Love outside bedroom

Так нещадно тянулся день. Кроме невыносимой жары, примешивался запах горячей еды. Порш хотел есть, а смена должна была закончиться после полуночи. Кинн позвал его к себе в кабинет и, дождавшись того, как остальная охрана скроется за дверью, жестом подозвал его к себе. — В чем дело? Что за несчастный вид, Порш, — Кинн поднял глаза от бумаг, концентрируясь на знакомом лице. — Я голоден. — По расписанию обед уже был, так в чем же дело? — Да этой едой не наешься совсем! Нагрузок до черта много, а еды… — Принеси мне двойную порцию сырной пасты с кедровыми орешками и курицей. — Да ты, что, издеваешься? Придурок! — Порш вылетел из кабинета и чуть не сбил Пита. Все пожали плечами, мол «Псих же, чего удивляться». Порш дождался, пока Кинну приготовят еду, и взял в руки тарелку. Думал… плюнуть ему в еду сегодня, или нет. «Не-е-ет… Кинн поймет и заставит меня это есть или выкинуть… Не в настроении я поясничать». — Порш, и кофе, сказал, чтобы ты принес. — Да еб… как же прекрасно-то… — Порш прорычал и стал готовить кофе в кофемашине. — Безрукий, что ли… Кретин! — прорычал он и чуть не расплескал кофе по столу. Порш поставил чашку кофе на поднос вместе с едой и прибором. Он отнес все в комнату Кинна и собирался отойти к двери, как тот его остановил. — Я разве отпускал? — Кинн поднял бровь. — Да сколько можно? Я сказал, что хочу есть, а ты меня заставил нести тебе еду! Я отойти хочу, чтобы не чувствовать запах! — Порш всплеснул руками. Пока он продолжал беситься, Кинн отхлебнул кофе и сморщился. — Ты только алкоголь мешать умеешь? Налей мне виски тогда. Фу… отвратительно… Порш быстро сориентировался в его мини-баре и принес напиток. Кинн отхлебнул, и приятное тепло разлилось по его телу. — Сядь поешь, — спокойно сказал Кинн, возвращаясь к бумагам. Порш хотел переспросить, но решил этого не делать, а стал молча уплетать еду, иногда постанывая от удовольствия. — М-м-м… хорошо, что я сюда не плюнул. — Что? — Кинн перевел глаза. — Что?! — Порш продолжил есть молча. «За что я так провинился перед высшими силами? Сам не понимаю, что нашёл в нем», — думал Кинн, глядя, как Порш доедает пасту. Как мало надо человеку для счастья… Всего-то вкусная сытная еда. Порш до такой степени обнаглел, оставаясь наедине с Кинном, что, покончив с едой, развалился на диване, прикрыв глаза. По-кошачьи довольную улыбку ему скрыть не удалось. Он, в принципе, открыто выражал все эмоции всегда. Вздохнув, Кинн смотрел на парня поверх бокала с напитком. На мгновение вспомнил, каков Порш на вкус. Бархатная кожа, солоновато-сладкая, когда проводишь по ней языком. Возбуждение стянулось в крепкий узел внизу живота. — Кровать в спальне для сна удобнее… — сказал Кинн, вновь поворачиваясь к ноутбуку. — У тебя есть пара часов. — Пара часов до чего? — До того момента, как в спальню войду я. Или ты предпочитаешь, чтобы я вошёл не только в спальню? — Кинн ответил, не поведя бровью, сравнивая данные в документах и в таблице на экране ноутбука. — Что за чушь еще?! — вспылил Порш, густо покраснев. Порш возмущенно подошел к двери, но замер — правда спать хотелось. Слишком упорно готовившись к экзаменам, он не отдыхал нормально уже пару дней, потому что после пар бежал на работу. Он развернулся на каблуках и уверенно направился в спальню. Кровать была застелена дорогущим покрывалом, стоившим, наверное, как полугодовая зарплата Порша. Он хотел сигануть в обуви, но подумал, что Кинн заставит его все оплатить, а такого состояния у него нет. Порш аккуратно разулся, снял брюки, которые ненавидел, затем жилетку. Оставшись в белье и рубашке, он завалился поверх покрывала. Ему было ужасно жарко, но он не решил полностью раздеваться. После крепкого сна он потянулся. Посмотрев на время, он понял, что Кинна нет больше обозначенного срока. Войдя к кабинет, он увидел, что Кинн уснул в кресле. Безмятежно спавший Кинн был похож на подростка. Когда не видно этих глаз, сверкающих блеском холодной стали, всё выглядит иначе. Порш хотел уже вернуться в спальню, отвернулся даже, но неожиданно услышал сзади, перед этим почувствовав изучающий взгляд на себе: — Лучше себя чувствуешь? Поневоле пришлось повернуться. Стоять перед боссом в белье и рубашке было и так не очень… Но Порш чувствовал этот взгляд, что поднимался по ногам до края рубашки и потом выше, пока Кинн не посмотрел парню в глаза. — Подойди, — прозвучал властный голос, от которого у Порша дрожали колени, стоило только услышать его. И противиться не получалось. В мыслях он бежал в спальню, чтобы одеться, а в реальности подходил к креслу, в котором сидел Кинн. — На колени, — эти слова прозвучали вроде и мягче, но Порш уже успел узнать своего босса. — Ближе… — где-то внутри голос кричал ему бежать. Но взгляд темных, почти чёрных, глаз не оставлял шанса и малейшему сопротивлению. Когда и как рубашка оказалась расстегнута, Порш не знал. Ему вообще было не до одежды, когда Кинн, положив руку парню на затылок, притянул его вплотную к себе. — Какой горячий… — четыре пальца массировали шею, а большой подпирал подбородок, чтобы Порш не мог опустить голову. Чтобы не упасть вперёд, рукам парня тоже нужна была опора. Подлокотники кресла оказались слишком высокими, ладони соскользнули и нашли опору довольно скоро на передней части бёдер Кинна. Сидевший в кресле усмехнулся, ведя большим пальцем к адамову яблоку на шее Порша. Поглаживая по его шее, Кинн видел, как сверкают его глаза, в которых отражался страх и желание. Будто гипнотизируя, Кинн смотрел на него из-под прикрытых глаз, наслаждаясь видом. — Видимо, в комнате очень жарко. Как хорошо, что я не включал кондиционер, — с усмешкой сказал Кинн, проводя большим пальцем до подбородка. Порш съежился и попытался встать. — И какого черта ты не включил и мне не сказал? — недовольно сказал парень, но его тут же пригвоздило взглядом. — А как бы я еще смотрел на твое тело? — он чуть приблизился, касаясь дыханием щеки, — Да и твой запах мне нравится. Круассанчик. — Чего?! — Порш оттолкнул его, но в ответ Кинн даже не шелохнулся — Я тебе не десерт! — Все верно, — темные глаза смотрели в самую душу. — Ты лучше. Кинн улыбнулся, довольно откровенно посмотрев на его торс, где соски предательски стояли. Зачесал свои черные волосы назад в одно движение, но прядь обратно отпрыгнула от прически. Порш сглотнул. — И когда ты меня отпустишь-то? Я хочу в свою спальню. — Начнём, пожалуй, отсюда, Порш. Ты мне дико нравишься в таком виде. Спустив рубашку, обнажив одно плечо, Кинн притянул к себе Порша и прошептал: — Ты попросишь еще. Кинн неожиданно прижался губами к шее парня. Пропустив одну ладонь под рубашку, кончиками пальцев он водил по позвоночнику вверх-вниз, вынуждая Порша прогнуться вперёд в попытке уйти от этих прикосновений, что были подобны слабым ударам тока, от которых все тело бросало в дрожь. Пугающе приятно. Кинн ласкал губами солоноватую кожу на шее Порша, а пальцы свободной руки круговыми движениями поглаживали твёрдую горошину правого соска. И вроде парня не держали силой, не связывали. А даже просто отстраниться желания не было никакого. Наоборот, тело предательски хотело ещё… Кинн, вдоволь наигравшись с сосками, провёл рукой вниз, сжимая и чуть царапая кожу. Погладил уже довольно значительно натянутую ткань белья. — Малышу тесно, давай выпустим его на свободу… — слишком пошлым шёпотом тихо сказал Кинн, одной рукой стягивая с Порша трусы до колен, на которых он продолжал стоять. Пальцы, до этого ласкающие позвоночник, спустились ниже, мягко поглаживая кожу, то и дело поднимаясь обратно к пояснице. Губы Кинна переключились на обнаженное плечо. Одновременно с этим пока что первый палец скользнул между ягодиц парня, ненавязчиво массируя маленькое сосредоточие мышц, что сильно сжалось и напряглось в начале, но стоило Кинну провести языком по плечу и шее наверх, закусив мочку уха, Порш не выдержал и сам подался навстречу парню, что с самого начала сводил его с ума… — Подвинься ближе, — сказал Кинн, пригласительно разводя колени в стороны. Порш не успел понять, но уже был между ног босса и едва касался его паха. Внушительный орган был заметен сразу, и Порш сглотнул, стараясь поднять глаза выше. — Потрогай, если хочется, — улыбнулся Кинн, лаская его грудь рукой. Порш расстегнул его брюки и взял в ладонь плоть, истекающую соком. — М-м-м, — Кинн наклонился к уху, прошептав, — это из-за тебя. Разряд возбуждения побежал по его телу, и его собственная плоть дернулась в ожидании. Кинн стал ласкать его рукой, и вскоре Порш протяжно застонал. Лучистые глаза заволокло туманом возбуждения. Кинн притянул его за рубашку. — Или вниз, или сядь на меня. В какой последовательности начнем? — хитрая усмешка отразилась на красивых губах. Порш опустился на пол, начиная ласкать ртом. Он вбирал все больше и двигался все быстрее, в конце концов Кинн ярко кончил, застонав. — На колени… теперь уже ко мне, — парень в кресле хищно облизнулся, наблюдая, пока Порш вставал, переступал через своё белье и нерешительно замер, не зная, что делать дальше. — Спиной. Кинн притянул парня ближе и усадил на себя. Потом подумал и сдвинул в бок настолько, чтобы видеть лицо. Но в итоге парень оказался в положении лёжа поперёк самого Кинна, а под лопатками и коленями были подлокотники. Проводя ладонью по телу парня, от шеи до низа живота, Кинн чувствовал, как тот дрожит и видел, что Порш кусает губы, стараясь не стонать. — Твой малыш просит ласки, — Кинн медленно размазывал проступающие прозрачные капли на головке, явно не торопясь переходить к более активным действиям. Порш же, не искушенный в таком обращении с собой, от каждого прикосновения Кинна буквально сходил с ума и чувствовал, как внутри разгорается пожар, потому что тело знает, что непременно последует дальше, и ждёт. Почему же он впал в такую зависимость от этого наглого придурка, которому так нравится издеваться? Ведь сколько Порш ни повторял себе, что это всего секс, он все больше привязывался к Кинну. За всеми этими мыслями Порш не заметил, как изящные пальцы, увлажнённые смазкой, оказались внутри. Вторая рука стимулировала плоть, иногда сжимая яички. И каждый раз, когда Порш думал, что это финал, пальцы надавливали на основание, раз за разом отодвигая оргазм. Наклонив голову, Кинн обхватил сосок Порша губами и стал посасывать, ускоряя движение пальцев внутри. Не в силах больше терпеть, или скорее потому что Кинн позволил это, Порш кончил себе на живот. Он тяжело дышал, чувствуя, как парень оставляет влажные поцелуи на его груди. Кинн лишь на секунду взглянул Поршу в глаза, а в следующее мгновение, приподняв парня за талию, уже входил в него, не меняя позы, из-за которой, кстати, проникновение получилось быстрее обычного, потому что отодвинуться Порш не мог, только опуститься вниз. — Как же чертовски приятно… — прошептал Кинн, медленно двигая бёдрами. Его ладонь гладила грудь и живот парня. Порш вздрогнул, вытягиваясь на мгновение, застонав громче. — Ах-х… М-м-м… Еще… — шептал он. Кинн замедлился, почти переставая двигаться. — Я не расслышал. Повтори. — Еще, еще-о-о-о-о… — громче сказал Порш, прикрыв глаза. Его продолжал смущать собственный вид, но желание было слишком сильно, чтобы сопротивляться. Не выдержав он сам нагло поцеловал Кинна, заставляя забыть, как дышать. Он вздрагивал и шипел, когда Кинн прикусил его нижнюю губу. Порш обхватил его шею сзади, невольно царапаю кожу, управляя поцелуем. Устав от такого положения, Порш повернулся полностью лицом к лицу, прижимаясь близко. Он пропустил руку Кинна, накрыл ее своей, добавив себе стимуляции, в то время как все резче поднимался и опускался раз за разом, слыша стоны самого Кинна — обычно предельно сдержанного. Как же это заводило. Кинн наклонил парня к себе, целуя, провёл носом по щеке к уху, чуть прикусил кожу рядом, ускоряя движение рукой, отчего Порш дернулся, изливаясь в ладонь парня. — Мне нравится, когда ты такой, как сейчас. Только мой, во всех смыслах, — прошептал парень Поршу. Теперь обе руки Кинна поддерживали парня за талию, задавая темп и умело снова ведя к вершине блаженства. Долго, мучительно, но так сладостно-прекрасно. Кинн оставлял засосы на шее Порша и ниже. — Вкус твоей кожи и запах… Крышу сносит совсем… — продолжал шептать Кинн. — Хочу брать тебя снова и снова… Облизывать, кусать и слушать стоны. Черт, Порш… никто меня так не заводил ещё… тебя я вообще не хочу отпускать. Поддерживая парня под бёдра Кинн встал и тут же почти уложил Порша в кресло, опускаясь на колени. Парень спиной лежал в кресле, а Кинн продолжал сжимать его бедра, теперь уже буквально вдалбливаясь резкими толчками. Порша трясло от заполненности внутри, от того, как мышцы плотно обхватывали плоть Кинна, что двигалась внутри. И всё, что он мог сказать, вернее простонать, вслух, стало одно слово: — Еще-е-е-е-е-е…. — М-м-м. Какой ты. Ах… — Кинн стонал и пришел к финалу. Он не прекращал движения, только делал все медленнее. — Ах-х. Мой. Только мой, — задыхался нежностью мужчина. Порш чуть подтянулся наверх. Кинн перекинул его ноги на обе стороны кресла и задвигался в рваном ритме, высекая стоны и наконец… — Да-а… Ки-и-ин-н-н… Его имя из уст Порша звучало лучше любого афродизиака. Он задвигался более неистово, вбивая мужчину в кресло. Порш обнял его за шею, ласково целуя. — Черт. Как мне хорошо, — прошептал Порш, выгибаясь, — с тобой хорошо. Кинн прижался к Поршу. Оба были вспотевшие, с трудом дышали. — Самое время для душа, — поднимаясь, прошептал Кинн. Но при попытке встать Порш едва не упал. Его тут же подхватили на руки. Он даже не стал сопротивляться. Лишь благодарно улыбнулся, пребывая в неземном блаженстве. Уткнувшись носом в шею Кинна и ощущая его сильные руки, Порш чувствовал себя в безопасности. Кинн усадил его в ванну и включил воду, садясь рядом и притягивая парня к себе. Порш сразу обнял его, руками и ногами, целуя. — Ты меня с ума сведёшь… — прошептал Кинн, проводя ладонями по лопаткам, до поясницы, сжимая ягодицы и вынуждая сильнее прижаться. «Ни о ком больше думать не могу, ты все мысли занял…» — подумал Кинн, жадно целуя уже припухшие губы Порша. — Уже свел, — усмехнулся Порш, сильнее прижимаясь к телу Кинна. Порш тяжело дышал и стонал в ухо: — Теперь я буду издеваться над тобой, — усмехнулся Порш. Порш начал медленно целовать шею, кусать ее, оставляя след. — Не смей! — Кинн остановил его. Порш по-кошачьи выгнулся. — Смею. Мужчина опустил голову и оставил засос над ключицей. Кинн простонал. — Вот же черт! Кинн сжал его за плечи и оставил засос на шее, на самом видном месте. — Так тебе! Порш дернулся, намереваясь подняться, но Кинн не позволил. — Я тебя никуда не отпущу. Потянув за волосы, Кинн заставил Порша отклонить голову и теперь уже языком провёл по алеющему следу на его шее. А потом стал водить по кончиком языка, заставляя парня забыть о недавней попытке сопротивления и вновь прижаться всем телом и начать тереться бёдрами, прося о продолжении. Кинн сильно сжимал талию парня, пытаясь сдерживаться. Но Порш ломал весь самоконтроль Кинна своими действиями. — Если ты так просишь… то я не могу тебе отказать, — простонал на ухо парню Кинн, медленно опуская Порша на себя. Было немного дискомфортно, поэтому Кинн не спешил. Он целовал шею и плечи Порша, отвлекая того от возможных неприятных пока что ощущений. Но Порш сам не выдержал. Вцепившись в плечи Кинна он опустился до конца. Кинн удержал его в таком положении. Порш некоторое время ощущал лишь слабое подергивание горячей плоти внутри. Заполненность с невозможностью движения сводила с ума. Продолжая удерживать парня, Кинн резко двигал бёдрами. Движения как такового не ощущалось, но вибрация передавалась Поршу, пробуждая едва утихшее возбуждение. Но полностью ощущать в себе Кинна было каким-то новым способом получения удовольствия, которое накрывало с головой и абсолютно отключало разум. Существовал только Кинн, его сильные руки и умение не только получать, но и доставлять удовольствие. Порш шептал его имя, покусывая шею. Когда он в очередной раз разрядился, Кинн поцеловал висок, услышав финальный стон и подстроился следом. — М-м-м, — Порш потерся мокрым лбом о его плечо. Кинн поцеловал макушку, держал его в своих руках, покачивая и напевая старую песню, будто убаюкивая. Он знал, что стоит Поршу прийти в себя, как он сразу продолжить быть самым раздражающим фактором в его охране. Но пока он нежится от удовольствия, как настоящий котенок, он прекрасен в его объятьях. И его мнимая беззащитность завораживает. Эта метаморфоза от раздражающего засранца до милого котёнка, о котором хочется заботится, практически умиляла. Был ли секс нежным или совсем далёким от нежности, Порш менялся на глазах за мгновение. Он начинал так сексуально стонать, тереться всем телом, раскрываться, позволяя наслаждаться его прекрасным телом. И Кинну с каждым разом это нравилось всё больше. Парень становился для него особенным. Но Кинн этого и боялся. И потому с растущим желанием обладать душой и телом это красивого человека, что сейчас дремал в его объятьях, росло и желание оттолкнуть подальше. С другой стороны, Кинн начинал замечать какие-то незначительные перемены в поведении Порша. Нет, он оставался той ещё занозой в одном месте, но Кинн все больше привязывался к нему. И это было взаимно. Чем крепче становилась эта привязанность, тем больнее морально пытался ударить Кинн. «Не влюбляйся, Порш, не стоит… Во мне слишком много демонов. Ты с ними не справишься…» — думал Кинн, укутывая уже совсем засыпающего Порша в халат и относя на руках на кровать. На самом Кинне было лишь полотенце на бёдрах. Он прикрыл дверь ванной комнаты и включил фен. Высушив волосы, Кинн вернулся в спальню и лёг рядом с парнем. — Кинн, придурок… Неужели сложно понять, что ты мне нравишься? — пробормотал Порш во сне и лёг на бок, спиной к тому, к кому обращался. Кинн обнял его, утыкаясь носом в затылок. «Кажется, на этот раз я проиграл… Но почему-то не жалею об этом…» — подумал Кинн, вдыхая запах Порша. Пока он спал, руки Кинна окутывали его, даря нежность. Ему было так приятно от нахождения рядом, что он совсем расслабился. Стук в дверь разбудил его. — Кхун Кинн, кхун Кинн, ваш завтрак! — говорил Пит за дверью, уважительно продолжая стучать. Порш вскочил, а Кинн хитро потянулся к нему, цепляя за руку. — Да-да… сейчас, — игриво ответил Кинн, пока Порш в панике одевался. — Кхун Кинн? Я могу войти? Кинн намеренно выдержал паузу, пока Порш наспех застегивал штаны без белья и поправлял на себе рубашку. На голове был беспорядок, на что ему и указал Кинн, легким кивком подбородка. — Входи. Порш выругался и быстро пригладил волосы. Вид все равно был несколько помятый. Но показать гримасой свою ненависть телохранитель все равно успел. — О! Ты уже тут? Что случилось? — Пит растерянно смотрел на не соответствующий внешний вид парня. — Да вот. Я наказывал его за вчера, — усмехнулся Кинн. — Очень больно? — заботливо уточнил Пит. — Аж ноги дрожат до сих пор, — пожал плечами парень. Оставив поднос на столе, Пит быстро прошептал: — Не задерживайся. У тебя сегодня смена у кхуна Танкхуна. Кинн вскинул бровь, провожая взглядом Пита. — Удачи, сладенький. И приятного просмотра дорам. Кинн потянулся за телефоном и уже больше не посмотрел в сторону Порша. Однако когда парень покинул комнату, сам Кинн потянулся на кровати и, умывшись и накинув халат, принялся завтракать, уже через час уехал на деловую встречу, забрав с собой Бига и Пита.