Прежде чем испробовать достичь цели,
я хочу запомнить этот мир целым,
Пусть сверкает в солнечных лучах город,
бешено колотится в груди кто-то!
когда лайнер отплывает, джинсоль вздрагивает. она смотрит в иллюминатор и вздыхает, пока позади нее не появляется суен с хитрой ухмылкой. чон поворачивается к ней лицом и вжимается спиной к стене, чуть ли не усаживается на тумбу, пока ха к ней подходит и подходит. чон чувствует исходящее от суен давление и никак не может с ним бороться, только сглатывает и прячет свое лицо под воротником своей поло-футболки. — чонын тебя зовет на палубу. хочет поговорить, — суен отходит на несколько шагов назад, давая джинсоль встать нормально и откашляться. — прям поговорить? со мной? но... скоро ужин? — джинсоль с опаской смотрит на ха, которая опять усмехается и сразу же кивает. — о, черт... — это очень серьезно, джинсоль. иди прямо сейчас, иначе упустишь, — ха подгоняет джинсоль, которая начинает прихорашиваться: осматривать себя в зеркале, зачесывать волосы назад и легонько их взъерошивать. — кофту накинь, там холодно. — спасибо, суен! — джинсоль хватает первую попавшуюся кофту ей на пути и выбегает из каюты, даже не закрыв дверь. суен не сказала и слова, на какой части палубы будет находиться чонын, но джинсоль думает, что найдет ее по зову своего сердца. она петляет из стороны в сторону, из комнаты в комнату, из каюты в каюту, ходит по коридорам и этажам, а в конечном итоге выходит прямо на вертолетную площадку, находящуюся на самом носу лайнера. здесь нет вертолета, только тусклый свет и огромный простор океана, по которому плывет это судно. джинсоль улыбается сама себе, улыбается ветру, развевающему ее темные волосы, который мягко целует ее щеки и обводит невидимыми пальцами скулы, и она подходит прямо к краю лайнера, опирается ладонями на перегородки и смотрит вдаль. от океана приятно пахнет прохладой, из-за которой по всему телу мурашки бегут огромным табуном, забегают на плечи, еще тепло ощущается, которого так не хватает рядом. джинсоль чувствует сбоку от себя кого-то, кого она явно знает. на плечо этого человека она укладывает свою голову и тяжело вздыхает, пока прохладная рука проходится по ее волосам и легонько распутывает их. чонын, появившаяся из ниоткуда, даже не удивила джинсоль, находящуюся тут всего лишь две-три минуты от силы. они молча смотрят в океан, изредка прижимаются друг к другу, и джинсоль шмыгает носом. — ты не простудилась? — чонын прижимается всем своим телом к телу джинсоль со спины, касается ладонями ее талии, затем ребер, а после сцепляет руки вместе в замок на ее животе. джинсоль вздрагивает от таких четких касаний, ощущаемых даже через толстую ткань ее кофты. — нет, просто прохладно... — как-то неуверенно отвечает чон, прежде чем расслабиться. — от океана веет прохладой. ночь красива... видела звезды? — чонын пристраивается так, что теперь ее голова лежит на плече джинсоль, но при этом она не полностью своим телом касается чужой спины. — да, конечно. полярная звезда как всегда ярче всех. вон там... — джинсоль руку приподнимает и указывает пальцем прямо в место, где находится полярная звезда, а еще показывает чонын созвездие большой медведицы. — мое любимое созвездие. — большая медведица, верно? — переспрашивает чонын, на что получает тихое угуканье джинсоль. — какие созвездия ты знаешь? — джинсоль поворачивает немного голову в бок, чтобы посмотреть на чонын, но вместо этого соприкасается своим носом с ее скулой, из-за чего и губами касается щеки чонын, еле ощутимо для них обеих, но трепетно и чувственно одновременно. — знаков зодиака и единорога, — чонын совсем тихо хихикает, а джинсоль влюбленно смотрит на нее, с приподнятыми вверх уголками губ. — а вы, мисс ким, не только изумительный биолог, но еще и астроном, — джинсоль смеется вместе с чонын, и они прижимаются висками друг к другу. — а ты думала, что я кроме биологии и медицины вообще ничего не знаю? смотри, — чонын берет руку джинсоль в свою и протягивает вперед, вверх, в самое небо, указывая на одно из созвездий: — это созвездие южный крест. видишь? — ого... не думала, что ты и о таком знаешь, — джинсоль удивленно смотрит на звезды и мягко улыбается, переплетая с чонын пальцы. ким все равно продолжает показывать одни из известных, забывая изредка их названия. — а это... — это созвездие гончих псов! — да, оно самое, джиндори, — чонын усмехается, а джинсоль, как самый настоящий ребенок, чуть ли в ладоши не хлопает. — мне нравится созвездие водолея, — джинсоль решает немного сдвинуться, чтобы видеть чонын. они "отлипают" друг от друга и встают совсем рядом, опираются на ограждение и тихо посмеиваются, пока позади них тишина, а спереди бескрайний океан. — да? я родилась под знаком водолея. — а я близнецов. — кстати, джинсоль, — чонын смотрит куда-то вниз со смущенной улыбкой, поднимая сразу же глаза вверх, в небо, на котором висит яркий диск луны. — луна сегодня красивая, не правда ли? джинсоль улыбается, смотря на чонын, но затем улыбка с ее лица спадает. она прекрасно знает эту фразу, и она прекрасно знает, кто и когда ее должен говорить. до нее доходит все это за считанные минуты, и чонын даже успевает на девушку взгляд перевести, чтобы заметить ее неловкость и смущение. из-за темноты, которую чон благодарит, не видно ни покрасневших щек джинсоль, ни ее бегающих туда-сюда глаз. они молчат. чонын чувствует ужасное напряжение, которое постепенно нависает над ней. она впервые ощутила себя так за последние полтора года, и теперь ей хочется сказать джинсоль, чтоб она обо всем этом забыла. до одного момента: — такая красивая, что умереть можно, — отвечает чон, и ким приоткрывает губы в удивлении, после искренне улыбаясь. чонын набрасывается на джинсоль с объятиями и крепко прижимает ее к себе за шею. джинсоль обвивает ее талию, носом тычется в плечо и счастливо улыбается. она никогда не могла подумать о том, что признается в любви кому-то. кому-то, кому не безразличны ни ее чувства, ни ее состояние, ни ее настроение. кому-то, кому она сильно дорога. кому-то, к кому она сильно привязана. джинсоль вдыхает терпкий аромат чонын и легонько вздрагивает, чувствуя, как прохладный ветер поглаживает ее лицо и спину ким. — через три месяца экспедиция в японию. мне бы хотелось, чтобы ты присоединилась к нам, — чонын отрывается от джинсоль и руки оставляет на ее плечах. она смотрит ей в глаза и улыбается, счастливо и радостно, как будто чон спасла планету. та удивленно смотрит на нее в ответ и потирает затылок, задумчиво мычит и морщится, не понимая, почему именно она. — но... почему я? — решается спросить джинсоль, и чонын заливается совсем тихим смехом, руку перекладывает с плеча на щеку джинсоль и сладко целует ее в губы. — напомни мне свою мечту, заветную цель, которой ты достичь хочешь, — у чонын в глазах сверкают сотни тысяч звезд, и все они переливаются одна за другой, особенно тогда, когда джинсоль смотрит ей в глаза. — ну... на островах я уже побывала. остались морские зайцы... — джинсоль потирает свой затылок, затем подбородок, и только потом к ней приходит осознание. — погоди-ка, чонын. ты хочешь сказать, что мы... мы попадем в японию и найдем этих самых морских зайцев? — да, именно. джинсоль от счастья опирается спиной прямо на ограждение, готовясь опрокинуться назад, но она не делает этого, потому что понимает, на что себя обречет этим действием. здесь нужно только ее согласие, которого так не хватает чонын, и она ждет, послушно дожидается, когда джинсоль придет в себя, осознает все и подумает над этим заманчивым предложением. — я же могу подумать еще до нашего прибытия, верно? — для джинсоль это могло бы означать только возможность осуществить мечту своей подруги, а еще собственную: изучить строение морских зайцев, просто увидеть их вживую, собственными глазами, под водой. — да, джинсоль. ты можешь подумать, но не задерживай с этим. нам нужны способные дайверы, а ты как раз одна из них. понимаешь, да, о чем я? — чонын подмигивает джинсоль, и джинсоль моментально краснеет, поджав губы и отведя взгляд куда-то в сторону. — ты замерзла. возьми это, — чон обращает внимание на то, как чонын подрагивает, потому она и дает ей свою кофту, набрасывает на плечи и берет за руку, уводя подальше от ограждения, к центру вертолетной площадки. чонын берет кофту и просовывает в ее рукава свои руки, следуя за джинсоль, которая останавливается прямо на изрисованном поле. она приближается лицом к лицу чонын, смотрит ей в глаза, а затем мягко целует ее в губы, сразу же отрываясь. — я люблю тебя, чонын, — признается джинсоль, смущенно потирая собственный затылок. — и я тебя люблю, джинсоль, — чонын наслаждается этим поцелуем какое-то время, ощущая его на своих губах, но потом ей приходится проводить взглядом уходящую джинсоль, которая берет привычку чонын оставлять ее одну, наедине с собственными желаниями и хотелками. чонын губу кусает и облизывает ее, отбрасывает голову назад, возвращаясь обратно к тому самому ограждению, чтобы насладиться тишиной и спокойствием, а еще остыть от наплыва теплых чувств.↓
жизнь джинсоль и чонын в корее складывается довольно быстро и легко: они узнают в первую очередь о том, что учатся в университетах находящихся буквально через дорогу, и что один и тот же преподаватель был заинтересован в их работах, выпущенных пару лет назад. джинсоль начинает писать собственную книгу про дайвинг, а с помощью чонын добавляет к своим знаниям еще больше материала, который ким набрала за свою жизнь на острове. они месяц общаются и проводят время друг с другом, как лучшие друзья, постепенно сближаясь, как пара. чонын, имея богатых родителей, устраивает частенько им выезды на природу, в загородный маленький домик, где они проводят время исключительно вдвоем. первое время им неловко друг с другом: джинсоль чувствует, как у нее сердце сжимается, когда чонын ходит рядом с ней в майке на бретельках и шортах. там джинсоль начинает писать собственную книгу, над которой собирается мучиться еще несколько лет, поскольку для нее писательство не такая уж и легкая штука, с ней тяжело подружиться, а еще ее тяжелее найти общий язык. чонын помогает ей во всем: приходить в себя после экспедиции, часто ночью утешает, когда джинсоль снятся кошмары, связанные с морем и океаном, а еще настраивает ее на будущую экспедицию, в которую собирается чонын. джинсоль так и не дает чонын ответа. она отмалчивается два месяца, а под конец соглашается полететь в японию, чтобы изучить здешние воды и найти тех самых слизней, которые необходимы ей для достижения собственной мечты. эта мечта не только ее, но и мечта хиджин тоже, поэтому она бы очень хотела найти их, нарисовать и положить эти рисунки в книгу, написанную хиджин. как бы это тяжело ни было, но джинсоль старается с каждым днем все больше и больше, приводит себя в порядок и уже не мучается от тревоги, таящейся где-то в глубине ее разбитого сердца. чонын собирает ее сердце по кускам. сначала собирает в маленькую баночку, ищет где-то маленькие осколки, оттачивает их сама, берет из своего сердца и не рушит его, а только подклеивает кое-где. именно чонын хочет заставить сердце джинсоль снова биться, только она не понимает, что она уже заставляет джинсоль почувствовать себя не просто живой но и человеком, который может спокойно ходить по земле, ступая на нее ногами. она не понимает того, сколько же чувств вызывает внутри джинсоль, и все они положительные, бурные, яркие и ужасно горячие. чонын помогает джинсоль подняться на ноги. в особенности перед экспедицией. они вместе летят в японию, вместе проводят там время, гуляя по улицам токио, пробуя уличную еду и просто развлекаясь так, как это было возможно. через пару дней у них работа начинается, и потому они хотят потратить все свое свободное время на прогулки и развлечения. для джинсоль это хорошо тем, что она постепенно настраивается на погружения. для чонын хорошо тем, что она узнает о джинсоль все больше и больше нового. джинсоль нравится проводить время с чонын, и чонын тоже нравится проводить время с джинсоль: по вечерам гулять по токио, держась за руки, а по ночам целоваться на маленькой кровати, перебирая волосы друг друга и спутывая пальцы, соединяя их воедино. — ты готова к завтрашнему дню? — чонын заплетает джинсоль маленькие косички, целует ее в голое плечо, пока джинсоль сидит на краю кровати в позе лотоса, листая при этом каналы на телевизоре. — нет. ни капельки, — джинсоль усмехается, взъерошивая свои мокрые волосы. они вместе принимают уже который раз душ, и джинсоль радуется, когда чонын касается пальцами ее головы и массирует кожу. — но твоя мечта исполнится. почему ты не готова к этому, м? — чонын, не отрываясь от своего занятия, усмехается в ответ на усмешку джинсоль. — мы ни от чего не застрахованы. с одной стороны, я безумно рада, а с другой, если бы не наша встреча, то все могло бы быть иначе, — джинсоль вздыхает, отбрасывая голову назад и укладывая ее на плечо чонын. чонын чмокает ее в висок и улыбается, толкая девушку прямо в спину, чтобы она выровнялась. — ты права, но я думаю, что это будет самый счастливый день в твоей жизни, — чонын улыбается прямо в макушку джинсоль, и чон выдыхает. и чонын права: джинсоль на следующий день надевает свой гидрокостюм, маску, трубку, другую экипировку, плывет на лодке с чонын, которая находится рядом, а после погружается со спокойной душой в теплую воду. раньше она чувствовала, как неприятная тревога окутывала ее тело, но сейчас она чувствует свободу, спокойствие, тишину в сердце, починенном руками чонын. джинсоль находит тех самых морских зайцев и запечатляет их собственными глазами (и фотоаппаратом тоже), а затем зарисовывает их уже у себя на родине, прямо под деревом, находящимся на территории ее университета. достигнув своей цели, джинсоль поняла, что все невозможное действительно возможно, когда рядом есть те, кто тебя поддержат и будут рядом. она с любовью смотрит на чонын, идущую ей навстречу, а после протягивает ей рисунок морского зайца, как только ким останавливается напротив и улыбается. — моя мечта была исполнена тобой, чонын. спасибо тебе за то, что появилась в моей жизни. цели достижимы, если идти к ним, игнорируя препятствия, появляющиеся на пути. все достижимо. невозможное возможно. возможно даже заново собрать по кускам разбитое в клочья сердце и дать ему новую жизнь, чтобы гореть.