***
Раннее зимнее утро. Солнце ещё не успело встать, как по коридорам дворца уже были слышны громкие постукивания каблуков чей-то тяжёлой обуви. Этот звук эхом отбивался об обледеневшие окна, нарушая тем самым такую тихую и безмятежную атмосферу. Длинные коридоры были пусты, будто бы все ещё мирно наслаждались снами под тёплыми одеялами. Стоило свету чуть-чуть пробить линию горизонта, как в стенах Заполярного уже начал подниматься и другой шум. Начинался рабочий рутинный день, где с самого начала дня уже многие жители Снежной вставали на работу. Но были и ранние пташки. Таким был Первый предвестник, Педролино. Дорога была довольно долгой, однако совсем не утомила Пьеро. На удивление, у него было хорошее настроение, чего нельзя было сказать по вечно угрюмому лицу. И хорошее оно было потому, что сегодня они с Дотторе наконец потренируются вместе. Затягивать с этой идеей долго не стали, потому, когда они договорились о спарринге, то было принято решение на следующий же день встать пораньше и заняться, в первую очередь, фехтованием. Педролино не сильно спешил, так как знал, что Доктору понадобится некоторое время, чтобы очнуться и собраться хотя бы с мыслями. Однако он совсем не ожидал, что когда тот подойдёт к двери коллеги, то не услышит даже малейшего шороха внутри. Поэтому пришлось настойчиво постучаться пару раз, чтобы наконец разбудить задремавшего Дотторе. — Дотторе, сколько мне тебя ещё ждать? — с нотками раздражения спросил Первый. — Можно войти? — Да не заперто у меня, — сонно и тихо пробурчал в ответ хриплый голос по ту сторону двери. — Чего это тебя угораздило с утра пораньше завалиться ко мне, а Пьеро? Сразу же после этих слов в комнату зашёл недовольный Педролино. Он кратко окинул комнату Дотторе укоризненным взглядом, не оценивая его беспорядок там, но продолжалось это недолго, так как глаз нацелился на самого хозяина этого хаоса. — Ты забыл, что мы договорились с утра пойти на тренировку? Мы хотели устроить спарринг. Небрежный и растерянный вид Дотторе говорил сам за себя. Растрёпанные волосы закрывали почти половину лица, а судя по тому, что тот ещё уснул в рабочей одежде с шубой, Доктор сразу свалился спать, как только зашёл в комнату после ночной смены. — Чего? Я уже подзабыл об этом, — Дотторе смущённо натянуто ощеряет острые зубы и тихо смеётся. — Это сегодня? — Да, сегодня, — ответ коллеги не очень удовлетворил Первого. — Придётся переносить? — Нет-нет, — Доктор вскочил с кровати, словно пуля, из-за чего волосы только больше запутались. — Всё в силе, я же обещал. Дай мне просто время, чтобы подготовиться. Это займёт всего несколько минут. Не передать словами, как Дотторе был счастлив провести время с Пьеро один на один. Было неважно, как и где, главное, что они будут вдвоём. Рабочая рутина и обязательства не позволяли делать что-то для совместного времяпровождения: то отчёты, то эксперименты, то дипломатические поездки. Даже после собрания не было ни минутки, чтобы просто пообщаться о чём-то личном. А ведь Доктор стремился понять Первого, стремился изучить его холодную душу, которая наверняка была не такая ледяная за его мёртвым и стеклянным взглядом. Несмотря на сонливость, Дотторе действительно собрался довольно быстро, потратив на подготовку всего три минуты. Ничто так не мотивировало, как встреча с Пьеро. Сразу после сборов, Доктор выскочил из комнаты, быстро закрыл её и уставился на ожидавшего его Педролино. Он уже не выглядел таким недовольным и раздражённым, как обычно, что не могло не радовать. Дотторе широко заулыбался от переполняющего его счастья. Смотря на Пьеро и предвкушая предстоящий спарринг, у того внезапно появилось много энергии. Усталость как рукой сняло. Не нужны были слова, чтобы те двое поняли друг друга. Они переглянулись между собой и молча направились на арену. У каждого в это время быстро забилось сердце, ведь даже просто идя рядом, их души горели в унисон.***
— Дотторе, ну что с твоей стойкой такое? — громко крикнул Педролино, отпрыгивая в сторону от удара. — Так вообще не годится. Я могу легко увернуться или сбить тебя с ног. Не пойдёт. Пьеро неустанно критиковал Дотторе на протяжении 15 минут, сразу же после разминки. Было неприятно осознавать, что ты делаешь что-то неправильно, особенно на глазах твоего «наставника». — Да нормально я стою, — недовольно буркнул Доктор. — Нет, ненормально. Снова встань в стойку, как стоял, а я поправлю твоё положение. Дотторе немного испугался, когда Первый подошёл к нему чуть ли не вплотную. Но как только тот прикоснулся к его локтю, чтобы его поправить, напряжение резко спало. Сразу вспомнилось, как ещё в молодости Педролино только-только начинал учить неопытного предвестника. Будто бы повторяя кадры из прошлого, когда Доктор по незнанию невольно ударял себя соскользнувшим из потных рук мечом прямо по коленям, Пьеро объяснял Дотторе правильную стойку. Второй даже на мгновение забыл, как дышать. Дух перехватывало от того, как Первый ровнял чуть дрожащую руку, своими ногами пинал чужие ноги, расставляя их на уровне плеч, и как то ли нежно, то ли грубо проводя рукой по спине коллеги, выравнивая её. — Ты вообще дышишь? — обратился к Дотторе Пьеро, как только заметил, что тот почти не выдыхает. — Дотторе, дыхание — это половина твоего успеха в бою. Ты будешь задыхаться, если не будешь правильно дышать. Педролино был больше сосредоточен на настоящем, в отличие от Доктора, однако мысли о их первых тренировках иногда проскальзывали в его голове. Дотторе был слабым и неуклюжим, еле держал меч. Конечно, сейчас он держал оружие намного увереннее, а когда услышал совет Пьеро, в ту же секунду исправил положение и громко выдохнул. Тёплый воздух наконец начал равномерно выходить из ноздрей, а хватка стала сильней. Первый предвестник даже удивился резким переменам Доктора, но после этого наконец отошёл от коллеги и слегка улыбнулся. Дотторе будто бы и не держал в последние года ничего тяжелее скальпеля. Поддержка Педролино дала ему приток уверенности. Да и хотелось показать, насколько он изменился. Пьеро мог гордиться своим подопечным, что тот и так делал, просто лишний раз не говорил об этом. — Теперь ты готов, — уверенно произнёс Первый и похлопал в ладоши. — Не забывай эти основы. — Я уже не тот сопляк, которого ты когда-то учил, — смеясь, ответил Дотторе и начал разминать плечи с шеей. — Я обязательно надеру тебе зад. — Не бросайся такими выражениями, это звучит мерзко. Настало время пробного сражения. Но, для начала, нужно было сделать последнюю вещь. Оба снимают и откладывают свои глаза порчи, чтобы не нарочно не воспользоваться ими в пылу сражения. С их помощью и перебить друг друга на раз плюнуть, поэтому в целях безопасности и здравомыслия они их не использовали. — Дотторе, — обратился к Доктору Пьеро. — следи за собой. Ты можешь быть очень заносчивым, что выльется в кровавую бойню. Мы не должны поранить друг друга остриями. Никаких прикосновений мечами к одежде или коже. Заруби себе на носу. — Да это понятно, чего ты волнуешься? Я обещаю, что буду осторожен. — Посмотрим, — наконец и Педролино встаёт в идеальную по всем правилам стойку. — Приготовься. — Это ты будь готов! — Как бы твоё возбуждение не привело к плохим последствиям. — Возбуждение? Я возбужусь только тогда, когда ты направишь свой меч мне в пах. — Замолчи и защищайся! Глаза Дотторе зажглись вновь, предвкушая захватывающий бой. Пьеро немного напрягался такому настрою коллеги, но вскоре полностью сосредоточился на битве. Как бы такое легкомыслие Доктора не аукнулось им обоим.***
Первый бой проходил довольно достойно, с учётом того, как давно оба предвестника не брали в руки оружие. Взмах мечом, элегантные и аккуратные тихие шаги, несмотря на хруст и треск снега под ногами, а также непоколебимое спокойствие на лице было характерно боевому стилю Пьеро. В основном, нападал он, делая это быстро и грациозно, а тяжёлый меч будто бы был пёрышком в его руках, который беззвучно резал воздух с мелкими снежинками. Дотторе ловко парировал все удары оппонента, проявляя невиданную ранее никому скорость уклонения. Хоть Доктор и не тренировался много лет, но всё же его наработанная изворотливость была на лицо. Удар, блок, удар, уклонение, скрежет металла, падение. Оба резко встали в ступор. В какой-то момент Педролино, который уже прощупал повадки Дотторе в их битве, одним молниеносным и быстрым ударом выбивает меч коллеги из рук. Это была лишь попытка Первого сделать задуманный манёвр, но тот совсем не ожидал, что у него получится. Они стояли, как вкопанные, буквально несколько секунд, но эту непонятную атмосферу первым решил прервать Пьеро, пока Дотторе в шоке смотрел на упавшее оружие. — Что же, думаю, бой можно счи… Совсем растерянный буквально мгновение назад Доктор крепко хватается за лезвие своего меча и набрасывается на Пьеро с безумным выражением лица. Педролино застывает на месте, а Дотторе, воспользовавшись этим, со всей силы вгрызается противнику в плечо, прямо близь шеи. Предвестник попытался вонзить оружие коллеге в грудь, совсем не отдавая себе отчёт в состоянии аффекта, но так как Дотторе держался не за рукоять, именно она в итоге и упёрлась в Пьеро. Вновь оба застыли, как статуи Семерых, но это длилось также довольно недолго. Как только Доктор пришёл в себя, он невольно сжал лезвие ещё сильнее, и из порванной перчатки начала медленно капать немного крови прямо на снег. Дотторе поднял потерянный взгляд на коллегу, боясь его гнева, который он бы не хотел испытать, но реакция последнего была очень неожиданной. Пьеро, что странно, громко засмеялся. Предвестник в изумлении уставился на оппонента и попытался выдать хоть какую-то улыбку, но в итоге из него вышел только сдавленный нервный смешок. — Дотторе, — мягко прошептал Педролино, перестав смеяться. — Твоя рука. Дотторе в тот же момент отстранился от коллеги и уже сам выронил оружие на землю. Кровь продолжала немного капать, но тот не чувствовал никакой боли, как, впрочем, и Пьеро. — Я-я не знаю, что на меня нашло, — начал оправдываться Доктор, чуть задрожав как телом, так и голосом. — Тебе больно? — Нет, что ты, — Первый аккуратно стянул порезанную перчатку с руки напарника и мягко поцеловал порез. — Ты укусил не так глубоко, хоть это было довольно резко. У меня большие опасения насчёт твоей руки. — Как же неловко, о Архонты…***
Дотторе с Пьеро долго сидят на лавочке в неловком молчании. Не описать словами, насколько сильно первому было стыдно за свой поступок. Он даже не смотрел на второго. Он не мог объяснить даже себе, не то что Педролино, такой импульсивный порыв. Тот просто бездумно пялился на свою окровавленную руку и не мог вымолвить и слова. — Протяни руку, — первым заговорил Пьеро, поднявшись с лавочки и встав перед коллегой. — Не бойся. Дотторе неуверенно смотрит на него, но подчинился и дал Первому руку. Педролино нежно взял его ладонь и зачерпнул немного снега на земле, засыпав им рану и прижав своей ладонью сверху, чтобы на месте пореза образовалась лёгкая небольшая ледышка. — Это остановит кровь, и снимет боль на первое время. — Да не больно мне… Доктор почувствовал боль только после прикосновения снега к повреждённой коже. Он недовольно шикнул и нахмурился брови, на что Пьеро лишь тихо посмеялся. — Не ври мне, Дотторе. Возможно, ты не чувствовал боль от шока, но скоро ты должен её почувствовать. — Да не вру я, — смущённо огрызается тот. — Да и рана не такая глубокая. Сжав бы я ещё немного, то тогда было бы и больно. Тогда и рука могла онеметь. Но, как видишь, двигать я ей могу. — То есть, кровь для тебя ничего не значит? — Да что такое в этой крови? Почти каждый день её вижу. И в больших количествах. — Свою? — И не только. Так они и разговорились. Слово за слово, перескок с темы на тему, и уже через некоторое время был слышен смех обоих, хоть в воздухе всё ещё витала небольшая неловкость со стороны Дотторе. Он всё увиливал от разговора про неудавшийся спарринг, что Пьеро, несомненно, чувствовал, поэтому не стал давить и поддерживал другие темы, на которые начинал говорить Доктор. Первый подлавливал настроение коллеги и подыгрывал ему, вовсе не думаю о его неудаче. Но Дотторе всё ещё гложила вина. — Извини меня… — За что? — Ну, помнишь, — неловко начал Доктор. — Когда мы говорили о спарринге, я неудачно пошутил. — Я не понимаю, о чём ты. — Когда ты сказал, что грубой хваткой подержишь мой меч, я начал смеяться, а ты, ничего не поняв, начал загонять, как я плакал в первый раз, хотя я не выматывался. И ещё про то, что до твоего меча я не дорос… — И? К чему ты клонишь? — Иногда я рад, что ты не понимаешь моих шуток. Я же другой меч имел ввиду. — Какой «другой»? И тут Пьеро понял и мгновенно изменился как в выражении лица, так и в цвете щёк. Они немного покраснели. — О Архонты, какая мерзость, Дотторе! — Поэтому я и извиняюсь за эту шутку! Хотя я рад, что после этого мы договорились о тренировке. Прости и за мой поступок. Это был хороший опыт, если не смотреть на… — Дотторе. Доктор невольно вздрогнул, ожидая, что Пьеро его ударит, но вновь был поражён его действием. Педролино ласково кладёт ладонь на щёку Дотторе и мягко проводит по ней. Теперь второй был смущён. Он блаженно задирает голову и поддаётся на поглаживание Первого, глубоко всматриваясь в единственный мёртво-голубой глаз со зрачком звездой. — Я тебя прощаю, Дотторе. Этот момент был настолько интимным и близким, что у Доктора очень сильно и трепетно забилось сердце. В нём резко проснулось странное и изнывающее чувство, желание чего-то большего, как будто это был намёк на что-то, а не простая семейная забота. Пьеро уже хотел отстранить руку, когда Дотторе расслабился, но тот сразу же перехватил её и прижал обратно. Педролино был удивлён, но противиться не стал. — Может мы, — неловко и с ехидной улыбкой шепчет Дотторе, будто бы боясь, что его кто-то услышит. — Нет! — серьёзно и довольно в грубом тоне отказывает Пьеро, всё-таки убирая ладонь. — Один раз, прошу… — Дотторе, — сразу же последовал неуверенный ответ. Педролино кратко окинул взглядом стрельбище. Он внимательно всматривался во все уголки арены, будто выискивая кого-то. Но было пусто, ни души, однако глаза мозолили брошенные и другие заготовленные мечи. — Не здесь, как минимум. Вставай, нам нужно завершить спарринг.***
Вторая часть спарринга подходила к концу. К счастью, обошлось без происшествий. Хотя Дотторе до сих пор волновался за плечо коллеги, постоянно спрашивая, как он себя чувствует и не болит ли у него что-нибудь. — Твой укус был слабым, — с усмешкой отмахивается от расспросов Пьеро. — Мог бы постараться и получше. В этот раз Доктор дрался намного увереннее, на этот раз не только защищаясь, но и нападая, удивляя этим Первого. Ему словно было за что драться, хотя скрытая мотивация в его целеустремлённости всё же была. Он хотел поскорее закончить и получить свою заслуженную награду. Дотторе был настолько нетерпеливым и настырным, что даже смог измотать Пьеро, который первым и решил прервать бой. — И чего остановился, дедуль? — энергичнее заскакал на месте предвестник. — Уже устал? — Ты намного моложе меня, Дотторе, — отдышавшись, сказал Педролино. — Но это не даёт тебе права называть старшего по званию «дедулей». Это мерзко. — Да ладно тебе! — Дотторе подскочил к коллеге и приобнял за руку, широко и довольно улыбаясь. — Хорошая же тренировка вышла. — Мы ещё не закончили. Пьеро лишь слабо улыбнулся, не сопротивляясь внезапной нежности соперника. Даже, наоборот, он поощрил его лёгкими хлопками по спине. Доктор выглядел намного счастливее, чем час назад. — Мы просто сделаем перерыв подольше. Я выделил на тебя целый день. Не хочу, чтобы он прошёл впустую. — Ууу, какая жертва, лорд Педролино, — с издёвкой заурчал тот. — И что же мы будем делать во время отдыха? Я предлагаю… — Нет, Дотторе, — остановил его Пьеро. — Мы пойдём ко мне и просто попьём чаю. Начинается снегопад. Погреемся, поболтаем, выпьем горячего. Согласен? Дотторе молча кивнул. Однако, несмотря на строгий тон Первого, тот смотрел на коллегу со странной нежностью. И Доктор ответил ему тем же. Даже не оборачиваясь, чтобы оглядеть стрельбище на предмет кого-либо постороннего, предвестники холодными губами прильнули друг к другу и слились в горячем поцелуе. Позабыв об оружии, позабыв об ранах и неловкости, они целовались то нежно, то страстно, то совсем уж откровенно пошло. Это был далеко не перерыв. Это было завершение. Потому как обратно они и не вернулись.***
Бой был довольно напряжённым, оба разгорячились достаточно сильно. И настрой был явно не на обычное чаепитие. Не успел Пьеро поставить чайник, как Дотторе игриво толкает того на кровать и встаёт перед ним на колени, аккуратно раздвигая ему ноги. — Чай подождёт. Педролино хоть и был удивлён такой выходкой коллеги, но почему-то совсем не возражал, хоть на мгновение стало стыдно, насколько нежно и вызывающе пошло на него смотрел Доктор. Дотторе не сильно торопился. Он не отрывал взгляд от старшего, а руки уже начали сползать с ног до паха. Дразнящим массажем, тот стал тем самым возбуждать предвестника через ткань. Пьеро чуть сразу же не сорвался на стон, но вместо этого громко ахнул и сильно раскраснелся. Его взгляд мгновенно изменился. Хоть ситуация была неловкая, однако Первый быстро расслабился и позволил ещё недавнему сопернику властвовать над его ощущениями. Дотторе довольно заулыбался от податливости Педролино и теперь мешкать не собирался, ведь получил безмолвное согласие на продолжение. Штаны Первого были сняты не без помощи, однако совсем без заминок. Член Пьеро был уже достаточно возбуждён, чтобы взять его в рот. Доктор так и сделал. Он медленно начал с головки, иногда посасывая её и мягко причмокивая самый конец. Пьеро чуть жмурился от таких приятных ощущений, ведь его коллега всегда знал куда нужно «надавить», чтобы сделать хорошо. Продолжая работать губами, Дотторе вскоре подключил и язык. Он широко ощерил зубы и жадно облизнулся, после вытянув длинный язык, с которого уже капали обильным потоком слюни. Голова наконец наклонилась к половому органу и глубоко ртом вобрала его. Пока не осмеливаясь начать движение, язык начал медленно и дразняще гулять по всей длине, доходя до самого конца. Постепенно Дотторе полностью заглотил член коллеги, продолжая работать всем языком, с каждой секундой набирая им темп. Пьеро уже не мог сдерживать пошлые стоны, ведь возбуждение взяло над ним верх. Он ласково накручивал передние локоны партнёра, пока тот ласкал и томно смотрел на него. Их глаза встретились друг с другом, а брови сразу выгнулись в нежном изгибе. Оба наслаждались, и никто не жалел, что чайник даже не был на огне. Дотторе ускорял движения головой и языком, постоянно всасывая полностью член в рот. Частое хлюпанье и капающие с органа слюни Доктора сводили Педролино с ума. Ему было неимоверно стыдно от таких пошлых звуков, но одновременно и очень приятно. Его возбуждение было доведено до конца, тем временем как Дотторе уже давно был на пределе удовольствия и готов был уже кончить прямо в штаны. Его бугорок мучительно давил на раскрепощённого предвестника и заставлял его работать ещё усерднее, чтобы передать все те эмоции и ощущения своему половому партнёру. Стоны Пьеро только подливали масло в огонь: такие неловкие, но ужасно милые и соблазнительные. Не хотя кончить от простого минета, Первый мягко прикоснулся к подбородку коллеги и лёгким движением двух пальцев поднял его голову на уровень его глаз. Не то, чтобы Дотторе был недоволен этим, однако он только-только начал разогреваться по-настоящему. Но пришло время удивлять Доктора. Пьеро нежно улыбнулся, уголки губ не просто дрогнули, а расплылись по лицу, даже чуть блеснули белоснежные зубы. Дотторе смутился такому выражению лица коллеги, но тоже заулыбался, а глаза засияли от переполняющих его чувств. Педролино был таким нежным, заботливым сегодня, совсем не хотелось резкости ни с чьей стороны. Чувствовалось, будто бы холодное сердце Первого с каждой минутой оттаивало всё больше и больше, начиная гореть и биться в унисон вместе с сердцем партнёра. Вместе с возбуждением, Пьеро захватила и нежность. Он ловко подхватил Дотторе за бёдра и так крепко и ласково прижал к себе, будто побоялся, что тот уйдёт. Но улыбка на его лице стала лишь милее, а мощные руки сейчас казались воздушными, обнимая хрупкое тело коллеги. Педролино не был многословным в принципе, но сейчас и не нужно было слов, чтобы выразить его любовь и заботу к воспитаннику. Он ближе прижал Доктора за талию, тем самым удобно укладывая голову на чужое плечо. Его нос чуть касался разгорячённой щеки коллеги, а вторая рука приятно огладила плечо, после оставшись на нём. Дотторе в полной мере не понимал, что творится с обычно чёрствым Первым, но думать в данной ситуации вообще ни о чём не хотелось. Он сам поддался порыву и прижался щекой в ответ, а пальцами забрался под холодную руку Пьеро на плече. Из-за этих неожиданных объятий, Дотторе только через некоторое время заметил, что коллега был без маски. Доктор в принципе не надевал её сегодня, но то, что Первый сидел без своей перед ним, приятно удивило его. Он едва ощутимо чмокнул Пьеро в ранее закрытый глаз и сам прижался ещё сильнее. Несмотря на минутку нежности, оба ещё достаточно чувствовали возбуждение, которое даже ничуть не спало. Дотторе решил первым прервать прелюдию нарочным касанием до чужого органа, на что Педролино издал несдержанный резкий стон. Не медля с последующими действиями, Доктор более удобно сел на колени Пьеро, прижавшись пахом к паху. Первый понял намёк и помог коллеге справиться с его нижней одеждой, а в последствии со всей оставшейся. Предвестникам хотелось ещё немного поласкаться, но делали они это уже членами. На удивление, именно Пьеро был инициатором этого. Он обхватил одной ладонью оба органа и начал аккуратно и небыстро надрачивать их. Однако чувствительный Дотторе мгновенно взвыл от удовольствия и сильно выгнулся в спине, пытаясь тазом помогать руке коллеге. Он двигался несдержанно и не в такт вперёд-назад, не в силах адекватно реагировать на подобную ласку. Педролино, благо, остановился и, не церемонясь, приподнял бёдра партнёра, готовясь осторожно насадить его на член, но Дотторе сделал это сам и довольно резко, что вызвало у него сладкий и громкий стон. Он насадился неприлично глубоко даже без подготовки. Возбуждённое тело дрожало, а со рта обильно потекли слюни. Для самого Пьеро такое действие тоже было очень приятным. Он невольно опёрся на заведённые за спину руки и в блаженстве с томным ахом откинул голову, а глаза чуть ли не закатывались вверх от эйфории. Улыбка сама по себе появилась на пылающем лице. Дотторе резко поднимался и опускался, насаживаясь всё глубже и глубже, чувствуя от узости внутри каждую венку на члене партнёра. Хоть его взгляд и выражал сладкое наслаждение, однако его толчки были быстрыми и похотливыми. Всё лицо уже было потным и слюнявым, но одновременно это же состояние заводило Доктора ещё больше. Вязкая прозрачная жидкость стекала по подбородку, шее, капая даже на тело. Слюняво, мокро, мерзко, сексуально. С ускорением движений, Дотторе принялся выстанывать имя коллеги так громко и соблазнительно, что его голос выходил даже за пределы комнаты. Пьеро не выдержал такой напористости, и блаженные стоны сами по себе вырвались с уст предвестника. Доктор из последних сил взялся за грудь Педролино и максимально быстро ускорил толчки, из-за чего хлюпанья стали такими же громкими, как и вздохи обоих. Пьеро заулыбался ещё шире и застонал звонче, готовясь вот-вот кончить, как и его партнёр. Дотторе двигался без промедления и заминок, а Первый помогал делать это глубже, положив свою руку на его плечо и надавливая его тело сильнее. Оба были на пределе своих возможностей. Но даже захлёбываясь, кто в собственных вздохах, кто в слюнях, они выкладывались по полной и вдруг резко кончили в одно же мгновение. Предвестники застонали в унисон, голоса слились в один прекрасный сладкий звук удовлетворения. Дотторе кончил прямо коллеге на живот, в одночасье свалившись на Пьеро, а тот обильно закончил внутрь воспитанника. Партнёры молча благодарили друг друга, лёжа целуя по очереди в шею. И хоть пришлось немного убраться и умыться после потного секса, что Педролино, что Доктор быстро свалились без сил на кровать. Их любовные взгляды не отводились в сторону, даже когда оба лежали. Они не проронили ни слова, но продолжали мило чмокаться в губы, скрепившись пальцами в хрупком замке. К этому времени солнце уже давно скрылось за горизонтом, но снегопад всё ещё продолжался. Не выл ветер, мелкие снежинки спокойно и аккуратно ниспадали на землю. Огненная страсть вначале превратилась в изящный конец. А чай так и не был выпит.