Зарисовки из жизни Гарена де Бразе

Гарену нравится наблюдать за тем, как работает отец, как ловко его умелые руки обращаются с инструментами. За этим занятием Гарен забывает о времени, о еде, обо всём на свете; он может даже не оглянуться, если кто из подмастерьев окликнет его. Но больше всего, пожалуй, Гарен любит смотреть, как вращается шлифовальный круг, полируя камни. Сейчас отец корпеет над аметистом, что украсит оклад для Евангелия. Даже необработанный аметист был красив — Гарен умеет разглядеть красоту в любом камне, но теперь на глазах мальчишки совершается чудо. Камень постепенно обретает форму, его бока сглаживаются, сокрытый в нём внутренний огонь становится всё явственней. Гарен застыл за отцовским плечом, приоткрыв от восторга рот. Он заворожён, он восхищён, шлифовальный круг пленил его. Отец замечает взгляд сына и довольно улыбается. Мэтр Жан Бразе имеет полное право считать себя лучшим среди золотых дел мастеров, издавна населявших Пергаментную улицу, ибо не каждый может гордиться тем, что среди его заказчиков сам герцог. Новенькая вывеска, заказанная у лучшего живописца вывесок в Дижоне, гордо реет над дверью лавки. Но мэтр Жан не мнит себя лучшим, полагая, что однажды сын превзойдёт отца. Несомненно, Гарен рождён для ювелирного ремесла — уже сейчас мальчишку не выгнать из мастерской, он смышлён и обладает цепким взором — но помыслами придворный ювелир уносится дальше. Мэтр Жан верит, что однажды его сын войдёт как равный в круг знати, и готов употребить всё своё мастерство и влияние ради этого. *** Мартовское солнце вовсю лезет в стрельчатые окна, разгоняя всегдашний полумрак собора. Его старания тщетны — окна слишком узки, вдобавок забраны витражами, преломляющими лучи. Разноцветные отблески падают на плечи, спины, на склонённые в молитве головы. Гарену шестнадцать лет и он решил нынче посетить утреннюю службу в Нотр-Дам де Дижон. Благочестиво сложив руки, он притворяется, будто внимает священнику, а сам украдкой посматривает по сторонам. Подле статуи Богоматери Утешительницы молится девушка — это и есть истинная причина неожиданного прилежания Гарена Бразе. Её зовут Мари де Ла Шенель, ей исполнилось пятнадцать, от её облика веет целомудренной свежестью юности, её светлые волосы спрятаны под эннен. Гарену нравится в ней всё — как она наклоняет голову, как её изящная рука держит молитвенник; он полжизни отдал бы, чтобы коснуться губами этой руки. Но сейчас Мари в обществе матери и слуг: они бдительно оберегают предмет его обожания, поэтому Гарен не смеет приблизиться и уж тем более заговорить с ней. Очевидно, господин де Ла Шенель оценил, как юноша прогарцевал вчера верхом мимо их дома. Но Гарену сейчас довольно того, что Мари один раз обернулась и подарила ему смущённую улыбку, тут же вновь устремив взор на чёрный покров Богоматери. Гарен не унывает. Напротив, сердце его распирает от гордости. Он назначен оруженосцем юного графа Неверского — это лишь первая ступень в его грядущих свершениях. Он по-прежнему любит драгоценные камни, но стезя воина куда быстрее приводит к титулу и землям, чем путь ювелира. Ведь недаром отец нарёк его в честь эпического героя. Гарен давно перерос лавку на Пергаментной улице, вращение шлифовального круга уступило место другим привязанностям. Гарен предан господину всей душой, он ничуть не слукавит, сказав, что не пожалеет жизни ради графа Жана, однако это не мешает ему мечтать о ратных подвигах. Совсем скоро Гарену предстоит вписать своё имя в славную череду бургундских рыцарей. Османы опустошают христианские земли, они захватили Никополь, угрожают Венгерскому королевству. Папа Бонифаций IX призывает к крестовому походу против Баязида. Всё это касается Гарена, поскольку Бургундия тоже вынуждена выставить армию против султана. Поведёт её граф Жан. Гарен не думает ни об увечьях, ни о смерти, да и кому взбредёт в голову размышлять о таком в самоуверенные шестнадцать лет! Он завоюет славу и бросит к ногам нежной голубки Мари. Скоро, совсем скоро чета де Ла Шенель оценит его уже не как сына золотых дел мастера, сочтя за честь выдать за него дочь. Удары колокола, возвещающие об окончании службы, возвращают Гарена из мира грёз к действительности. Мари вместе с матушкой, придерживая подолы платьев, чтоб ненароком не споткнуться о вывороченные плиты, направляются к выходу. Гарен поднимается со скамьи и, смешавшись с толпой прихожан, оказывается на паперти. Мать и дочь уже идут вдоль ограды герцогского дворца, острые верхушки их энненов плывут над людскими головами. Гарен со вздохом провожает даму сердца, однако его вниманием тут же завладевают попрошайки, выстроившиеся шеренгой у дверей. Их показные стенания заглушают даже колокол, навевая тоску. Обычно Гарен миновал братию нищих, удостоив в лучшем случае замечанием: «Бог подаст!», но сегодня он так воодушевлён, что вытаскивает из омоньеры пригоршню монет и, не считая, опускает в протянутую руку.