***
— Ваше Высочество! — вскрикивает слуга, как только девушка спешивается со зверя, — отец вас искал, просил доложить ему, где вы… Она не даёт договорить мальчишке, перебивая сразу, — я лишь летала с моим дядей. Передайте, что мне нехорошо, я ушла к себе, — взгляд опущен в пол, и она спешит удалиться, не оборачиваясь. Деймон смотрит долго вслед девушки, наслаждаясь видом измятого платья и неидеальной из-за смущения осанки. Улыбается своим мыслям. Мужчина хлопает дракона по шее, получая ласковое урчание, и тоже спешит уйти, оставив растерянного слугу в одиночестве._
8 сентября 2022 г. в 13:12
Примечания:
ПБ включена, буду благодарна♥
Караксес. Будь он человеком, был бы отпетым ублюдком, самый свирепый из всего выводка. Он всегда внушал людям страх: инстинкты кричали прятаться и бежать, даже если дракон был на твоей стороне. И эта тварь идеально подходила своему хозяину. Вот и сейчас, издав рокот, что так и говорил о хищной природе, он замолкает, как только девушка оказывается рядом. Зверь моментально опускает голову, почти укладывая ее на холодную каменную плитку, толкается в руки, чуть не сбивая гостью с ног.
Девушка цепляется за твердую чешую, не позволяя себе потерять равновесие, и наваливается на дракона в ответ, ладонями поглаживая толстую кожу, — Ты ему удивительно нравишься.
Рейнира вздрагивает, оборачиваясь и прижимаясь спиной к крупной шее ящера, — Дядя, — выдыхает рвано, чувствуя, как бьется от испуга сердце. Она дышит часто, приходя в себя после неожиданной встречи, и получает на это лишь легкий смешок со стороны мужчины.
— Ты все так же смела, я смотрю, — хмыкает весело, делая шаг навстречу. Он оборачивается, чтобы убедиться — в зале больше никого и можно позволить себе подойти еще ближе, — хочешь на него?
— Я... — она неуверенно кусает собственные щеки изнутри. Ей хотелось. Такой крупный зверь пугал и привлекал ее, и она определённо хотела ощутить: каково на нем прорываться через ветра и туман над водой, как он пролетает меж колонн мостов и как он ныряет в самый низ со скал. Но Рейнира была просто не способна справиться с таким. Она не была сильнее Караксеса по характеру, более того, дракон наверняка и равной себе не считал, чтобы слушаться ее еще совсем мягкого и ласкового голоса.
— Вместе, дорогая племянница. Одной тебе с ним не совладать, — его мягкая улыбка переходит в самодовольный оскал: он редко был таким рядом с ней, чаще она видела лишь нежность на его лице. Но, как ни странно, эта уверенность чужой улыбки придала ей смелости, и она быстро закивала, — тогда позволь помочь тебе подняться в седло.
— Нет, я, — запинается на секунду, — то есть мне надо переодеться, я не была готова к такому, — она касается тканей платья, но Деймон легко перехватывает ее запястья.
— Ничего страшного, мы будем не у города, оно не помешает, — он качает головой. Ждать чужих приготовлений ему точно не хотелось, как и видеть девушку в грубой ткани брюк, когда ей так шла струящаяся по стройным ногам юбка, — мои извинения, — произносит прежде, чем подхватить девушку, сжав ладони на ее талии. Он помогает ей подняться быстро, сам перекидывая ногу через седло. Здесь давно не сидело двое, и мужчина уже забыл, каково это, везти кого-то рядом. И все же, он помогает девушке закрепить ноги.
Она сама поднимает подол платья, обнажая бледные голени. Деймон тянется к ремням, чтобы после туго затянуть их на ее ногах. Кончиками пальцев проходится по нежной коже, это лишь случайность, но он так и замирает с последней застежкой в руках. Вежливый кашель со стороны принцессы, и он щелкает замком, сам помогая после опустить юбку обратно.
Поводья оказываются в руках девушки, и она сжимает их до побелевших костяшек, словно ослабь хватку — зверь тут же вырвется и унесет их в небо. Но ящер лишь трясет головой и вытягивает шею, готовясь к полету. Он урчит мягко, пуская вибрацию по телу, и Рейнира расслабляется. Караксес явно в хорошем расположении духа и не намерен показывать свой характер сегодня.
Но что стало настоящим удивлением, так это покорность. Ящер без лишних команд ступает по камню, пока не оттолкнется сильными лапами. Рейнира сжимает крепко зубы, жмурится, готовая к тому, что сейчас он раскроет крылья и они рванут вверх. Но это лишь ее ожидания. А на деле есть крик. Девушка вцепляется в седло, выпуская от страха поводья, и в ее груди замирает все, даже вдох сделать страшно. Ящер несется вниз стрелой, словно и правда собирался вонзиться в твердую почву, и Рейнира сейчас в ужасе способна лишь дрожать. Она не замечает, как Деймон успевает перехватить поводья, не слышит его довольного смеха.
Удар. Ее словно подбросило, из легких выбило последний воздух и болью пробило неготовые мышцы. Дракон раскрыл крылья у самой земли, слишком резко, слишком... Здесь все было слишком, привыкшая к Сиракс, девушка сейчас с трудом переводила дыхание.
Сзади все еще слышался тихий смех, и мужчина тянется вперед, чтобы коснуться ее щек: он стирает выступившие слезы с глаз, подается ближе, укладывая голову на плечо девушки.
— Рейнира. Ты меня слышишь? Все прошло, — голос Деймона неожиданно нежный даже для ее слуха. Она кивает, а сама касается его ладони, сжимая крепко, и он может ощутить дрожь ее рук, — Караксес любит устраивать сюрпризы. Не смотри на его покорность, она редко бывает искренней под чужим всадником.
Острые крылья зверя разрезают стелящийся над водой туман, погружаясь в молочную дымку: перед глазами пустота, но Караксес уверенно стремится вперед, зная каждый камень в этом месте. Девушка рискует снова взять поводья в руки, не направлять, лишь держать для собственной уверенности, — на нем действительно ощущаю себя иначе. Куда более... Свободно?
— Тебе передается его настроение, — хмыкает задумчиво мужчина, перекладывая руки на тонкую талию девушки, — не так страшен зверь, как казался, верно?
Рейнира кивает медленно, позволяя себе вдохнуть полной грудью и чуть откинуться на месте. Мужчина стал опорой, и она прикрывает глаза. Наслаждаться потоками ветра и свежестью этого дикого места было для нее не ново, и все же почему-то сейчас ее переполняли вдохновение и странное, замершее предвкушение.
Она невольно поджимает живот, ощущая широкие ладони на нем. Когда дядя успел опустить их с ее талии? Но теперь ей приходится замереть, боясь выдохнуть. Она все так же сжимала поводья, но рискнула осторожно коснуться рук мужчины: самыми кончиками пальцев провести по его коже, намекнуть, чтобы убрали, не трогали. Касание казалось Рейнире слишком интимным, чтобы допускать его.
Деймон и правда убирает руки, но лишь для того, чтобы опустить их на ее бедра, которые он сразу крепко сжимает через платье. Она не успевает возразить, лишь удивленно выдыхает и сразу ощущает влажный поцелуй на шее. Принц носом убирает пряди, прижимаясь губами к горячей коже. Он не сдерживает улыбки, замечая, как сразу чужая шея покрылась пятнами смущения. Но девушка все так же молчала.
Одной рукой скользит выше, сам ощущая это странное волнение сейчас. Можно? Он действительно может так смело касаться ее тела, ее волос и кожи, которую мог лишь представлять, трахая очередную белокурую шлюху? Накрывает мягкую грудь ладонью, не сжимает, боится напугать, лишь гладит через тонкую ткань платья: ведет пальцами по округлым формам, касается чуть выпирающего сквозь одежду соска и выше, на ключицы. Не такие острые, как у девушек, которых он предпочитал видеть в постели, но не менее соблазнительные. Они наверняка смотрятся так нежно и привлекательно когда чуть прикрыты краями ее ночного халата.
Рейнира облизывает пересохшие вдруг губы, дышит прерывисто и сбито. В голове такой хаос, и ни одна мысль не остается надолго, — нельзя, — произносит на выдохе и на большее её не хватает. Она бросает поводья, вцепляясь в мужские ладони своими: лишь сжимает их крепко, на что и получает еще один поцелуй у самого уха.
— Мы не сделаем ничего лишнего, — Деймон касается языком покрасневшей мочки, обхватывает ее губами, чтобы после сразу прикусить до сдавленного писка со стороны племянницы, — разрешишь? — ладонь медленно сдвигает на внутреннюю сторону бедра и так и оставляет. Девушка смотрит вниз, на то, как платье собралось складками под его пальцами, как он сжимает лишь ткань и это… Приносит неожиданное спокойствие. Он не сделает ничего, если она не позволит. Это мысль единственная, за которую она зацепилась, и на щеках сразу выступил румянец от осознания.
И все же, она качает головой. Жмурится, снова касаясь его руки. Деймон ждет, что теперь точно оттолкнут, а после… А после думать не хотелось, что его будут ждать лишь шлюхи и холод со стороны принцессы. Но он удивленно вскидывает брови, когда его кисть гладят, а не тянут в сторону. Еле сдвигает рукой, поглаживая неуверенно ее бедро. А на губах уже играет самодовольная улыбка. Не так важно, говорит она «да» или «нет», когда она так трепещет в его объятиях, как невольно сама подается навстречу руке, что лежала на ее мягкой груди.
Рейнира раскрывает глаза, лишь, когда ее прижимают лопатками к широкой груди. Дышит тяжело, запрокидывая голову, — я же сказала: нет, — произносит так наивно и жалобно, что у мужчины самого в груди все сжимается. Он действительно не сделает ничего против ее воли, но ведь так очевидно, что девушке запрещают лишь ее устои и страх.
— Убери мои руки, — шепчет, жаром обдавая ее кожу на шее, — убери их, и я посажу Караксеса. Принесу свои извинения, — говорит все тише, поглаживая осторожно ее живот, очерчивая линию талии и так, пока не спустится к тазовым косточкам, которые мог ощущать даже сквозь одежду.
Она слышит. Несмотря на ветер и шум собственной крови в висках, Рейнира понимает каждое слово и думает, что вот-вот все сделает. Выскажет, заставит отстраниться. Сейчас. Да, конечно, сейчас.
Дрожь предвкушения идет по спине, оставляя за собой мурашки, когда мужчина касается ее лона через неплотную ткань платья. Она хочет свести колени сразу, дергается, но седло не позволяет. Напрягается вся, что Деймон ощущает твердость мышц и тяжесть в ее плечах, на которых спешит оставить поцелуй. Мужчина давит пальцами осторожно, проведя линию от самого лобка вниз, пока не накроет полностью ладонью, — Просто убери, Рейнира.
Она вцепляется в его руку, сжимает крепко, но лишь откидывается назад, сильнее прижимаясь. Тело хочет гнуться навстречу, неискушенное ласками, каждое касание отдавалось вспышкой эмоций в ней. Рейнира кусает губы, подаваясь навстречу пальцам. Деймон кивает.
— Я рад, что ты доверилась мне, — в его голосе слышна улыбка, и она смущает куда сильнее, чем то, как он начинает осторожно давить на нее. Внутри девушки все горит, от кончиков пальцев до груди, и ниже, где все связывает в тугой ком. Она сжимает бедра, все так же лишь на инстинктах желая сомкнуть колени. Выступившая влага пропитывает платье и Деймон быстро это ощущает. Как и девушка, лицо которой уже было в неровных пятнах, а на висках выступило пару капель пота от волнения. Рейнира уже не держит его, она вцепилась в собственное платье на коленях, комкая его и сжимая, пытаясь справиться с волной нахлынувших чувств.
— Дядя, пожалуйста, — девушка шипит сквозь зубы резко, когда чужие пальцы давят мягко на клитор. Даже через ткань пронизывает удовольствие, заставляющее сильнее выгибаться навстречу.
— Пожалуйста? — голос Деймона становится намного ниже, и мужчина сам уже сглатывает вязкую слюну, когда чувствует, насколько сильно давит ткань брюк на собственное возбуждение, — ты просишь об этом? — запускает ладонь в ажурное декольте ее платья, сразу ощущая жар ее тела. Сжимает грудь осторожно, но сразу отпускает. Предпочитает другое. Девушка раскрывает рот в немом стоне, сдерживая его сейчас от собственного стыда: пальцы мужчины давили мягко на сосок, сжимали и оттягивали, заставляя ее невольно стараться уйти от касания. Она ссутулилась и сразу подалась обратно на встречу, и это лишь забавило Деймона, который уже сам теснее прижимался.
Ему хотелось куда большего. Хотелось целовать молодое тело, любоваться молочной кожей под теплым светом масляных ламп, слышать стоны и брать ее полностью, но он не мог себе такого позволить. Даже сейчас, в такой момент, она ему казалась неприкосновенной. Деймон не верил, что правда может быть рядом сейчас, мог задирать платье племянницы выше, чтобы оно больше не мешало. Пальцы погружаются в горячую влагу, раздвигая ее губы.
Девушка вздрагивает. Стон, впервые не сдавленный, а такой искренний, ласкающий его слух в этот момент. Рейнира мычит в собственную ладонь, зажимая себе рот рукой, пока ощущает в лоне чужие пальцы. Он не спешит. Двигает медленно, растягивая для девушки эти эмоции. А у нее слабость в руках, она пытается хоть немного повернуться, заводит руки за спину, чтобы коснуться Деймона, чтобы почувствовать и самой его близость, а не только получать ласку.
Рейнира гладит его бедро, до которого смогла дотянуться, но почти сразу сдается в своих неловких попытках поделиться накопившейся нежностью, лишь сильнее облокачивается на его грудь, и съезжает по седлу, подставляясь под умелые руки. Толкается вредно бедрами навстречу, сама насаживаясь глубже на чужие пальцы и тут же снова тихо выдыхает, — Дядя, глубже.
Движения становятся все более резкими и прерывистыми, дыхание сбивается у обоих. Рейнира ерзает нетерпеливо, кусая собственные губы. Она мечется насколько это возможно, не находя себе места, пока такие смешанные чувства полыхают в ней. Жар внизу все нарастает, тугим удовольствием сводя ей ноги. Она шепчет что-то неразборчиво, пока ее шею вновь и вновь покрывают влажными поцелуями, пока на плечах оставляют укусы, стянув давно рукава платья.
Она вскрикивает громко, выгибаясь. Мышцы отдаются болью от напряжения, заставляя ее дрожать в крепких объятиях. Выдыхает судорожно, а руками елозит по собственным бедрам, сжимая то нежную кожу, оставляя синяки на самой себе, то стискивая скомкавшуюся ткань платья. Деймон прижимает ее к себе тесно, держа поперек груди. А внизу так и не перестает двигаться, осторожно проталкиваясь вглубь вновь и вновь, ловя последние ее секунды удовольствия. Влага пачкает бедра и мешающую все это время одежду, тянется за его рукой, когда он медленно убирает пальцы от ее лона.
Каждый сейчас не решается произнести и слова.