Заходят как-то в бар...

— Мужик, одно ж дело делаем, блядь! «И откуда ты на мою голову свалился? — думает Гест. — Хотя нет, откуда — неважно, а вот зачем...» И вежливо улыбается, пока его собеседник с размалёванными синим веками отпивает из стакана. Он столкнулся с Гестом на улице чуть не нос к носу. Буквально вывалился из-за угла: взлохмаченные волосы, пальто нараспашку, — уставился в глаза, прошипел что-то вроде «Нихуяс-се» и вцепился в рукав: «Пойдём, нам надо выпить!» Гест тоже знатно при...балдел, разглядев за человеческим обликом шестилапое чудовище, а за шестилапым чудовищем — таку-ую зубастую бездну!.. Безропотно позволил затащить себя в первый попавшийся бар и теперь косится на эту бездну, даже не пытаясь притворяться, будто пьёт из своего стакана. Бездна, впрочем, ничего не спрашивает, только таращится в ответ всеми глазами: и накрашенными человеческими, и ненакрашенными чудовищными, и... и тем, что у неё вместо глаз притаилось там, в самой глубине, среди густой темноты и нескольких рядов острых зубов. Хорошо, что пока только таращится. Потому что если ей — ему — стукнет в голову пощекотать нервы или исключительно из благих побуждений погрузить кого-нибудь в своё зубастое нутро... Нет-нет, прихлопнуть — это слишком. Просто выкинуть, как люди выкидывают залетевших в квартиру мотыльков. Впрочем, какой это мотылёк? Это скорее оса. — Не, блядь, я серьёзно! Мы же, ну, людей освобождаем от всякого там лишнего, спасаем, можно сказать. Только ты типа белыми играешь, а я — чёрными. А так мы существа абсолютно одной, нахуй, природы! Одной — нахуй — природы. Гест прикусывает язык и снова вежливо улыбается. Пусть болтает что хочет, лишь бы не вздумал сбросить человеческий облик — так же легко, как сбрасывает чёрное пальто на спинку стула; а то проблем не оберёшься. Заглянула бы сюда Граничная полиция... Хотя нет, не стоит. Пока он мирный, лучше не дёргать, а дальше Гест сам разберётся: уж проследит, чтобы чудовище вернулось туда, откуда вывалилось. Вильнюсу такого счастья точно не надо. Одной природы… Нет, серьёзно? Насколько слепым надо быть, чтобы так посчитать?

***

После очередного стакана — Гест не пытается считать, какого, — чудовище начинает хохотать: «Хтонь, блядь, в пальто! Не-е, мужик, ты не отвертишься, ты ведь тоже!..» А ещё — двигаться ближе и ближе, размазывая по лицу тени и хитро щурясь. То ли поцеловать собирается, то ли сожрать; и поди пойми, что хуже. Почему пьяные люди — и почти-люди — так странно себя ведут?.. Когда он в шутку щёлкает зубами перед носом — это ничего. Когда касается щеки ледяным дыханием прямиком из внутренней бездны — это ерунда. Но когда его человеческий облик начинает таять, выпуская шестилапое чудовище, настораживаются даже обычные люди: кто-то протирает глаза, кто-то трясёт головой и отодвигает стакан, а кто-то и вовсе бледнеет, готовясь рухнуть в обморок. Вот тут пора брать спасение города в свои руки. Вернее, не спасение, а угрожающую этому городу опасность. Поэтому Гест ловит чудовище за шкирку и вздёргивает над полом. А чудовище будто и не пугается — подмигивает: — Заебал я тебя, да? — Заебал, — коротко соглашается Гест. И торжественно выкидывает его из бара — не на виленскую улицу, конечно, а в ту вселенную, где чудовищу самое место. Пальто немедленно исчезает следом — надо же, какое послушное. И что за реальность у них такая дырявая, раз всякие чудовища спокойно в чужие вселенные вываливаются?.. Полный бардак! Вздохнув, Гест опускается на стул. Будь он человеком — сейчас бы точно выпил.

***

«Фу, блядь, — морщится Вик, проснувшись. — С кем я пил? Где я пил? Почему я пил во сне, а башка раскалывается наяву?» Всплывают смутные воспоминания: неизвестный город, странный бар, мужик в пальто — с виду человек человеком, а на самом деле... Кажется, Вик долго затирал ему про схожую природу, а потом попытался поцеловать. А ведь пил вроде не так много, когда ж успел настолько наебениться? И, главное, как вообще попал в этот город? Просто заснул? Ну нахуй такие вывороты сознания — или ткани реальностей, поди разбери, что тут было. Что было, тому лучше больше не быть. Интересно, а на четвереньках он до аптечки доползёт?..

***

«Ну нахуй», — соглашается Гест, совершенно человеческим жестом массируя виски. Ему-то что, ему — ничего, с его-то опытом. А вот если бы эта бездна отправилась шляться по улицам, вот если бы кто-то достаточно зоркий и чувствительный увидел эту тьму, эти зубы, этот ледяной ужас... Тут не то что людям — даже городу с таким встречаться не стоит. Ну нахуй.