Последний разговор

Скрип невидимой двери послужил предупреждением. В окружающее узницу и скрывающее всё за своими пределами кольцо света вступила светло-сиреневая единорожка в строгом тёмном брючном костюме и с забранной в тугой узел гривой. Расположившись за чуть кособоким столом, стоящим прямо перед единственной обитательницей камеры, она положила на него тонкую пачку бумаг. Лишённый эмоций взгляд бледно-фиолетовых глаз, скрытых за каплевидными стёклами очков, встретился с горящими ненавистью зелёными. Не глядя в текст, она произнесла: – По указанию Её Высочества Твайлайт Спаркл данная беседа проводится в рамках исследования последствий чар долгосрочного окаменения на разумные организмы. – Её голос был столь же невыразителен и бесстрастен, как и выражение глаз. – Моё имя Фоолссайт. Я уполномочена на проведение устного опроса существ, подвергшихся превращению в камень. Вы меня понимаете? Заключённая напряглась. Цепи сковывали её движения, позволяя лишь на полшага переступать ногами и чуть двигать головой в стороны. Тем не менее она попыталась выпрямиться, чтобы бросить на явившуюся допрашивать её пони полный презрения взгляд. – Фоалссайт, да? – Каждое слово Кризалис было буквально напитано ядом. – И каких же жеребят ты цитируешь, Фоалссайт? Пони моргнула, затем опустила взгляд на лежащие перед ней бумаги. – Способность к восприятию речи и поддержанию диалога сохранена. Хорошо. – Она перетасовала стопку. – В ходе предыдущих тестов отмечено, что долгосрочное заключение в камне может негативно влиять на магические способности субъекта. Можете ли вы это подтвердить? Кризалис, с момента пробуждения в камере безуспешно пытавшаяся уничтожить цепи или сменить форму, чтобы выскользнуть из них, медленно растянула губы в ухмылке. В холодном свете голодно блеснули клыки. – Почему бы тебе не подойти, Фоалссайт? И не проверить? – Субъект проявляет агрессию. Зафиксировано, – раздражающе монотонно произнесла единорожка. – Оценка степенидеградации памяти. Что последнее вы помните до момента превращения в камень? Равнодушие допрашивающей сильнее разъярило Кризалис. – Тебя не учили учтивости, Фоалссайт? – прошипела она и громко щёлкнула зубами. – Ты говоришь с королевой! – Субъект проявляет манию величия. Зафиксировано, – всё так же невыразительно произнесла пони. – Субъект отказывается сотрудничать. Продолжаю… – Довольно! – рявкнула Кризалис. – Я не желаю говорить с тобой! Что это за фарс? Или Спаркл решила, что я буду послушной и начну вести милые беседы с её слугами, стоит ей освободить меня из каменного плена, в который она же меня и заточила? Единорожка впервые проявила намёк на эмоции: она приподнялась, опираясь передними ногами на стол, и пристально посмотрела в глаза бывшей королевы. – Если бы вам позволили покинуть эту каменную тюрьму, что бы вы сделали? Кризалис недоумевающе моргнула. Заданный полушёпотом вопрос был слишком неожиданным. Она прищурилась, пытаясь найти ответ на мордочке стоящей перед ней пони. Что это за игра? Она и правда хочет знать… Пони продолжала стоять, опираясь на стол и не отводя взгляда. Напряжённая поза выдавала её искреннее желание получить ответ. Кризалис подалась вперёд, насколько позволили цепи. Что ж, есть у неё одна мысль… – Когда я обрету свободу, – в её тихом голосе были только холод и обещание полного забвения, глаза же буквально пылали ненавистью, – то сделаю всё, чтобы уничтожить Твайлайт Спаркл, её друзей и её проклятую дружбу. Единорожка поникла и почти упала на стул. После непродолжительного молчания она тихо произнесла: – Субъект по-прежнему жаждет мести. Печально. Кризалис содрогнулась так, что сковывающие её цепи немелодично зазвенели. – Печально? – прошипела она сквозь оскаленные зубы. – Тебе печально, Фоалссайт? А хочешь знать, что печалит меня? Уши пони слегка дёрнулись. – Меня допрашивает, тратя время и действуя на нервы, какая-то мелкая сошка! – Даже скованная, запертая в каменном мешке, утратившая свой народ, Кризалис сумела наполнить следующие слова истинно королевским презрением: – Ступай и передай Спаркл, что она ничего от меня не узнает! Кроме того непреложного факта, что она жалкое ничтожество, бесталанная мерзавка, только и способная, что вечно прятаться за своих так называемых друзей! Эхо последних фраз вернулось к Кризалис в тот момент, когда пони подняла ногу. Коснувшись очков, она стянула их на кончик носа, а затем резким движением вдавила в переносицу. Бледно-лавандовая шёрстка в этом месте мгновенно налилась цветом. Контуры её тела стали зыбкими, окутались дымкой, начали растекаться вверх и в стороны. Преображение заняло не более нескольких секунд, и место кажущейся ожившей куклой единорожки занял высокий аликорн. Распустившаяся, словно сотканная из магического тумана грива колыхалась на неощутимом ветру, тёмно-фиолетовые глаза смотрели прямо и строго. Растаявший деловой костюм заменила золотая нагрудная пластина, украшенная фиолетовой шестиконечной звездой. Ставшие ненужными очки с лёгким звоном упали на стол. Вертикальные зрачки Кризалис физически не могли округлиться от удивления, но метафорически таковыми сделались. – Не Фоалссайт. Фоолссайт, – с досадой на свою ошибку произнесла матриарх чейнджлингов. – В смысле «обманка»! Как я не догадалась! – Слова вместе с капельками слюны слетали с губ. – О, какая наглость! Использовать против меня мою же тактику! Сбросившая личину Твайлайт Спаркл сохраняла спокойствие, словно предлагая собеседнице высказаться. – Но к чему маскарад? – продолжала яриться Кризалис. – Что ты пыталась выведать? Коварные планы? Ха! Спешу огорчить: ты напрасно освободила меня из камня и потратила своё драгоценное время! Мои мысли принадлежат только мне! И ты их не получишь! Принцесса медленно кивнула. – Твои мысли принадлежат только тебе. Так было, так есть и так будет. Но в одном ты ошибаешься. – Она взмахнула копытом, пресекая попытку перебить. – Я тебя не освобождала. Ты по-прежнему обращена в камень. Ты по-прежнему статуя в садах Кантерлота. Памятник превосходства магии дружбы над силами зла и разрушения. Но я создала особое заклинание. Как Луна проникала в разумы спящих, так я смогла войти в сознание обращённого в камень. Твоё окружение – реквизит, нужный лишь для того, чтобы создать у тебя иллюзию освобождения и облегчить общение. В доказательство своих слов лёгким движением Твайлайт развеяла стол. Теперь между нею и обвисшей в цепях, не сводящей в неё широко раскрытых глаз Кризалис не было ничего. – Сначала я просто хотела выяснить, как воспринимает мир превращённый в камень магией Элементов, – спокойно сказала принцесса. – Чтобы сравнить с личным опытом петрификации чарами кокатрикса. – И задавать бессмысленные вопросы? – выплюнула в ответ бывшая королева. – Нет. Я и без того выяснила, что ты, Тирек и Кози Глоу не страдаете и вам не грозит потеря разума от одиночества. Я задавала вопросы, чтобы в ответ услышать хоть одно слово сожаления. Стыда. Раскаяния. – Твайлайт горько усмехнулась. – Я хотела найти повод уменьшить количество статуй в моём саду. Кризалис, насколько смогла, выпрямилась и вскинула голову. Она уже всё поняла, но не позволила чувству безнадёжной беспомощности сломить её. Пусть надежды и не было, но она хотела напоследок хоть раз уязвить своего врага, чтобы хоть на миг поколебать эту невыносимую уверенность в своей правоте. – Какие слова! Ходячее воплощение милосердия! Я просто сражена! – Она оскалилась. – Только помни, что однажды твоё милосердие станет твоей погибелью! – Я допускаю такую возможность, – спокойно ответила Твайлайт. Взгляд её посуровел. – Но я не настолько милосердна, чтобы даровать тебе шанс насладиться моим поражением. Сожалею, но дальнейший разговор лишён смысла. Она выпрямилась. Её рог окутался сиянием, движение гривы замедлилось. – Прощай, Кризалис. Круг света погас, цепи, сковывавшие бывшую королеву Роя, исчезли. В них больше не было нужды. Кризалис вскинула голову: прямо над ней осталась единственная лучившаяся сиянием точка. Похожая не на магический светильник, а на прореху в пространстве, на портал, ведущий из тьмы вечного заточения в мир, полный света и красок. В мир, полный жизни. Через мгновение осталась лишь тьма.