revolution

Вашингтон, Соединённые Штаты Америки       Юная девушка выходит из такси в здание аэропорта. В форме стюардессы белокурая здоровается с сотрудниками своей незыблемой сияющей улыбкой, выдвигаясь в направлении своего директора. После бесстрастного разрешения войти, девушка появляется перед начальником, настраиваясь на работу. — Рад, что ты в замечательном настроении. Готова начать свою новую карьеру? — Конечно, сэр! С чего мне начинать? — Сперва подпишись, — директор переворачивает на девушку соглашение, и та с удовольствием ставит свою закорючку. — Мисс Смит, мне приятно сотрудничать с Вами. Доусон познакомит тебя с техникой. Можешь идти, но в конце рабочего дня подойти ко мне.       Блондинка с разноцветными прядями сталкивается с сотрудником авиакомпании. Он высокий, накаченный, с персиковым оттенком кожи и с белыми зубами. Доусон приветствует стюардессу и просит пройти за ним. Ариэлла с огоньком в зрачках разглядывает парковку невесомых суден, будто никогда в жизни и не встречала. Она не созидала и вправду. Девушка почитает путешествовать, но никогда не пробовала. В детстве ее приемные родители обещали Ариэлле о выезде за границу, но того так и не случилось. Поэтому сейчас, будучи работником авиалинии, она созерцает прекрасный мир, побывает в каждом уголке материков. О чем же еще можно только мечтать? Доусон проводит экскурсию по борту самолета, рассказывая и показывая каждую деталь, которую следует выучить и применять во время работы. — Это пилотная кабинка, — предоставляет на показ сотрудник. — В случае чрезвычайных ситуаций, если с пилотом что-то произойдет, на подмогу приходит второй. Но если уж случится такое, что ни один ни второй не способен на пилотирование, бортпроводник обязан быть готовым и взять борт в свои руки. Первое время я буду с тобой. Таким образом, ты увидишь, как все работает и будешь собранной и ни о чем не переживать. Меня зовут Люк Доусон, — каштановолосый протягивает руку. — Ариэлла Смит, просто Элла, — протянув в ответ кисть, произносит беловолосая. — Что ж, как насчет чашки кофе в кофейне? — С превеликим удовольствием.       Коллеги сели за круглый небольшой кофейный столик в аэропорту. Ариэлла сделала глоток горячего напитка. — Приезжая или родилась? — Родной город. А ты? Не выглядишь на местного. — Я из Санто-Доминго. Ты бы видела ночи там, — Люк наслаждено промычал, закатывая как можно глубже глаза. — Ни с чем не сравнить. — Какие города, страны успел посетить, работая здесь? — Я не так давно летаю. Но побывал в России, Англии и Швеции. Города не вспомню, но в последний раз приземлился в Стокгольме. Посетил Королевский замок. Боже, как-нибудь зайди туда, если будешь в Стокгольме. Чем ты занимаешься? Ну хобби. — С шести до пятнадцати лет я ходила на бокс. Я получила разряд «мастер спорта среди девушек». — Ух ты! Я б никогда не подумал, что такая девушка хорошо дерется. Покажешь как-нибудь приемы? — Может быть, — иронически ответила Ариэлла и запила слова кофе. — Ты за здоровый образ? — Изредка выпиваю с друзьями. Посещаю клубы, когда праздники, дабы отметить. — Не понимаю, чем хорош этот ваш алкоголь. Я ни разу не пробовала и не хочу даже. Я лучше воды попью, чем спирт. — Для повышения настроения. Знаешь, когда бывает дерьмово, то идешь выпиваешь бутылку пива и становится по кайфу.       Диалог затянулась до вечера. Белокурой лестно было пообщаться с общительным человеком, которого не замечала в компании. Ариэлла работала за стойкой регистратуры в аэропорту, но директор рассмотрел в ней потенциал, от которого не смог воздержаться и пригласил сотрудницу для опроса. Девушка заверещала, когда начальник поменял ее путь. Отныне Ариэлла Смит изменит свое будущее и поблагодарит всех людей, которые веровали в нее. Не учитывая приемных родителей.       В тринадцать лет девочка узнает о том, что однажды собственная мать и отец выкинули ее после рождения. То ли не желали брать ответственность, то ли им не нужен был этот ребенок. Биологические родители подсунули Ариэллу под дверь незнакомым людям. Отчим с мачехой были молоды, когда в их жизни появилось такое чудо. Им было по двадцать лет. Но они с распростертыми объятиями приняли подшвырнутого ребенка. Они разрешали Ариэлле беззаветно все. Они не запрещали ей пойти по собственному пути. Девушка решала свое будущее сама. Но втроем любили друг друга. И даже когда Ариэлла узнала о поступке родных родителей, она еще сильнее полюбила приемных. Они не отрешились от нее, хотя это было их право, могли и не стали. После восемнадцати лет Ариэлла приступила заниматься в авиакомпании, и уже два года старательно загорается этой профессией в свое удовольствие.       Ариэлла независимая и добрая. Бывает, она идет на уступки другим, бывает наоборот. У нее не было друзей, все время одна. Не из-за того, что у девушки скверный характер, просто она не доверяет людям. У Ариэллы были первые и последние отношения. Они продлились семь лет. Между ними не было ссор и измен, доверяли друг другу, боготворили и заключили договор о вечной любви, что проживут до конца своих дней в чужих объятиях. Но перед совершеннолетием Ариэллы этим отношениям наступила смерть. Девушка встретилась со своим молодым человеком. Она радостно коротала с ним досуг, а он же — отнюдь. И те конечные слова парня завязли в голове: «Я уезжаю. Знаю, что ты не поедешь со мной. Ты не отпустишь семью и карьеру, поэтому нам лучше кончить с этим. Прямо сейчас. Я люблю тебя, но будет трудно в разлуке. Я не вернусь домой. Прости, мне очень жаль». Сердце будто приказало схоронить дыхание. Ариэлла замолкла на долгое время. Она не ответила ни отказом, ни согласием на расставание молодого человека. Молча стояла, и парень ушел. Семь лет они проводили время вместе. Поклялись не разлучаться, быть друг другу опорой и поддержкой. А тот ушел…       Месяцами Ариэлла промолвила ни слова. Родители переживали, что может что-то случилось. И когда девушка посоветовалась с матерью о разлуке с любимым, та сказала не отчаиваться и жить так, как вожделела бы. Не зацикливаться на прошлом, идти вперед, вскарабкиваясь все выше и выше на высочайшую точку горных вершин. Ариэлла забыла и отпустила. Несмотря на продолжительные отношения она получила работу, заждавшись каждую ночь о ней.       Два года девушка обитает со своей собакой по кличке Прил. Это не сокращенное имя, оно и есть такое. Ничего не означает; первое, что пришло в голову. Собаке три года. Ариэлла забрала воспитанника из приюта будучи не имея возможностей по денежным средствам. Все ее доходы покрывал отец; беловолосая запрещала отчиму. Однако привелось поддаться балованию.       После диалоги с Люком Ариэлла проболтала со своим руководителем. Мужчина отрапортовал о завтрашнем отбытии в Великобританию. Другими словами, завтра Ариэлла выходит на работу.       Приехав в квартиру, девушку встречает Прил. Шпиц с улыбкой натыкается на хозяйку, расцеловывая человечное лицо. — Я тоже соскучилась, — отфильтровала Ариэлла. Девушка миновала в кухню; достала из ящика корм и насыпала в миску Прил. Затем начала готовить себе ужин.       За просмотром кинофильма подружки разговорились, и Ариэлле пришлось декларировать собаке о ее отсутствие дома на пару ночей. Прил придется увезти к родителям, пока не вернуться. Шпиц погрустнела в моменте.       Утром подруги неистовствовали друг на дружку, что придется расстаться, ненадолго.       Ариэлла привезла собаку к родителям. Мать намертво притиснула дочь к груди. — Не голодна? Может, подкрепишься перед вылетом? Вот не будешь же еще есть. — Буду-буду. Но я бы с радостью, но у меня час до вылета. По приезду наслажусь твоей едой, хорошо?       Ариэлла встала в конце самолета, прислушиваясь к словам Люка. Он просит пассажиров пристегнуться и отключить мобильные устройства.       Они вылетели.       Девушка подбежала к визору, когда судно взлетело над океаном. Ариэлла с бегающим взглядом убивалась по виду. Громко воскликнула Люку, чтобы подошел и тоже взглянул. Юноша глупо похохотал и безоглядно согласился с беловолосой. Ариэлла и представить во снах не могла, что парить — это смысл жизни.       Ариэлла с Люком высадили пассажиров в Лондоне и сошли следом за ними. — Как насчет того, чтобы посетить лучшие бары столицы? — Я не пью, забыл? — Ты не поняла. Просто оторвемся, прогуляемся. Я расскажу о городке, посетим достопримечательности. Пить необязательно. — Ладно. Тогда заедем в отель, переоденемся и встретимся в холле? — Как пожелаешь.       Девушка зашла в номер. Он был лучше, чем ее квартира. Номер сиял в блеске и чистоте. Аж ослепил. В прямом смысле. Гармонично сочеталась охра с бордовым оттенком. Темно-зеленые шторы также влились в просторы помещения. В этом номере можно было увидеть все нужное и ненужное в использование. А кровать — это отдельный вид. Двухместная опочивальня с белым постельным бельем, на котором расстелен беспросветный скорняжный плед. Ариэлла положила сумку с вещами на кровать, раскрыла и запнулась. — А что надеть-то? Для прогулки не подойдет. Придется импровизировать.       Ариэлла вынула мини-юбку из сумки, а впоследствии и платье. Что лучше? Красное, приталенное, короткое платье, подчеркивающее грудь и бедра, с глубоким декольте и опущенными рукавами, к тому же имелась повязка на талии, или обычная юбка? Девушка натянула платье, покрутилась и восхитилась. Ариэлла это платье покупала неделю назад, и только сегодня надела. На ноги девушка обула черные балетки, так как понимает, что, пройдясь час на каблуках, стопы завоют. Волосы голубоглазая вместила в высокий, ленивый пучок. Он был настолько неряшливым, что придавало виду больше сексуальности. Перейдя к макияжу, Ариэлла застопорилась на нюдовом варианте со стрелками. Девушка превосходно владеет кисточками для визажа, потому наштукатуриться не предоставит трудностей. Губы, однако, покрыла темно-красной губной помадой: под цвет платья. Ариэлла в последний раз перед выходом присмотрелась к образу.       В холле коллеги встречаются. Люк был одет в строгий, деловитый костюм. Волосы уложил назад косметическим лаком. В руках у парня был спрятан стебель алой розы. Ариэлла подходит к знакомому и получает в подарок цветок. Девушка присела в реверансе, приобретя розу. Люк согнул руку в локте. Беловолосая улыбнулась, что стала видима верхняя десна, и просунула кисть в небольшое отверстие. Они вышли из отеля и останавливаются у лимузина. Ариэлла взметнула брови к небесам. — Мисс Смит, прошу, не отказывайте. Эта ночь будет достопамятной в Вашей жизни. — Только без глупостей, сэр, — кокетливо пошутила девушка и присела на сиденье; пододвинувшись, Люк сел рядом.       Ребята заговорили о городе. Юноша начал оставлять о столице Англии лишь хорошие воспоминания. Лимузин проезжал мимо достопримечательностей и Люк о каждом, словно википедия, рассказывал. Ариэлла лицезрит проезжающую красоту, отпечатывая в голове. Она вслушивалась в слова приятеля, также оставив место и для этого.       Позднее транспорт прибывает к огромному ресторану. Люк помогает выйти голубоглазой из лимузина, протянув руку поддержки. Под ручку они входят в заведение, и их встречает администратор. — Добро пожаловать! У вас заказан столик? — Да. Люк Доусон. — Прошу проследовать.       Девушка сопровождает коллег авиалинии до столика на двоих и передает меню. — Приятного аппетита, — и она оставляет наедине. — Не стесняйся, заказывай, что хочешь, — аннотирует Люк. — Лобстер? Он вкусный? — Ты никогда не ела?! Даже в Вашингтоне? Кошмар, заказывай обязательно! Ты пальчики оближешь после него!       К столику является официант. Ариэлла заказывает лобстер с водой без газов, а Люк карпаччо из осьминога с бокалом белого вина. Когда официант покинул их круг забот, юноша попросил что-нибудь еще рассказать о себе. Ариэлла задумалась. Больше нечего сказать. Об отношениях она не жаждет вспоминать, поэтому заговорила о школе. Как она училась, как сдала экзамены. Училась Ариэлла на средний балл. У нее не было проблем с предметами, в специфики с физкультурой. Девушка падала в обморок от счастья, когда этот урок замещали на другой. Экзамены Ариэлла сдала на восемьдесят один балл. Она считает это успехом, судя по отметкам в аттестате.       Они приступили к трапезе. Люк был прав, от кусочка лобстера слюни стекали с пухлых губ.       Ужин кончился, и настало время промяться по улицам Лондона. Ариэлла совершала шаг за шагом, бывало крутясь вокруг своей оси, оттого голова кружилась. Люк проводил девушку к парку. Фонари сверкали ярко-желтым, падая на телесный оттенок кожи девушки. Она в экстазе от ночи.       Вот бы не испортить ничем. — Почему я раньше не видела тебя в компании? — Я бесконечно был в разъездах, и мало проводил время в компании. В основном самолет — дом, дом — самолет. — Как у тебя с личной жизнью? Девушка есть? — Да. Вернее, нет. Не хочу об этом. И спрашивать тебя тоже не буду. Вдруг больно станет. — Ни капли. Встречалась с парнем семь лет, пришлось распроститься из-за разлуки. Он улетел в другую страну обучаться и работать. А я бы отказалась уехать с ним: он это знал. Как-то так. Мне не грустно. Наоборот, хорошие ощущения после этого. Спасибо, что показал город. Я так давно жила в сказке.       Ариэлла почувствовала на оголенном плече каплю воды. Она подняла ладони на уровне грудной клетки и откинула черепную коробку. Ливанул дождь. Люк схватил беловолосую за руку и побежал в укрытие. Они бежали по тропинке в парке под лунным светом, смеясь. И скрылись под навесом закрытого кафе. Ариэлла развернулась лицевой стороной к парню и ехидно заулыбалась в тридцать два зуба. Она сделала шаг назад, затем и еще один. Голубоглазая вышла из-под кровли и расправила руки. — Это так прекрасно. Приятно, когда капли стекают с тела, проникая в те места, в которых не ожидаешь ощутить. А потом валяешься в постели с простудой. Ладно, болеть не люблю. — Вот именно. Заболеешь — и что потом? — У меня крепкий иммунитет.       Утром Люк и Ариэлла вылетели в Соединенные Штаты Америки. Полет промешкал на несколько часов. И по приземлению Ариэлла отправляется домой к родителям. Мать с отцом тепло встретили дочь и накормили большим числом блюд. Они обсудили прогулку Ариэллы. Отчим с мачехой убивались улыбкой, созерцая одушевленным настроем дочери. Сегодня Ариэлла останется на ночь в доме родителей. Она легла в свою постель нераздельно с Прил. Девушка длительное время сюсюкалась со шпицом, но так или иначе уснула.       В компании директор проинформировал новую стюардессу о вылете в частном аэроплане в другую страну. Ариэлла от души приняла предложение, — ну не упускать же шанс показать себя с другой стороны, чему научил ее Люк. Вылет в три часа дня. Было время встретиться с Люком и поговорить.       Они сидели в кафе за чашками кофе. — Это круто! Помнишь же, что я рассказывал? — Помню. Но мне страшно. Если это частный самолет, то какой-то выскочка там. Боюсь облажаться, — с надутыми пухлыми губами сетует Ариэлла, обняв кружку кофе в ладошках. — Эй, не печалься. У тебя все получится! Я верю в тебя. Ты станешь первосортной бортпроводницей! Я тебе гарантирую. Только не вешай нос! Ты меня поняла, Ари? — Да, — девушка шваркнула очи на ручные часы. — Мне пора, — она допивает кофе и поднимается со стула. — Удачи! — в спину гикнул Люк.       Ариэлла примчала к самолету и поднялась на борт вверх по ступенькам.       Точно какой-то бизнесмен.       Девушка передохнула на пару секунд и зашла за свое место. Судно взлетело. Через полтора часа бортпроводница покидает свое гнездышко и подходит к молодому человеку с пирсингом на лице, одевшись в деловой, мрачный костюм. Брюнет расселся на сиденье, выстукивая перстами по столику, подмечая прямо за движениями. — Вы что-нибудь захотели?       Парень вызывает голову на стюардессу.       Глаза вывалились из орбит в один миг. Девушка мучительно сглотнула, повстречавшись с ним. С человеком, которого изображали по всем каналам с новостями прямиком из Южной Кореи.       Я и понятия не имела, что он такой красивый. — Будешь моей, и я обеспечу тебя до конца жизни, — Чонгук это сказал на корейском, не быв удостоверенным в том, что бортпроводница поймет. — Нет, — безнадежно помотала та головой. — Тогда принеси бутылку виски, — его будто не удивило, что американка знает корейский. Его это и не интересовало.       Ариэлла поставила бутылку алкоголя на столик и удалилась от визора убийцы. Девушка спряталась за полотном ткани и села на сиденье. Она вдумчиво выглянула в окно. Кто он такой, чтобы отдавать приказы? И что, что он популярный и большинство людей хотят быть похожими на него. Будто это что-то меняет. Меняет лишь твердость в себе. Любовь к себе.       Но он чертовски красив.       Но и убийца, жаждавший крови на своем пути.       Девушка выглянула из-за бордовой ткани и села насупротив Икари, сложив руки на столике. Чонгук глубокомысленно взглянул своими многокрасочными зрачками. — Я согласна.       А как же родители?       Юноша с расслаблением назначил стакан, заполненный виски, на гладкую поверхность. — Как тебя зовут? — Ариэлла Смит. А ты? — С этого дня тебя будут звать Эрин, а для меня ты Ара. Лин Ара. Эрин Лин. — С чего это вдруг? — Будешь слушать меня — получишь вознаграждение. В размере моей любви. — Любишь? — Свою страну. А теперь ты молча посидишь, пока не разрешу открыть рот.       Девушка цинично фыркнула, закатывая глаза и отбрасывая свою тушку на сиденье. Икари прислонил уста к краю стакана, испепеляя Ара томными глазами, словно тьма и страх.       Икари сошел с пленницей с борта личного самолета, и его встретил Ынро. Подойдя к Чонгуку, надсмотрщик полюбопытствовал, что за девушка. Ара разомкнула губки для начала общения, но садист грубой нотой перебил: — Игрушка. Сюда иди, — подозвал он стюардессу. Беловолосая сходу побежала вслед.       Они сели в «Mercedes», и Ара на протяжении всей дороги посматривала искоса на своего соседа по пассажирскому месту.       А если он убьет меня? А если я больше не вернусь домой? То, как мне быть?       Ее везут непонятно куда. Ара не знает ни страну, ни людей, ни языка. Может счастье, что Икари воспрепятствовал ей калякать с кем-либо.       Машина тормознула, и люди задористо оставили салон. Чонгук нацелился в дом, но передумал: он услышал достаточно обычный глас, который в свое время уже слышал, но забыл. Парень оборачивается на свое имя. — Я предлагаю сделку, — выпалил светло террорист. Юнги растоптал лужайку под своими тяжелыми ботинками, примчась к Чону. — Я буду работать на тебя, но не во всем смысле. Если ты захочешь убить, взорвать, проникнуть, — обращайся ко мне. А так я буду сама по себе. Дашь мне жилье и еду. — Как ты нашел меня? — Это не суть важно. Ты согласен?       Икари выставил грудь вперед, выпрямляясь в позвоночнике. — Для начала обсудим некоторую деталь, — садист поворотился на Ынро через Ара и попросил увести в свою спальную комнату, а потом снова обратился к северокорейцу. — Пройдем?       Юнги безотчетно принял вопрос положительно, и юноши прошли за особняк в малое помещение. Чонгук сел за кресло, сложив ногу на ногу, вблизи добермана, который грызет человеческую кость руки, бестревожно разложившись на полу. Бесцветный последовал действию врага и плюхнулся параллельно тому. — Ты преследовал меня. Мечтал о моей смерти, чтобы наслужиться своей Родине, своему президенту. Ты пытал меня своими отвратительными словечками, желая, чтобы я сам покончил с собой. Не уверен. Где твои друзья? — Я оставил их. Разрешено покурить?       Икари повернул ладонь вверх к потолку, принимая согласием, держа руку на боковой спинке. Юнги зажал между зубами сигарету и зажег ее. — Ты не ответил, — после небольшой тяжки припомнил террорист. — Сигарету дай.       Бесцветный сохранял спокойствие и благоразумие; протянул белоснежную палочку с зажигалкой убийце. После тяги Чонгук бросает в руки Юнги железо. — Я не согласен. Это рискованно для меня. — Пак Чимина сняли с работы. Он больше не служит Родине. Можешь выдохнуть. Но, если захочешь, я смогу притащить его к тебе. — Появляешься в этом доме с шести утра до восьми вечера. Если застукаю тебя не в твое время внутри территории, пристрелю не раздумывая, — садист затянулся, и тусклый клуб дыма взвылся наверх. — А что по поводу твоей неразберихи с капитаном Паком? — Притащи тело ко мне. У тебя есть три часа. Не успеешь вовремя, — сделке конец.       Сержант встал, сделал заключительную затяжку в легкие и удалился.       Икари бросил под ноги сигарету и прижал носком к полу.       Парень поднялся на второй этаж и по пути в спальню столкнулся с Тэхеном. — Ты обещал на двенадцать часов! А в итоге через двадцать вернулся! — взбунтовался омега, заградив видимость на коридор. — Я сказал не выходить. Иди к себе. — Ты… — омега опустил глаза на ковер, — обещал мне, что мой день рождения проведешь со мной…       Чонгук подступил к заложнику, возвысил руку, чтобы коснуться светлой и младенческой кожи. — Тогда в следующем году, малыш, — альфа пошлепал любовно щеку Тэхена, понижая свою тональность в голосе, и обошел парня. Омега врасплох заворачивается на Икари, сцепив кулаки. — Сдержи свое слово! Ибо… — он задумался, — я возненавижу тебя и сброшусь с моста!       Однако Чонгук вошел в спальню, как будто высказывание Тэхена не долетело до ушей. Юноша закрыл за собой дверь и пред ним появляется занятная картина, в манере Ара, сидящей на подоконнике, глядючи в полуоткрытое окно. — Чем это ты занимаешься?       От бодрящего мужского голоса девушка подпрыгивает с пластика. — Запомни правила. Слушать исключительно меня. Не возражать. Не подходить к окнам. — Да кто этим правилам вообще придерживается? — Тэхен. — Будто знаю его. — Не познакомлю. Даже не напрашивайся. Рассказывай о себе. — Я видела твоего питомца. Как зовут? — Вопросы здесь задаю я.       Чонгук летящей походкой прошелся по комнате и занял место на диване, стоящее посреди спальни напротив окна, занимающее две трети стены. Ара зажалась в одну секунду. — Зачем тебе знать обо мне? — Чтобы представить из тебя личность. — А ты все время такой… скучный? — Хочешь веселья? — с сарказмом переспросил Чонгук. — Тогда получишь. Но я жду рассказа. — Имя уже знаешь. Возраст не важен. Мою работу видел. Что еще сказать-то? Лучше ты расскажи о себе. — Ты и так в курсе происходящего. Я видел твое ошеломленное лицо, когда встретилась со мной. Почему приняла предложение?       Девушка урезала дистанцию между телами на один шаг, скрыв руки за спиной. — Потому что. — Не груби. Мне можно, а тебе ни в коем случае.       Наступила гробовая тишина. Продлилась она две минуты. Чонгук отвинтился от окна, перед которым находилось женское тело.

***

      Без пяти восемь вечера. Юнги обязан был привести Чимина за три часа. Да, пять минут есть, но успеет ли северокореец реализовать свое же предложение Чонгуку? Чон замучился просиживать в ожидании обольщения Пака. Юноша играется с собакой долгое время, и наконец в дом входит террорист с телом капитана. Чонгук выпрямляется в коленях. Парни покидают внутренности хижины и отправляются за особняк. Юнги бросает дышащее тело в домике. Икари протирает со вниманием кисти для разогрева. — Можешь проваливать. Свою работу выполнил. Пока что, — надменно обозревая Чимина, прокомментировал убийца. Террорист оставил Икари с сочной тушкой.       Чонгук стянул с кресла веревки и подкрался к Паку. Он туго начал связывать руки и лодыжки капитана. Вдруг Икари расслушал за спиной чужеродные шаги, но не проверил. Ара взошла в семи метрах от садиста. Брюнет подошел к подоконнику, засунул между большим и указательным пальцами рукоять охотничьего ножа и мельком оглянул стюардессу. — Подойди, — в шаге от мужского тела останавливается Икари. Ара осмотрительно встала в полуметре от убийцы. Икари развернул нож лезвием к животу и протянул девушке. Ара заменила взгляд с орудия на твердокожую физиономию садиста. — Ты хочешь, чтобы я убила? — А кто сказал, что я скучный? — он посмотрел на Ара, приподняв проколотую бровь без единичной эмоции. — Лучше возьми, иначе зарежу тебя.       Голубоглазая флегматично приняла ножик. Икари пнул Чимина по прессу; капитан воскресился механично. Он истошно закашлял, валяясь на боку. Пак прошелся полуоткрытыми глазами по стоящим людям. — Здравствуйте, детектив. Мне жаль. Уж не думал, что облапошите свою страну так скоро. Как насчет того, чтобы Вы почувствовали всю мою боль? — Почему просто не убьешь? — Вы принудили Тэхена лечь под поезд. Думали, забуду? Вообще нет. — Я в этом не виновен!       Икари спустился на корточки пред миной капитана; убийца тыльной стороной руки коснулся виска Чимина и опустился до подбородка, и убрал, заодно изъясняя: — А кто тогда? Ваш пидор-начальник, детектив? Или это не Вы рассказали, что Ким Тэхен с Вами и готовы передать в руки полиции? Раз это не Вы, то прошу принять мои глубочайшие извинения, детектив Пак. Мой низкий поклон, которого не увидите. Только в воображении. А там я частенько появляюсь, ведь так? Каждую бурную ночь вместо лица Вашей жены представляете мое. — Катись со своими фантазиями! — Ара, — Икари поднялся с корточек, продолжая томить взором капитана: мрачным и кровавым. Ара всмотрелась в затылок убийцы, так как лица ее видела. — Приступай. — А что мне делать? — Сперва проведи лезвием по щеке, чтоб остался шрам. — Я никогда этого не делала! И зачем?       Икари незамедлительно глянул на девицу своими звериными глазами. Этих расширенных зрачков, кристально-голубого и светло-зеленого цвета, ярко ослепляющих очи, она судорожно испугалась. Ара поняла, что без исполнения указа Икари — тот зарежет ее: грязно и неаккуратно. Бортпроводница вылизала засохшие пухлые губы, сглатывая вскочивший ком посередине горла; Ара стала на колени. Свободной рукой придерживала голову Чимина, чтобы не рыпался, а второй впила острие на полмиллиметра. Рука лихорадочно повела на себя — медленно и ритмично. Икари стоит позади и наблюдает. Жаждет, чтобы Ара насладилась этим так же, как и он. Чимин защурился от неприятной режущей ощутимости. Девушка выдернула лезвие. Большое количество крови вылилось из тканей, и Ара отвернулась, прикрыв ладошкой рот. Стюардесса вылетела из домика и выблевалась. Икари ткнул носком ботинка пресса Чимина так, что тот перевернулся на спину, и кровь поменяла свое направление. — Страшно, когда над тобой издеваются, а не наоборот?       Капитан выплюнул кровь на кожаные ботинки убийцы. — Ох, не волнуйтесь, детектив, это еще не все. Я кое-что достал для Вас, — Икари вытаскивает из кармана прямых брюк запечатанные в баночке таблетки. Тело приблизилось к полу. — Это нитрацин. Сильный наркотик, который я однажды отведал с Инджэ. А спустя год этот ублюдок питал меня ими, ведая о побочных эффектах. Я питался ими три дня каждые четыре часа. Представляете, сколько во мне этого вещества? Теперь я хочу, чтобы Вы увидели, какого мне было в тот период. Я каждый господний день буду приходить, каждые четыре часа давать наркотик, ну а потом Вы умрете.       Чимин не поспел выпалить из уст свое ворчание, как первая пилюля залетела в пасть. Икари сжал челюсть, надавливая пальцами на рану. — Жри.       Капитан дергающимися очами смело зырит на убийцу, скапливая слюну во рту. Икари зажал нос Пака. Чимин минутку держался как мог, и впитал наркотическое средство. Садист расслабляет конечности. — Спите сладко, детектив.       Икари выходит из домика и сталкивается с Ара. Он обхватывает предплечье стюардессы и тащит за собой в особняк. Беловолосая рыпается, мимоходом выдавливая из себя возмущенные словечки. Но Икари в другом мире, чтобы не слышать девичьи крики.       Сильная рука роняет обессиленное тело на ковер в прихожей. Голубоглазая подперла под себя ладошки, вцепляясь когтями в пол. Девушка ровняется с Чоном ростом — правда тот в исходе остается выше на восемь сантиметров. Ара сократила дистанцию и обрушила на убийцу свои претензии, обсыпая с головы до ног. Икари сурово запрятал пальцы в передних карманах брюк, перекатывая офтальмологические яблоки по кругу и возвращая их на мину заложницы. — Зачем?! Зачем нужно было этого делать?! Что он тебе сделал?! Что я тебе сделала?! Мы с тобой знакомы излишни сутки!       Ара замахнулась кулаком на физиономию садиста, но тыльная сторона руки приостановила намеченный удар. Девушка расширила зрачки. Кулак летел не с малюсенькой скоростью, а Икари отлично среагировал. — Послушай меня. Я не стану тебя бить. А еще не позволю ударить себя. Но хватка у тебя сильная. И не запаниковала, когда вонзила нож в кожу. Боишься крови? Тошнит от ее вида? Со мной пройдет. Завтра тебе придется скопировать операцию. Я сделаю из тебя сильную и независимую. Тебе будет покоряться весь мир. Ты станешь как я. — Я не хочу быть такой же извращенной смертями социопаткой. У меня все хорошо с головой. Проверялся у психиатра? — Завтра я оставлю дом на тебя. Мне, к сожалению, нужно отлучиться на несколько часов. И присмотри за нашим пациентом. — Теперь он пациент?       Икари прошел. Ара посмотрела вслед. — Я со стенкой разговариваю?! Вернись и договори!       Девушка выдохнула с быстро пульсирующим сердцем.