неоновый свет только сильнее это подчёркивал, каким-то образом выделяя веснушки, которые Джинн обычно не имел возможности рассмотреть, — осторожно, даже трепетно взялись за края его мантии, медленно, слишком медленно стягивая её с широких плеч джедая. Он будто не хотел нарушать это мгновение. Или боялся этого. А может всё сразу.       Всё ещё желая любым своим действием доказать, что он не причинит боли этому прекрасному существу, с которого и так достаточно страданий, Квай-Гон плавно перехватил его запястья, заставляя отпустить, и самостоятельно снял плащ, кидая его куда-то вбок на пол. Чужой взгляд мельком опустился на пояс, а внимание джедая заострилось вдруг на пушистых ресницах, которые хорошо были видны, когда глаза опущены и на то, как неожиданно очаровательно подчеркивала чужие глаза родинка под одним из них. Не удержавшись, Квай-Гон подушечками пальцев коснулся этой маленькой, милой особенности лица одного из самых близких его людей, чего бы там не требовал Орден. Он не хочет мстить за Оби-Вана, он не может злиться рядом с ним. Он хочет только защищать его.       Накрыв плечи дипломата ладонями и слегка сжав, Джинн заботливо подтолкнул Кеноби к кровати, замечая, как он тянется к кусочку его оголённой ключицы, послушно пятясь маленькими шажочками. До того, как Оби-Ван, продолжая, словно зачарованный, смотреть в глаза, коснулся его тёплой кожи, джедай мягко надавил ему на плечи, вынуждая опуститься на кровать. Так мужчина едва доставал ему макушкой до груди. Вдруг устало, но немного грустно улыбнувшись, Кеноби прикрыл глаза, притягивая к себе Джинна за пояс и утыкаясь носом в живот. Квай-Гон, замерев на пару мгновений, понимающе вздохнул, и, сообразив, что надо куда-то деть руки, обречённо погладил рыжую макушку, перебирая послушные, мягкие пряди и ощущая чужое отчаяние, каким-то странным, тяжёлым облаком давящим на сознание.       У Оби-Вана и правда были очень пушистые волосы. Не только волосы, впрочем, он весь, полностью казался таким восхитительно нежным, что Квай-Гон невольно изумлялся, как такой человек стал политиком.       Задев большим пальцем рыжую бороду, Квай-Гон огладил затылок, почти невесомо касаясь чувствительного местечка за ушком, не заходя дальше, просто прижимая к себе цепляющегося за его бёдра рыжего мужчину, которого всего около часа назад вытащил из лап не самых приятных людей, от которых остались лишь безжизненные тела и несколько шрамов на веснушчатой спине. Он сделал это не из злости, — ему просто хотелось защитить Оби-Вана. К тому же, они первыми начали стрелять.       Облегчённый вздох Кеноби подозрительно напоминал тихий стон, даже короткий скулёж. Джедай опасался трогать его спину — шрамы от кнута вряд ли затянулись до конца. Пусть джедаям и не положено, — вот именно, не положено, даже если из лучших побуждений, — чего-то так хотеть, но Квай-Гон разрывался в желаниях опуститься между этих прекрасных ног на колени или вынудить его подопечного лечь на кровать, чтобы он сам смог нависнуть сверху, лаская тело, шею, пальцами, языком, лаская до тех пор, пока не уйдёт всё напряжение, вся боль, всё ненужное. На секунду Джинн даже пожалел о том, что эта рыжая пушинка не джедай и между ними не может быть такой же глубокой связи, как между двумя чувствительными к Силе существами.       Лишь на секунду, — потому что человек, так крепко вжимающийся в него требовал внимания больше, чем такие глупые мысли.       — Как ты хочешь? — решил спросить у инициатора Квай-Гон, поднимая вторую руку и касаясь скулы с хорошо заметной в полумраке родиной. Оби-Ван шумно вздохнул и слегка отстранился, поднимая глаза. Смущённо оглянувшись на широкую кровать, он опустил голову, пытаясь без рук стянуть с себя сапоги. Снова едва-едва, но при этом утешающе улыбнувшись, мастер джедай преданно опустился на колено, помогая с этим, придерживая под колено каждую ногу. С этого ракурса было так будоражаще заметно, как дышит Кеноби, как двигается его живот при каждом вдохе.       Пока Квай-Гон после обуви не торопясь стягивал и штаны, рыжеволосый, не отводя от него глаз, расстёгивал белую рубашку, свою рубашку, в отличие от тех же куртки и сапог. Те работорговцы не особо волновались насчёт его одежды. Кажется, они не думали, что она ему ещё понадобится. На этой рубашке почти незаметно светлели золотые линии на воротнике и рукава. Оби-Вану нравился такой декор, незначительный, минималистичный.       Нижнее белье Оби, пряча кажущийся равнодушным взгляд, который был бессмысленным с учётом румянца, заметным на бледноватой коже даже в неоне, стянул сам, разворачиваясь и залезая на кровать полностью, на четвереньки, заставляя Квай-Гона на пару секунд потеряться от такого вида. Он казался таким мягким, коснись — и задрожит, заскулил, кусая губы.       — Оставь, — пробормотал он, когда джедай потянул за края рубашки, намереваясь снять и её. Он помнил, что за ней, там, на спине, всё ещё оставались ожоги от электрического кнута и понимал нежелание Оби-Вана напоминать себе или Квай-Гону об этом, — он чувствовал, что так ему было спокойнее, так он ощущал себя в полной безопасности, особенно рядом с Джинном.       Джедай покорно кивнул, не торопясь снимая и свою тунику, параллельно незаметно выкручивая кондиционер, повышая температуру в комнате на несколько градусов. У мастера Кеноби были ужасно холодные руки, а он ненавидел холод.       Пока Квай-Гон развязывал пояс и аккуратно складывал одежду на самый край кровати в надежде не задеть её во время их времяпровождение и оставаясь в одних штанах, Оби нетерпеливо мял пальцами простыню, то и дело взволнованно оглядываясь через плечо на своего спутника так, что глаза было не видно за волосами. Мастер джедай мог с чистой совестью сказать, что ничто раньше не доставляло ему такого удовольствия, как подобная картина. Такой уязвимый, возбужденный, взъерошенный, с уже липнущей к телу рубашкой.       — Не волнуйся, — на бледно-лиловую ягодицу легла широкая ладонь, заставляя мужчину подавиться воздухом от того, какой она была горячей. Моментально захотелось, чтобы мастер Джинн полностью накрыл его своим телом, защищая от любых неприятностей, грея, обнимая поперёк груди. — Я о тебе позабочусь.       С ласковой улыбкой уловив желание спутника, Квай-Гон подался вперёд, доставая губами до плеч и зачёсывая одной рукой непослушные пряди волос со лба, чтобы рассмотреть, как трепещут чужие реснички, всё ещё такие же пушистые как и всё в этом человеке. Оби-Ван благодарно прикрыл глаза, приоткрывая губы и невольно задержав дыхание. Да. Вот так. Так безмятежно. Безопасно.       — Квай-Гон, — жмурясь, прошептал рыжий, будто стесняясь собственного голоса. Джедай с лёгким нажимом провёл ладонью по его животу, заставляя невольно вздрогнуть и опустить голову, снова скрывая лицо за шевелюрой.       — Да, я здесь, — поцелуй в плечо. — Всё хорошо, — в загривок. — Если хочешь, можем просто лечь спать. Твоё тело расслабленно, — в краснеющее ушко. — Тебе нужно восстанавливаться, а не тратить энергию, — в веснушчатую щёку. — Мы можем продолжить, когда вернёмся на Корусант, — в край только что облизанных губ.       Оби-Ван неуверенно свёл брови к переносице, сглотнув. Всё напряжение и правда ушло, остались разве что некоторые неприятные воспоминания о прошедшем дне, которые, к слову, сильно мешали возбуждению. Прислушавшись к себе, Кеноби с удивлением понял, что его и правда разморило и начинает постепенно клонит в сон. Хотя Оби и не был уверен, что его просто не пытаются усыпить Силой.       Поцелуй в висок, в котором угадывалась улыбка, которая прилипла к губам Джинна несколько минут назад.       — Ложись.       Неловко потянувшись, Оби-Ван улегся на живот, потянув к себе подушку и уткнувшись в неё носом. Рядом, почти на него лёг и Квай-Гон, подтягивая к своей груди, мягко вынуждая лечь на себя и поджать ноги. Подушка под головой подействовала как практически моментальное снотворное. А может, это всё те же джедайские фокусы мастера Джинна. Но сил в нём хватило на мимолётную улыбку, когда он почувствовал тёплые губы, прижавшиеся к шее, прямо под ушком.