Разговор о парне, который попал в книгу и пришел за мной

После этого дня Цзянь И прятал Вэнь Сюаня в пещере, не позволяя никому его увидеть. Чтобы люди не могли войти по ошибке, он не только установил прочный защитный массив у входа в пещеру, но и передвинул камни, чтобы заблокировать отверстие наверху. — Шисюн, это все для твоего же блага. В конце концов, если тебя увидят сейчас, никто не знает, что произойдет, — он погладил мех Вэнь Сюаня и нежно утешил его, — Но не волнуйся, все временно. Я обязательно найду способ вернуть тебя в человеческую форму. Свет, который должен был проникать внутрь через отверстие, также был заблокирован, и в пещере было совершенно темно. Вэнь Сюань закрыл в темноте глаза, не возражая и не отвечая, как будто он ничего не слышал. Цзянь И знал, что он был слишком сильно ранен, поэтому вздохнул, но через некоторое время снова повеселел, веря, что однажды сможет залечить эту рану. В эти дни у Цзянь И было много других дел. Он создал жилье за пределами пещеры, притворившись одиноким земледельцем, и уходил каждый день в поисках мест, где собирались другие культиваторы или торговцы, пытаясь найти то, что ему нужно. Но он не уходил далеко, так как каждый вечер он должен был возвратиться в пещеру и сопровождать Вэнь Сюаня. Он говорил часами, независимо от того, отвечал Вэнь Сюань или игнорировал его. В первые несколько дней Вэнь Сюань не обращал на него особого внимания, а Цзянь И не возражал. Всякий раз, когда он говорил до изнеможения в одиночестве, он тихо прислонялся к боку Вэнь Сюаня, и не было и следа разочарования или горечи в его словах, как и депрессии на его лице. Как будто до тех пор, пока он опирался на него и мог оставаться рядом с Вэнь Сюанем, это было величайшим удовлетворением для него. Примерно через три-пять дней, не смотря на то, что Вэнь Сюань по-прежнему не отвечал, он все еще все видел и замечал. Однажды Цзянь И за день преодолел большое расстояние. Вернувшись ночью, он запыхавшийся, с натянутой улыбкой сказал несколько слов и отрубился у ног Вэнь Сюаня. Тогда Вэнь Сюань осторожно двинул ногой, чтобы Цзянь И было удобнее опираться на него. Через некоторое время он не мог не приблизить голову и внимательно посмотреть на спящее лицо Цзянь И. Когда Цзянь И отсутствовал в течение дня, он изо всех сил старался приспособиться к этому телу монстра. Теперь он мог видеть вещи в темноте без каких-либо усилий. К сожалению, он еще не добился большого прогресса в управлении энергией монстра и все еще не мог избавиться той энергии, которая причиняла вред людям. К счастью, база совершенствования Цзянь И сейчас была очень прочной. Он мог сохранять свою защитную ауру во сне и не бояться снова пострадать от Вэнь Сюаня. Он долго смотрел на слегка усталое лицо спящего Цзянь И, затем осторожно опустил голову и нежно потерся о его плечо. Ему показалось, что он лишь слегка потерся, но юноша внезапно проснулся. Вэнь Сюань хотел было отодвинуться и притвориться, что он ничего не делал, но было уже слишком поздно. Цзянь И поднял руку и схватил его за шею. Прислонившись головой к шейному изгибу этого мошенника, он низким голосом сказал: — Шисюн, ты наконец-то не сердишься на меня? Вэнь Сюань на мгновение напряг шею, а затем молча вздохнул в своем сердце. Он больше не мог сохранять безразличие, поэтому снова опустил голову и снова потерся о тело Цзянь И. В такой момент он хотел бы что-то сказать. Но даже если он изо всех сил пытался в эти дни говорить человеческими словами, все, что он произносил в конце — просто несколько уродливых слогов, так что он не хотел, чтобы Цзянь И их услышал. Если бы он написал на земле, он смог бы выразить свою мысль, но это бы разрушило всю атмосферу. В конце концов, он мог использовать только этот метод для выражения своей близости. — Шисюн, шисюн… — Цзянь И позволил Вэнь Сюаню прижаться к нему. Его сердце наполнилось такой радостью, что вместо глаз были щелочки, и с улыбкой на лице он сказал, — Шисюн, как здорово… После бормотания нескольких таких слов, он снова заснул, прислонившись к Вэнь Сюаню. Вскоре после этого Вэнь Сюань положил голову рядом с ним и тоже уснул. Ночью было немного холодно. Вэнь Сюань даже свернулся калачиком, прижимая Цзянь И к себе. Когда Цзянь И открыл глаза на следующий день, он увидел большой пушистый хвост, покрывающий его тело. Было действительно очень тепло. Жаль, что он не мог толком шевелился, поэтому не мог коснуться хвоста рукой. Но в момент когда Вэнь Сюань взмахом отдернул хвост, стало ясно, что он, очевидно, давно проснулся. Цзянь И обернулся и увидел Вэнь Сюаня, сидящего на задних лапах и похлопывающего передней лапой по земле. Там было несколько рядов слов, которые он написал этим утром, перед тем, как Цзянь И проснулся. Вэнь Сюань редко желал общаться, и Цзянь И не осмеливался проявить небрежность. Быстро сосредоточив духовную энергию в своих глазах, он ясно увидел слова в темноте. Как только он их прочитал, сердце юноши снова упало. Вэнь Сюань спросил, было ли все содержание, представленное нефритовой бусиной, правдой или было какое-то утаивание. Причина, по которой Вэнь Сюань задал этот вопрос, заключается в том, что иллюзия в нефритовой бусине в основном представляет собой фрагменты, соединенные вместе, без начала и конца. Хотя фактов, представленных в этой иллюзии, пусть даже только в фрагментах, было достаточно, чтобы шисюн почувствовал себя разбитым горем, он все еще хотел сохранить надежду, надеясь, что существуют более веские причины, объясняющие поведение этих людей. — Шисюн, — Цзянь И собрался и вместо ответа спросил, — Может ли быть так, что ты мне не доверяешь? Вэнь Сюань сделал паузу, а затем покачал головой. После чего вытянул когти и стер все слова на земле. Да что тут сомневаться! Цзянь И всегда был человеком, которому он больше всего доверял, а теперь он единственный человек, которому он может доверять. Стерев те слова, Вэнь Сюань написал еще одно предложение. Он сказал Цзянь И, что в последние несколько дней по какой-то причине начал чувствовать себя голодным. Этот голод пришел необъяснимо. Он уже много лет воздерживается от еды, и забыл, что значит быть голодным. Цзянь И нахмурился и какое-то время не мог объяснить. Он мог только догадываться, что это произошло из-за его превращения в монстра. Итак, начиная с этого дня, Цзянь И каждый день готовил какую-нибудь еду, приносил её в пещеру и ставил перед Вэнь Сюанем. Честно говоря, мастерство Цзянь И в приготовлении пищи было действительно не очень. Приготовленные блюда нельзя было назвать вкусными, и их едва можно было проглотить. После каждого приема пищи голод в животе Вэнь Сюаня наконец утихал. Но был другой вид голода и жажды, которые исходили из его костей. Они заставлял его хотеть что-нибудь съесть, но он не знал, что именно он хочет съесть. Позже Цзянь И, похоже, нашел повара в соседнем городе, и еда, доставляемая каждый раз, была намного вкуснее, но она все еще не могла утолить голод и жажду в костях Вэнь Сюаня. Вэнь Сюань подумал, что, может быть, он слишком долго был заперт в пещере, и ему следует выйти прогуляться и погреться на солнышке. Однако Цзянь И остановил его с серьезным выражением лица: — Шисюн, что если тебя увидят другие? Или те злодеи снова придут схватить тебя? Ты забыл, что после этого произошло? Вэнь Сюань вспомнил о столетней иллюзией и действительно испугался. Это был опыт, который он никогда не хотел бы проживать снова, несмотря ни на что. Поэтому он повиновался словам Цзянь И и снова удалился в темную пещеру. Кроме того, что он ежедневно приносил приготовленную еду, Цзянь И был все такой же. Как и раньше он возвращался, чтобы сопровождать Вэнь Сюаня ночью и уходил днем. Однажды Вэнь Сюань спросил его, чем он занят. Цзянь И опустил голову и застенчиво улыбнулся, сказав, что ему стыдно сообщать Вэнь Сюаню об этом так рано, а затем вручил Вэнь Сюаню рецепт для изготовления пилюли. Вэнь Сюань вдруг вспомнил, что Цзянь И раньше искал материалы, необходимые для какого-то древнего рецепта, но потом остановился на некоторое время, когда они перебрались на остров Гуйюэ. Теперь он, видимо, начал искать снова, и эти поиски были куда более серьезными, чем раньше. — Что за препарат ты хочешь создать? — написал на земле Вэнь Сюань. — Таблетку трансформации. Всего лишь от этих двух слов дыхание Вэнь Сюаня внезапно остановилось. — Однако эти материалы действительно трудно найти. Я так долго искал, но все еще не могу собрать их все. Поэтому я не осмеливался говорить тебе, опасаясь, что ты будешь ждать слишком долго, — сначала Цзянь И говорил немного поспешно, а потом постепенно успокоился, — Но, шисюн, поверь мне, рано или поздно я определенно смогу создать эту таблетку трансформации. Какое-то время Вэнь Сюань не знал, что сказать. Таблетка трансформации, как следует из названия, может заставить демонических зверей трансформироваться раньше времени. Это одна из таблеток, которую орден Алхимиков долгое время использовал для торговли с Пурпурным Пером. Но та, о которой Цзянь И говорил сейчас, очевидно, была не обычной таблеток трансформации, так как Вэнь Сюань был не обычным монстром. Ведь материалы для обычной таблетки трансформации найти не так уж и сложно. Цзянь И давно знал, что Вэнь Сюань был потомком Небесного Демона, поэтому он готовился к этому дню. Да, подготовка действительно началась давно. Но как именно давно она началась? В то время Вэнь Сюань думал, что это домашнее задание Ци Цзибая, и никогда не догадывался, что все, что делал Цзянь И, было для него. Всего после обмена несколькими короткими фразами сердце Вэнь Сюаня почти превратилось в лужу. Не смотря на постоянное бегание туда-сюда, практика Цзянь И не ослабевала. Как и ожидалось, он нашел для себя самый быстрый метод совершенствования. Даже при таких обстоятельствах его совершенствование становилось все глубже и глубже, и он в мгновение ока достиг пика Конденсации Ци, что всего в одном шаге от Золотого Ядра. Постепенно, по мере того, как расстояние этого шага становилось все ближе и ближе, необъяснимый голод в теле Вэнь Сюаня становился все сильнее и сильнее. И наконец все пошло в направлении, которого никто не хотел бы видеть. Этой ночью, когда Цзянь И снова вошел в пещеру, Вэнь Сюань лежал на животе, вытянув передние конечности, и периодически издавал рев, явно страдая от сильной боли. — Шисюн? В панике Цзянь И хотел броситься внутрь, но Вэнь Сюань повернул голову и, посмотрев на него, громко зарычал, не давая ему приблизиться. Вэнь Сюань больше не знал, кто он такой. Даже глядя на Цзянь И, невыносимый голод заставлял его чувствовать, что юноша благоухает, как жареный цыпленок, которого он ел прошлой ночью. Он так долго был голоден, что теперь мог только использовать этот способ, подавляя себя, чтобы не разжать свои острые когти и не кинуться на Цзянь И, как если бы он ловил добычу. Цзянь И некоторое время молча стоял у пещеры. Глядя на нынешний вид Вэнь Сюаня, выражение его лица было темным, но потом немного просветлело. Через некоторое время Цзянь И криво улыбнулся: — Шисюн, я понимаю… кровь демона требует человеческой плоти. Его зверь любит есть человеческую плоть, поэтому, сколько бы он ни ел, он никогда не будет удовлетворен. Всего пять слов Цзянь И были подобны просветлению, и словно тысяча стрел, пронзили его сердце. — Особенно плоть и кровь культиваторов, — улыбка юноши была полна беспомощности. Вэнь Сюань продолжал реветь, желая поскорее выгнать Цзянь И из пещеры, и не давая ему подойти ближе. Он не знал, что будет делать, когда прекратит реветь. Возможно, им будет манипулировать инстинкт, и он убьет Цзянь И вне зависимости от ситуации, что приведет к неприемлемым последствиям на всю оставшуюся жизнь. А может, он просто упадет на землю и горько заплачет, жалея себя, что стал таким. Цзянь И долго стоял у входа в пещеру и, наконец, услышав изгнание Вэнь Сюаня, развернулся и ушел. Только когда фигура Цзянь И исчезла из виду, мышцы Вэнь Сюаня расслабились, и он распростерся по земле. Тем не менее, он горько не плакал. Ему практически хотелось громко смеяться. Смеяться над тем, как он докатился до этого. Смеяться над тем, как несправедлива была его судьба, и смеяться над тем, какой нелепой была эта жизнь. Прошли еще день и ночь. Вэнь Сюань задавался вопросом, вернется ли Цзянь И, но он не вернулся. Прошло три дня и три ночи. Вэнь Сюань то и дело ударялся головой о каменную стену, пытаясь сдержать инстинктивный порыв в своем теле. От ударов его голова кровоточила. Он был так голоден, что готов был бежать из леса. Он знал, что недалеко от леса есть маленький городок — Цзянь И рассказал ему об этом. Город был полон реальных людей, но он не должен потакать своим инстинктам. Прошло пять дней и пять ночей. Вэнь Сюань лежал в пещере почти изможденный. Стеной был отбит большой кусок скальпа, и вылилось много крови, но сейчас он почти зажил. В конце концов, он больше не хотел идти в маленький город снаружи. Он начал скучать по Цзянь И и задавался вопросом, не решил ли Цзянь И больше не возвращаться. Он знал, что Цзянь И не может не вернуться, но где сейчас был Цзянь И? Спустя восемь дней и восемь ночей Вэнь Сюань, наконец, не удержался и снова подошел к выходу из пещеры. Юноша так долго отсутствовал, что пусть он и не верит, что Цзянь И не вернется, но он начал беспокоиться о безопасности Цзянь И и желал выйти на улицу, чтобы найти его. Однако, как только передние лапы достигли массива, устроенного возле входа в пещеру, Вэнь Сюань вспомнил сто лет порабощения из иллюзии, а также бесчисленные увещевания Цзянь И. Точно так же, как когда он бесчисленное количество раз хотел выйти на улицу подышать воздухом. Эта иллюзия была его кошмаром, страхом въевшимся в его сердце. Этот страх и наставления Цзянь И соединились в тяжелые оковы. Когда он бодрствовал, они крепко сковывали его ноги, заточая его в темной пещере все это время. Вэнь Сюань убрал лапы, а затем снова вытянул их. Как только он стиснул зубы и уже собирался броситься прочь, снаружи появилась фигура. Это был Цзянь И. Цзянь И наконец вернулся. Он не видел его много дней, и теперь, когда Цзянь И опять появился, он уже был культиватором с золотым ядром. Сквозь барьер, созданный магическим массивом, энергия, принадлежащая мастеру Золотого Ядра, достигла чувств Вэнь Сюаня. Но прежде чем Вэнь Сюань обрадовался, он почувствовал, последовавший за ней, насыщенный кровавый запах. Цзянь И был ранен, и почти все его тело было покрыто кровью. Кто знает, с каким ожесточенным боем он снова столкнулся, что заставило его прорваться во время боя. И, вероятно, именно благодаря этому своевременному прорыву он смог вернуться живым. Не успев даже войти в пещеру, Цзянь И потерял сознание и больше не мог встать. Вэнь Сюань тут же забыл о своих терзаниях. Он выскочил, словно ветер, и быстро втащил Цзянь И в пещеру. После того, как он затащил Цзянь И в нору, страх нахлынул на него с опозданием, медленно, как прилив, заставив его покрыться бесчисленным холодным потом. Он отчаянно продолжал молиться, чтобы никто не увидел только что эту сцену. Однако, помимо страха, нынешнее состояние Цзянь И заставляло его волноваться еще больше. Сквозь разорванную одежду по всему телу юноши были видны раны, ужасающие одним своим видом. Вэнь Сюань опустил голову и, высунув кончик языка, осторожно промыл эти раны слюной. Это была непростая задача. Как только вкус крови прошел через кончик его языка, Вэнь Сюань нахмурился. Страшный импульс, вызванный его инстинктом, все еще оставался в его костях. Однако он сдерживался его усилиями уже много дней. Теперь, когда кровь юноши ощутилась кончиком его языка, это было как ведро масла, вылитое на огонь — невероятно смертельно. Но Вэнь Сюань только нахмурился. Теперь, когда у Цзянь И такой вид, он не может снова выгнать Цзянь И, но и не может отбросить Цзянь И в сторону. Он может только продолжать полагаться на себя в борьбе со своим инстинктом. Хорошо хоть это было не так сложно, как он себе представлял. Верно, человек, лежащий сейчас на земле — это его шиди Цзянь, которому он никогда не причинит вреда, чтобы не случилось. Так что какое бы пламя не зажёг этот ужасный порыв, как бы инстинкт не сжигал его кости, он должен уметь сдержать его. И Вэнь Сюань продолжил осторожно лизать каждую рану на теле Цзянь И кончиком языка. Даже демоническая энергия, которая изначально не могла полностью контролироваться, сегодня была полностью втянута им обратно в тело, и не причинила вреда беззащитному человеку на земле. Слюна Вэнь Сюаня обладала очень хорошим лечебным эффектом. К следующему дню большая часть ран на теле Цзянь И зажила, и юноша постепенно вышел из комы. — Шисюн… — Цзянь И ошеломленно уставился на него, произнося хриплым голосом. Вэнь Сюань слегка потерся о юношу и позволил ладони Цзянь И коснуться его тела. — Я боялся, что не смогу снова увидеть тебя, — сказал Цзянь И с неглубокой улыбкой. Вэнь Сюань хмыкнул, имея в виду, что и он тоже. Затем Вэнь Сюань издал клокочущий звук, намереваясь спросить его, что стало причиной такого его вида. Цзянь И улыбнулся и развязал свой мешок для хранения. Оттуда что-то выпало. Что-то покрытое кровью. Это оказался труп. Кровь была еще яркая, он явно не так давно умер. Вэнь Сюань сначала опешил, а затем посмотрел на тело и увидел, что он узнает этот труп. Это был лидер группы людей, атаковавших его в тот день на острове Гуйюэ, брат из пары брата и сестры, гроссмейстер Золотого Ядра! — Несколько дней назад я обнаружил, что они прибыли в Наньфэн, — глядя на труп, Цзянь И холодно усмехнулся, — Сначала я хотел позволить его сестре испытать вкус моего клинка, но он узнал меня, так что в конечном итоге я поймал его. Тогда не удивительно, почему Цзянь И был так сильно ранен. Как и не удивительно, что ему пришлось прорываться, чтобы в конце концов спасти свою жизнь. Убить этого человека при таких обстоятельствах... Вэнь Сюань мог только вздохнуть. Он и правда достоин быть его шиди Цзянем. Думая о том, что Цзянь И оказался в таком состоянии из-за того, что пытался отомстить за него, Вэнь Сюань почувствовал себя неловко и несколько раз рыкнул, говоря Цзянь И, чтобы тот больше так не поступал. Цзянь И коснулся меха Вэнь Сюаня и, улыбаясь, кивнул. Затем юноша вышел из пещеры, перед уходом произнеся фразу: — Такой человек заслуживает того, чтобы умереть, не оставив после себя тела. После чего окровавленный труп остался лежать в пещере, источая кроваво-мясной запах и постоянно воздействуя на инстинктивные импульсы в теле Вэнь Сюаня, которые так и не были окончательно подавлены. Вэнь Сюань склонил голову и некоторое время смотрел на труп, а затем горько улыбнулся. Только тогда он понял, что причина, по которой Цзянь И пошел на такой большой риск, чтобы принести этот труп, заключалась не только в том, чтобы отомстить за него, но и в том, чтобы найти еду для Вэнь Сюаня. Возможно, шиди Цзянь прав, и такому человеку правильно умереть, не оставив тела. Но как бы ни завывали его инстинкты, Вэнь Сюань не хотел настолько пачкать свой желудок. В конце концов Вэнь Сюань вырыл яму, закопал человека и съел часть скопанной им земли. После стольких дней принудительного сдерживания он смутно обнаружил, что инстинктивное желание человеческой плоти — это не настоящий голод, а просто зависимость. Сдерживание этой зависимости, хотя и болезненно, на самом деле не опасно для жизни. А чтобы утолить настоящий голод, достаточно забить его чем угодно. Через несколько дней Цзянь И затащил в пещеру еще один труп. Это был толстяк с большими ушами. Вэнь Сюань никогда его раньше не видел. Цзянь И рассказал ему, что этому человеку понравилось волшебное оружие, которым юноша пользовался в городе феи. Он следовал за ним всю дорогу и хотел убить его, чтобы захватить сокровище, но вместо этого Цзянь И сам убил его. Короче говоря, Цзянь И подчеркнул, что это тоже человек, который заслуживает смерти, и Вэнь Сюаню не нужно чувствовать какое-либо психологическое давление. Вэнь Сюань долго смотрел на Цзянь И, а потом серьезно написал: «Мне не нужны никакие трупы, так что впредь не делай подобных вещей». — Шисюн, все в порядке, — Цзянь И нежно погладил Вэнь Сюаня, — Что бы ты ни делал, ты — это ты, мой любимый шисюн Вэнь. Вэнь Сюань вздохнул. Спустя столько лет Цзянь И наконец признался, что он его «любимый». Атмосфера была настолько хорошей, что Вэнь Сюань не мог не опустить голову, чтобы Цзянь И мог коснуться его лица. Однако, не осмелившись сказать следующие слова: — Шиди Цзянь, я в твоем сердце, возможно, больше не я.