Израненная душа

— Сегодня твой последний день, — говорит Люциус, выходя на балкон. Там уже стояла очень молодая девушка. Ей ещё не было восемнадцати. Ей недавно стукнуло шестнадцать. Она с восторгом смотрела на виды, которые ей открылись. Пожалуй, для нее выйти на балкон и увидеть море на рассвете — настоящее чудо. Она была избита жизнью. Горько и жестоко. Ужасные родители. Травля в школе. Первая любовь бросила ее, хотя от его внимания юная девушка была зависима. Рождение младшей сестры, которая умирает на ее руках из-за глупости пьяной матери через неделю. Ей основательно не везло. У нее нет хобби. У нее нет ничего, что могло заставить ее жить. Избитая жизнью, она хотела умереть. Но она не могла. Она хотела дать себе посмотреть на придуманные себе перед сном каждую ночь чудеса перед смертью. Ее желание было исполнено. Она случайно нашла черную книгу. Случайно пролила на нее свою кровь порезавшись о страницу. Случайно перед ней оказался Люциус. Она поверила, что он демон. Даже если бы он был лишь фантазией ее больного мозга, она бы поверила. «Покажи мне самые красивые места мира за год, а потом проводи в мир мертвых», — таково было ее желание. Нужно было ли говорить, как удивился Люциус? Пожалуй, нет. Он многое видел в своей бессмертной жизни. Но никогда не видел настолько ждущего собственной смерти… Ребенка. Она не подросток, нет. Она ребенок. Ребенок, без любви, без заботы, брошенный и никому не нужный. Желающий исчезнуть навсегда. Люциус сначала свозил ее к Леви — любимой модели. Рассказал, что и она демон. Девочка рассыпалась в благодарностях, обнимая своего кумира. Люциус рассказал сестре о желании ее маленькой фанатки. Леви приняла это спокойно. Лишь пожелала удачи. И увидела на белом лице слезы. Они скатились по бледным щекам. «Извините, я никогда не слышала такие слова в свой адрес», — сказала она, улыбаясь. Леви ее успокаивала. И лишь тогда она сказала свое имя — Амала. Красивое и такое прекрасное, но жизнь у девочки совсем не такая. Люциус испытывал жалость. Он познакомил ее со всеми ее кумирами. Кормил самыми вкусными блюдами. Возил каждый день в разные места. В каких-то они останавливались по несколько дней. Они были на самых восхитительных праздниках. И Амала была счастлива. Люциус и сам ощущал счастье, видя на ее лице улыбку, искреннюю и настоящую. Они часто ругались, куда уж без этого. Но они все равно подружились. Мужчина ощутил себя так, будто Амала ему стала младшей сестрой. Он баловал ее как только мог, не покидая своего образа гордого демона. Год был очень насыщенным и счастливым. Хотя и место тонне слез и крови там тоже было. Люциус хорошо помнил, когда услышал в одну из ночей всхлипы. Зашёл в ванную, чтобы узнать, что случилось, и увидел… Порезы. Порезы на бледных тонких девичьих руках. Не смертельные, но кровь с них текла прямо в раковину, которая окрасилась в красный. Перепуганная Амала тогда выронила нож из рук прямо в раковину и принялась искать выход, лихорадочно осматривая комнату глазами. «Извини, извини, извини, извини, извини!» — говорила она постоянно, прерываясь на всхлипы, будто бы она ранила не себя, а демона. Слезы текли из ее глаз водопадом. Люциус стоял в оцепенении лишь несколько секунд, не представляя, что было раньше, когда они жили в разных комнатах. Он осторожно поймал ее тогда. Успокоил. Обработал. Помог уснуть. И сам больше не мог спать по ночам без нее. С тех пор он смотрел, чтобы порезы не были слишком глубокими. Он знал, что не может заставить девочку прекратить это делать. Поэтому днём они веселились, а ночью — вытирали девичью кровь, перемешанную слезами. Потом он начал делить с ней боль. Делал также. Резал свои руки, позволяя смотреть, как бессмертное тело регенерирует. Ему же не страшно это было. А ей спокойнее. И сначала Амала боялась, просила прекратить, умоляла об этом, стоя на коленях. Потом привыкла. Втянулась. Стала вести себя спокойнее. Потом они делали это реже. В последние месяцы перестали вовсе. Год, полный путешествий, подошёл к концу. Завтра последний день. Сегодня ночью — большой фестиваль. Последний в жизни маленькой Амалы. — Да, я помню, — отвечает она демону, не поворачивая головы. — Спасибо за все, что ты для меня сделал. Это очень и очень ценно. — Ещё не передумала? — Нет. Нет. Извини, нет. Это все здорово, и я получила больше, чем хотела. Я так ценю это, Люциус. Всех слов мира не хватит описать то, как я тебе благодарна. Но я не ощутила себя нужной. Я лишь была счастлива. Она была маленькой. Но говорила очень и очень взрослые слова. Люциус поражался тому, как израненные жизнью дети понимали истинную суть мира. Это было и больно, и восхитительно. — Разреши спросить, — говорит она, повернувшись к демону. — М? — тот подходит ближе и приобнимает девушку. — Что ты сделаешь с моей душой? «Я возьму твою душу после того, как провожу тебя в мир мертвых», — такова была цена контракта. И Амала согласилась без каких-либо вопросов и возражений. Она была готова отдать все, что имела, лишь бы умереть, прокручивая в голове яркие моменты жизни. А имела она не так много, чтобы просить такое. Так что душа — это мелочь. — Я буду есть ее по маленьким кусочкам, — смеется Люциус, растрепав разноцветные волосы. Их они покрасили в Японии в лучшем салоне. Фиолетовый и и серебристый. Амале невероятно шли эти цвета. Они ещё потом очень много ходили по магазинам, примеряя классную одежды. Даже нашли костюмы любимого героя Амалы и купили его. Весь день девушка ходила в нем. А потом они устроили в нем фотосессию. Фотографии сейчас лежали у кровати. Такие красивые и яркие. — А если правду? — Я захвачу ее в свой артефакт, который делает меня сильнее, — врёт Люциус. Нет, он не собирался этого делать. Он был намерен подарить этой душе перерождение в самой лучшей жизни. Потому что Амала этого достойна. Потому что Люциус как дурак привязался. — Я принесу тебе пользу? — Конечно. — Это так здорово. Я буду полезна. Звучит так необычно, — девочка улыбается. Люциус улыбается ей в ответ. ** Демон хотел, чтобы этот день не наступал. Чтобы Амала от него отказалась. Он очень привязался к ней. Слишком сильно. Он не мог ее отпустить. Но он держал свои чувства в секрете. Потому что они легли бы слишком тяжёлым грузом на слабые девичьи плечи. Они обнимались. Тепло и солнечно. Так, будто сейчас рядом нет петли. Будто Амала не собирается умереть. Пели птицы. Звучали сверчки. Журнала река, впадающая в озеро рядом. — Спасибо тебе за все. Ты подарил мне такой особенный год, — говорит девушка, обнимая крепче. — Не за что, — спокойно отвечает Люциус. Они ещё немного так стоят, а потом отходят друг от друга. Демон помогает девушке надеть петлю. Она смотрит на озеро, возле которого она умрет. Такое красивое место. И она опорочит его своим мертвым телом. Это разлетится по всевозможным новостям. И хоть где-то ее имя будет жить. — Прощай, Люциус, — говорит Амала. — Прощай, Амала, — кивает демон. Она закрывает глаза и прыгает, роняя стремянку. Тихий хруст и грохот лестницы. Блаженно закрытые глаза. Последняя ласковая улыбка перед тем, как мышцы потеряли силы. Люциус принимает облик демона и видит душу. Она стояла на траве. Израненная вся, в шрамах. С ее глаз текла кровь. Раны по всему телу тоже кровоточили. И лишь огромный шрам, изображающий улыбку, не был свежим. Она давно носит искусственную улыбку, которая осталась давним шрамом на душе. — Почему ты… Плачешь? — спрашивает душа. Люциус приходит в себя и вытирает слезу. Он привязался к девочке. И ему было слишком больно видеть раны на ее душе. — Я не знаю, — врёт демон. — Идём со мной. Он протягивает руку. Душа протягивает свою в ответ. Она почти не ощутима. Лишь холод в ладони говорит о том, что она реально. Они исчезают в воздухе, оставляя труп висеть на дереве.