— Тем-то и безнравственна родственная любовь, мама, что она — не заслуженная. Любовь надо заслужить.
Достоевский Ф. М., Подросток
Осаму четыре года. Он не понимает почему мама плачет, когда смотрит на него. Он не понимает почему папа кричит на маму. Может он слишком мал, чтобы понимать. Когда папа уходит на работу и возвращается, шатаясь, Осаму точно понимает, что он пьян. А значит нужно пойти в спальню и не попадаться ему на глаза. Так его научила мама. И всё же сидеть в углу с зажатыми ушами слишком тяжёлая задача для ребёнка. Сегодня по телевизору какая-то тётя говорила про любовь. О том, что родители всегда любят своих детей. —Мам, а ты меня любишь? В ответ лишь грустный взгляд. Неужели нет? В тот вечер отец снова вернулся домой пьяным. Но четырёхлетний Осаму забыл о предупреждении мамы, горя идеей спросить отца, любит ли тот его? —Пап, а ты меня любишь? Замах. Щека загорелась. — Тебя не за что любить, сопляк. – запах спиртного заставил глаза малыша заслезиться. – Ты мелкий бесполезный спиногрыз. Из-за тебя вся моя жизнь пошла крахом. Я мог спокойно обвинить твою шлюху–мать в измене, но ты уж больно похож на меня. Запомни раз и навсегда: любовь нужно заслужить. А ты слишком никчёмен, чтобы справиться с этим. Всё, пошёл вон! Осаму четыре с половиной, и он точно уверен, что не достоин любви. Сегодня мама вылила в унитаз содержимое папиных бутылок. А потом погладила Осаму по голове и взяла за руку. Её рука была холодной и сухой. Но Осаму было тепло. Вечером папа вернулся злым. Мама сказала уходить в спальню и закрыться на замок. Папа снова ругался на маму, а мама плакала. —Грёбанная идиотка! Кто тебя просил? Мама кричит. Осаму сильнее зажимает уши и закрывает глаза. Проходит секунда или две, но мама больше не кричит, а за папой закрывается входная дверь. Осаму выбегает из спальни и видит маму, лежащую на полу. Он садиться на колени рядом с ней. Её голова в чём-то красном и тёплом. И она не шевелится. Осаму плачет. Он выскакивает и бежит на улицу. Он хватает первого попавшегося прохожего и тащит в дом. —Там мама, помогите ей! Но помогать маме было поздно. Дяденька в белом халате сказал ему, что мама умерла. Папа убил маму. Осаму не заслужил любви. Мама тоже не заслужила? На следующий день тётенька в официальном костюме забрала Осаму в приют. Осаму четыре с половиной, и он точно знает, что тот, кто не достоин любви, заслуживает смерти. Ему холодно. Осаму тринадцать. Он вырос прекрасным и послушным. Его любили, казалось бы, за просто так. Но сказав подобное, повествующий бы непременно солгал. Он улыбался. Он постоянно улыбался. Если кто-то просил его о чём-то, он непременно это делал без лишних вопросов. В один день ему показалось, что все его старания наконец окупились и появился человек который будет его любить. Этого человека звали Мори Огай, в определённых кругах он был знаменит, даже очень знаменит. Его картины продавались за миллионы долларов, он жил в прекрасном особняке, и в определённый момент ему понадобилась муза и именно в Осаму он нашёл своё вдохновение. И это откровенно говоря не удивительно. На Осаму смотрели, он был высок и строен. А в свете солнца глаза его сверкали янтарным блеском. Таких, как он, нужно любить отчаянной любовью. И доводить любовью до отчаянья. Мори Огай сидел на кожаном кресле в кабинете директора приюта. Он улыбался, демонстрируя свои ровные белые зубы, и смотрел на человека, сидящего напротив, с легким прищуром. —Знаете, как взрослый мужчина и как отец я остался совершенно несчастным, ведь моя жена развелась со мной и запретила видеться с маленьким сыном. Сейчас в моём возрасте я начал осознавать какое же горе познал в те дни. Теперь я хочу наверстать всё упущенное, забрав одного ребёнка из вашего приюта, чтобы подарить ему хотя бы чуточку тепла и отцовской любви, которую он наверняка не испытывал. Я буду счастлив вновь стать отцом. Надеюсь, что этот ребёнок натолкнёт меня на новые шедевры, станет моей музой. Директором приюта была маленькая коренастая женщина с седыми корнями волос и горбинкой на носу, она носила прямоугольные очки, её губы были сухие и тонкие. Человек, что сидел напротив нее, несколько лет назад вложил немалую сумму в её детище и, видимо, не зря. Скорее всего ещё тогда он присмотрел правильного ребёнка и сейчас хочет забрать его, ведь он достиг нужного ему возраста. —Вы уже несколько раз видели детей, кто-нибудь из них вам приглянулся? —Да, высокий и красивый брюнет. Ему сейчас двенадцать или тринадцать лет, я прав? —Да, вы правы. Огай выразительно посмотрел на директора. —Его зовут Осаму Дазай, ему тринадцать. В приют он попал в возрасте четырёх с половиной лет. Родители: мать мертва, отец сидел в тюрьме, а после того как вышел, не интересовался жизнью ребёнка. —Его папа, он сидел за убийство матери, я прав? — Да. Такая осведомлённость действительно удивляла. —Я хотел бы усыновить его. Да. Причём не он один. Когда в приют приходили семейные пары, каждая из них первым делом рассматривала именно Дазая. Но после по непонятной причине все они забирали другого ребёнка. Каждый раз после этого Дазай запирался в кладовке на четвёртом этаже и мог не есть несколько дней. А ещё он никогда не плакал. По крайней мере никто никогда не видел, как он плачет. Он не имел близких друзей, но при этом дружил со всеми. Никогда не устраивал разборок со сверстниками, но и никогда не пытался их предотвратить. Он учился хорошо, но никогда не отличался умом. Не был грязнулей, но и не был очень чистоплотным. — Я хотел бы поговорить с ним перед тем, как заполнить нужные документы. — Да, конечно. Позовите Дазая. За дверью началось хаотичное движение нескольких человек, и через несколько минут в дверях стоял Осаму с непринуждённой улыбкой на лице. —Здравствуйте, господин. Меня зовут Осаму Дазай. Как прочитал с бумажки. —Здравствуй. Меня зовут Мори Огай. Ты не против со мной прогуляться? —Нет, я не против. Улыбка Осаму стала намного шире, напоминая натянутую струну, что вот-вот разорвётся. После каждой такой прогулки люди, что, казалось бы, были готовы подарить Дазаю свою любовь, оставляли его. Снова оставляли его одного, а мальчик в очередной раз убеждался, что он не достоин. Этого мужчину Дазай видел не один раз. Несколько лет назад он уже приезжал в приют и внимательно наблюдал за в детьми на площадке. Он рассматривал, искал кого-то, и ,судя по всему, нашел, и нашёл он именно Осаму Дазая. Ну или Осаму так хотелось думать. Со скрипом мужчина встал со стула и подошел к юноше. — Проходи вперед, поговорим на свежем воздухе. От этого человека пахло очень странно. И сейчас идёт речь совершенно не о дорогом парфюме который лёгким шлейфом расползался по закрытому помещению, речь идёт о запахе человеческого тела, о запахе самого человека. Осаму не мог понять, чем пахнет. Это напрягало. По запаху можно было понять, какой человек на самом деле, но Мори Огай очень хорошо скрывал это, так же, как и свой истинный запах. Они вышли на маленький балкон, выходящий на детскую площадку. — Осаму, ты любишь цветы? Ты же не против если я буду звать тебя по имени, — С легкой полуулыбкой спросил он. — Вы можете называть меня так, как вам будет угодно. Да, я очень люблю цветы, но, к сожалению, они очень быстро увядают. — Это совершенно не так. Если за цветами правильно ухаживать, они будут цвести долго-долго и, даже если увянут к зиме, новой весной они снова покажут миру свою красоту. Поверь мне, я знаю, о чём говорю — в моем доме очень много цветов. Осаму сложил руки в замок и прижал груди. — Скажите, для чего вы меня позвали? Вы хотите забрать меня? — Возможно. Ты мне приглянулся. —До вас множество людей говорили то же самое и каждый раз брали совершенно другого ребенка. Наверное, это потому что, я неправильный, не подхожу. Может быть и вам стоит приглядеться к кому-нибудь другому. — Ты любишь розы? — Конечно. Кто их не любит. Тем более они не очень прихотливы, и их легко достать. — Вот именно. Всем вокруг нравятся розы, они очень распространённые, любимые, но знаешь мне не нужны розы. Я видел своей жизни множество роз: белые, красные, желтые, даже черные и фиолетовые, но все они по факту розы. Я нуждаюсь в чем-то более редком, в чем-то более особенном. Мне нужен цветок, в котором обычный человек ничего не увидит, но я как творец буду видеть весь свой мир. — Так какой же цветок вам нужен? — Я пока не могу сказать. Но уверен, ты обязательно поможешь мне найти этот прекрасный цветок. Я покажу тебе множество сортов и множество видов, а тот самый особенный выберешь именно ты. Ты не против жить со мной, Осаму Дазай? Осаму удивленно посмотрел на взрослого мужчину. Впервые кто-то предложил ему такое. Ему словно предложили любить его за просто так. Словно единственное, чем он должен отплатить взамен за любовь этого человека, это цветок. Цветок, который он должен найти. И он был несказанно рад. Он обязательно найдёт цветок, он обязательно заслужит любовь. — Я согласен. Мори слегка взъерошил его кудрявые волосы. — Отлично, тогда через несколько дней я приеду, чтобы забрать тебя, собирай вещи. Теперь жизнь Осаму точно изменится. Сидя на старом чемодане, он смотрел на входную дверь. Грустно ли ему было уходить? Нет, совсем нет. Никого из этих людей он считай и не знал. Теперь он позволит своей душе наполниться. Лязгнула временами западающая ручка. — Осаму, ты готов? — Да. Нет, абсолютно точно нет. — Господин Мори ждёт. Этот мужчина был ужасно красив. Ещё в первую встречу Осаму заметил его манеры, осанку, обворожительную улыбку. Его одежда была идеально подобрана по цветам и аккуратно подчёркивала всё то, что следовало бы подчеркнуть. Его волосы были аккуратно перевязаны бордовой атласной лентой. Не то чтобы Осаму был невероятным ценителем и эстетом, но даже он понимал, что перед ним стоит совершенство. Сейчас в глазах Дазая он действительно был совершенством. Он стал самым лучшим для него, когда захотел его забрать. Не важно, сколько ему лет. Не важно, почему именно Дазай. Просто пусть он заберёт Осаму, так сильно просящего любви. В ладонях Огай держал маленький скромный букет незнакомых для Осаму цветов. — Ты готов? Не знаю? Нет? — Да. — Этот букет для тебя, мой дорогой. Ты знаешь название этих цветов? Осаму отрицательно покачал головой. — Это ипомея. По-другому её называют утренние сияние. Посмотри на них, они тебе нравятся? Нет, они холодные. — Да, очень. Они красивые и яркие, — Дазай улыбнулся своей белозубой улыбкой. — Спасибо. — Но в них чего-то не хватает, правда? Тепла! В них не хватает тепла! — Разве? — Конечно, глупенький. Не страшно, я научу тебя любить искусство по-настоящему. Научите любить? — Буду рад, — откуда дрожь? Огай улыбнулся Осаму в ответ. — Ода заберёт твои вещи. Садись в машину. — Хорошо. Почему Осаму по-прежнему холодно? Мори галантно открыл для юноши дверь на заднее сидение. — Ода отвезёт тебя в особняк. Мне нужно разобраться с некоторыми документами. Тебя встретят и всё покажут. Не скучай, дорогой, — размеренно и певуче произнёс Огай и закрыл дверь. Уже сидя в машине, он всё равно дрожал. Положив букет на сидение, Дазай сложил промёрзшие ладони в замок и засунул между коленок. Иногда это помогало ему согреться. С опаской он поглядывал в зеркало заднего вида, стараясь не встретиться взглядом с водителем. Но у него получалось из рук вон плохо. После третьего столкновения он решил отвернуться и посмотреть в окно. — Молодому господину холодно? Мне включить печку? — на удивление голос водителя, несмотря на грозный вид, был мягким и хриплым. — Да, если можно, — Дазаю было неловко. — И не называйте меня молодым господином, я Дазай. — Я не могу позволить себе фамильярничать с сыном босса. Если вас смущает фраза «молодой господин», я могу звать вас просто Дазай-сама. Так пойдёт? — Нормально. А вы… — Меня зовут Ода Сакуноске, но можете звать меня Одасаку. Я буду вашем водителем, телохранителем и нянькой. Вам придётся привыкнуть ко мне, потому что мы будем вместе двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. — Ясно. Стало ещё более неловко. Осаму не привык привлекать много внимания. Но теперь внимания не избежать. — Дазай-сама, мне включить печку? — Да, спасибо, — пробурчал Осаму себе под нос. Одасаку пах крепким кофе, корицей и мокрой древесиной. Очень уютный и мужественный запах, который оставлял горькое послевкусие, но был таким прекрасным. В нём совершенно не было никаких примесей в виде парфюма. Он был нечётким и расплывчатым, но всё равно мог показаться навязчивым. Он заполнял полностью всё пространство вокруг и заставлял влюбиться. Не вдыхать этот запах было невозможно. Аромат полностью заполнил ноздри Осаму, проникая в каждую клетку. Постепенно в машине становилось теплее, и Дазай позволил себе расслабиться и заснул. А Ода, увидев спящего парня, улыбнулся. Когда-то также очаровательно на этом месте спал маленький рыжий мальчик. Когда Осаму проснулся, то сразу заметил, как сменились пейзажи за окном. Вместо сухих и серых домов, нагоняющих уныние, перед глазами Дазая плыли великолепные деревья в самом цвету. — Это вишня, Дазай-сама. Мори-донно очень любит цветение вишни. Пожалуй, даже больше, чем цветение сакуры. Удивительно, правда? — Да, для японца это очень странно. — Она начинает цвести в начале мая и до конца июня, из-за того, что вдоль дороги посажены разные виды. Они оба замолчали. — Одасаку, а скоро мы приедем? — Да, минут через семь мы будем на месте. Не переживайте, вы обязательно всем понравитесь, — сказал Ода и ободряюще улыбнулся. От этой улыбки у Дазая повело внизу живота. Эта улыбка разительно отличалась от всех улыбок, что ему приходилось когда-либо видеть. Она была очень тёплой. Осаму постарался улыбнуться в ответ. Рядом с этим человеком он чувствовал себя очень странно. Но это чувство совершенно не походило на ощущения, которые он испытывал рядом с Мори. Одасаку отличался от всех. Дазай хотел никогда более с ним не видеться и быть постоянно рядом одновременно. Это пугало и отталкивало. Мальчику было непонятно, отчего этот мужчина улыбается ему просто так. Что он хочет узнать или может услышать в ответ. Но Одасаку улыбался и ничего не говорил. Страшный, но такой тёплый Ода Сакуноске. Удивительный и такой холодный Мори Огай. Как один из них может работать на другого?