I.C.E.

- Расступитесь. Я парамедик. И время стало тягучим, нечетким, Стюарт наблюдал за движениями рук сквозь толстый слой меда. Он знал, что нужно делать, уже приступил, а голова никак не могла соединить работу и Эшли, Эшли и несчастный случай. Он обычно дышал где-то за ухом, там было его привычное место. Никак не мог он оказаться спереди Стюарта, когда кто-то пострадал. Его дело – таскать кофр, обеспечивать носилками, составлять команду тех, кто все разруливает, а не лежать бледным телом без пульса и дыхания. - Ты, скоряк вызывай, - скомандовал Стюарт ближайшему парню. – Утопление, удар головой, мужчина, белый, тридцать лет. - Ты, звони его «экстренному», - Стюарт швырнул телефон его соседу. – А ты, - он окликнул бледную суетливую девицу, - Ты, успокойся и никуда не звони. - Не берет... – растерянно пробормотал парень. - Так звони еще! Люди гомонили, скорая была в пути, а телефон самого Стюарта разрывался от звонков кого-то настойчивого и очень тупорылого. Чтобы не беситься от вибрации, он стащил с себя прокатный пиджак и откинул его в сторону. Засучил рукава. - Ну, ладно, русалочка, мать твою, иди ко мне. В самом деле, кто падает башкой в декоративный бассейн? Первый выходной в этом месяце, давайте его испортим, мистер Гринвик! Стоило остаться дома. Когда сознание разово посетило Эшли, он увидел прямо перед собой лицо Стюарта и понял, что это реальность. В фантазии он бы такой дерзости не представил. Руки, скользящие по лицу, зажимающие нос, губы на губах, сладкие, мягкие, решительные. Эшли никогда не смел придумывать, как бы подобное произошло, потому что шансы на то были величиной отрицательной. Значит, реальность. Горячий отпечаток Стюарта на губах еще не остыл, а его руки торопливые, жадные, шарили по телу, отделяя мокрую рубашку. Стюарт сел сверху. Запах его туалетной воды стал невыносим. Эшли отрубился. Ладонь на ладонь, ну, давайте, выдадим этому столику сотку систол, сто три, если быть точным. «Stayin' alive, Stayin' alive». Напевать про себя было не обязательно, но внутри Стюарта работал метроном, как учили в колледже, как он делал каждый день с другими людьми, попавшими в беду, и никогда с теми, кого он знал. Синие тонкие губы Эшли задрожали и выдали подобие улыбки. Стюарт поклясться мог на библии, что засранец мысленно подпевает. Он остановился, позволяя мелодии в голове отсчитывать время, и вдохнул в рот Эшли еще немного жизни. «Ah, ha, ha, ha, stayin' alive», убью, если в кому провалишься! Стюарт давил на грудную клетку, напоминая сердцу, как положено сокращаться. И к третьему припеву Эшли открыл глаза, одарил пространство вокруг мутным взглядом, а потом неловко развернулся на бок, исторгая из себя воду. Пока Эшли давился растворенной в воде иллюзией, что Стюарт прикасался к нему, мокрый взъерошенный Стюарт чувствовал себя так, будто одолжил сердечный ритм другу и на себя уже не хватило. Он с трудом дышал и объяснял подбежавшей бригаде скоряка, что, если в легких Эшли осталась вода, то он может захлебнуться в течение следующих суток. Что нужно наблюдать. Что симптомы вторичного утопления таковы... - Бро, бро, мы в курсе. Ты молодец. Все хорошо. Ты все сделал правильно. - Не надо со мной, как с обывателем! – огрызнулся Стюарт. Эшли тихо застонал, провалив попытки встать. Стюарт дернулся, но его уже оттеснили, тело Эшли шмякнулось о носилки и его унесли. На полу остались лужа, мокрые шмотки и трясущийся Стюарт, до которого, наконец, дошло. --- Койка была измята и пуста. Эшли, пошатываясь, добрался до уборной, заперся на хлипкий шпингалет и неистово дрочил. Сухая ладонь яростно терла нежную кожу, выжигая сласть пополам с дискомфортом, а белая панель стены перед глазами сменялась сосредоточенным взглядом Стюарта, приближающимся и отдаляющимся. Эшли засосал нижнюю губу, желая выполучить из нее вкус шампанского и остатки Стюарта. Кровь стучала в ушах, зрение снова поплыло. Стюарт с разведенными коленями сверху, тянущий его за рубашку, в его жизни произошел. А может быть, добавим Стюарта сзади с каменным стояком? Вот он шепчет в ухо, что упал Эшли специально и спровоцировал поступать с собой жестче? Эшли знает, что не против получить наказание из этих рук. Последние два года и так прошли изощренной пыткой, где от тебя помаленьку отрывают кусочки, а условием, что не перестанут, служит твоя беззаботная улыбка. Раз накрыл губами рот, почему бы не шею? Стюарт укусит его? Оставит засос, отмечая свою собственность? И важный вопрос – захочет ли Стюарт трахать Эшли у стены, утащит к дивану, или предпочтет поставить его на колени и велит открыть рот? Эшли переживает все три варианта сразу, он раздвигает ноги для Стюарта и мысленно зовет его по имени. Грудь все еще испытывает его энергичные надавливания в ритме бессмертных Bee Gees, и, мастурбируя, Эшли тоже выдает сотню в минуту. Сто три. Ну, выдал бы, если бы не кончил себе на ладонь, вспоминая, как технично Стюарт выдавливал из него воду и уснувшие кардиоритмы. Реальность остывала на коже, мутная, стыдная, неинтересная. В диспенсере не оказалось бумаги, но свидетелей того, как он отмывает руки в ледяной больничной воде, тоже. Эшли умылся, не смея поднять глаза на свое отражение в зеркале. Возвращаясь в палату, он надеялся, что Стюарт будет ждать его там. Что, хотя опасность миновала, посидит с ним немного. На держание за руку Эшли не рассчитывал, но выслушать укор за испорченный вечер, куда они были приглашены, хотел бы. Недовольный голос все равно стал бы доказательством, что Стюарт волновался и пришел. Но палата была пуста, а койка такая же мятая, как и была. Никакой Стюарт не пришел. Он позвонил. - Тебя в приличные места звать нельзя. Ты там живой вообще? Эшли кивнул с закрытыми глазами, зная, что Стюарт его не видит. - Кстати, твой замечательный расчудесный «экстренник» оказался всратым. Ты утонул, а его где черти носили? В трубке со стороны утонувшего раздалось фырканье. - Если тебе тяжело говорить, чувствуешь жжение, боль в носоглотке и симптомы гриппа, немедленно на пост маякни. Ты слышишь меня?! Эшли разжал зубы и что-то ответил. - Вторичное утопление это тебе не шуточки! - Я понял, спасибо, Стю…арт. Меня тут на процедуры тащат. Я перезвоню. - Бывай. Раздраженный Стюарт взял телефон, выставляя будильник на половину пятого утра. В неотвеченных вызовах горели Максин, которой Рашид уже все доложил, Эшли, которому что-то не так уж сильно было нужно, раз сейчас не сказал, незнакомый номер, видимо, спам. Стюарт удалил все, чтоб не засирали информационное пространство и перепроверил будильник. Все. Спать. Сейчас же. Завтра и так день – говно, если он не выспится, лучше не станет. Утреннее дежурство вдвоем, вот же мы взвоем. Он откинул телефон и закрыл глаза. - Стресс, стресс, иди в задницу, стресс, - пробормотал он - Нет надо мной твоей власти. Я сильнее. И у меня все под контролем.