***
С капитаном первого отряда уже недели две происходит что-то не то, и Такемичи не мог понять что именно. Заболел что-ли? Или во время драки зарядили по голове так, что последние мозги отшибли? Надо будет уговорить его сходить к врачу, а то со временем может стать только хуже. Также Такемичи стал замечать на себе странные взгляды от Баджи. Особенно если он с кем-нибудь разговаривал. Было ощущение, что в нём просверлят дырку, а от собеседников останется одно мокрое место. И чем же он успел насолить Кейске, раз тот на него так смотрит? А Баджи, кстати, довольно симпатичный: высокий, приятные черты лица, красивые волосы. Ну полностью во вкусе Такемичи. Вот только характер… Ханагаки уже давно принял и осознал свою ориентацию. Ну, а что поделать, с ней рождаются. Когда Хина предложила ему встречаться, он тактично отказался. Как же Тачибана тогда рыдала. Пришлось Такемичи раскрыть ей причину своего отказа; та, слава всем Богам, отнеслась с пониманием.***
— Ханагаки, у меня вопрос, — каждый раз Такемичи пугается, когда слышит как его зовёт Баджи. А вдруг опять получит? —Ты что, фотоаппарат? Просто каждый раз, когда смотрю на тебя, я улыбаюсь, — Баджи мысленно дал себе подзатыльник. Ну вот где он набрался такой фигни? — Баджи-кун, у тебя всё нормально? Ты в последнее время себя как-то странно ведёшь, — Такемичи держался из последних сил, только бы не засмеяться. — Повтори, как ты меня назвал? — у Кейске проблемы со слухом, кажется. Или слуховые галлюцинации. — Баджи-кун, — нет, значит не послышалось. Такемичи даже не успел моргнуть, как около его лица оказался капитан. И тут он почувствовал лёгкий, почти невесомый поцелуй. Что это было? Он спит? Щёки мигом зарделись, а в голове всё начало путаться. Баджи сам не понял, что он натворил. Промямлив что-то несвязное и непонятное он убежал. Что же он натворил?! А если плакса его теперь к себе и близко не подпустит? Ладно, будь что будет.***
Лёжа на кровати, Такемичи до сих пор не мог поверить в произошедшее. Его, плаксивого слабого парня, поцеловал сам Баджи Кейске. Зарывшись лицом в подушку, Ханагаки издал протяжный писк. Его голова сейчас взорвётся, а сердце выпрыгнет из груди. Если поцеловал, значит Такемичи ему нравится, правильно? Ну не стал бы капитан первого отряда так над ним шутить. Может, стоит позвонить ему и всё разъяснить? Но только Такемичи взял телефон в руки, на экране тут же высветился входящий звонок от Кейске. Возможно, это судьба? — Такемичи, нам надо поговорить. Точнее, говорить буду я, а ты просто послушай. Я хотел сказать… короче… ну, в общем, ты мне нравишься, вот. И надеюсь, что я тебе тоже нравлюсь. Если да, то ты не против встречаться? — лицо Баджи в тот момент было алее того легендарного красного цвета помады Шанель. — Ээ… что? Баджи-сан, у вас всё хорошо? Может, стоит сходить к неврологу? — у Миччи в тот момент сердце в пятки ушло. — Чего? Ханагаки, ты оборзел? Я тут тебе в любви признаюсь, через свою гордость переступаю, а ты меня к врачу отправляешь, — можно было услышать, как Кейске надулся. — В л-любви? Мне? — Такемичи до конца не осознавал услышанное. — Эй, плакса, тебе сколько лет? Неужели так туго доходит? Да, я люблю тебя. Если эти чувства взаимны, то давай встречаться, — похоже, терпение Баджи подходило к концу. — Д-да, — единственное, что смог выдавить из себя Такемичи из-за смущения.***
На берегу моря сидели два парня и смотрели на закат. Голова одного парня была положена на плечо второго, а тот держал его за руку. Всё было в этот момент прекрасно: розовый закат, спокойное японское море, романтичная атмосфера и два влюблённых человека, которые чувствовали себя самыми счастливыми людьми во всём мире.