Не умирай

Цезария как будто появилась из ниоткуда, но Карл не мог сказать этого точно. Он был уже слишком пьян, чтобы различать что-то в тенях. — Ваше высочество, вам не стоит напиваться в одиночестве, — ласково сказала она. — Пошла к чёрту, ведьма! — Карл швырнул пустую бутылку в её сторону, но ему не хватило контроля над собой, чтобы как следует размахнуться. Бутылка упала между ними и покатилась по полу. — О, вы изволите буянить, — с усмешкой сказала Цезария и медленно направилась к нему. Как обычно, изящной походкой, покачивая бёдрами. — Сегодня ты меня не соблазнишь, — сказал Карл, демонстративно отворачиваясь и закрывая глаза рукой. — Мне и не нужно, — ответила Цезария. По звуку шагов Карл слышал, что она подошла почти вплотную, обошла кресло и остановилась у него за спиной. Он почувствовал прикосновение к щеке. — Мой дорогой несчастный Карл, ты не можешь смириться с поражением армии Родона? — почти прошептала Цезария ему на ухо. Карл молча дёрнулся и скинул её руку. — Но вино не уймёт твою боль, — продолжила она, проводя ногтями по его шее. — Она будет становиться только сильнее. Знаешь, твои люди умирают один за другим. Карл убрал руку от глаз и укусил себя за ладонь. — О, физическая боль тоже не способна отвлечь, — ласково продолжила Цезария. — Выживают только те, кто перешли на сторону Авиллона. А все остальные... Знаешь, что с ними делают? Карл промолчал, но Цезарии и не нужен был его ответ. — У них столько вариантов... Кого-то вешают, и их тела болтаются на виселицах вдоль дорог. Ты когда-нибудь видел, как вешают людей? Их тела так смешно дёргаются в предсмертной судороге, — Цезария захихикала. — А потом висят, как мешки, набитые потрохами. — Я отправлял людей на казнь и знаю, что это такое, — глухо сказал Карл сквозь ладонь. — Ты не напугаешь меня. — О, ваши виселицы довольно гуманны, ведь человеку сразу ломает шею, — Цезария обхватила обеими руками шею Карла, сжала, но сразу отпустила. — Но авиллонцы заставляют людей умирать от удушья. И столь любимые вами гильотины у них тоже не в чести — слишком просто дать быстро умереть. Ведь можно посадить его на кол, и он долго будет чувствовать, как разрывает его внутренности. А ещё они жгут людей заживо. Знаешь, как завораживающе пахнет жареное человеческое мясо? — Да пошла ты, — слабо отмахнулся Карл, снова пытаясь сбросить её руку. Но на этот раз Цезария не поддалась, схватила его за подбородок и потянула, заставляя откинуться на спинку кресла и запрокинуть голову. — Не хочешь слышать, да? — она заглянула ему в глаза. — Где твои пафосные речи про заботу о народе? Признай, тебе плевать на них. — Нет, — упрямо ответил Карл. — Я не верю тебе. — А кому ты поверишь? Ты ждёшь, что кто-то к тебе придёт? Вернётся с поля боя? Ах, — Цезария изобразила удивление, — неужели ты ждёшь своего дорогого Крома? — Не смей, ведьма, — с тихой угрозой сказал Карл. — Не трогай Крома. — Как ты мог такое обо мне подумать! — притворно жалобно воскликнула Цезария. — Конечно, я его не трону, он ведь так тебе дорог. Вот только правитель Авиллона об этом не знает. Думаешь, он будет жалеть вражеского генерала только потому, что он любимый пёсик короля? Карл рванулся из её рук, вскочил с кресла, но сразу же упал на пол, не устояв на ногах. Цезария рассмеялась. — Ах, Карл, ты такой неуклюжий, — она подошла к нему, глядя с жалостью. Карл перевернулся на спину и попытался сесть, но Цезария поставила ногу ему на грудь, придавливая к полу. — Родон уже пал, и остатки сражающейся армии ничего не изменят. — Да пошла ты, — вяло буркнул Карл, пытаясь собрать силы. — И оставлю тебя одного? — Цезария наклонилась, медленно перенося вес на ногу, стоящую на груди у Карла. — О, мой хороший, я не пойду на такую жестокость! Ведь к тебе больше никто не придёт. — Придёт, — упорно процедил Карл сквозь зубы, из последних сил стараясь не взвыть от боли. — Ты про Крома? — Цезария убрала ногу и отошла, слегка отвернулась и прикрыла лицо рукой. — Ах, бедный Кром... Интересно, долго ли он проживёт в авиллонском плену? — Он не мог сдаться, — прохрипел Карл, пытаясь на этот раз встать на четвереньки и подняться так. — Разве кто-то у него спрашивал? О, он определённо пытался умереть на поле боя и остаться несломленным. Боже, такой смелый мужчина! Он держался до последнего, даже со сломанной рукой, даже с рассечённым лицом, даже с кровью, заливающей глаза, даже после того, как ему вспороли живот!.. Он почти успел умереть, но правитель Авиллона велела подлатать его, чтобы забрать живым. Думаю, он придёт в себя... Где-то в холодной сырой темнице Авиллона, которая его добьёт. Хотя... клирик была весьма неплоха, так что, возможно, он придёт в себя ещё по дороге и успеет насладиться тем, как в клетку, в которой его везут, швыряют камни. Карл тем временем с огромным трудом встал, и, покачиваясь, направился к Цезарии. Она не сопротивлялась и лишь высокомерно смотрела на него, давая ему возможность прижать её к стене и сдавить ей горло обеими руками. — У тебя нет сил серьёзно мне угрожать, — холодно сказала она. — Тебе стоило хотя бы попробовать достать кинжал и зарезать меня. Ты жалок, Карл. Слаб и жалок. — Но какого чёрта! — Карл покачнулся, вцепился в её платье и уткнулся лицом ей в грудь. — Разве я не слушал тебя? Разве я не доверял тебе? Разве я не делал всё, что ты велела? Ты говорила мне, что приведёшь меня к величию!.. Ты обещала!.. — О, мой дорогой Карл, — Цезария почти ласково погладила его по голове. — Кто же мог знать, что придёт коварный правитель Авиллона и сломает все планы? Что люди начнут переходить на его сторону? Что даже такая, казалось бы, преданная Заира предпочтёт поменять сторону и стать рыцарем Авиллона!.. Бедный Кром, самую большую рану ему нанесли ещё до сражения... Может, ему стоило просто броситься на меч, чтобы не переживать все эти унижения? Карл глухо зарычал, сжав руки, но почти сразу сорвался на стон боли. — Хочешь, я помогу тебе расслабиться? — почти шёпотом сказала Цезария, кладя руку ему на затылок. — Просто поддайся мне... И больше ничего не будет тебя беспокоить... Карл слабо кивнул и вскоре почувствовал, как его голову наполняет странное тепло, а тело становится ватным. Ещё через несколько секунд он рухнул на пол. Последним, что он услышал, был смех Цезарии. * * * — ...помогите! Позовите Шарлотту! Когда сознание начало возвращаться к Карлу, он первое время не мог сориентироваться. Какие-то голоса, какие-то звуки шагов, какие-то запахи, какой-то яркий свет. Он различал лишь обеспокоенные интонации и отдельные короткие приказы, сказанные более громко. — Расстегните ему рубашку, — чётко сказал кто-то, и Карл почувствовал прикосновение к своей груди. Собрав все силы, он обеими руками вцепился в эту ладонь. — Ваше величество, не беспокойтесь, — тихо сказал до боли знакомый голос. Карл подтянул руку к лицу и положил её себе на щёку, чувствуя кожей приятное тепло. — Ваше величество, позвольте позаботиться о вас, — мягко продолжил голос, и Карл разжал руки, позволив им снова упасть на пол. — Не умирай, Кром, — прошептал он. — Пока не собираюсь, — ответил Кром. — И вам не советую. Карл слабо улыбнулся и снова провалился в забытье.