***
Чонгук тем временем заходит в туалет и останавливается около зеркала, принимаясь приводить себя в порядок. Халат надеть он надел, а вот поправить воротник и пуговки на рукавах застегнуть забыл, поэтому упорно стоит и разглаживает даже едва заметные складки на белой одежде, после укладывая пальцами взлохмаченные волосы. В отражении зеркала он представляет неприметный облик Тэхёна с потемневшими зрачками и дышащего в губы. Чонгуку кажется, что он был бы спокоен даже если бы ощутил вкус чужих губ пару минут назад, но он слишком зациклен на себе, поэтому о том, что сбежал, не жалеет. Однако, мысли, которые кружат в голове, покоя не дают. Ему действительно бы хотелось, чтобы этот волейболист поцеловал его во второй раз. Кого мы обманываем, и не только поцеловал. Какой кошмар. — Эй, Чонгук, ты идеально выглядишь, пошли уже, а. Я заебался тебя искать по всему универу. Ворвавшийся штормом в тихое личное пространство Чонгука Чимин заставляет младшего вздрогнуть от неожиданности, но, быстро успокоившись, продолжить наводить порядок во внешнем виде. — Господи, чудик, пара скоро начнётся, идём, — и парень без дальнейших вопросов хватает друга за рукав, буквально вытягивая из туалета. — Чего такой озадаченный? Что-то случилось? — Вовсе нет. — Тэхён? Чонгук лишь вздыхает тяжело, одним своим видом дает Чимину ответ на поставленный ребром вопрос. — Ох, милый мой, да когда же ты уже перестанешь мучить вас обоих? — Я не мучаю. — Ах, это так теперь называется, а что же ты делаешь? Тэхён бедный весь, измучился, а ты ведь и сам хочешь, балда. — Я не могу взять и так просто вручить себя в чужие руки. — Да по нему невооружённым взглядом видно, что он с ума по тебе сходит, а ты палками бросаешься. — Он снова почти поцеловал меня, — признаётся на выдохе. — Лысый хрен, почему почти?! — Чимин излишне злится, готовится отвешать тумаков, понимая, что это Чон романтический момент упустил, но звенит звонок, оповещающий о начале пары по основам безопасной медицины, и преподаватель появляется в аудитории как обычно секунда в секунду. Чимину остаётся лишь злобно сверкнуть глазами на друга, чтобы тот буквально прочёл в них: «балбес, я скоро сам заставлю вас поцеловаться». Чонгук тем же взглядом и выразительно открыв рот отвечает: «да я просто боюсь показаться слишком неопытным!»***
— Итак, группа, сегодня наша с вами тема «Профилактика ВИЧ-инфекций медперсонала», открываем тетради и записываем в ускоренном темпе. Тема довольно объёмная, а по программе нам отведено на неё всего лишь одно занятие, поэтому, извините и меня, но всё это придётся пройти галопом по Европам. Желаю всем удачи. Что же, — женщина в возрасте заканчивает своё спешное вступление, включает интерактивную доску, следом открывая презентацию на двадцать шесть слайдов, и пара начинается с записанного определения ВИЧ-инфекции. На удивление преподавателя в аудитории стояла такая тишина, что иногда приходилось останавливаться на материале и оглядывать студентов, проверяя не уснул ли кто. Но нет. Никто не спал, даже больше — с интересом слушали даже двоечники. И то верно, тема довольно интересная, а что самое главное — одна из самых важных для медика и людей в целом. В полнейшей тишине проходит около половины лекции, которую Чонгук слушал прищурившись и слишком внимательно. Особенно, когда дело плавно подошло к главному — про свойства и методы передачи. — Инкубационный период развития данной инфекции составляет до трёх месяцев. То есть, вы можете даже не догадываться о том, что подхватили инфекцию, хотя в организме вирус будет потихоньку ломать вашу иммунную систему. Уже после того, как поступил на медицинский факультет, Чонгук стал очень трепетно относиться к своему здоровью, часто проходя обследования у некоторых врачей. Парень особо никогда ничем связанным с медициной не увлекался, так как поступать сюда он даже не думал. По классике, это была идея его родителей, которые в одном из немногих случаев направили своего ребёнка на верный путь. Это всё — именно то, чего Чонгук хотел. За первый курс с общеобразовательными предметами и некоторыми профессиональными дисциплинами он понял, что медицина — это его. Да, учится он, конечно, на среднем уровне, да и как любой другой человек в его возрасте, любит свободное время, поэтому дальше той информации, которая была дана в учебниках никуда не лазил, предпочитая этому прогулки и игры. И именно сейчас он понял, что данный предмет будет для него, скорее всего, в приоритете. Первое занятие было на довольно нейтральную тему, а это уже гораздо интереснее. Тем более, такая важная вещь как иммунитет, поэтому парень слушал даже глазами, записывая всё себе не только в тетрадь, но и под мозги. Чимин поражённо косился на него, но благоразумно молчал, читая научные статьи на телефоне. — Данный вирус довольно устойчив к низким температурам, он будет сохранять свои свойства и в грудном молоке кормящей матери, и в спекшейся крови в течение нескольких суток, а также в замороженной донорской крови и сперме до нескольких лет. Поясняю, — женщина переключает слайд: — если вы, к примеру… На этом моменте женщина останавливается вовсе ненадолго, быстро озвучивая нужную информацию кратко и снова переходит к следующей подтеме. — А теперь о самом главном: вы, как будущие медики, должны соблюдать уйму правил поведения, чтобы избежать инфицирования данным вирусом. Чаще всего в причины заражения выделяют контакты с кровью инфицированного, а также спермой или вагинальными выделениями. В большинстве своём последний вариант распространён при незащищённом половом акте… Чонгук, который до этого спокойно всё записывал, резко замирает. Первая мысль, которая проносится в его голове смерчем «А вдруг Тэхён». Дальше догадается даже не знающий ситуации потому, что совсем не сложно понять то, о чём Чонгук сейчас подумал. И он вскидывает раскрытую ладонь вверх, привлекая к себе внимание преподавателя, а как только тот разрешает ему спросить, то нахмурено озвучивает вопрос: — Может ли данная инфекция передаться через слюну? При поцелуе. — Через слюну, к счастью или сожалению, ВИЧ не передаётся от партнёра, как, например, Гепатит В. Его концентрация в слюне, конечно, довольно мала, но исключение из правил тоже может быть. Стоит проявлять осторожность при выборе партнёра. Чонгук потеряно откладывает ручку на парту, хлопает глазами, а Чимин рядом едва ли не врезает сам себе по лицу. Его задница буквально почувствовала какую-то подлянку.***
— Чонгук, ты слишком громко думаешь. Чимин, который уже пятнадцать минут по дороге к выходу на центральную площадку, где собираются обычно студенты на большую перемену, идёт рядом с молчаливым Чонгуком и не выдерживает в конце концов. Он пихает друга локтем в бок, обращая внимание того на себя, и вопросительно склоняет голову к плечу, а младший поджимает губы, перехватывая лямку рюкзака. Он сначала опускается с подносом еды за стол, следом уже удобнее усаживается сам и, спрятав глаза, произносит: — А вдруг Тэхён с этим ВИЧем, а? Чимин, да ты у нас в гадалки записался. Парень так и знал, что получит вопрос подобного содержания от своего друга-параноика! На небе звёзды не сошлись, не иначе! — Чувак, ты уже конкретно перегибаешь, ей-богу, — дайте веревку и мыло, он пойдёт вешаться. — Это называется забота о своём здоровье. — Это называется больная паранойя. Ты уже не туда лезешь, Чонгук. — Я не хочу разрушить свой иммунитет! Если он действительно… — Чон Чонгук, — Чимин сплевывает через плечо и отшвыривает палочки обратно в тарелку. — Прошу тебя заметить, что Тэхён ни разу не похож на того, кто будет спать со всеми подряд, ища себе заразу! Черт возьми, да он умный парень, ты как вообще можешь допускать мысли о таком? — О чём спорите так эмоционально? — Тэхён вырастает рядом с Чимином как гриб с неизменной улыбкой на своих губах и засовывает руки в карманы темных джинс. — Что такое, Гук? — старший неловко улыбается, заметив, как Чонгук бросил на него взгляд и принялся пилить глазами, словно видит впервые. — У тебя есть ВИЧ? — спрашивает в лоб, заставляя опешить. Тэхён действительно, мягко говоря, охренел, замерев в одном положении и непонятно скорчив лицо. Чимин с разочарованным стоном уткнулся лбом в сложенные ладони, испытав стыд не только за себя, но ещё и за Чонгука, потому что щёки начинают нещадно гореть. — Прости…? — непонимающе тянет Ким, продолжая всё так же неловко улыбаться, и резко перестает понимать куда попал. — У тебя есть ВИЧ? Ну, ты инфицирован? Носитель? — Я… — неловко прокашливается, быстро промаргивается, в непонятках бросив взгляд на скорчившегося Пака, — сомневаюсь в этом… — да, Тэхён, ты никогда в жизни не сможешь почувствовать себя ещё более неловко, чем сейчас. — Не слушай его, у него проблемы с головой! — Чимин подскакивает в один момент со своего места, перевешивается через весь стол, ловко запихивая Чонгуку в рот маленький помидор, чтобы заткнулся, хватает Тэхёна за шиворот и в спешке уводит отсюда.***
Чонгук даже дома ужинает в полнейшей тишине и, как правильно выразился Чимин, слишком громко думает. У него снова в голове чёрт пойми что, а всё благодаря злоебучей лекции. Парень и рад бы выбросить всё из головы, но что-то информация как-то глубоко въелась. Да и кажется к тому же правильной. Разве его вина, что ему болеть таким не хочется? Нет, здесь его вины нет, но, возможно, он виноват в том, что накручивает себя слишком сильно. Однако, как говорится, против природы не попрёшь. И желаний тоже. Парень тихо хмыкнул, пропустив последнюю мысль через себя, и уткнулся в тарелку, расковыривая аккуратно уложенные до этого овощи. — Эй, Чонгук, чего сопли сушим? Младший вскидывает голову наверх, замечая подошедшего Хосока, и тяжко вздыхает: — Привет, Хо. Ты сегодня улетел из дома, я даже «доброе утро» сказать не успел. Обидно. — Прости, мелкий, так получилось. Кстати, мое заявление наконец рассмотрели и остались довольны, поэтому, скоро я буду преподавать у вас английский. Я вот рад, а ты грустишь, в чём причина? — Вполне естественно, что тебе дали работу. Ты в штатах учился. — Не начинай. Я тебе вопрос задал, — брат приподнимает непонятливо одну бровь, — ты его нарочно игнорируешь или за то время, пока мы не виделись, частично оглох? — Не оглох. Просто… — пережёвывает кусок котлеты, запивает водой и направляет внимательный взгляд на Хосока. — У тебя ведь нет ВИЧ? — К чему вопрос? — Я просто спрашиваю. — Просто даже кошки не ебутся, Гука. Что у тебя в голове? — Да я правда просто интересуюсь… Мы тему эту сегодня проходили. — А… — Чонгук заметил, что Хосок испытал секундную неловкость, — в таком случае я не думаю. Я ведь не веду аморальный образ жизни, да и с больными не вожусь, откуда ему взяться? — Всегда есть откуда, так у тебя его нет? — Конечно, нет. Да и к тому же я, когда проходил медосмотр для устройства на работу, то сдавал анализы, — отвечает брат на пытливый взгляд напротив, закатив предварительно глаза. — Он отрицательный, Гуки. Что с тобой? Чонгук сидит, наверное, минуты три в полном молчании, но в конце концов признаётся. — Есть один парень, — на хосоково «о, интересненько» внимания не обращает, — и он мне… импонирует. Очень сильно. Я ему нравлюсь тоже, мы целовались один раз, а сегодня я был готов сделать это сам. Ну, то есть, первый шаг, но сбежал. Ладно, дело не в этом, мне просто не хочется показаться перед ним неловким, поэтому пока не научусь нормально целоваться — не буду. — Это нормально, — перебивает брата Хосок, — он всё-таки первый человек, который настолько близко к тебе подобрался. А в чём проблема? Он торопится? — Нет. Он как раз очень терпелив, но сегодня мы слушали про этот ВИЧ лекцию, и я… Блять, ну я физически не могу теперь воспринимать это нормально. Меньше нравиться он мне не стал и хотеть я его меньше не начал, но из-за новой информации я не могу нормально реагировать на его близость. Да, я идиот, но что мне сделать? — фу, Чонгук, не хнычь. Хосок поначалу слушает молча, а под конец всё же начинает хихикать. Нет, он не хихикает, он ржёт. Откровенно ржёт! — Ну, хё-ён… — старший брат ничего не отвечает, прикрывая ладонью рот. — Перестань! — Боже, солнце моё, — кряхтит только спустя несколько минут, — и ты из-за этого выглядишь так, словно у тебя кто-то умер? — Я… не знаю я! Да и сам понимаю, что чушь всё это, но… — Ты ведь не спрашивал у того парня в лоб то, что спросил у меня? — Спрашивал, а сейчас мне неловко из-за этого. — Какой ужас, — вздыхает Хосок, уже чуть успокоившись и почти приняв серьёзный вид. — Кошмар какой-то, Чонгук. Вот и зачем тебе такие сложности, я не понимаю, если честно. — А вдруг у него всё же есть ВИЧ? И Тэхён просто об этом не знает? А потом возьмёт и заразит меня? — Тогда скажи ему, чтобы принёс тебе справку, — заметив изменившееся лицо младшего брата, поспешно добавляет: — Я пошутил. Слово не воробей, и Чонгук на самом деле сейчас притих, задумавшись. Хосоку лишь осталось обречённо вздохнуть, пропыхтев: «тоже мне медик… почему так сложно?»***
На следующий день в университете Чонгук сразу увидел около входа Чимина и Юнги. Он замедлил шаг, почувствовав себя неудобно из-за того, что ушел вчера так и не дождавшись ни Тэхена, ни друга. Тот, кстати, сразу замечает его, прощается быстро с Юнги и подходит к однокурснику с хмурым выражением лица. — Ты вчера ушел. Чонгук без слов смотрит на него, глазами извиняясь, а потом ещё и добавляет вслух: — Прости. — Я расстроился, но, — мягко улыбается, — не в обиде. Почувствовал себя неловко? — Совсем немного… — замолкает и спрашивает то, что мучает со вчерашнего вечера: — Тэхен сказал что-то? Чимин не отвечает на это сразу же, он останавливает на Чонгуке внимательный взгляд, а потом вздыхает глубоко, словно силы набираясь, чтобы наконец сказать: — Он был, мягко говоря, ошарашен твоим резким вопросом, но совсем не удивлён. Он сказал, что ожидал чего-то подобного от тебя, но был, образно выражаясь, настроен на лучшее. — Он разочарован? — Нет, он посмеялся вчера, сказал, что найдёт тебя сегодня, жди, герой-любовник. Чонгук мгновенно ощутил, как напрягся. До мозга костей напрягся, только потом заметив, что Чимин всё это время смотрел за его спину, почти не отводя взгляда. — Украду это чудо себе, Чимин, не против? — тэхёнов голос звучит буквально над ухом. — Нет, — пятится Чимин, вскоре разворачиваясь и улетая скорее всего за утопавшим куда-то Юнги, а Чонгук даже, кажется, белеет, когда старший обращается явно к нему: — Отойдём? И младшекурсник просто кивает, молча следуя и считая собственные шаги. Уходят они не на какую-то крышу или за двор, а всего лишь в столовую: ту, которая находится в здании. Тэхён покупает два подноса лёгкой еды на завтрак, угадывая каким-то образом, что Чонгук покушать не успел. Оплачивает сам, вручает порцию младшему и шагает к свободному столу у широкого окна. Чон же, ощущая себя собачкой, идёт следом, а слышать голос чужой начинает только тогда, когда усаживается за стол. — Знаешь, Гуки, я всегда знал, что мне будет нелегко, но не думал, что настолько, — Ким говорит-то по-доброму, без злости. — Я думал, что по мне было заметно, — аккуратно вставляет своё слово, заставляя Тэхёна усмехнуться. — Да, я заметил, но ты такой… забавный. Мне даже стало интересно, что ты выкинешь дальше, интересный малыш. Чонгуку резко поплохело на этом моменте, а вермишелина поползла явно не в пищевод, а в трахею, потому что парень закашлялся. — И всё такой же смущённый. Знаешь, — задумчиво пережёвывает во рту первую ложку риса, — в моей жизни таких людей ещё не было. Я поражаюсь тебе местами, но это работает в ту сторону, что ты начинаешь нравиться мне только больше. И я понял, что готов пойти и сдать этот чертов тест, чтобы успокоить тебя окончательно. — Так сдай. Тэхён даже замер, прекратив жевать, а потом рассмеялся. — Романтик из тебя такой хреновый, Гуки. Я тебе в любви признаюсь, а ты… — А по мне всё видно. — Конечно, — откладывает приборы в сторону, складывая руки под подбородком. — Я ведь сдам. — Сдавай. — Сдам. — Сдавай, — вся неловкость и напряжённость, что были минутами ранее, испарились бесследно. — А вот и сдам. — А вот и сдавай! И что вы думаете? Тэхён на самом деле пошёл и сдал этот тест. А через полторы недели нашел Чонгука за тем же самым обеденным столом, но уже сидящего с Чимином. Парень подходит к друзьям и опускает листок на стол перед Чонгуком. Чон сначала замирает на месте, в непонятках подняв голову на старшего, и только потом опустил взгляд на столешницу. — Видишь? Он отрицательный. И Тэхён даже не даёт никому опомниться и вставить хоть слово — он просто бесстыдно отодвигает Чонгука на стуле дальше от стола и наклоняется вперёд, целуя. Чувственно прижимается к губам напротив, не переходя грань приличия и наслаждаясь запахом Чонгука. А младший, естественно, охреневает от происходящего, замирает с палочками в руках, и приходит в себя только тогда, когда старший в губы улыбается. — Милый зайчонок, теперь никаких побегушек от меня, — шепчет, отстранившись так же быстро, как прижался. Напоследок осторожно целует в кончик носа и быстро смывается со столовой. — Тэхён! — раскрасневшийся будущий медик орёт, не стесняясь, на всю столовую, сгорая от смущения, а Чимин рядом прячется от смеха под стол.***
— Чёрт возьми, ты чего устроил там?! — Чонгук кричит не менее тихо, чем пару часов назад, но только уже на улице, подлетая к Тэхёну, который стоит у своей машины, облокотившись о неё спиной. — Да ты… да, Тэхён! — Милый, — а Тэхён что, ему до балды: он обхватывает младшего за плечи, меняя их местами, и прижимает к машине своим телом. — Какой же ты милый, малыш, — тянет последнее слово, нарочно проезжаясь нежным тоном по мозгам чужим и плавя их окончательно. — Ещё какие-то вопросы ко мне есть? Может быть, мне ещё какие-нибудь анализы сходить сдать? На глистов? На какую-нибудь простуду? — Ты придурок… — на выдохе шепчет Чон в чужие губы, но не целует. — Который без ума от тебя, — ладонями крепко держит за щёки младшего, лбом прижимается к его виску, обжигая дыханием ухо. — Где мой результат анализа, кстати? Вдруг ещё где-нибудь потребуется. Чонгук именно в этот момент, смотря на небо, понимает, что плевать он хотел на этот анализ в целом. Он поворачивает голову, сразу же удачливо встречаясь с чужими губами. Тэхён улыбается в поцелуй — он предугадывал этот момент ещё когда к нему только подлетел злой младший. В какой момент Чонгук находит себя стоящим в одном халате напротив зеркала ванной комнаты в квартире Тэхёна — не ясно. Но понимает он это медленнее, чем ожидал от себя, насильно вдыхает внезапно потяжелевший воздух и опускает глаза на раковину, поблёскивающую каплями воды. Смотрит на свои пальцы, что сжимают длинные рукава халата, прикрывает веки, видя под ними того, кто ждёт снаружи и в ушах голос его слыша. Как же всё это, конечно, необычно. Чонгук уверен, что никогда бы не докатился до такого, не запусти ему тогда в лицо Тэхён мяч. Да медик бы в принципе ни с кем бы не познакомился, не будь Ким настолько упёртым. И что сейчас? Чонгук сам пришёл сюда. Своими ногами пришлёпал, своим языком сказал с порога, что до зуда хочет, своими руками положил чужой результат анализа на стол в прихожей, и своими губами он поцеловал первый. Взъерошив волосы, парень на своих двух покидает ванную, проходя в комнату, которая встречает полумраком и сидящим на кровати Тэхёном. Тот полностью обнажён и его несильно выделяющиеся, но тем не менее рельефные мышцы красиво смотрятся в тенях от лампы и ещё более красиво перекатываются, когда их обладатель с постели поднимается. — Закутался так, словно на улицу собрался, — тихо проговаривает Ким со смешком, подходя ближе. — Расслабь его, солнце, — и глазами на пояс указывает. Чонгук слушается почти сразу, похолодевшими пальцами распутывая узел и оставляя болтаться махровые полосы пояса вдоль тела. Открытая кожа, которая появляется между раскрывшимися подолами халата, мгновенно привлекает внимание Тэхёна. — Ты не напряжён, — подмечает для себя, останавливаясь от Чона на расстоянии сложенных двух пальцев. — Это радует. — Я почему-то спокоен. — Оставь себе мой результат анализа как трофей, пускай радует и успокаивает в сложные моменты, — Тэхён не был бы Тэхёном, если херни не сморозил как обычно в такой важный момент, а потом на начинающихся возмущениях со стороны просто возьмёт и заткнёт, налетев с поцелуем и стукнувшись неудачно носом поначалу. Чонгук засопел сразу, желая высказаться. За этот сданный анализ он себя точно когда-нибудь прибьет. — Знаешь, как называется то, что ты делал последние две недели? Ты просто взял и придумал проблему, а потом сам же её и решил. Смешно, — Чонгук всё же стукает старшего в плечо, надув губы в протесте, но тут же округлив их удивлённо, оказавшись спиной на расстеленной кровати. — Постельный комплект я поменял, презерватив и смазка рядом с правой подушкой, если хочешь, то сперму свою могу собрать потом в баночку, чтобы на тебе ничего не осталось. Душ я принял перед твоим приходом дважды, — задумывается Тэхен, — что там ещё нужно? — Ты… — у Чонгука пятна смущения на шее вспыхивают. — Да прекрати ты уже! — Нет, я на всю жизнь запомню то, как добивался тебя и нашего первого раза, — беспечно смеётся Ким, прекращая церемониться, губами припадая к ключицам, ощущая, как тело под ним замирает. Чонгук ошалело смотрит в потолок, спокойно позволяя удерживать его за волосы на затылке, губы смыкает плотно, пока Тэхён набирается смелости и начинает более свободно перемещаться влажными губами по вспотевшему горлу, прикусывая дергающийся кадык. Опускается к острым ключицам и, когда спускает халат ниже, по плечу, его Чонгук с ума сводит. — Слюной точно не передаётся? — возмутиться не успевает: Тэхен свободно поднимается на локте, подтягиваясь выше и кусает его нижнюю губу. В этот раз целует уже более настойчиво, устав тянуть кота за интимные места, а младший отрывисто зарывается пальцами в волосы на затылке. — Милашка. Чонгук тянет губы в полуулыбку, несильно мотает головой, чтобы его волосы отпустили, и чуть-чуть склоняется ниже. Тэхён освободившейся рукой чужую из волос своих выпутывает, чтобы второй рукав халата спустить полностью. Никто ничего против не возражает, если только Чонгук тушуется едва заметно от того, что постепенно оголяется. На нём сейчас только этот никчёмный халат, который пока ещё прикрывает тело внизу живота, где-то до середины бёдер. — От тебя приятно пахнет моим гелем, — Тэхён без стеснения носом водит по открытому верху младшего, пальцами оглаживая чоновы мягкие бока и совсем небольшой животик. — Позволишь? — поднимает глаза, смотря снизу, и, спустив одну ладонь к белой ткани, неприметно оттягивает её вниз. Чонгук молча кивает, с удовольствием переминает между пальцами мягкие волосы на чужой голове и сжимает их у корней, почти одновременно разводя колени, когда мягкая ткань спадает с его тела, полностью обнажая. Тэхёна за нежность хочется убить, а вот за смазанный член и ладонь на нём можно и похвалить. Старшекурсник на то, чтобы прикоснуться к поднявшемуся члену разрешения не спрашивает и, затаив дыхание обхватывает его одной ладонью, смыкая пальцы в кольцо и без препятствий и сложностей доводит им до основания. Чонгук живот поджимает, ладонями простынь рядом собирает и первый хнык в пустоту комнаты роняет. Тэхён одобрительно по бедру похлопывает и снова проскальзывает к головке, чтобы пальцем большим провести по кончику и собрать маленькую капельку выступившего предэякулята. Чонгук дрожит легко от этого, в мыслях путается и куда деться не знает. Его никто никогда не ласкал, никто никогда не трогал так, а Тэхён всё делает так осторожно и точно, что мурашки по телу устраивают забег. — Кончишь от моей руки? — спрашивает Тэхен, но только тогда, когда снова оказывается рядом с лицом младшего, чтобы в глаза посмотреть. — Хочу, чтобы ты кончил. Чонгук не особо разговорчив сейчас, но Тэхён видит, что тому слова нужны, поэтому спрашивает даже о мелочах и, дождавшись положительного кивка и звука того, что по простыни проехалась голая пяточка, пока младший вторую ногу в колене согнул, сжимает свою руку чуть крепче, чем была до этого, и снова ведёт ею вниз, спускаясь на аккуратные яички. Чонгук весь такой аккуратный и маленький, что спокойно в ладошке помещается, а Тэхёну с этого скулить и делать все движения свои ещё более нежными и заботливыми хочется. И, кстати, как он и предполагал, бёдра чужие задрожали совсем скоро, а младший в руку его вцепился своими пальцами похолодевшими, пытаясь оттянуть. — Т-тэ… — Маленький, ты такой милый сейчас, весь розовенький, взлохмаченный с таким помутневшим взглядом, вспотевший и весь мой. Хочу, чтобы ты стал таким не только от моей руки, — он пальцами с головкой настырно играется. — Как думаешь, мой член хорошо будет ощущаться в тебе? Правильно? Ещё я уверен, что он не один раз проедется по твоей простате там, внутри, а ты словишь потрясающий эффект, — его речь иногда сбивается на рваные вдохи, но сейчас она заканчивается, потому что Тэхён замечает, как Чонгук выгибается в пояснице и как он жмурится, руками сжимая его предплечье, задрожав уже всем телом и заёрзав. И совсем скоро в обхватившую плоть ладонь выплёскивается первая струйка спермы. Чонгук стонет глухо, сначала всхлипнув от яркости ощущений. — Хороший. Хороший мальчик, умничка, — Тэхён в хаотичном порядке целует лицо чоново и шею, пока тот в себя приходит и дыхание выравнивает. — Тш-тш, — убаюкивает разнервничавшегося младшего. — Я растянут… — это всё, что Чонгук говорит спустя пару минут своих бешеных гонок с дыханием. — Ты даже подготовился, — мурчит над ухом Тэхён, перебираясь рукой уже к ягодицам и одну из них пальцами сжимая не сильно. — Похвально. Может, встанешь в коленно-локтевую позу тогда? — и отодвигается в сторону. Чонгук ресницами взмокшими хлопает, ногу одну вытягивает и носом шмыгает, прежде чем перекатиться на живот. Старший тут же глаза свои на открывшееся ягодицы округлые переводит и не сдерживается, когда рукой дотрагивается до подкачанной половинки. Кожа мягкая и нежная, а Тэхён слишком падок на такое, поэтому ловко перебирается на колени позади парня, чтобы за бёдра его ухватиться и самому поднять на четвереньки. Чонгук, конечно, не сразу соображает, что нужно подтянуться на руки, а Тэхён наслаждается этим чудесным видом прогиба. — На локти обопрись, — давит рукой на лопатки, заставляя опуститься вновь грудью на постель и прогнуться, выставив в красе полной своё тело. — Умница, — гладит руками боковые стороны бедер, бока и только потом к сладенькому добирается, раскрывая половинки в стороны: колечко мышц тут же приветливо сжимается вокруг пустоты. Такое гладенькое, розовенькое, никем не тронутое, что у Тэхёна в горле ком образуется. — Я хочу тебя вылизать, но ещё больше я хочу войти, — пальцем указательным проводит по расселине, а, дойдя до колечка, нажимает легко, замечая, как притихший Чонгук дёргается. И вправду палец входит довольно легко, поэтому особо на растяжку можно, скорее всего, не расщедриваться, но Тэхён для собственного успокоения всё равно дотягивается рукой до бутылочки со смазкой, выдавливает прозрачную субстанцию на пальцы себе, грея нежно, только после этого смазывая круговыми движениями манящий вход. Чонгук всё равно вздрагивает от холода, но лишь призывно колени шире раздвигает и в пояснице прогибается. Он лицом в ладони сцепленные свои утыкается, а стоны прячет за закусанным большим пальцем, на котором уже даже следы остаются. Но он не успевает его снова укусить, когда надрывный стон срывается с губ, стоило Тэхёну два пальца внутрь ввести. — Прекрасный звук, — по спине, что ходит вверх-вниз от частого дыхания, гладит, — прекрасная задница, так и хочет в себя член, верно? У Чонгука заново член поднимается и твердеет, поэтому он лишь согласно угукает, покраснев щеками. — В самом деле растянут, какой ты у нас сегодня привлекательный и непредсказуемый. — Войди. — Что? — Войди в меня уже наконец и помолчи. — Ух, — Тэхён усмехается, подтягивая младшего за бёдра ближе к себе и удобно расставляет колени. — Презерватив сам могу надеть, или ты проверишь? — Я тебе сейчас сам вставлю, — сорвано язвит Чонгук в ответ, поворачивая голову в сторону и ища глазами квадратный пакетик, что всё время рядом был. — Какой злой, — подаётся вперёд, на пробу толкаясь лишь головкой, — не волнуйся, я надел. — Заткнись, — Чонгук моментально подскакивает на одном локте вверх, когда в него проникают по ощущениям до середины. Тэхён хрипло выдыхает, падает грудью на чужую спину, а руки по бокам от тела под собой расставляет. Чонгук охает, ощутив, что старший выходит из него ненадолго, а после снова толкается, но уже глубже. Чувство заполненности членом не похоже на то, что от пальцев, однако, пальцы в какой-то момент даже удовольствие приносить начали, а Тэхён, наконец замолчавший, уже не первый раз размеренно толкается. Только младший рот раскрывает, чтобы пробормотать о том, что ему не нравится это неприятное чувство трения, как сквозь открытые губы вылетает откровенный стон, а глаза поражённо распахиваются. Старший его за волосы назад тянет, и жарко шепчет: — Оно ведь, да? Чонгук и рад бы ответить, но его хватает лишь на то, чтобы жалко всхлипнуть и бёдрами назад неосознанно податься, когда Тэхён, приноровившись, вновь толкается в том же углу, проезжаясь вскользь головкой по чувствительным нервам. — Мой мальчик.***
Разморённый и обнажённый Чонгук лежит без желания наблюдать за наводящим в комнате порядок Тэхёном уже минут десять. — Я знаю, что ты не спишь, солнце. Доброе утро. Чонгук сонно мычит, переворачиваясь на бок в ту сторону, где по его ощущениям говорил старший. — Доброе. — Я с другой стороны, — смеётся. — Хоть за дверью, — ищет рукой одеяло, чтобы заново укутаться и уснуть. Он с утра не в настроении. — Бука-Гуки, знаешь, я ведь даже не волнуюсь, что тебя уведут от меня. — То есть? — Я спокоен. — Почему? — Потому что я уверен, что мало кто пойдёт сдавать тест на ВИЧ-инфекцию, чтобы дотронуться до твоего тела. Чонгук всё-таки не выдержал и выбросил в Тэхёна подушку из-под своего уха.