kisses better than cigarettes

осень в этом году настала внезапно и сразу ударила своими низкими градусами и частыми дождями. людей на улице мало. в такое время все давно уже сидят в своих уютных домах, греясь под одеялом, возможно с кружкой теплого чая и читают книгу или проводят время атмосферными вечерами со своими вторыми половинками. сынмину тоже хочется. и чая, и вторую половинку. впервые он хочет лежать под боком у кого-то так сильно, сильнее, чем открыть давно желанную новую книгу. сынмин понял, что быть одному ему надоело. он никогда не признается в этом своим друзьям, которые часто упоминают ему об очаровании иметь своего человека. знаменитый в своей компании, как единственный у которого никогда не было отношений и даже желания их заводить, сынмин уж подавно не хотел признавать правоту друзей в силу своего упертого характера. подобную репутацию он приобрел без особого старания, ведь когда-то он действительно был убежден в этом и отрицал любые романтические связи, хоть и был популярен у людей противоположного и своего пола. однако теперь ему как никогда тяжело справляться с последствиями и со своим трудным характером.  богиня, какие же люди сложные. сынмин докуривает вторую сигарету за последние пятнадцать минут, грея левую руку в рукаве своей не особо теплой толстовки, а правой делает очередную глубокую затяжку, впуская едкий дым в свои легкие.  мысль о третьей сигарете навязчиво играет в голове. лишь бы не возвращаться в ту душную комнату.  сынмин делает еще одну затяжку и, не выпуская дым изо рта, прикрывает глаза, концентрируясь на внешнем шуме машин.  холодный поток ветра снова проникает под толстовку через ворот, заставляя кожу покрыться новой порцией мурашек.  сынмин все равно не хочет возвращаться. ему осточертели его друзья, сидящие в компании своих возлюбленных. ему хотелось так же, но показывать этого он явно не собирается. поэтому он и сбежал из этой сомнительной тусовки, оправдываясь необходимостью покурить.  увлеченный своими мыслями он не замечает как дверь балкона открывается. парень в черной джинсовке тихо заходит, прикрывая за собой дверь. у него в руках еще одна куртка, а на ногах смешные тапочки с розовым помпоном.  сынмин в упор не замечает чужое присутствие, наконец выпуская дым, но все еще не открывая глаз. ему резко захотелось спать. он крупно вздрагивает от побравшего его холода, и чуть ли не стучит зубами. он уже не чувствует свою правую руку, все это время находившуюся снаружи в плену осеннего мороза.  он замечает присутствие еще одного человека только когда ему на плечи опускается немного тяжелая куртка.  — дурак, совсем себя не бережешь. чужой тихий голос звучит так словно это первое что он услышал после многих лет глухоты.  — мне не холодно.  сынмин слышит чужой негромкий смешок и хмурит брови, и немного оборачивает голову, чтобы увидеть лицо, побеспокоившую его одинокую идиллию.  — а ты как всегда много врешь, сынмин. ким фыркает, но все же запускает холодные руки в рукава теплой куртки, заметно ощущая как оживает его правая.  — ты когда пришел? этот парень единственный в их компании кто частично разделяет его участь одинокого бродяги любви. частично, потому что у того уже были связи в прошлом, и даже множество и регулярно. но по какой-то причине в последнее время хенджин не упоминал никаких новых персон с которыми ему удалось завести отношения.  — только что. я лишь поздоровался со всеми.  они говорят тихо, словно оба боятся нарушить какую-то воцарившуюся атмосферу. говорят тихо, но слышат друг друга даже через шум машин.   — там бы и остался. чего сюда заглянул? сынмин кидает на него слегка заинтересованный взгляд и немного тушуется, заметив, что парень все это время смотрел на него и теперь установил зрительный контакт.  — тебя не увидел.  они смотрят друг на друга в полной тишине еще минуту. даже машины словно приостановили свое движение, а ветер наконец угомонился. скоро сынмин первым сдается и отводит взгляд. — скажешь тоже..  он немного смущен. зачем хенджину искать кого-то вроде сынмина? сейчас чувствительное сердце начинает ускорять свое биение по совершенно понятной ему причине. как же он слаб. — зачем я тебе понадобился? он все же задает более менее логичный вопрос, снова поднимая взгляд на все еще изучающие его глаза.  вместо ответа хенджин лишь немного приподнимает уголки губ, смотрит совсем уж необычайно нежно. сынмин хочет так думать.  хенджин внезапно тянется к правому карману куртки сынмина и без сопротивления кима вытаскивает чужую руку из скопившего холод пространства.  младший лишь завороженно за этим наблюдает, совсем не соображая что происходит.  следующим движением хенджин заключает чужую прохладную руку в свои теплые ладони. — какого черта.. сынмин удивленно приоткрывает рот уставившись на их руки. хенджин хочет было что-то сказать, но его перебивают. — какого черта твои руки такие теплые?!  сынмин в неподдельном шоке и теперь лишь сильнее льнет холодной рукой к теплу, скрепляя их ладони крепче.  хенджин на это почему-то смеется и плотнее сжимает пальцы.  — тебя это единственное удивляет?  сынмин вскидывает на него свои округленные глаза. — конечно! на улице же такая холодрыга. как ты не замерз? хван на чужую увлеченность снова лишь нежно улыбается.  — тебя увидел, мне сразу горячо стало.  когда эти слова доходят до ушей кима, а затем и их смысл до его простуженной головы, сынмин морщится.  — почему ты так откровенно флиртуешь со мной? не то чтобы он против, а он совсем не против. возможно будь условия чуть комфортнее, а его мозг не был бы похож на пельмени в морозилке, он бы еще сильнее повозмущался и вообще старался бы не попасть в такую ситуацию. но сейчас имеет что имеет, и ему крайне трудно сдерживать свои будто бы пьяные мысли и истинные желания. наверное бутылка грушевого пива, которое он до этого выпил с друзьями, тоже как-то повлияло на его разум. — ты слишком милый.  ладно это чересчур.  сынмин смущенно стонет, утыкаясь носом в рукава своего пуховика. — повторюсь, какого черта?.. а хенджин будто бы не слышит его. он беспардонно касается пальцами свободной руки чужого затылка, открывшегося когда парень склонил голову.  по телу сынмина снова бегут мурашки, но уже не от холода, а от чего-то другого. он вздрагивает, когда теплые пальцы начинают массировать кожу его шеи, запускаясь так же в волосы.  — честно говоря, я выпил немного перед тем как зайти к тебе.  ох ну это все объясняет.  — прекрати это делать.. увлеченный совсем не словами хвана сынмин концентрируется на чужих пальцах на своей эрогенной зоне.  однако в этой компании не только он знаменит своей упертостью. поэтому проигнорировав чужую просьбу, хван продолжает массировать его шею, позволяя своим пальцам пару раз проскользнуть на шиворот толстовки. — хенджин, прекрати. сынмин вообще не понимает, что происходит. неужели он настолько пьян? он понимает лишь одно: он не хочет чтобы этот момент заканчивался. — врушка, ты же не хочешь этого.  сынмин слышит, что тот говорит это с улыбкой. наверняка с той самой нежной, которую он подарил ему пару минут назад. — подними голову, солнце. сынмин слушается. не без усилий он отрывает голову от своего рукава и снова обращает взгляд на парня. — хенджин, что происходит? ким уже правда хочет просто разобраться в ситуации, чтобы не надумывать себе лишнего. он рад, что он довольно прямолинейный и довольно пьяный чтобы позволить себе подобный вопрос. — я грею тебя, вот что происходит. хван снова улыбается, держа зрительный контакт. его глаза чуть превращаются в щелочки и сынмин думает что это чертовски очаровательно. — нет, хенджин, что происходит?  ким уже согрелся. ему тоже стало горячо при виде хвана и от всей этой ситуации. не может быть чтобы парень знал о его чувствах. не может же? — а как ты думаешь, сладкий? сынмина ведет от всех этих милых прозвищ. он и не думал, что ему когда-либо понравится подобные обращения к нему. насколько же он сильно ошибался что знает себя и свои предпочтения?  — хенджин, почему ты.. он не договаривает ведь пальцы хенджина заходят слишком далеко, вызывая у него тихий стон. ноги подкашиваются, а сознание совсем уж теряет свои последние связи с разумом. — ты мне нравишься, вот что.  нет. он не может говорить это, когда сынмин в таком состоянии. в состоянии полного не состояния как-то адекватно реагировать. ким чувствует себя как желе. какое-нибудь яблочное или грушевое. сынмин бы выпил еще одну бутылку того пива.. стоп, что? кто нравится кому? спустя несколько секунд молчания и игнорирования чужого признания, парень резко вскидывает голову с лицом полного шока. он словно полностью отрезвел, хотя это далеко не так.  — ч-что?  он никогда не заикался в своей речи. даже в детском саду. он вообще всегда был известен своим невозмутимым стилем речи. его редко и сложно можно было вывести на нервозность. однако у хван хенджина это так просто получилось. — кто кому блять? пока на лице у кима отображается вселенский шок и паника, хенджин убирает руку с затылка и кладет ее на чужую талию, притягивая дезориентированного парня к себе ближе. а тот даже не думает сопротивляться. — ты нравишься мне, ким сынмин. хван говорит уверенно, не подвергая сомнению ни единое слово в своей фразе. — п-почему? лимит на адекватные ответы исчерпан, и теперь ким может лишь выдавливать из себя односложные предложения и открывать и закрывать рот словно выкинутая на берег рыбка. — какой же ты глупый, минни. как хорошо, что хенджин любит глупых ким сынминов. — ты мне тоже нравишься вообще-то. старший на это широко улыбается, сжимая чужую правую руку в своей, и переплетает их пальцы, образовывая замок. — я знаю, милый. он немного наклоняется и теперь касается чужого кончика носа своим. — что?! сынмин в очередной раз за вечер сильно удивляется. да что там «удивляется», сейчас он в полнейшем ауте. как так вышло? как это «я знаю»?  — давай я расскажу тебе это внутри. ты конечно очень теплый, но я не хочу чтобы ты заболел. великая наглость оставлять сынмина в ахуе еще хоть на одну минуту.  — блять? компенсацию за задержку объяснения? ким даже упускает момент, когда он мог старательно оправдываться и отрицать чужие слова. он добровольно спалился, раскрывая все свои чувства просто по одному щелчку чужих тёплых пальцев. но ему сейчас так глубоко все равно. он все еще не может поверить, что его чувства взаимны и он очень надеется, что это не какая-то там глупая шутка или розыгрыш. ему было бы очень больно, будь оно все так. — поцелуйчик для одного очаровательного ким сынмина?  хенджин улыбается и слегка склоняет голову к правому плечу. сынмин же от его слов резко багровеет и сжимает губы. хван выглядит очень мило. сам хван считает, что милый тут только парень в пуховике. — поцелуйчик?  парень повторяет свое предложение, ожидая согласия либо отказа. насильно целовать он никого не собирается, хотя давно мечтает чмокнуть в губы этого прелестного парня. вместо полноценного ответа сынмин лишь коротко кивает, издав тоненьких писк. богиня, как же он смущен. и как же сильно он хочет этот поцелуйчик. ждать долго не приходится. чужие желанные губы стремительно, но нежно накрывают его собственные, двигая ими в очень приятном такте. ким уже и забыл, что всего пару минут назад ему было очень холодно. сынмину сейчас очень жарко.  поцелуй выходит настолько трепетным и нежным, что младший не сдерживает своего вздоха, тем самым открывая хвану путь для следующего уровня. хенджин облизывает мягкие губы, а затем, не встретив сопротивления, проталкивает в рот свой язык, сливаясь с чужим в ленивом танце.  сынмину дико хочется скинуть с себя эту куртку. хочется взобраться к хвану на колени и целоваться до онемения губ и нехватки воздуха.  он двумя ладонями обхватывает чужие щеки и притягивает любимое лицо, углубляя поцелуй. хенджин на это удивляется, но отставать не собирается, теперь уже двумя руками обхватывает талию кима и обнимает. отвечает, вкладывая все свои чувства и всю свою нежность. они чуть ли не задыхаются, когда решают завершить поцелуй и отстранить лица друг от друга. оба тяжело дышат и широко улыбаются. и наконец, они просто соприкасаются лбами и прикрывают глаза, наслаждаясь уютной тишиной, чувствуя лишь легкое покалывание губ и бесконечную нежность. — поцелуйчик для очаровательного ким сынмина был доставлен. пройдемте в комнату, милый. хенджин первым нарушает тишину своим тихим немного охрипшим голосом. он открывает глаза и теперь любуется таким красивым сынмином, который все еще тяжело дышит и не решается открывать свои. — хенджинни, я жду объяснений. ким очаровательно улыбается, поднимая взгляд на своего возлюбленного.  неужели ким не безнадежен. он тоже может стать частью одной из тех надоедливых парочек? у хенджина же сердце начинает биться чаще, когда он слышит такое обращение к себе. какой же сынмин милый. — обязательно, мой хороший, но сначала я укутаю тебя в одеяло и заварю для нас чай с лимоном, как ты любишь. младший и не подозревал, что влюблен так сильно и, что возможно влюбиться еще больше. в случае с хенджином бесконечность - не предел.  после чужой соглашающейся улыбки и короткого кивка, хван заново берет кимову руку в свою, переплетает их ладони и тянет за собой в теплое помещение, закрывая двери балкона уже снаружи.  этот балкон еще много раз будет наблюдать поцелуи очаровательного ким сынмина и наглого хван хенджина.  позже старший расскажет о том, что младший успел проболтаться ему на одной из последних посиделок с друзьями и кучей алкоголя. у кима тогда было дикое похмелье и абсолютное незнание того, что было прошлой ночью. теперь знает.  ему немного не нравится тот факт, что он добровольно спалил свои чувства, так еще и лично своему крашу. но тем не менее он счастлив, что все обернулось так. позже сынмин узнает, что хенджин не рассказывал ни о ком новом в его личной жизни, ведь их попросту не было. он узнает о трёхмесячной влюбленности хенджина в младшего, а хван в свою очередь о двухмесячной влюбленности кима. старший действительно удивлен, что сынмин даже не догадывался о его чувствах, ведь он совершенно не пытался их скрыть.  и сегодня наплевав на все страхи, он сделал первый шаг, который привел к началу чего-то бесконечно чудесного и долгого.  сынмин впервые счастлив пойти наперекор своим убеждениям даже с риском получить кучу смешков друзей, которые и так знали кто в кого в влюблен и теперь искренне счастливы, что эти два идиота наконец разрешили этот момент между собой.  теперь они сбегают на балкон вместе, но не для того чтобы покурить, а чтобы целоваться. бесконечно и безумно приятно. и сынмину больше никогда не становилось холодно. никогда, когда рядом с ним такой теплый хван хенджин.