Практикант

Крис пытался сопротивляться изо всех сил, но его словно кто-то удерживал извне. Он только понял, что его притащили на ближайшую парковку. И при этом, шел он все-таки по земле сам, но словно под гипнозом. Переставляя ноги, продолжал мысленно возмущаться и ругаться. И это уже немного испугало. Но во всем теле, как и тогда, в кабинке, образовалась какая-то тяжесть. Абсолютно новое и в то же время уже похожее чувство. Но тогда он думал, что потерял контроль от ласк и поцелуев. Сейчас же его просто крепко держали за плечи и усаживали на мотоцикл. Крутой такой байк, надо признать, большой и красивый. Явно не из дешевых, а тех, что стоили дороже машин. Приказали надеть протянутый шлем. Тело отказывалось слушаться, а вот разум был ясным и чистым. И от того стало еще страшнее. Что с ним собираются делать? Как, вообще, получается так легко им управлять? Когда его успели загипнотизировать? Напоили чем-то? Нет, не пил он сегодня ничего странного и необычного. Хотелось заорать и начать возмущаться, вновь. Но когда Джеред уверенно, ловко и, черт возьми, слишком красиво перекинул ногу через сидение, надел шлем и завел мотоцикл, голос тоже куда-то пропал. Крис теперь просто кричал внутри себя. Кричал и паниковал. Но при этом крепко вцепился сначала в широкие плечи, обтянутые грубой кожаной курткой, а потом обнял тонкую талию и прижался к спине. Так надежнее. И он точно готов был поклясться всеми известными и неизвестными богами, что свои движения в этот момент совсем не контролировал. Но все понимал. Видел через визор знакомые улицы, стремительно проносящиеся здания и деревья. Повороты, по которым он сам частенько сворачивал по пути из клубов домой. И все казалось снова нереальным. Все, что было вокруг, будто бы испарялось в легкой дымке. А парень, которого в его жизни еще неделю назад не существовало, был единственным реальным и осязаемым в этом безумии. Крис чувствовал, как напрягалось его тело на поворотах, как он чаще дышал — потому что ладони уверенно лежали на широкой вздымающейся груди, крепко прижимались к грубой коже с прохладным металлом застежки. И Крис понимал, что совсем не мог шевелиться и говорить. Но в дороге этого и не требовалось. Поэтому он попробовал просто выдохнуть и расслабиться, продолжая при этом крепко обнимать своего похитителя. Его ведь похитили, верно? Страшнее стало, когда они приехали прямо к знакомому родному подъезду и вместе поднялись к двери его квартиры. Только внутри Джеред стянул шлем и расстегнул куртку. Помог и Крису. И все молча, совершенно спокойно и размеренно. Словно так и надо. Первые секунды Крис просто таращился с открытым ртом на Джереда и боялся пошевелиться. Теперь уже точно сам, явно ощущая свое тело. — Что ты такое, черт возьми? И что ты со мной сделал? Откуда знаешь, где я живу? — Крис, послушай… — Нет. Не приближайся ко мне. Стой там, где стоишь. Что ты со мной сделал? Отвечай немедленно! — Это была вынужденная мера. Потому что ты не должен ничего помнить. А ты меня почему-то помнишь. И это необъяснимо. Пока. Но я отправлю кровь на анализ, и мы узнаем. — Какой еще анализ? Я не позволю ко мне прикоснуться. Даже не пытайся. — Ладно. Я все объясню. И ты сам добровольно согласишься. — Ни на что я не соглашусь. Тем более, с тобой. Я уже умер, да? И это мне все кажется? — Нет. Ты живой. И мы у тебя дома. Посмотри вокруг. Узнаешь? И Крис принялся озираться по сторонам. А вдруг он что-то напутал? Но нет, он был в своей квартире. Вон, на столе еще с самого завтрака стоит чашка с недопитым чаем. И пустая упаковка от сыра. И вообще, это его кухня-гостиная с легким беспорядком и огромным темно-коричневым диваном. И с причудливыми картинами растений в графике на стенах, подаренными друзьями. И все любимо и знакомо здесь. И пахнет тоже привычно. Все именно так, как и было утром. Но нет. Теперь здесь находился еще странный и безумно красивый парень в черном с двумя мотоциклетными шлемами. Парень, который каким-то образом привез его сюда на мотоцикле. И ведь дверь же сам как-то открыл. Или Крис сделал это сам? Он, к сожалению, не мог вспомнить. — Я-то узнаю, конечно. А вот ты, Джеред, откуда знаешь? Мы разве были знакомы? — Нет. Я не из Гамбурга. А ты? Ты точно человек, Крис? Ну, обычный человек, да? Я не заметил никаких отклонений. — Конечно, я человек. Что ты такое несешь? А ты? Ты спятивший, да? И у тебя есть какие-то способности подчинять людей? Ну, как гипнозом, все верно? — Хах. Нет. Никакого гипноза. Я докажу. — Подожди, подожди. Не шевелись и ничего не делай. Я присяду. Крис устало плюхнулся на любимый диван и еще раз внимательно посмотрел на Джереда. На абсолютно человечного Джереда, с которым он даже умудрился переспать. Тот был все таким же: красивым и желанным до зубовного скрежета. И не смотря на все случившееся, не вызывал больше опасности и страха. Да, он каким-то странным и абсолютно невидимым способом мог подчинять себе его тело, но не разум. И что-то Крису подсказывало, что опасность ему не грозила. Наоборот, Джеред все так же стоял посреди гостиной со шлемами в руках и выглядел даже немного растерянным и смущенным. — Ладно, садись рядом и рассказывай. А я, в зависимости от твоего рассказа, уже решу, что нам с тобой выпить — чая или пива. Или чего-нибудь покрепче. — Я не пью алкоголь, Крис. — А я пью. Бросай шлемы и садись. Только давай больше без этих твоих штучек, ладно? Я хочу себя контролировать. — Я больше и не могу на тебя воздействовать. Ты все еще меня помнишь, ты поступаешь так, как хочется тебе. — Так. Ясно. Ты снова несешь что-то странное, Джеред. Рассказывай, кто ты и откуда сбежал? Секретная лаборатория? Ты чей-то эксперимент? — Нет, Крис. Я всего лишь практикант. Я прохожу практику…на твоей планете. — На моей планете? Кхм, очень остроумно, Джеред. Я уже почти поверил, что ты научный эксперимент. А ты мне про другие планеты. Знаешь, даже обидно как-то. — Это мне сейчас будет обидно, Крис. Ты видел на ночном небе звезды? — Чего? — Звезды видел? — Видел. Конечно. — Ты ведь знаешь, что такое звезды на самом деле? — Ну допустим. Я учился в школе, Джеред. В хорошей, должен сказать. — Хорошо. И ты по-прежнему думаешь, что один во вселенной? Что жизнь могла возникнуть только на твоей планете? Да? А как же другие Вселенные? Почему, если жизнь есть здесь, то она не может возникнуть и где-нибудь еще? — Хм, слушай. Ты складно говоришь, Джеред. Но, ты серьезно думаешь, что с другой планеты прилетел? — Я не прилетел. Я переместился. — Транспортировался? — Да уж, конечно. А моя родная планета называется Галлифрей. — Это все очень забавно, конечно. Но лучше скажи мне, откуда ты сбежал. Джеред еще раз хмуро посмотрел на Криса, а потом резко встал и сбросил на пол кожаную куртку. А за ней стянул и футболку. И в это же мгновение погас свет, тут же погружая квартиру в полный мрак. — Эй, ты что творишь? Мы еще не закончили. — Я отключаю все внеземные барьеры. Смотри. И, пожалуйста, не кричи. Криса так и вжало в диван от неожиданности и предвкушения. Сначала всю комнату буквально ослепило белым ярким светом, и пришлось зажмуриться. А потом он увидел Джереда. Точнее, он даже не сразу сообразил, что это был он, его красивый танцор. Потому что кожа парня начала тоже светиться и переливаться, как голограмма или нечто похожее. И на какую-то секунду все вены, артерии и капилляры стали видимыми, тоже все окруженные внутренним светом, прямо под кожей. Но представление быстро закончилось, и вновь зажегся свет. Джеред стоял в гостиной полуголый с обычной бледно-розовой кожей. Разве, что его глаза все еще будто бы немного светились. А губы приобрели какой-то перламутровый оттенок, словно он нанес на них помаду. — Охренеть. А еще что можешь? Крис тут же вскочил с дивана и в два шага приблизился к парню. И совсем забывшись, начал водить по его вздымающейся груди ладонями. Джеред же его не отталкивал и молча наблюдал, и дышал все чаще и чаще. — А ведь так и не скажешь. Кожа как кожа. Удивительно. — Кхм, Крис. — А? — Теперь ты мне веришь? Я вернул барьеры, я все чувствую, как человек. И мне…у меня… — Ох, прости. Да, я впечатлен, да. Крис тут же убрал руки и отошел. Но смущенным он вовсе не выглядел. Другие чувства сейчас переполняли и волновали его. И с ними было справиться гораздо труднее. А вот Джеред застеснялся и даже немного покраснел, как скромный парень, оказавшийся вдруг раздетым, да еще и облапанным без спроса. Он снова быстро натянул футболку и сел на диван с прямой спиной. — Я возьму у тебя кровь на анализ и, надеюсь, пойму, почему ты меня помнишь. Дай, пожалуйста, свою руку, Крис. Теперь уже Крис, все еще находясь в какой-то эйфории, без сомнений протянул руку, и в это же мгновение почувствовал, как Джеред прижал к его пальцу какую-то пластинку из абсолютно необычного материала — то ли стекла, а то ли льда. Холод был, по крайней мере, весьма ощутимым. И Крис сразу же засунул палец в рот, чтобы хоть немного согреть. — Надо немного подождать. Наши технологии сильно отличаются от ваших, но анализ — это не быстрое дело. Тем более, пока даже не ясно, что искать. — Ты сказал, что практикант на моей планете. И что ты практикуешь? Знаешь, я тут вдруг вспомнил, как мы с тобой встретились впервые. И у меня возникают вопросы. Ну, ты же понимаешь, да, о чем я? — Конечно, понимаю. И хотя я ни разу еще не разговаривал вот так с человеком после секса, я попробую объяснить. — Никогда не разговаривал? После секса? То есть, ты хочешь сказать, что спал уже здесь со многими? — Крис, я практикант… — Ты практикуешь секс с людьми? Крис даже встал с дивана и нервно заходил по комнате. Надо все-таки посмотреть, осталось ли пиво в холодильнике. Разговор, похоже, не принесет ничего хорошего. И почему же вдруг так хреново стало? Подумаешь, парень с другой планеты со светящимся идеальным торсом и самыми красивыми глазами во Вселенной. Или даже, во Вселенных. — Нет. У меня нет никаких ограничений в практике. Я из особенных представителей. На вашем языке, из элиты. Я один из лучших учеников. Нас таких очень мало. И вот, пришло мое время посетить Землю. Я практикую разные сферы жизни. Выбираю то, что мне нравится. Я могу быстро овладеть любым навыком. — Начинаю понимать. Тебе понравилось танцевать. Да? — Да. Танцы — это очень здорово. И так приятно для тела. И музыка мне тоже нравится. Ведь музыка идет неразрывно с танцем. — Играешь на чем-нибудь? Я с профессиональной точки интересуюсь. Я продюсер. Может, ты и поешь? — Крис, я могу овладеть любым человеческим талантом. Сейчас мне нравится танцевать. Я ведь всего месяц здесь. Моя практика только началась. — Ладно. Ясно. И для чего все это? Практика твоя? Ты изучаешь нас? — Ты нервничаешь. Я беспокоюсь. Садись, я расскажу. — Да, я немного ошеломлен, если быть честным. Но Крис вернулся на диван и повернулся к Джереду. Как же все-таки приятно на него смотреть. И слушать тоже. Голос у этого создания тоже словно по заказу — немного глухой, но бархатный и теплый. И интонации такие спокойные, ровные. Слушать бы и слушать. — На практику отправляются только лучшие. И по желанию. По истечении практики я смогу принять решение — вернуться назад или же отключить все внеземные функции и остаться на Земле. И умереть. Мы ведь очень похожи на вас. И эмоции, и чувства нам не чужды. Есть только небольшие отличия. — Да. Ты светишься, как новогодняя елка, и можешь абсолютно все. Это я уже понял. — Это все из-за состава нашей крови. Особенность нашего воздуха. И когда эмоции сильные, то и краски ярче. Есть прямая зависимость. — И ты, как я понял, можешь добровольно отключать и включать эти свои особенности, да? — Да. Все верно, Крис. — Тогда там, в клубе, что между нами было? Ты просто практиковался? Почему тогда я? — Я ждал от тебя этих вопросов. И еще раз повторю, я ни разу так не разговаривал с человеком. — А со мной придется. Раз уж я все помню. Будет тоже тебе некая практика. Выяснение отношений после секса называется. — Я до сих пор не понимаю, почему ты все помнишь. Я ведь воздействовал на тебя, как обычно. Как на всех. — Значит, что-то у тебя пошло не так, Джеред. Или я такой особенный? — Крис уже откровенно улыбался и даже сел чуточку поближе, касаясь коленом бедра Джереда. — Ты точно особенный. Я выбрал в тот вечер тебя, потому что почувствовал от тебя слишком яркое желание. Вот и все. — А, то есть это я во всем виноват? И как, практикант, понравилось? Чувства какие-нибудь возникли? — Ты был всего лишь третьим, с кем я переспал. Я хотел попробовать потом с девушкой, через неделю. Но ты ко мне подошел и сказал, что все помнишь. Я вынужден теперь приостановить практику, так как это абсолютно уникальный случай. По каким-то причинам мое воздействие на тебя теперь не действует. И чем дольше мы рядом, тем оно все слабее и слабее. Ты словно учишься от меня защищаться. — Но я ведь совершенно ничего не делаю. — Это делает твоя кровь. — Что? И прямо сейчас, да? — Да. — Мне все-таки нужно выпить. Прости, Джеред, но это уже звучит слишком бредово. — Крис, я тогда выпью с тобой. И Джеред поймал вдруг встающего Криса за руку, схватил за запястье и потянул на себя. — Извини. Я чувствую, что должен сказать это. Но пока не понимаю, почему. — Кхм, ладно. Я принесу и тебе. Только не пытайся больше на меня воздействовать, ладно? А то мне как-то странно от этого. — И мне тоже становится странно. Мы столько с тобой разговариваем. И мне нравится, Крис. Очень нравится с тобой. Крис выдернул руку и сбежал на кухню. Надо было срочно перевести дух. Потому что рядом с Джередом соображалось все хуже и хуже. И пусть тот уверял, что есть какая-то защита крови, Крис ее не чувствовал. Зато все сильнее хотелось вновь оказаться в крепких жарких объятиях несмотря ни на что. Как же его сильно тянуло к этому инопланетному танцору. И пусть тот совсем ничего не понимал в человеческих привязанностях и желаниях, подумать только «я ни разу так не разговаривал с человеком», хотя переспал уже с троими, все равно ужасно хотелось его поцеловать. Может, все-таки воздействие сказывалось? И он ошибался? Крис достал из холодильника пару бутылочек пива, открыл и тут же сделал по глотку из обеих, слизывая пену. Похоже, тяжелая будет ночка. И все-таки надо выяснить, испытывает ли к нему хоть какие-то чувства этот красавчик с другой планеты? Ведь собирался же он продолжить свои чертовы эксперименты и после него. Значит, секс на него никак не повлиял. А еще говорит, что мало чем отличается от людей. Хотя, людям тоже часто плевать. Просто Крис так не умеет. — Вот, держи. Это пиво, светлое. От одной бутылочки не будет никакого эффекта. Нет у нас результатов пока? Джеред все так же сидел на диване с прямой спиной и смотрел перед собой. Он взял пиво и улыбнулся. Кажется, впервые за все время. И это снова стало большой неожиданностью. И еще сильнее захотелось его поцеловать. Потому что просто нельзя быть таким красивым и милым. И нельзя так круто целоваться, да. Крис все еще помнил те минуты в туалете клуба. — У нас есть результат. И меня просят немедленно вернуться. Потому что в твоей крови кое-что нашли. Это очень странно. Невероятно. И поэтому практику придется закончить. — Подожди, как это закончить? Как это вернуться? Мы же ничего не выяснили. Что нашли в моей крови? — Крис, я пока не могу тебе сказать. Это не в моей власти. — Как это не в твоей? Тебя забирают насильно, что ли? Ты не можешь подождать еще хотя бы несколько минут? Крис сам не понял, как вцепился в крепкие плечи мертвой хваткой и упрямо заглянул в глаза, что немного померкли, словно внутреннее сияние исчезло. Джеред же продолжал несмело улыбаться и ничуть не сопротивлялся. И его кожа вновь начала менять цвета. Сначала побледнела, потом редко замерцала, вспыхнула светом и начала переливаться розовым. — Джеред, что происходит? Но Крис теперь ни за что не мог его отпустить. А если исчезнет? — Перед перемещением я убираю все барьеры. А поскольку, я испытываю сейчас сильные эмоции, от того и такая реакция. Это из-за тебя, Крис. — Ах. Из-за меня, значит? А если я сделаю вот так? Хотел поцеловать и поцеловал. Настойчиво, сразу глубоко и жадно, чтобы уж точно никаких сомнений не осталось. Притянул к себе и зарылся пальцами в синие волосы, а другой рукой прижал за поясницу. И Джеред снова не стал сопротивляться. Да еще и ответил. Так, что опять едва не начали подгибаться ноги. Обнял и стал целовать так же страстно и умело, как и в туалете клуба. И Крис закрыл глаза, уже не обращая внимания, что тот весь буквально светится и переливается всеми цветами радуги. И становится все горячее и горячее. Нет, никуда он его не отпустит. Сам же сказал, что особенный. Но Джеред вскоре разорвал поцелуй. Хотя продолжал прижимать Криса к себе с прежним желанием и нежностью. И тот гладил его по спине и плечам и касался губами то щеки, то виска, то губ. И все никак не мог начать говорить. — Крис. Я все равно должен принять решение. Не здесь. — Это не я особенный. Это ты — особенный для меня. Ты нужен мне, Джеред. Я хочу тебя. Я, наверно, люблю тебя. Да. Да, я люблю тебя. Ты знаешь, что это такое? Крис столкнул их лбами и заглянул в глаза. Он почти не дышал. Потому что Джеред смотрел на него, сквозь на него и куда-то даже дальше и глубже, чем он мог себе представить. Его кожа все еще отливала розовым и светилась. И он улыбался. А в глазах вновь засияли звезды. — Конечно, знаю. До свидания, Крис. Ты удивительный человек. В комнате сразу стало темно. Джеред исчез. Без сияний, спецэффектов и прочего. И пришлось самому включать свет, допивать обе бутылки пива, а потом идти в ванную и ложиться спать. Потому что следующий день уже давно наступил, и надо будет снова идти на студию записывать чужие песни и голоса. И вновь надеяться на случайную встречу с красивым незнакомцем. Потому что Джеред — это всего лишь больная фантазия запутавшегося одинокого человека, жаждущего любви. Потому что не может быть на этой планете никого столь красивого, нежного и особенного. Такого, что был создан специально для него. И всю неделю Крис пытался снова начать жить, словно ничего и не было. На студию пришли новые парни, слишком яркие и шумные. И с удовольствием помогли со сложными записями струнных. Сам же Крис оставался пока ко всему безучастным. Вместо того, чтобы поехать домой, он отправился прогуливаться по парку. Погода радовала солнцем и небом, а с реки дул свежий ветер. Здесь легче думалось и проще страдалось. А что, если он больше не сможет никого полюбить? Вообще, никогда. Ведь нашли же что-то в его крови особенное инопланетяне? Может, в этом и есть причина его такой несчастной любви? Суждено ему влюбляться только в странных инопланетных парней, а с земными ничего толкового не выйдет. Нет чувств. Одни только симпатии мимолетные. Все не то. Из раздумий вырвал телефонный звонок. Друг со студии. — Да? Что-то срочное? — Крис, к нам тут парень на работу хочет устроиться. Говорит, что играет абсолютно на всем. И слух идеальный. Очень расстроился, когда я сказал, что ты сегодня рано уехал. — Что? Какой еще парень? Я никого не звал. — Не знаю. Он тебя точно знает. Высокий такой. Красивый. С синими волосами, с выбриты… — ….висками? Пусть никуда не уходит, я сейчас приеду. — Ладно, как скажешь. Его Джеред зовут, кстати. — Я знаю. Эпилог. — Так, значит, ты теперь увлекаешься игрой на музыкальных инструментах? А что же танцы? — Я буду танцевать только для тебя. Ты же сам не умеешь. Так зачем мне тогда? — Ладно. Хочешь работать со мной, я не против. А что же твои внеземные барьеры и прочее? Светиться еще будешь? — Не буду. Я решил остаться на Земле. Поэтому теперь я обычный человек. Никаких свечений и прочего. — Жаль. Было очень красиво. И эффектно. — Но у меня розовая сперма. — Чего? Правда? Ты шутишь? Издеваешься? Я же захочу немедленно проверить. — Проверишь вечером. Обещаю. А пока я должен все-таки тебе еще раз объяснить, почему на тебя не действуют мои способности. — Джеред, я уже понял. Что моя бабуля была с какой-то там мифической планеты, о которой у вас ходят легенды. Высшие представители, все такое. И потом эта планета исчезла, взорвалась или что-то там такое. Вы точно не знаете, так как это у вас всего лишь легенды, как мифы у нас, да? А моя бабуля выжила и переместилась на землю. И теперь у меня в крови есть что-то от нее, что и препятствует вашим этим штучкам. Верно, да? — Если твоими словами, то почти верно, Крис. — Так значит, я все-таки особенный. Но мне ничего это не дает. Хотя, как посмотреть. Благодаря наследству бабули я не забыл встречу с тобой. И вот, теперь ты со мной, здесь, на Земле. — Да, я с тобой. Я сделал свой выбор. — А мы, кстати, не сможем потом, ну, может попозже, когда состаримся и устанем от жизни здесь, переместиться на твою планету? Ну так. Для разнообразия. Это было бы честно. — Обратного перемещения не предусмотрено, увы. Я теперь обычный человек. И больше ничего не могу. Я выбрал тебя и Землю. — Эх, жаль. Я понял. Что ж, придется наслаждаться жизнью здесь. — Но я все еще могу восстановить все свои навыки, использованные ранее. Я ведь не только танцевать пробовал и мотоцикл водить. Я прожил тут месяц до встречи с тобой. — Ох, ты хочешь сказать, что меня еще ждут какие-то сюрпризы помимо розовой спермы? — И не один, Крис.