***
Каждый сам выбирал порядок своих выступлений, и парень поставил песню первой, потому что в танце хотелось ощутить полную свободу, а иначе он бы волновался, и это всегда заметно. Но всё-таки он не мог пропустить номер Лисы, являющейся ведущей мероприятия и взорвавшей зал с первого появления, не пропустил и Йеджи и Ёнджуна, оба из которых зажгли сцену и выступили действительно достойно. Не ускользнул от внимания Хвана и танец Минхо, в котором хён чуть не устроил настоящий стриптиз, благо что без пилона. Однако большинство остальных номеров слились воедино. Но вот Лиса объявила очередного участника, а девушка из организаторов сообщила Джину, что он следующий, чтобы тот отправился в служебное помещение около сцены. Минуты до выступления прошли как в тумане, и вот он уже стоит на сцене, представившись как обычно.[Stray Kids — "Taste"]
Первые строчки поются тихо и с закрытыми глазами, но сразу же после он смотрит прямо в зал, используя всю внутреннюю энергию, вкладывая в слова все эмоции. Обстановка постепенно накаляется, а спокойный в начале бит учащается, пока музыка не взрывается от одной лишь фразы Джина и следующие слова не поются ещё эмоциональней. Во время второго бриджа он замечает милого парня, сидящего у стены, обнимающего большого плюшевого медведя и внимательно на него смотревшего. Припев он поёт уже этому парню, имея в виду каждую каплю смысла, вложенного в него, а незнакомец либо слушается его, либо что-то ещё, но следить за каждым его движением не перестаёт. Но вот песня заканчивается, и у Хёнджина есть буквально минута на то, чтобы восстановить дыхание и немного поболтать со всеми. Он раззадоривает публику, флиртует со своими знакомыми в шутку, когда внезапно та же девушка из организаторов подходит к нему и передаёт записку. Парень усмехается, и отвечает во всеуслышание: — Хах, тогда попробуй победить меня. Файтин! Толпа кричит, думая что кто-то бросил вызов Хвану, но только он и некто неизвестный из зала знают, что там было на самом деле. "Ты мне нравишься, Хёнджин-щи. Хочу, чтобы ночь с тобой была моим призом, когда я одержу победу". Действительно "файтин", думает Хёнджин. И дело даже не в самоуверенности Хвана, просто он знает, кто ещё будет участвовать. Все выступившие ранее имели все шансы, но это никто ещё не видел Хан Джисона. К тому же Чанбин готовил какой-то сюрприз, и никто не сомневается, что он разорвёт всех. Так что человек, способный победить этих двоих, определённо будет стоить его внимания. Тем временем, настало время его второго выступления.[Post Malone — "Motley Crew" covered by Stray Kids Hyunjin]
Так же как и в песне, первые секунды танца довольно спокойные, в это время Хёнджин сидит на коленях, окончательно входя в образ. Но вот он встаёт вместе с голосом Малона на фоне, а танец переходит в завязку. Все его движения точны, чётко выверены долгими репетициями до позднего вечера. Хван чувствует, что всё идёт как надо, и сумасшедшая улыбка трогает его лицо. Джин не смотрит на того парня, но уверен, что тот смотрит на него, и это тоже не может не радовать. В один момент он поднимает руку вверх, и стреляет из несуществующего пистолета, а всё его тело дёргается как от отдачи, и толпа вокруг не может сдержать крика. В финальной партии Хёнджин, наверное, выглядит, как безумец, но ему и всем это нравится, поэтому танец он заканчивает именно в этом состоянии, после чего еле дышит, но чувствует себя невероятно довольным. Он выложился на полную.***
[Conan Gray — "King"]
Выступление Джисона было одним из последних, и Хёнджину подумалось, что либо автор записки сильно переоценил себя, либо он он ещё не выступил. Почему? Потому что на данный момент Хан определённо лидирует, даже если ему на этот момент всё равно на победу: хоть его песня и звучала нагло и самоуверенно, чувств в неё было вложено слишком много, и он чуть ли не убежал как только закончил. Минхо, бывший адресатом этой песни, среагировал оперативно, и сразу пошёл за ним, и Хёнджин решил, что пока можно не волноваться за младшего. Следующий участник был откровенно слабоват, особенно на фоне предыдущего выступления, поэтому Джин со чистой совестью решил поразмышлять над драмой Минсонов. Однако вскоре новый человек на сцене привлёк его внимание. Это был тот самый парень, заинтересовавший Хёнджина во время выступления, и почему-то сейчас танцор предвкушал нечто действительно сильное.[Stray Kids — "Battle Ground"]
Его песня была настоящим вызовом, облачённым в рок. Если кто ещё, кроме Хана мог такое, то, Хёнджин уверен, этот человек стоял сейчас на сцене. И он же одновременно называл всё это детской площадкой, а Хёнджин чувствовал себя тем ребёнком, пытающимся безуспешно выиграть. Во время припева парень посмотрел прямо на Джина, одновременно сложив руку в форме пистолета и выстрелив в его сторону. Стойкое ощущение, что выстрел был купидоновским и пронзил сердечко Хвана насквозь, возникло и не отпускало до конца песни, принёсшего опустошения. Публика от шока даже не сразу зааплодировала, но в конечном итоге разразилась громким восторгом, который Хёнджин разделял. Во время перерыва парень не сказал ни слова им, но прямо перед танцем прозвучало весёлое "Вы готовы" и предвкушение чего-то действительно прекрасного захватило всех.[Stray Kids — "Easy"]
И парень, Ким Сынмин, их не подвёл. Первые несколько мгновений звучал бит 3Racha, но голос принадлежал не J.One, а Сынмину. А потом до всех дошло ещё кое-что. Ким пел в реальном времени, прямо во время танца. Пел, ухмыляясь и смотря в зал, как довольный нашкодивший щенок, не хватало лишь виляющего хвостика. Ещё во время первой песни чувствовался профессионализм певца, все ноты брались им и брались с лёгкостью. Сейчас же он пел, держал достаточно ровное дыхание для этого и танцевал. И Хёнджин не мог оторвать взгляд. Он забыл о конкурсе, о желании победить, о той записке. Ничто больше не имело ценности для него, кроме его нового любимого певца.***
После выступления артист спустился со сцены прямо в толпу, на пути снимая микрофон, и Хёнджину показалось правильным подойти и поделиться своим восхищением. — Ким Сынмин? — он дождался, пока младший развернулся к нему и кивнул, после чего протянул руку для приветствия. — Меня зовут Хван Хёнджин, и я хочу сказать, что твоё выступление было невероятным! — Я помню, как тебя зовут, Хёнджин-щи, — было сказано со смешком, и Сынмин ответил на рукопожатие. — Твоё выступление тоже было шикарным. А я, боюсь, так бы не выступил без твоего пожелания удачи. Извини, мне нужно отойти, — внезапно произнёс он, обернувшись на чей-то оклик, — Желаю нам обоим выиграть, хён, файтин, — подмигнул он и растворился в толпе, пока Джин пытался вспомнить, когда мог пожелать ему удачи. Смутная догадка кольнула танцора, но он решил не заморачиваться над ней до объявления результатов.***
Лиса под руку с Дженни выходят на сцену как настоящие модели, но большинство волнуется лишь о конверте в руках первой. Дженни держит благодарственную речь, рассказывает об организации конкурса. Звучит так же и новость, что вип-членство будет присуждено не только победителю, но и тем, кто хорошо проявил себя, потому Хёнджин думает, что у него есть надежда. Потом слово берёт младшая, и его сердце слегка замирает. Сначала объявляются просто хорошо выступившие участники, и Хёнджин всё больше волнуется, не слыша своё имя среди них. К этому моменту он уже давно не рассчитывает на победу, но хоть что-то услышать про себя хотелось бы. Но вот Лиса объявляет, что далее последует тройка лучших, и он падает духом. — И третье место занимает... Хван Хёнджин, поразивший всех нас своими движениями и эмоциями! На ватных от шока ногах он выходит на сцену, пожимает руку ведущей и её девушке, получает диплом и приглашение, и на всё таких же ватных ногах покидает сцену. Сердце его бьётся слишком быстро и громко настолько, что первые секунды ничего вокруг не достигает его, но сразу же возвращает внимание, как только видит, что Лиса собирается продолжить награждение. — Я уверена, вам интересно, кто занял второе место, верно? Дайте же шум! — толпа визжит, а девушка продолжает. — Итак, долгожданное второе место занимает Хан Джисон, так же известный как J.One, хотя мы уверены, многие из вас уже об этом догадались! Сияющий Джисон выходит на сцену, кланяется всем, получает призы, а Хёнджину думается, что не призовое место причина этого сияния, и что причина как раз встречает объятиями своего любимого, а Джин не сомневается, что Минхо парня действительно любит. И видеть обоих парней настолько счастливыми заставляет радоваться самого Хвана. — Я уверена, вы уже знаете, кто победил, но давайте встретим его громкими аплодисментами! Наш победитель — Ким Сынмин! Как и все ранее, парень выходит на сцену, получает призы, но в отличие от других, ему к тому же даётся право сказать пару слов. Он благодарит организаторов мероприятия, своих брата и сестру, пришедших сюда, а потом случается нечто неожиданное для Хёнджина. — Хёнджин-щи! — Сынмин вдруг смотрит прямо на него, — Видишь, я уже победил, спасибо за "Файтин"! Толпа не сразу вникает в суть ситуации, но потом по ней волной расходится новость о том, что записка Хёнджину была от Кима. До Хвана тоже не сразу это доходит, но вот он уже сидит, открыв рот. Так вот чьё признание он получил! Что ж, это будет интересным.***
Когда публика утихает, Хёнджин подходит к Киму для разговора, которого не могли дождаться оба. — А может, для меня победитель всё же Джисон, Сынминни? — усмехаясь спрашивает парень, впрочем это никак не отражается на втором. — Он тоже хорошо поёт и танцует, это ты отрицать не сможешь, к тому же, ты знаешь, как он играет на гитаре? Честно сказать, я бы мог отдаться ему за личный концерт. Обожаю гитары, — он даже не будет отрицать, что слегка волнуется. Сынмин лишь приближается к его уху, чтобы прошептать в ответ: — Мне нравится, как это звучит. Какое совпадение, Джинни-хён, ведь я тоже могу устроить тебе личный концерт. Даже плата будет такой же, — тихий смешок, отдалившегося обратно Кима. И Хёнджин рвано выдыхает. Он конечно понял, что Ким настоящее сокровище, но это не разрешало ему становиться ходячим фетишем. Его мозг потихоньку отключается от восхитительности младшего, от его милых щенячьих глаз, которые сейчас никак не скрывали его внутренних демонов, его невероятнго голоса, играющего на струнах хвановой души, его талантливости, его поведения, список можно продолжать вечно. От его губ. Прекрасных, словно выточенных из камня скульптором, желавшим создать идеального человека. От его губ, которые в данный момент хочется поцеловать неимоверно. Под влиянием последней мысли старший подносит руку к лицу вмиг посерьёзневшего Мина, вновь устанавливая зрительный контакт, и ни капельки не скрывая, куда смотрел только что и о чём думал. Скорее всеми силами намекая на это. Сынмин сглатывает, также смотря в ответ, выдыхая тихое "Можно". Хёнджин ещё немного вглядывается в глаза напротив. Его палец гладит минову щёку, а глаза пытаются найти что-то на глубине чужих. И, видимо, находят, потому что он стремительно приближается и целует Мина. Дыхания катастрофически не хватает, кажется, последний воздух выходит из лёгких до конца, оставляя слабое головокружение и приятную тянущую боль где-то снизу. Глаза обоих закрыты, а губы сминают чужие в их общем сумасшедшем темпе. Это гонка, в которой никто не ведёт, и оба давно проиграли, отдаваясь целиком и полностью наслаждению. В конечном итоге они отрываются друг от друга, спустя какое-то время, потому что эмоции переполняют, а воздуха всё так же не хватает. Глаза смотрят в глаза напротив, а дыхание они делят на двоих. (— Ты невероятен. — Кто бы говорил.) Что впрочем быстро надоедает, и спустя пару мгновений-вечностей между ними снова нет пространства. Руки одного притягивают второго за воротник, но быстро смещаются и начинают тянуть к себе за мелкие прядки на затылке. Лёгкий стон становится незамедлительным ответом, а руки издавшего его перемещаются на широкие плечи партнёра. Губы обоих болят от периодических укусов, головы окончательно теряют чувство ориентации, а ноги слегка подрагивают от возбуждения и усталости. — Поехали куда-нибудь отсюда? При всём уважении к Дженни, не хочу, чтобы это произошло в её клубе, — предлагает спустя бесчётное количество секунд старший. Глаза снова смотрят внимательно, но уже менее сфокусировано. Младший лишь кивает в ответ и без слов тянет за руку к выходу, сжимая чужие пальцы своими, будто его жизнь сейчас зависит от физического контакта с Хёнджином. Они сбегают с афтепати, на которой их возможно будут искать ненужные люди. Для обоих не осталось никого важнее второго. Уже стоя на улице и немного утихомирив чувства, парни заказывают такси до ближайшего отеля. Прохлада ночного города, лёгкие предвкушающие улыбки, сцепленные в замок руки и постоянно пересекающиеся взгляды: они стоят так, а время до приезда машины проходит незаметно. (— Мы совершаем глупость? — По-твоему, если да, ощущалось бы всё настолько правильно? — Конечно, нет. — Тогда это и мой ответ.)***
Уже в номере они расходятся, и Хёнджин идёт в душ, чтобы очиститься от пота и атмосферы полупьяного клуба. Возможно он и сам не совсем трезв, но может поклясться, что в этот вечер не брал ничего опьяняющего в рот. Естественно, если не считать Сынмина, потому что остаться в рассудке после него не сможет никто. Из душа он выходит в одном халате, и спустя долгое время младший, одетый ровно так же, присоединяется к нему. Если они хоть как-нибудь и подготовились морально, всё это улетучилось моментально при виде друг друга. Без макияжа и сексуальной одежды оба как ни странно казались ещё более красивыми и желанными. Исчезла внешняя холодность, недоступность, осталась бархатная кожа, чистые, не сделанные косметикой, лица, голые взгляды, не подчёркнутые тьмой теней. Не в силах выдерживать зрительный контакт дольше, Ким размашистым шагом подошёл к Хвану, сидящему на кровати, заворожённо наблюдавшему за ним. Парень быстро наклонился, чтобы протянуть руку к его затылку, притягивая, и сразу впиться в губы сидящего напротив, не желая больше терять время. Их накрывает моментально так сильно, что мысли покидают их головы, и, похоже, не собираются возвращаться до утра, а головокружение заставляет певца буквально упасть на танцора. Руки исследуют чужие шеи и плечи, а головы заняты страхом — что разделяют они один на двоих — что эта ночь может оборваться в любой момент. Закончиться, как сон, слишком прекрасный, чтобы быть реальностью. Но этого не случается. И, может быть, в дальнейшем события будут путаться в памяти обоих. Но главное сейчас это не события, главное — чувства, которые дарят чужие губы, руки, тела. Главное то, что так хорошо оба не чувствовали себя очень долго, а возможно и никогда. Водоворот ощущений, собственных действий, желаний захватывает и не даёт вырваться, опустошая головы и оставляя взаимное влечение, перемешенное с удовольствием. Это не просто про секс, это про что-то большее. Про сумасшествие, их личное безумие, неповторимое, поглощающее без остатка. Оставляющее сладчайшее послевкусие, если утоляющее жажду, то ненадолго и несильно. (— Теперь я просто обязан устроить тебе личный концерт.) С этим прекраснейшим послевкусием они и засыпают.***
Хёнджин просыпается и не сразу понимает, что происходит. Он явно не у себя, к тому же на его животе преспокойно лежит чья-то рука. Приоткрыв глаза, он видит белый отельный потолок, а чуть скосив их, — наблюдающего за ним Сынмина. Утренний младший слишком милый, поэтому он не выдерживает и обнимает его, прижимаясь к тёплому после сна телу и утыкаясь в плечо. В этот самый момент он чувствует себя настолько счастливым, что хочется просыпаться так каждое утро. Ким же в ответ на эти нежности беззвучно смеётся, также обнимая в ответ. — Я боялся, что это сон. Или что ты сбежишь утром, — голос после сна ещё не полностью подчиняется танцору и звучит даже слишком мягко. — Зачем же мне сбегать, если я могу позвать тебя на свидание? Ты такой трусишка, оказывается, Джинни-хён. — Старший в ответ фыркает ему в шею, всем своим видом напоминая милого хорёчка, и Мин не сопротивляется желанию погладить его по голове, а улыбка певца в этот момент готова осветить весь мир, но сияет для одного единственного парня. — Я просто не надеялся получить больше, чем один вечер, ты слишком восхитил меня, Сынмин, — бурчит. Но через пару секунд: — Стоп, ты сказал свидание? — лицо отрывается от чужого плеча, а в глазах будто загораются тысячи звёзд. — Боже, настоящее свидание? И я смогу подарить тебе цветы, и мы мило посидим в кафе? — Я бы не начал это всё только ради секса. Так что да. Свидание. Ты подаришь мне цветы, и мы мило посидим в кафе, — в голосе бесконечные теплота и умиление поведению старшего. А Хёнджин не может не любоваться совершенно прекрасной улыбкой Мина. — Ещё одно слово, и я тебя поцелую. — Ой, просто иди сюда. И этот поцелуй, пропитанный солнечным светом, укрепляет зародившуюся влюблённость обоих, которая в скором времени, пройдя некоторые преграды и сложности, превратится в настоящую любовь.***
Когда спустя пару месяцев Сынмин несколько смущённо говорит, что у него есть небольшой сюрприз, Хёнджин не знает, чего ожидать. Но потом тот берёт в руки гитару которая в последнее время всегда где-то на виду и начинает играть.[Shawn Mendes — "Fallin' All In You"]
Прекрасный голос младшего наполняет комнату, и Джин просто не может оторвать от него глаза. Сынмин смотрит сначала на гитару, но на припеве поднимает глаза, и их взгляды пересекаются. Глаза обоих так и светятся любовью, которую никто и не пытается скрыть, ведь зачем? И когда младший тянет своим медовым голосом строчки припева, Хёнджин тихо умирает от всех эмоций, что вызывает в нём этот щеночек. Хочется зацеловать его всего, вызывая такой родной искренний смех. Хочется обнять и не отпускать больше никогда. Хочется провести с ним ближайшую вечность. Хочется, чтобы каждый день начинался с тихого голоса Сынмина, а заканчивался его тёплым телом под боком. Но вот внезапно руки младшего доигрывают последний аккорд, и песня заканчивается. Хёнджин, которому уже не терпится, сразу встаёт, подходит к Мину и, аккуратно убирая гитару из чужих пальцев, целует его, вкладывая в это все свои чувства сейчас. Поцелуй выходит довольно нежным, почти невинным, хоть и напористым. Мягкие губы сминают чужие, не углубляя, ведь сейчас это абсолютно лишнее. Ладони ложатся на щёки, притягивая ближе к себе, заставляя Сынмина встать, тот в свою очередь обнимает за талию и прижимается всем телом, и какое-то время они просто стоят так и наслаждаются этим моментом и поцелуем. Танцор отстраняется первым, руками всё ещё держа родное лицо, и говорит, смотря прямо в глаза: — Ты невероятен, Минни. Я люблю тебя так, как не любил ещё никого и не полюблю никогда. Возможно я смог бы прожить без тебя, но это никогда не сделало бы меня настолько счастливым, насколько ты делаешь сейчас. Наверное, я говорю это под действием эмоций, но ты их вызвал, и это не делает меня менее искренним. Я так люблю тебя, мой певец, — и снова целует, заканчивая этим свою речь. — Джинни... Я люблю тебя, мой принц, — со всей уверенностью отвечает Сынмин, оставляя короткий поцелуй на идеальных губах старшего и улыбаясь так, что может осветить весь мир. Жизнь Хёнджина он осветил уж точно.