that that I like that

Чонгук нервно теребит серёжку в губе и довольно улыбаясь, смотрит на экран, прикрепленный к штативу, читая комментарии. «ЮнгимерримиЮнгимерримиЮнгимеррими» Чон тяжело выдыхает и мысленно закатывает глаза. Сколько раз им взглядом намекал, что Юнги его и только. Кольца их лежат в сейфе в их совместной квартире в Сеуле, в которой, к сожалению, они бывают лишь раз в месяц, не больше. Плотный график даёт о себе знать. В последний раз они были там перед отлётом в Америку, а следующий будет не скоро. От этой мысли Чонгук тяжело выдыхает и почесывает бровь, где остались шрамики от прокола. Он конечно рад бы после пары бокалов пива рвануть и трахнуть супруга, но это единственная возможность без перебоя поговорить со своими любимыми фанатами, чья любовь даёт силы всей группе двигаться дальше. На каждое люблю, Чон мысленно отвечает, что любит в сотни раз больше и глупо улыбается своей детской улыбкой. Снова вопрос про Юнги. Чонгук заинтересованно фокусирует зрение и читает «Юнги Хён такой красивый в that that, кеке. Его танец завораживает, он стал бы лучшим танцором в группе. Фиолетовлю тебя, Чон Чонгук.» — Движения Юнги бедрами в That That, это просто… Чонгук ухмыляется и кажется краснеет всем телом, ловя дикие флешбеки, когда начинает повторять движения танца и подпевать строчки партии Юнги. *********** Чон идёт на место съёмок, минует деревянный домик, в котором расположен бар и выходит на съёмочную площадку. В руке он держит бумажный пакет, в котором любимые мандариновые пирожные Мина, горячие блюда из его любимого ресторана в контейнерах, термос с горячим чаем и бутылочки кофе с логотипом их группы и лицом Чонгука. Пусть знают, чей он. Он видит стул, на спинке которого указано «Suga» и поправив теплый пуховик, кланяется продюссеру и режиссеру, садясь на него. Широкая улыбка озаряет его лицо, когда видит супруга, неуклюже взбирающегося на капот машины. « — Давай, котёнок, вы всегда приземляетесь на лапки» — шепчет про себя Чонгук как мантру. Музыка затихает и Юнги спрыгивает с капота машины, приземляется на ноги. Открывает вид на свои идеально помещающиеся в ладони Чонгука ягодицы и бедра, мышцы на которых стали более выраженными после занятия спортом на пару с супругом. Он начинает свою партию и выглядит умопомрачительно в этой шляпке с пером и белом костюме. Чонгук решает ему тоже заказать несколько шляп от известных дизайнеров по прибытию домой. Эй, ты забыл, что я делаю, чтобы жить? Что мне это нравится (вот так) Все еще здесь, выдерживая испытание временем Вот так вот (вот так) Мне плевать, плевать, что мне это нравится Люди, которых я искал, и на которых надеялся Все, на старт, внимание, марш! То, что не убивает тебя, делает сильнее Хейтеры будут ненавидеть Игроки будут играть Достаточно, оу, оу, оу Давай просто заткнемся и поиграем вместе Мин Юнги и Пак Джэ Сан. Юнги не выдерживает и заливается смехом на последних словах. Следом за ним смеётся вся съёмочная группа. Когда Чонгук слышит смех остальных, то хмурится и поднимается с места, приближается к супругу. Юнги успокаивается и с улыбкой смотрит на гостя, мысли о котором не выходят из головы двадцать четыре часа в сутки. Мин не сдерживается, на порывах эмоций обнимает за шею Чона и виснет на нём, зацеловывая любимый шрамик на скуле мужа. — Я так скучал, так скучал, Чонгук~и. Мы ведь созванивались несколько часов назад, ты и словом не обмолвился, что приедешь. — душит в объятиях Мин, покрываясь мурашками и чувствует тепло разливающееся внутри от руки, крепко обнимаюших талию. — Как бы я без тебя был, Кроха? я ехал в ресторан заказать покушать, налил цитрусовый чай, ты здесь замёрз наверное. — Чон берет ручки своего мужа в руки и греет дыханием, после чего стягивает с себя пуховик, укутывая его и усаживает на его законное кресло и достает согревающие мешочки из кармана черных джинс, сам же остаётся в футболке и черном худи. Мин сидит в кресле и улыбается, болтая ногами, попивая из любимой кружки горячий чай. Пак Джесан выходит из пристройки и закончив звонок, тепло улыбается, идя в сторону супругов, после чего протягивает руку Чонгуку в знак приветствия. — Пак Джесан, приветствую вас. — Здравствуйте, Чон Чонгук. Из самой династии Чон, значит? — он смеётся и переводит взгляд на влюбленно смотрящего Юнги. — Пак вызывает Шугу. — смеётся Джэсан и машет рукой перед носом Юнги. — Мне нужно отъехать, моя дочь попала в больницу, нужно разузнать, что случилось. Думаю, на сегодня вы свободны. Вечером я скину вам дополнительно расписание о завтрашнем дне. Возможно будет фотосессия, а съёмки немного перенесём. Все зависит от тяжести состояния здоровья дочери. Чонгук и Мин кивают, поочередно пожимают руки, прощаясь с Паком. — Что то ты совсем замёрз, идём внутрь. — Чон с лёгкостью поднимает на руки супруга и идёт к домику, что служит одним из реквизитов для съёмок. Внутри оказывается всего одна комната и примыкающая к ней кухня со столовой. Внутри достаточно тепло и уютно, видно это домик одного из режиссеров, которые предпочитают не опаздывать. Чонгук усаживает на диван своего кроху и идёт на улицу, где оставил пакет с едой и встретив одного из продюссеров, договаривается об аренде домика на ночь. Благо хозяином оказывается этот самый продюссер и разрешает им остаться в том доме всего лишь за автограф от Чона для его дочери. Чон посмеявшись, расписывается и пожав руку мужчине, возвращается к своему любимому. Тот тем временем расхаживает по дому уже без шляпы, отложив ее на стол. На стенах домика висят картины и фотографии, на которых изображены и запечатлены многие знаменитости современности и Чон с Мином улыбаются натыкаясь на фотографию их группы, где супруги стоят рядом и оба смеются, потому что тогда Чон сжал ягодицу своего хёна, а тот застонал от неожиданности, из-за чего смутился. Чонгук обнимает за талию со спины Мина и уткнувшись носом в шею, целует чуть ниже роста волос, усиливая хватку на талии мужа. — Чонгуук. — вырывается тихо из Мина. Он прикрывает глаза и откидывает голову на плечо, открывает доступ в слабому месту. Добровольно сам себя отдаёт, чем показывает свою преданность и доверие. Но в следующий момент он удивляет супруга, заставляет органы в его нутре произвести кульбит. Юнги разворачивается в его в руках к нему лицом и с ярко выраженной ухмылкой кладёт свои ладони на его грудь, подталкивая того к дивану. — Я безумно скучал, зайчонок. — в глазах старшего пляшут озорные огоньки, когда видит в глазах напротив замешательство, со стремительной скоростью сменяющееся на восхищенную похоть. — Я скучал по тебе больше, хён. — шепчет Чонгук и кладет свою горячую ладонь на щеку Мина, вовлекая в долгожданный поцелуй. Чон одержим этими губами. Видит их во сне каждый раз, когда супруга нет рядом и сводит он этими губами его с ума не только поцелуями. Чонгук сдаётся первым, когда глухо стонет в поцелуй и под напором усаживается на обитой кожей диван и тянет Мина за собой, заставляя оседлать его бедра. А после с удовольствием со звонким шлепком кладёт ладони на обтянутые бежевыми брюками ягодицы. — Вам разрешают забирать сценические костюмы домой? — с улыбкой шепчет Чонгук, разглядывая каждую деталь его любимого лица, наблюдая за тем, как щеки заливаются румянцем. — Это мало меня интересует, когда такой плотный график. — чуть хмурится Юнги. Но тут же получает смех и поцелуй в свой бупный носик, от чего тут же по телу разливается родное тепло, а всё вокруг не важно, ведь сидя на этих бёдрах, в кольце рук, обнимающих его талию и поглаживающих его округленные бедра и есть его дом. Мину ничего другого и не нужно. Ему хватает лишь одного человека, чтобы даже в затхлом номере мотеля чувствовать себя как дома. — Я ревную тебя ко всем кто видит тебя в них, хён, твоя задница выглядит так аппетитно. Юнги прыскает со смеху и обвив руками шею, целует Чонгука в губы. — И всё-таки ты невыносимый болван. — шепчет, снова и снова целует его, смакуя каждую трещинку на губе своим языком, тихо мурчит что то в поцелуй Юнги. Каждый их секс и поцелуи на вес золота, учитывая что случай выдаётся им остаться вот так, один на один, очень редко. Поэтому они научились ценить каждый миг и жить по принципу здесь и сейчас. Именно этот принцип так действует на Чона сейчас. Заставляет Юнги снять пиджак и рубашку, блуждает взглядом по молочной коже, которая оголяется сантиметр за сантиметром с каждой расстегнутой пуговицей. После стольких лет в браке две вещи в этих мужчинах остались неизменными. А именно их любовь и нестихающая страсть, которую подпитывают долгие разлуки и воздержание из-за постоянных упрёков стаффа. — Ты мой прекрасный ангел, без недостатков. — тихо мурлычет Чон и пальцем поглаживает предплечье и оставляет поцелуй сначала на груди, в сплетение родинок, в которых он видит столкновение галактик. Под которыми расположено сердце, что бьётся в унисон с его и посылает разряды импульсов по телу, заставляет чувствовать себя живым и влюбляться в глаза цвета кофе все больше. — Мне нравятся твои бёдра в поставленном танце к клипу. То как ты ими двигаешь, заставляет меня задуматься над тем, не дать ли тебе побыть сверху. — зрачки Чона заполняют цветную радужку чернотой и он толкается бедрами меж ягодиц мужа, буквально выбивая из его хриплый стон. Одно наслаждение наблюдать как тот в улыбке, полной надежд, кусает свою губу. — Но тебя готовить придется долго, зайчонок. — сводит брови на переносице от нарастающего возбуждения Мин. — Сверху, значит на моём члене, хён. — хмыкает Чон, сжимая бедра крепче и валит его на диван, получая стон. Стягивает в нетерпении блядские штаны, что обтягивают апполонские ягодицы вместе с бельём. Помогает Юнги снять с себя худи и футболку, остаётся в одних джинсах и ботинках на массивной подошве. Он знает, его малыш падок на такое. Но едва коснувшись ягодиц для растяжки, Чонгук захлебывается собственным стоном и переворачивает Мина на живот, заставляя оттопырить задницу. Младший от такой картины утробно рычит и прижимается пахом к оголенным ягодицам. — Что это такое, любовь моя? — вкрадчиво произносит Чонгук, наблюдая за реакцией. Смазка из любимого лубриканта Юнги сочится из колечка мышц, а между ягодиц красуется рубиновый камень, являясь основнием любимых анальных бус старшего. Это была первая их игрушка, с тех пор она для Мина значит многое и Чонгук приятно удивлен, что даже на съёмках, он носит подобное. — Э-это я скучал по тебе, Чонгуки. — Мин протяжно стонет последнюю букву имени любимого, когда тот надавливает на основание игрушки, а ее конец упирается в простату, что заставляет Юнги ноготками проводить по кожаной обивке и закатывать глаза в удовольствии. — Я вижу, хён. — бубнит Чонгук и Мин слышит, как брякает пряжка ремня, расстегивается молния. Чонгук опускает ладони на ягодицы со звонким шлепком. Юнги вскрикивает от неожиданности и протяжно стонет, когда младший медленно вытаскивает игрушку из него. — Ты так по особенному красив в коленно-локтевой, котёнок. — Юнги облизывает губы и приподнявшись, опирается о спинку дивана, прогибаясь в спине и вздрагивая от удовольствия, пробежавшему волной по всему телу, от вошедших сразу двух пальцев Чона. — Расскажи мне, любовь моя, как ты удовлетворяешь себя, когда вдалеке от меня. — хитро улыбается Чон и начинает двигать пальцами внутри Юнги, растягивая и пробегаясь костяшками пальцев по стенкам ануса, задевает нервные окончания, от чего Мин крупно дрожит, цепляясь за руку на его талии. — Я.. Чонгук.. клянусь… — стонет, не в силах себя сдерживать, двигает бёдрами навстречу пальцам, насаживаясь полностью. — Я слушаю, хён. — чуть строже произносит Чонгук, усиливая хватку на талии, замедляя темп движения пальцами. — Ну пожалуйста. — хнычет Юнги, впиваясь зубами в обивку дивана. Но сдаётся, когда чувствует, что пальцы медленно выходят из него. — Я делаю это… — удерживает пальцы внутри Мин, схватив руку за запястье. — Когда прошу тебя рассказать мне, как прошел твой день. — разочарованно стонет, когда пальцы все же покидают разгоряченное колечко мышц и почти всхлипывает, пока не чувствует горячий язык, что обволакивает его теплотой. — Продолжай, котёнок. Я внимательно тебя слушаю. — бубнит Чонгук и опаляет горячим дыханием ягодицу Мина, оставляя на ней укус, тут же зализывая его влажным поцелуем. — Я люблю твой голос, он так идеально сочетается с моим низким. Боже… — Юнги поддается вперёд и утыкается лбом в кожаную обивку, когда язык Чонгука входит в него. Прохладные и нежные пальцы сжимают и разводят в стороны половинки, проталкивая язык глубже. — Блять, Чонгук… — хрипит Мин, пальцами вбираясь в волосы мужчины, не даёт и на миллиметр отодвинуться. Без капли смущения насаживается на язык. Юнги поворачивает голову и затуманенным похотью взглядом, наблюдает за открывшейся картиной через плечо. Чонгук в одних черных джинсах и ботинках, пристроившись сзади вылизывает супруга, причмокивая и что то мыча. Остатки разумного покидают Юнги и он отстраняется от Чонгука. — Пожалуйста, милый, трахни меня уже. Я так хочу тебя в себе, сейчас. Чонгук хмыкает и поднимается на ноги, чувствуя сладкий привкус цитрусового лубриканта на губах. — Мой цитрусовый мальчик. — улыбается Чонгук и расстёгивает пряжку ремня, чтобы избавиться от лишнего, но руки супруга останавливают его и он поднимает взгляд. — Мне нравится, как ты выглядишь в них. Оставь. — Юнги укладывается спиной на диван, призывающе раздвигает свои стройные ноги и чуть ли не хнычет, когда Чонгук медлит. — Какой нетерпеливый котёнок. — Чон, приспустив джинсы, встаёт на колени, приставляя головку истекающего собственной смазкой члена ко входу Мина. Тут же скользит внутрь без препятствий. Юнги всхлипывает от наполненности и прикрывает глаза, кусает свои губы, проводя ногтями по торсу Чонгука. — Чёрт, Чонгук, с каких пор ты стал таким медленным? Заставляешь меня думать, что скучаю из нас обоих больше всего я. — скулит Юнги. — Не выдумывай, чертёнок. — ухмыльнувшись, Чонгук толкается в приятную тесноту, берет руки Мина в свои и сплетает из пальцы, пригвождая руки над головой и вовлекает в страстный поцелуй. Задает размеренный темп толчков. Но разорвав поцелуй, снова интересуется. — Почему именно в момент, когда я говорю с тобой, хён? — замедляется и опускает взгляд туда, где они стали единым целым и тихо стонет от вида, открывшемуся ему. — Твой голос такой прекрасный, Гуки. — хрипит Мин и тяжело дышит, толкаясь бедрами на встречу сам. — Я заметил это… ещё тогда, когда твой голос начал ломаться… — хриплый стон. — Я сдерживался до каких то пор, но когда мы начали работать над «Крыльями» я перестал себя контролировать… — слышны лишь тяжелые вздохи мужчин и шлепки влажных тел друг о друга. — Мой золотой мальчик. Я дрочил на этот голос прямо в блядской студии, после удачной записи заглавного трека, на высоту твоего голоса. — Юнги вскрикивает, когда головка Чонгука упирается в комочек нервов внутри и посылает волны удовольствия по телу, вместе с испариной на белоснежной коже. — Скажи мне что нибудь ещё, Кроха. — рычит Чонгук и выходит из Мина, усаживаясь на диване, тянет того за собой и усаживает на свои бедра лицом к лицу. Юнги настолько оголодал по супругу, что берёт все в свои руки и сам до упора насаживается, не спуская взгляда с таких родных глаз, наполненными чистым животным желанием. Начинает двигать бедрами, хрипло постанывая. Слова излишни в такой момент, Чонгуку достаточно видеть любовь всей жизни на себе и вслушиваться каждый томный вдох и стон. Чон обнимает стройную талию и оставляет шлепки на ягодицах до красных следов. Он любит когда дико, до боли. Чтобы его Юнги вспоминал ещё как минимум неделю и не заставлял ревновать собственника внутри Чонгука до его удовольствия. Лишь он один будет доставлять ему оргазмы, чтобы до звёздочек в глазах. Дыхание сбитое, тихие стоны и размеренные толчки. Все это доводит до исступления, приближает мужчин к разрядке. Животы обоих плотно прижаты и создают дополнительное трение члену Мина. — Гуки, я так люблю тебя, безрассудно, без остатка потонул в тебе и ничего не нужно, лишь бы видеть тебя и чувствовать. — хрипит Юнги в губы Чонгука и целует, сплетая их языки в диком танце. Оба на пике. С громким причмоком Юнги отрывается от любимых губ и запрокинув голову, раскрывает рот, кончает с протяжным стоном, сжимая колечко мышц вокруг члена, что пульсирует и доводит Чонгука до оргазма следом. Оба счастливые и уставшие, тяжело дышат, крепко обнимая друг друга, шепча негласные слова любви друг другу. *********** Чон влюбленно улыбается в камеру и продолжает читать комментарии, покрываясь мурашками от прохлады весеннего вечера и прячет руки в рукава своей кофты пряча новые тату от Арми Шерлоков. Его тату состоит из аспида, на чешуе которых разбросаны буквы его супруга, его дата рождения и дата их свадьбы. Когда нибудь он обязательно покажет, но не сейчас. — И я вас люблю, Арми. Увидимся на эфире в честь камбэка. Аньён. — машет рукой счастливый Чонгук и выключает эфир вилайва. Откинувшись на кресло, он смотрит на пустую кружку пива и разочарованно стонет, но разворачивается на шорох позади него и подозрительно знакомого «аньён». В дверях арендованого домика стоит растрёпанный и немного промокший Юнги, счастливо улыбаясь с телефоном в руках, на экране которого был Чонгук, а теперь лишь уведомление о законченном эфире. — Кроха? Это и вправду ты? — потирает глаза Чонгук и подрывается с места. — Дурачок, а кто же ещё. — смеётся Мин и бросив все лишнее бежит прямиком в объятия супруга. — Я так скучал. — шепчет, прикрывая глаза и утыкаясь в шею, вдыхает аромат его любимого дрессрума. — Моя любовь. — хрипит Чон и крепко обнимает супруга за талию, зарываясь носом в волосы. Любовь этих двоих неподвластна времени. Любовь двоих мужчин была предначертана и уготована судьбой, благословлена на небесах. Такое короткое Мин, созвучное с Чон, существовало задолго до их появления. И будет существовать после.