пересдача...

      И вот еще один ученик покинул аудиторию. Под конец остался Чайлд один на один со своим «любимым» преподавателем. — Я бы попросил вас не тянуть ни мое, ни свое время. Перед смертью не надышишься.       Вообще-то он дело говорит, пора бы парню собраться да рассказать все, что он успел выучить. Но вот одна незадача. Выучил он ровным счетом ничего. Литература явно не тот предмет, который хоть как-то интересен Аяксу, но раз уж он решил пойти в искусство, то ему приходится его сдавать. — Мы будем здесь до вечера в гляделки играть?       Чжун выглядит строже обычного. Он поправил свои очки на переносице, прожигая в бедном студенте дыру. Тут парень решается сесть напротив старшего, но все как-то неуверенно. — Чжун… — Для вас господин Ли. — Чжун, я понимаю все эти серьезности, но мы здесь одни.       Преподаватель обреченно вздохнул, наконец снимая надоевший аксессуар. Он протер свои глаза, а после сложил руки в замок. — В аудиторию могут войти, ты это прекрасно знаешь, Тарталья. — А ты «прекрасно знаешь», что меня зовут Аякс. — Давай ты наконец пересдашь мой предмет, и мы разойдемся по домам.       Чайлд, конечно, понимал, что устал не только он, но ответить ему явно нечем. Как бы тот ни на что и не рассчитывал, все-таки надо было хоть как-нибудь подготовиться, а не рубиться с Томой (это тома, а не томо) в игры всю ночь. — Хорошо, но я буду честным, можно я кое-что скажу? — Я весь во внимании. — Я совсем не готовился. — Тарталья, ты. Идиот, нет, ты полнейший глупец. Я, конечно, понимаю, что литература тебе не нравится, но ты бы хоть постарался для тройки. — Чжун. Я могу, сдать как-то иначе? — Мне твоих денег не надо, ты знаешь.       О, конечно, он знает. Знает лучше, чем все остальные. Каждый раз как они идут на свидания Чжун не может пройти мимо антикварных лавок со словами «Надо же, это ведь редчайшая книга семнадцатого века, говорят, таких копий всего две. Удивительно, что эта вещица тут». И конечно же оплачивать все приходится юноше, как и кофе по утрам. — Ну, я могу. Ам… Ну, то, что в понедельник.       А что в понедельник было? В первый день недели Ли оказался в гостях у младшего в непозволительно позднее время, поэтому второй и предложил ему остаться на ночевку. И той ночью они не только пили чай. Как говорил Тарталья на протяжении следующих дней трех «Тело до сих пор болит, но, это того стоило». — Мы в аудитории, ты же знаешь. — Ну, тогда, может. Минет?       Честно, старший даже не удивился от такой смелости и прямолинейности парня. За три месяца отношений к этому можно привыкнуть. Как и к дурной привычке натыкаться (читать: нарываться) на неприятности. — Повторюсь, мы… — В аудитории, да, да. Но, если ты будешь вести себя тихо, все может прокатить.       Аякс ухмыльнулся, вставая со стула и стаскивая из-под носа преподавателя ключи от двери. Один щелчок и теперь их отделяет целая дверь от всего мира, пока в запасе минут тридцать, кажется, должны управиться. — Я все же не могу сказать, что так ты сдашь.       Чайлд обошел учителя со спины и принялся массировать ему плечи, пока оставлял поцелуи за ухом, медленно спускаясь к шее. — Хотя бы на тройку. — Я…       Ли уже начинает терять хладнокровность, что держал несколько минут назад. — Подумаю.       Одна рука не удержалась на месте и рыжеволосый расслабил галстук, чтобы расстегнуть две верхние пуговки рубашки. Этого уже хватало чтобы увидеть выпирающие ключицы, и прикоснуться к телу старшего. — Просто подумаешь? А может я постараюсь и на четыре?       Аякс издал тихий смешок, который был больше похож на издевку. Тот принялся медленно освобождать пуговицы, примерно до середины, пристально наблюдая. Теперь жертва здесь далеко не он. — Ни за что.       Чайлд перешел на другую сторону и удобно уселся на коленях преподавателя, смотря в эти жгучие и тяготящие янтарные глаза. И конечно же губы, такие сладкие на вид и такие же приятные на вкус. Парень целует того грубо и жадно, проникая языком в чужой рот, дабы поиграться. Но делает тот это не коротко оттягивая моменты, то нежно пройдясь по губам, то вновь пристраститься к Ли. Резкие поцелуи — это то, что безумно, прям до звездочек нравится Чжуну. — Почему так грубо?       Младший продолжал оставлять поцелуи на шее, переходя на широкие плечи и изредка спускаясь к груди, но не ниже, уж не совсем удобно. Но он держал в себе свои истинные желания, пока они не в такой обстановке, где можно было бы снять эту рубашку, оставить два бардовых засоса, один бы украшал шею, ну а второй у соска. — Потому что, это, безответственно. Что для… Анх.       Тарталья слегка оттянул темные волосы назад, проходя языком по шее. Это запрещенный прием, против Чжуна, и он знает об этом. — Мм?       Младший дразнится, заводится, но вовремя останавливает себя. Потому и отпускает хватку. — Что для тебя, что для меня. — Хорошо, но, это не значит, что я этого не сделаю.       Аякс сначала расстегнул ремень, а после скользнул под идеальные черные брюки, подушечками пальцев надавливая на причинное место и чувствуя, как член Ли реагирует на касания. — Но тебя это все-таки заводит. Господин Чжун Ли.       Тот отзывается лишь тихим полухрипом полустоном. И рыжеволосого это более чем устраивает. Он сползает куда-то ниже, устраиваясь между коленей своего парня и довольствуется видом. Красные от смущения щеки, и то, как он пытается прикрыть лицо рукой, вызывают гордость в себе. Рот открыт, а дыхание сбито напрочь, лишь в глазах читается непреодолимое желание. — Господин, даже непривычно вас видеть таким на работе. — Делай свое. Пожалуйста.       Верно, времени у них может быть не так много осталось. Не хотелось бы как-то опаздывать, стоит уже действовать. Тот спустил всю ненужную одежду к низу, перехватывая орган в свою руку, на что послышался еще один стон. — Помните, мы должны вести себя тихо.       Чайлд прошелся языком по головке, ведя вокруг и придерживая за основание. Он повел по всей длине, потом, с другой стороны, облюбовав член слюнями, но брать в рот как-то не планирует. Между делом он целует низ живота, на что тоже получает привилегии в виде хрипловатых стонов. — Не медли, Аякс. — Вы такой нетерпеливый, господин.       Тарталья вновь целует головку, и заглатывает орган на половину. Это не первый их раз, но дальше половины у парня так и не доходило, хотя удовольствие достигало обоих, чего им хватало. Снизу тот помогает себе рукой, пока головой вверх и плавно опускаясь. Рука старшего слегка сжала мягкие рыжие волосы, от чего младший невольно простонал. Темп плавно перетекал и становился быстрее, что Чжун поощрял, поглаживая по голове. — Аякс, я…       Парень прекрасно понимал смысл предложения. Поэтому вынул член изо рта, после чего облизнул свои губы, он обхватил его рукой. Пальцы слегка надавливали на орган, а рука плыла то вверх к головке, которую массировал большой палец, то в самый низ. После недолгих махинаций белые капли попали на лицо парню под грубые стоны Ли. — Ну что, Чжун Ли, я заслужил свою тройку?       Старший сам не знал, что больше его заводило, видеть, как его член поддается ласкам этого парня, или его раскрасневшееся лицо, которое сейчас испачкано. — Да, только… Уберись тут, и пошли домой.